Прекрасная песнь чужого леса

      Полдень. Солнечные лучи путаются в листве пышных древесных крон вековых деревьев и рассыпаются мириадами крошечных бликов в подлеске, ложась яркими золотистыми пятнами на широкую, хорошо утоптанную тропу. В прохладном чистом воздухе, все еще хранящем свежесть морского бриза, изредка доносящегося с побережья, витают сладкие запахи лесных трав, прелой древесной коры и прогретой на солнце почвы. В хитросплетениях ветвей, кое-где достаточно низко нависающих над тропой, задорно пересвистываются мелкие пичуги, в то время как их более крупные и голосистые собратья выводят свои звонкие трели в поднебесье. В густой лесной подстилке у подножия массивных замшелых стволов, взмывающих ввысь зеленых гигантов то тут, то там шелестят прошлогодней листвой пушистые серые белки в поисках чего-нибудь съестного. Время от времени любопытные зверьки выбегают на дорогу или высовывают из придорожного кустарника узкие мордочки, с неподдельным интересом разглядывая нарушителей спокойствия. А в остальном древний лес продолжает жить своей степенной, размеренной жизнью, не обращая никакого внимания на чужаков.       Длинная кавалькада из нескольких десятков всадников и пеших воинов шаг за шагом продвигалась вперед, не спеша прокладывая путь вглубь неизведанного континента. На фоне простых эльфов-солдат в однотипной легкой зеленой форме, идущих пешим строем, отчетливо выделялись Аранорнские Лесные Стражи, облаченные в изумрудно-черные одежды и длинные плащи с низко надвинутыми на глаза капюшонами. В отличие от остальных своих собратьев эти элитные воины, считающие себя прямыми наследниками Лесной Стражи АвЛи, восседали верхом на коренастых в черную полоску лошадях, обнаруженных эльфами в новом мире и успешно впоследствии прирученных.       Однако среди пестрых верховых придворной свиты, за спинами Стражей маячили два белоснежных тонконогих скакуна с длинными гривами и хвостами, переплетенными золотыми нитями и атласными лентами. Их всадники, несомненно, были самыми важными персонами во всей процессии. На одном из коней ехал высокий худощавый мужчина в богато отделанном серебряным шитьем костюме из серого бархата с жемчужными пуговицами и запонками. На плечи его был небрежно наброшен плащ, отороченный лисьим мехом, а светловолосую голову покрывала широкополая шляпа с ниспадающим на чуть ссутуленную спину богатым украшением из перьев. Его спутница была одета чуть скромнее, но, судя по царственной осанке, ее тоже отличало не менее высокое происхождение. Девушка была невероятно хороша собой. Черты её лица можно было назвать почти безупречными, как и легкий золотистый оттенок смуглой кожи, на фоне которого глаза цвета небесной лазури, обрамленные темными густыми ресницами, казались необычайно яркими и наполненными внутренним светом. На молодой эльфийке было платье для верховой езды стального оттенка, красиво обтягивающее изящную девичью фигурку, замшевые перчатки в тон наряду и перламутровая накидка с капюшоном. Капюшон был откинут, и длинные, достающие до поясницы огненно-рыжие волосы свободно струились по её плечам и спине подобно шелковистому водопаду. На левом плече красавицы был закреплен наплечник из тисненой кожи, служащий удобным насестом небольшому ястребу, деловито вычищающему тонкие блестящие перья. В противоположность остальным своим спутникам, эльфийская леди с искренней живой увлеченностью изучала окрестности, с удовольствием подставляя лицо теплым солнечным лучам и свежему ветерку, игриво развевающему её волосы и пышные гривы лошадей.       — Я вижу, тебе здесь нравится, Шаэра, — впервые за те несколько часов, что прошли после их отъезда из порта, с улыбкой заметил эльфийский аристократ.       — О, несомненно, — весело ответила девушка, протягивая руку супругу. — Хоть я и люблю всем сердцем Аранорн, но, мне кажется, такого великолепия первозданной природы там встретить просто невозможно!       — Как знать, как знать, — хмыкнул Король, сплетая свои пальцы с пальцами возлюбленной. — В любом случае, я рад, что ты не жалеешь о своем решении сопровождать меня на эти переговоры.       В отличие от своей королевы, Элвин, полноправный властитель молодого, как и большинство государств нового мира, южного эльфийского королевства Аранорн, чувствовал себя крайне утомленным долгим путешествием. За плечами его делегации был почти месяц пути по океаническим водам и морям, омывающим самый северный материк Аксеота, названия которых никто на корабле даже слыхом не слыхивал. И хоть в дороге им и не встретилось значительных препятствий вроде морских чудищ, русалок или пиратов, до последнего оставался риск заблудиться в бескрайних морских просторах, так и не добравшись до места назначения, и потому к моменту высадки Его Величество несколько утратил изначальный энтузиазм.       Началось же все несколькими месяцами ранее, когда в Лодвар только пришла весна и на деревьях начала проклевываться молодая листва. В землях Аранорна нежданно объявилась посольская миссия из далекого Риша, где лишь совсем недавно отгремели последние сражения за Рилос, столицу людской империи Ченнон. Огромный северный континент практически пал к ногам эльфийского властителя, Короля-Хранителя Арбор’ала Эрутана Ривола, и теперь новый «хозяин», принявшийся активно наводить свои порядки на подвластных территориях, стремился расширить сферу своего влияния, ища союзников и торговых партнеров на соседнем материке. Плодородные земли Ираниса, приютившие энротских беженцев и особенно молодое эльфийское королевство, основанное АвЛи, показалось арбор’альскому представительству очень перспективным, и Элвин получил сначала щедрое предложение сотрудничества, а потом и вовсе приглашение посетить Арбор’ал с целью заключения союза. После недолгих, но достаточно жарких дебатов в Совете Старейшин, Король таки ответил согласием, после чего высокие гости откланялись, поспешно убравшись восвояси. А в столице Аранорна начали активно готовиться к отплытию, возлагая большие надежды на будущий союз. Но даже накануне отправления кое-кто из советников продолжал высказывать опасения относительно намерений новоиспеченных «друзей», подвергая сомнению надежность аксеотских сородичей.       Тем не менее, с новой луной эльфийский бриг покинул ставшие родными берега южного Лодвара и, форсировав Золотое море, пустился в плавание по водам океана. У корабля была самая опытная команда, какую только можно было отыскать в пределах королевства, однако, в путешествии по незнакомым водам пока еще чужого мира капитан и штурман могли рассчитывать лишь на удачу да древнюю астролябию, преподнесенную в дар Эльфийскому Двору старшим послом Арбор’ала. Но как бы ни ныли в пути придворные скептики, навязанные Королю Советом, на рассвете двадцать восьмого дня судно достигло зеленых берегов западного Риша и благополучно причалило в одном из портов Арбор’ала.       Суша. Наконец-то снова твердая почва под ногами. Ей были рады все без исключения, начиная от королевской четы и заканчивая порядком застоявшимися за время пути лошадьми. Корабелы в порту были прекрасно осведомлены о скором прибытии владыки Аранорна, и потому вежливо предложили гостям отдохнуть и восстановить силы, прежде чем они продолжат путешествие вглубь заповедных земель. К полудню за Элвином и его свитой должны были приехать посланцы Хранителя Арбор’ала, в задачу которых входило сопроводить визитеров в ближайшее крупное поселение. Как выяснилось, в королевстве не было четко фиксированной столицы, а каждый из городов Арбор’ала являлся самобытным и уникальным, развиваясь в гармонии с окружающей природой в собственном ритме. В этих землях царило равноправие, где друиды и вольные стрелки могли свободно создавать общины и жить так, как им заблагорассудится. Тем не менее, единство этого народа было нерушимым. В час великой нужды и опасности все они готовы были мгновенно сплотиться вокруг своего молодого лидера, о котором ходило великое множество слухов, почти ставших легендами. И оттого, пожалуй, взглянуть на него было едва ли не главной интригой предстоящей встречи.       Однако, провожатых аранорнская делегация так и не дождалась. Прекрасная Королева Аранорна настолько сильно жаждала увидеть новые края, что сразу же принялась уговаривать венценосного супруга выехать навстречу посланцам Ривола и воссоединиться с ними уже в дороге. Не смотря на явное неодобрение троих своих советников, прибывших в составе посольства, Элвин довольно быстро уступил любимой жене, которой никогда и ни в чем не привык отказывать с самой их первой встречи. Его всегда до глубины души поражала неуемная энергетика Шаэры. Вот и сейчас девушка выглядела так, словно изнурительное морское путешествие было для нее всего лишь приятной лодочной прогулкой, после которой она ничуть не утомилась и даже с удовольствием перебралась в седло. Сам же Король был вовсе не рад такому повороту событий, хоть и не выражал открыто своих чувств. Расстраивать возлюбленную в его планы не входило, независимо от того, насколько сильно ныли затекшие конечности и болела натруженная спина. Впрочем, осознание того, что еще, как минимум, несколько часов предстоит трястись на спине скакуна, пусть тот и обладал необычайно мягким шагом, неизменно портило и без того не радужное настроение Элвина.       Из невеселых размышлений эльфийского владыку вырвал голос Старшего Придворного Советника:       — Ваше Величество, а вы уверены, что мы не сбились с пути?       Отделившись от кавалькады позади царственных особ и несколько нарушив конный строй, к Элвину подъехал ухоженный, коротко остриженный темноволосый эльф в серебристой мантии советника, надетой поверх дорожного костюма. На его сухом аристократичном лице с вытянутыми острыми чертами, отдаленно напоминающем лисью морду, застыло выражение сдержанного недовольства.       — С чего ты это взял, Искандель? — несколько меланхолично осведомился Король Аранорна, удостоив Советника мимолетным взглядом.       — Судя по тому, что солнце стоит в самом зените, время должно быть уже перевалило за полдень…       — Ну и? — вздохнул монарх, не желая разбираться в намеках придворного. Он слишком устал, да и к тому же его порядком разморило от постоянной тряски и полуденного тепла, так что голова отказывалась соображать, как следует.       — И то верно, — внезапно в разговор вмешался еще один советник, по-прежнему держащийся чуть позади. — Искандель дело говорит.       — Да вы сговорились, не иначе, — нервно комкая поводья, фыркнул Элвин. — Объясните, наконец, что конкретно вас не устраивает, и закончим на этом.       — Насколько мне известно, Ваше Величество, — вновь издалека начал Искандель, привыкший изъясняться долго и витиевато. — Верноподданные арбор’альского владыки в порту должны были вверить нас заботам эскорта, которому и надлежало доставить нас пред очи местного правителя. Готов поспорить, дорогу они знают гораздо лучше, нежели ваши слуги. Какими бы талантливыми следопытами не являлись Лесные Стражи, заблудиться в незнакомом месте совсем не зазорно, на мой взгляд.       Элвин тяжело вздохнул. Отучить Старшего Придворного Советника от подобной манеры общения, видимо, ему не удастся уже никогда, и с этим фактом оставалось лишь смириться.       — Очевидно, мой коллега хочет обратить Ваше внимание на тот факт, Ваше Величество, — вновь заговорил второй советник, на этот раз тоже практически поравнявшись с Королем. — Что мы должны были уже к настоящему моменту встретить наших провожатых, если бы двигались по дороге, ведущей в нужном направлении.       — Ах, так вот о чем речь, — Элвин кивнул, призадумавшись, попутно разглядывая более толкового на его взгляд сородича, поправляющего в этот момент длинные черные волосы.       Второй советник — Йестерфокс — был несколько моложе Исканделя, но, несомненно, обладал целым рядом выдающихся талантов, которые выгодно выделяли этого эльфа на фоне старших собратьев. Его относительно слабая политическая подкованность на данный момент с лихвой окупалась острым умом, навыками государственного шпионажа и редкостным умением плести интриги. Несмотря на то, что он приходился не иначе, как кузеном Старшему Советнику, ничто, кроме некоторого внешнего сходства, их не объединяло.       — Ну и что вы предлагаете, даже если допустить, что мы действительно заблудились? — тихо спросил Король, дабы не привлекать к проблеме внимание Шаэры, всецело занятой своим ястребом, которому вздумалось, наконец, размять крылья.       — Думаю, следует выслать пару разведчиков, — деликатным тоном заметил наблюдательный Йестерфокс. — И сделать это можно незаметно, раз уж Вы не желаете тревожить Её Величество подобными временными трудностями.       — И неплохо было бы узнать, есть ли здесь поблизости хоть какое-нибудь жилье, — вставил свое словцо несколько уязвленный дерзким вмешательством младшего родственника Искандель. — Если таковое отыщется, то нам с некоторой вероятностью могут указать верную дорогу.       — Значит, займитесь этим, — возвестил Элвин. — Предупредите Старшего Военного Советника, чтобы отправил кого-нибудь на разведку. Аниуму виднее, кто из его ребят лучше и быстрее справится с заданием.       Шаэра вытянула правую руку в толстой кожаной перчатке, и хищная птица с громким клекотом послушно заняла положенное место, обхватив острыми когтями узкое запястье эльфийки.       — Хороший мальчик, — похвалила питомца Королева, пересаживая ястреба на наплечник. — Я знаю, что ты тоже рад возможности почувствовать ветер странствий, Рэй. — Ваше Величество? — рядом с рыжеволосой красавицей мгновенно оказалась еще одна всадница, до этого почтительно державшаяся на небольшом расстоянии.       На совсем еще юной эльфийке было длинное голубое платье простого кроя и серый плащ из тонкой шерсти. Однако, достаточно дорогие ткани и единственное изящное украшение — узкий серебряный поясок в форме венка из листьев вокруг талии, выдавал в ней если не придворную даму, то приближенную к Королеве особу уж точно. Волнистые светло-каштановые волосы девушки были собраны в аккуратную высокую прическу, стянутую плотной лентой, не позволяющей непослушным прядям выбиваться и падать на высокий лоб.       — Вы закончили? — спросила эльфийка, с благоговением глядя на свою госпожу и протягивая ей замшевую перчатку.       — Да, Аэли, спасибо, — лучезарно улыбнулась Шаэра, стягивая с кисти охотничий аксессуар и принимая из рук прислужницы порученный ей ранее предмет туалета. — Чуть позже я снова отпущу Рэя полетать. Надеюсь, в следующий раз он не останется без добычи.       Надевая на руку мягкую замшу, Королева Аранорна краем глаза заметила какое-то едва уловимое движение в рядах Лесных Стражей.       — Что это там происходит? — чуть нахмурилась она.       — Не знаю, моя Госпожа, — пожала плечами служанка, оглядываясь назад. — Такое чувство, будто Стражей стало меньше.       — Вот и мне так кажется, — заключила Шаэра. — Неужто Советник Аниум полагает, что на нас может кто-то здесь напасть?       Девушка не ответила, несколько испуганно глядя на Королеву своими большими серыми глазами. Однако, Шаэра, не привыкшая поддаваться беспочвенной панике, вместо того, чтобы успокаивать юную наперсницу, уже правила коня в сторону мужа, надеясь поскорее прояснить ситуацию.       — У нас какие-то проблемы, Элвин? — осведомилась владычица Аранорна, вновь заняв законное место по правую руку от супруга.       — Они не стоят твоего внимания, дорогая, — ответил тот, стараясь придать своему голосу как можно больше благожелательности и уверенного спокойствия.       — Прошу, перестань решать за меня, — между тем возмутилась эльфийка. — Мне приятна твоя забота, однако, я не хрустальная статуэтка, чтобы сдувать с меня пылинки.       — Шаэра, — Элвин взглянул на возлюбленную с легкой укоризной. — Ты что, больше не доверяешь мне? Поверь, если я говорю, что ничего страшного не произошло, то это действительно так. Я всего лишь хочу оградить тебя от ненужных волнений по пустякам. Так что не нужно на меня злиться.       — И все же, — никак не унималась королева. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я не успокоюсь, пока не пойму, в чем тут дело.       Элвин устало покачал головой, с нескрываемой любовью глядя в прозрачные голубые глаза своей Королевы, полные решимости и упрямой настойчивости:       — Хорошо. Раз уж тебе это так принципиально важно, то мои Советники имеют серьезные основания полагать, что мы немного заблудились.       — Немного заблудились? — обеспокоенно переспросила Шаэра. — То есть, ты хочешь сказать, что мы сейчас направляемся, не зная куда?       — Что-то в этом роде, — неуклюже ухмыльнулся Элвин, пытаясь разрядить атмосферу. — Боюсь, твоя идея покинуть порт, не дожидаясь посланников Эрутана, была не самой удачной.       — Я всего лишь хотела немного сократить время пути, — Королева виновато потупила взгляд, слегка закусив пухлую нижнюю губу. — Но да, ты прав, это было действительно глупо с моей стороны. Прости! Получается, теперь из-за меня мы…       — Не вини себя, дорогая! — горячо перебил ее Элвин. — Ведь ничего непоправимого не случилось. К тому же, следопыты Аниума уже отправились на разведку, и я уверен, в скором времени они найдут выход из положения.       — Ума не приложу, как такое вообще могло произойти, — расстроено вздохнула Шаэра. — Мы ведь ехали в строго указанном направлении и нигде не сворачивали с тропы.       — Тропы в лесу — понятие более чем относительное, — со знанием дела сказал Элвин. — Это я тебе как друид говорю. Деревья точно такие же живые существа, как и любой другой представитель разумной расы. Они обладают собственными устремлениями, волей и даже эквивалентами чувств. И они здесь на своем месте, в отличие от нас.       — О чем это ты? — искренне удивилась Королева, внимательно слушавшая возлюбленного.       — Постигая Путь Друидизма, я многое понял, любовь моя. Я научился слышать голоса деревьев в Аранорне. Они приняли нас, как равных, и рады соседству с нами, ибо мы заботимся о них и о прочих созданиях, населяющих Заповедный лес. Здесь же мы — чужаки. Деревья в Арбор’але видят в нас пришельцев, вторгшихся в их владения и потому, возможно, специально сбивают нас с пути, открывая ложные тропы, ведущие прочь от эльфийских обителей.       — Такими темпами к наступлению темноты мы можем оказаться в самой чаще. Не самая радужная перспектива.       — Ничего не бойся, — уверил девушку Элвин. — Мы не причинили этому лесу вреда, поэтому, как только отыщутся наши провожатые, деревья перестанут нас морочить.       — Хотелось бы в это верить, — с долей скептицизма проронила Шаэра, все еще коря себя за излишнюю поспешность и неосмотрительность.       Нельзя было точно сказать, сколько именно прошло времени, но солнце начало постепенно клониться к горизонту, все чаще выныривая золотой рыбкой из-за стволов деревьев. Кавалькада, погруженная в напряженное молчание, продолжала движение вперед. И уже даже самые недогадливые члены экспедиции успели сообразить, что происходит что-то неладное и все идет далеко не так, как запланировано.       Но вот, наконец, к Элвину подъехал Йестерфокс, слегка поклонившись Шаэре в знак почтения.       — Есть новости? — с надеждой спросил Король.       — Одному из разведчиков удалось обнаружить неподалеку хижину, Ваше Величество, — вполголоса заговорил советник. — И, судя по внешним признакам, она обитаема.       — Это определенно наш шанс! — оживилась Шаэра, прислушивавшаяся к беседе. — Я так понимаю, разведчик не заглядывал внутрь?       — Нет, — темноволосый эльф отрицательно мотнул головой. — Первоочередная задача следопыта — обнаружить, не обнаруживая, при этом, себя, Госпожа. — Значит, нам нужно самим наведаться туда, — заявила Шаэра, натягивая поводья. — Кто бы там ни жил, он обязательно должен знать здешние леса, раз отважился поселиться в самой глуши.       — Это далеко? — Элвин тоже придержал коня, вынудив животное замедлить шаг.       — Да не то что бы, — пожал плечами советник. — Скоро впереди будет развилка, и если мы повернем на ней налево, то достаточно быстро окажемся на месте. Впрочем, если пожелаете, Камиана, разведчица, что обнаружила хижину, может проводить Вас туда лично.       — Было бы замечательно, — отозвался владыка Аранорна. — А то на сегодня, пожалуй, с меня уже довольно бесцельных блужданий.       Обернувшись, Йестерфокс жестом подал короткий сигнал, и в следующее же мгновение к нему молча подъехала белокурая девушка в черно-зеленой форме Стража. Из-за темной боевой раскраски на лице и низко надвинутого капюшона черты ее лица разглядеть было почти невозможно. Подобным образом выглядело большинство следопытов, находящихся при исполнении, поэтому внешний вид молодой женщины абсолютно никого не удивил.       Поприветствовав поклоном владык и получив необходимые указания, Камиана пришпорила полосатого скакуна и незамедлительно возглавила отряд. Вскоре впереди действительно показалась развилка, о которой говорил советник. От основной, более широкой и утоптанной тропы вбок отходила тонкая тропинка, замысловато петляющая среди бурелома и зарослей кустарника. Она была настолько узкой и пролегала так близко к вековым деревьям, что совершенно не годилась для всадников. Из-за низко нависающих над стежкой толстых ветвей с лошадью там можно было пройти, лишь ведя ее в поводу и постоянно при этом пригибаясь.       Достигнув развилки, Король отдал приказ остановиться. После короткой перепалки с подоспевшими советниками, все же было принято решение разделиться. Большая часть отряда осталась на перекрестке терпеливо дожидаться возвращения Короля, в то время как Элвин, Шаэра со своей личной прислужницей, советники и еще пара Лесных Стражей, включая Камиану, спешились и, ведя под уздцы коней, свернули с дороги.       Пробираясь по тропинке вслед за супругом, Шаэра с тревогой поглядывала на алеющее почти у самой линии горизонта закатное солнце. Королеву Аранорна все никак не желала покидать мысль о том, что стоит только сумеркам опуститься на землю, как они окончательно заблудятся и уже не смогут найти впотьмах дорогу назад. Да и идти быстро, поспевая за мужчинами, было достаточно тяжело. Длинный шлейф амазонки и подол накидки постоянно путались под ногами, цепляясь за колючие ветви кустарника и высокую траву, а тонкие каблуки сапожек глубоко вязли во влажной лесной почве, еще больше затрудняя передвижение. Подобные трудности испытывала и юная Аэли, которая, в отличие от своей Госпожи, ничуть не стеснялась выражать свое недовольство. Изнеженная, взращенная при Дворе девочка чувствовала себя совершенно несчастной, громко причитая и досадуя за спиной Шаэры на испорченную обувь и платье. И длилось это ровно до тех пор, пока сама Королева, раздраженная откровенным нытьем прислужницы, не одернула девушку, пригрозив отправить её обратно.       Камиана продолжала уверено вести отряд вперед, а вокруг постепенно начинало темнеть. Смолкали голоса птиц, а лес наполнялся таинственными скрипами и шорохами. Шаэра чутко и опасливо прислушивалась, но, кроме легких шагов своих спутников и приглушенного перестука лошадиных копыт, так ничего и не услышала. Белоснежная кобыла, послушно плетущаяся за ней следом, то и дело недовольно всхрапывала, тряся массивной, тяжелой гривой. Всеобщая усталость сказывалась и на лошадях, делая даже самых смирных и послушных из них раздражительными и недружелюбными. Под ухом обиженно сопела Аэли, но эльфийская Леди старалась как можно меньше обращать на нее внимание, верно полагая, что той пойдет только на пользу подобное «испытание на прочность».       В одном из особенно узких мест, там, где необъятные стволы деревьев практически смыкались, дорогу им преградила старая поваленная коряга, трухлявая, изъеденная насекомыми-короедами и сильно замшелая.       — Ваше Величество, лошадей придется оставить, — возвестила Камиана, остановившись у препятствия. — Они здесь не пройдут.       — Ерунда! — фыркнул Старший Придворный Советник, подходя к девушке-разведчику. — Если хорошо разогнаться, то ее вполне можно перепрыгнуть.       — Боюсь, это не так просто, как Вам кажется, друг мой, — вступился за подопечную пожилой благообразный эльф с сединой в рыжеватых волосах и хорошо заметным шрамом вокруг левого глаза. Старшего Военного Советника от простых солдат отличала лишь богатая оружейная перевязь и раритетный громоздкий лук времен расцвета Лесной Стражи АвЛи за спиной.       — С чего бы это? — Искандель с сомнением оглядел собеседника.       — Да, в теории, несомненно, лошадь способна взять такую высоту, — продолжил Аниум, похлопав рукой по коряге. — Однако же, далеко не любая, уважаемый Искандель. И если кони моих ребят, возможно, худо-бедно и прыгнут, то за бесценных королевских скакунов я не ручаюсь.       — Какое своевременное замечание, — мурлыкнул Йестерфокс, довольный до глубины души возможностью приопустить в глазах Короля своего первейшего конкурента. — Вы ведь не хотите, коллега, чтобы последние представители этой редкой породы переломали себе ноги из-за вашей прихоти?       Между придворными советниками, казалось, проскочила молния, однако до предела обстановке не позволила накалиться Камиана:       — В любом случае, рисковать любой из лошадей неразумно еще и по той причине, что тут совершенно нет места для того, чтобы как следует взять разгон. Да и животные просто откажутся прыгать. Поправьте меня, если я ошибаюсь, мастер Аниум.       — Хватит споров, — вмешался Король, откровенно недовольный очередной перепалкой своих советников. — Лошади остаются. Это мое слово.       Поручив верховых заботам Стража, оставленного с животными у коряги, придворные с глухим ворчанием начали перебираться на другую сторону вслед за ловко перемахнувшими препятствие солдатами Аниума. Шаэру перенес Элвин, а вконец засмущавшуюся прислужницу Королевы подхватил на руки один из молодых следопытов.       Солнце практически скрылось из виду, заливая прощальным светом верхушки зеленых исполинов и окрашивая в кроваво-красный и золотистый цвета небольшие скопления облаков у самого горизонта, когда эльфийский отряд достиг своей цели. Деревья впереди неожиданно расступились, и их взору открылась небольшая круглая поляна. Посреди частично заросшего бурьяном перелесья стояла одинокая, слегка покосившаяся хижина, сложенная из потемневших от времени дубовых бревен и укрытая сверху слоем глины и вязанками толстых веток.       — Ох, Ваше Величество, жутко-то как… — еле слышно пробормотала жмущаяся к Королеве Аэли.       — Прекрати трястись, — неодобрительно взглянув на девушку, сказала Шаэра. — Не вижу здесь ничего страшного. Если и дальше будешь вести себя, как испуганная крольчиха, то я в следующий раз дважды подумаю, прежде чем брать тебя с собой.       Между тем, Аниум и остальные Стражи уже двинулись вперед, и придворным вместе с дамами не оставалось ничего другого, как к ним присоединиться. Подойдя к мрачному с виду жилищу, Старший Военный Советник без тени страха постучал в крепкую дверь, пока его спутники замерли неподалеку в ожидании. Тишина. Через пару минут Аниум повторил свою нехитрую манипуляцию, однако и это не возымело положительного эффекта.       — Похоже, в этой лачуге никто не живет, — заключил старый вояка, оборачиваясь к королевской чете и двум другим советникам. — Мне жаль это признавать, но моя лучшая разведчица, видимо, ошиблась-таки в своих расчетах.       — И это что, выходит, мы зря проделали весь этот нелегкий путь? — Искандель, выглядевший до крайности возмущенным происходящим, зло зыркнул на Камиану. — Не будет ли тогда так любезен достопочтенный Страж объяснить нам причины подобного недоразумения?       Шаэра вздохнула, демонстративно отвернувшись, и принялась поправлять и без того идеально лежащую челку. Ей совсем не хотелось выслушивать излияния Старшего Придворного Советника, и потому она предпочла отвлечься. Немного понаблюдав за сонно жмурящимся ястребом на своем плече, эльфийка перевела взгляд на корявые очертания деревьев, прикидывая в уме, насколько далеко они успели забраться в чащу, разыскивая хижину. Как вдруг впотьмах между стволами промелькнул чей-то силуэт. Затем еще раз. И Королеве стало понятно, что это вовсе не обман зрения.       Но только она собралась рассказать о своей находке мужу, как на поляну неторопливым шагом вышла низенькая сгорбленная старуха с большой плетеной корзиной в руках, закутанная с ног до головы в черные лохмотья.       — Уж не меня ли вы ищете? — осведомилась незнакомка на удивление моложавым приятным голосом, направляясь прямиком к хижине.       — Доброго Вам вечера, — поприветствовал старушку Элвин, когда та остановилась в нескольких шагах от Короля и его свиты. — Вы ведь хозяйка этого дома, как я понимаю?       — Хозяйка, хозяйка, — отозвалась пожилая дама, взглянув на владыку Аранорна. Из-за сгущающейся темноты и плотной бахромы платка, укрывшего, вероятно, седую голову женщины, черты ее лица разглядеть было практически невозможно. — А вот кто вы и что за дело у вас к скромной отшельнице Талисс — это большой вопрос.       — Мое имя Элвин, — представился друид. — Я — властитель королевства Аранорн, что находится в Лодваре. А это, — он указал на жену. — Моя возлюбленная и Королева — Леди Шаэра.       По спине дочери Грамина прошел неприятный холодок. Она почти физически ощущала внимательный пристальный взгляд старухи, обшаривающий ее с ног до головы все то время, что Элвин называл имена слуг и придворных. У Королевы возникло стойкое ощущение, что эту странную женщину не интересовал больше никто, кроме нее, что, несомненно, несколько пугало.       — Что ж, — подытожила старушка. — Теперь я хотя бы знаю, кто явился на мой порог в преддверии ночи, если вы, конечно, не врете. Так чем же я могу быть полезна таким важным особам?       — Дело в том, дражайшая, что мы сбились с пути, — приторно улыбаясь, ответил Старший Придворный Советник. — И мы были бы Вам необычайно признательны, если бы Вы указали нам верное направление.       — Верное? — усмехнулась старуха. — Укажу. Чего ж не указать-то? Но это, пожалуй, зависит от того, куда бы вы хотели попасть. Вы сами-то хоть знаете?       — Прошу, простите моего Советника, он несколько неточно выразился, — тепло улыбнулся Элвин. — Мы ищем тропу, ведущую к ближайшему здешнему поселению.       — Ах, вы о Гринвилле, — пожилая женщина понимающе кивнула. — Эта старая друидская обитель лежит несколько к северу отсюда. Если опять не собьетесь с пути, то к полуночи, я думаю, вы туда доберетесь. Я расскажу, как найти к ней дорогу… Но не здесь. Негоже стоять вот так на пороге, да и утомилась я что-то.       Старушка, как ни в чем не бывало, развернулась и засеменила к своей лачуге, приглашая Короля последовать за ней. Шаэра, пусть и испытывала к незнакомке подспудную неприязнь с отчаянной ноткой необъяснимого страха, все же не отважилась отпустить мужа одного и потому, взяв себя в руки, смело вошла в хижину вслед за Элвином. К её удивлению, за ней увязалась и Аэли, видимо, так до конца и не определившаяся, где ей страшнее: снаружи, в обществе Стражей, или же со своей Королевой в жуткой полуразвалившейся хибаре, от которой чуть ли не за милю несло ведьмовством.       К тому времени, когда эльфийки переступили порог лачуги, хозяйка успела зажечь свет и усадить повелителя Аранорна на маленький колченогий табурет, придвинутый к широкому столу, занимающему почти половину жилого пространства. Но даже в неверном мерцании пары толстых, истаявших на треть восковых свечей, обстановка хижины буквально тонула в глубоких тенях, не позволяющих, как следует, осмотреться. На какой-то миг Шаэре даже показалось, что тени вокруг живут своей собственной жизнью, выползая из темных углов жилища и свободно передвигаясь по предметам обихода и мебели. Однако, уверив себя, что это просто предрассудки, Королева внимательным взглядом принялась изучать развешенные под потолком связки засушенных грибов, пучки ароматных лесных трав и ровные ряды склянок из темного стекла, различного размера и формы, занимающих глубокие ниши, устроенные в стенах. О содержимом тары можно было только смутно догадываться, но, судя по ее количеству и той тщательности, с которой посуда была рассортирована, в хозяйке угадывался, как минимум, алхимик со стажем. Либо очень опытная ведьма, но эта мысль Шаэре нравилась гораздо меньше.       — Может, тоже желаете присесть, Ваше Величество? — спросила между делом старуха, заметив вошедших.       — Нет, благодарю, — сухо отозвалась королева. — Я не устала.       — Тогда не буду настаивать, — пожала плечами пожилая дама, усаживаясь за стол напротив Короля. — Не будем отнимать друг у друга время. Надеюсь, вы готовы внимательно слушать и запоминать, Ваша Милость?       Элвин кивнул, и старуха, достав из-под плетеной скатерти, устилавшей стол, небольшой лоскут выделанной звериной кожи с начертанной на нем картой, принялась подробно объяснять дорогу. Но как бы Шаэра в это время ни старалась незаметно рассмотреть владелицу хижины, сидящую рядом со свечой, той каким-то чудом постоянно удавалось прятать лицо. И чудом ли? Тени со всего дома, казалось, начали сползаться к хозяйке, окутывая её фигуру плотным саваном. Да кто же она такая?.. С каждой минутой, проведенной в лачуге, Королева все больше склонялась к мнению, что безобидная с виду старушка самая настоящая лесная ведьма.       Чувство опасности теперь не покидало девушку уже ни на минуту, и она от души желала поскорее убраться подальше от этого места. Ведь абсолютно неизвестно, что на уме у старой колдуньи, и чем вообще может закончиться подобное знакомство, задержись они здесь чуть дольше. Однако вежливость, придворное воспитание и врожденное чувство такта, не позволяли Шаэре просто развернуться и выйти прочь, поддавшись своему сиюминутному порыву. Да и страх за любимого супруга был гораздо сильнее, чем смутная угроза собственному благополучию, и потому первая Леди Аранорна по-прежнему стояла у дверей, застыв в одной позе и дыша через раз от волнения.       Тем временем Элвин, получив всю необходимую информацию, встал с табурета и, поблагодарив «спасительницу», направился к выходу. Шаэра же едва заметно перевела дух. Но не успела Королева вздохнуть с облегчением и подумать о том, что наконец-то все закончилось, как Аэли, до этого мышкой стоявшая за её спиной, вдруг обратилась к старухе:       — Простите, а Вы случайно не предсказываете судьбу? Я где-то слышала, что некоторые друиды-отшельники обладают такими способностями.       — А с чего ты вдруг решила, что я последовательница друидизма, девочка? — усмехнулась пожилая дама, выходя из-за стола.       — Ну, Вы без опаски живете в уединении прямо посреди леса, — с детской непосредственностью заявила молоденькая служанка, выглядывая из-за спины Госпожи. — А на такое способны лишь истинные слуги Природы, которые сознательно покидают цивилизацию, дабы мирская суета не мешала им слышать голоса деревьев, животных и птиц.       — Вот как? — старуха подошла поближе, заставив Королеву нервно вздрогнуть и попятиться на пару шагов. — Боюсь, я вынуждена тебя разочаровать, дитя. Я не обладаю никакими сверхъестественными силами, а просто давно живу здесь и слишком хорошо знаю эти края, чтобы бояться кого-то или чего-то в предгорьях Андурана.       — Идем, Аэли, — Элвин многозначительно взглянул на служанку. — И хватит говорить глупости. Достопочтенная Талисс и так оказала нам неоценимую услугу, а ты зачем-то лезешь к ней с расспросами. Это бестактно.       — Простите, Ваше Величество! — зардевшись, юная эльфийка нырнула в глубоком реверансе, видимо от души жалея, что вообще осмелилась открыть рот. — Виновата. Больше не повторится.       Выпустив из хижины проштрафившуюся прислужницу, Король еще раз вежливо поблагодарил хозяйку, и лишь затем попрощался и тоже вышел. Шаэра было собиралась выскользнуть вслед за ним, однако старуха внезапно поймала её за запястье цепкими, невероятно сильными пальцами, не давая уйти:       — Погодите немного, Госпожа.       — Что Вам нужно? — испуганно пробормотала Королева Аранорна, едва справившись с удушливым приступом паники.       Эльфийку так и подмывало избавиться от чужой хватки и выбежать из хижины, но старушка продолжала крепко держать ее руку.       — Скажите, Ваше Величество, а Вы не хотели бы узнать о том, что ждет Вас в будущем?       — Но, — пролепетала Шаэра, слегка сорвавшимся голосом. — Вы же сказали, что не владеете даром предвидения…       — Я солгала, — улыбнулась незнакомка, откидывая с головы тяжелую шаль с бахромой, чем повергла дочь Грамина в совершеннейший ступор.       Тени, до сих пор надежно укрывавшие свою повелительницу, тоже расступились, и глазам Шаэры предстала молодая красивая женщина с длинными, черными, как смоль, вьющимися волосами. На фарфорово-бледном лице колдуньи отчетливо выделялись яркие темные глаза и резко очерченные пухлые губы, придающие ее внешнему виду особую выразительность.       — Кто Вы такая? — эльфийская королева была настолько поражена открывшимся зрелищем, что даже на время забыла о своем намерении поскорее убраться из хижины.       — Мое имя Вы уже знаете, прекрасная Госпожа, — спокойно произнесла женщина. — И как вы верно догадались, я действительно ведьма. Но Вам я не причиню никакого вреда. Скорее, напротив, постараюсь помочь.       — Это как же? — при слове «ведьма» у Шаэры неприятно засосало под ложечкой, но любопытство все же взяло верх.       — Не делом, но словом, — последовал ответ. — Раньше я жила в Рилосе, столице ныне разоренной империи Ченнон. Но я покинула город за долгие месяцы до того, как пятеро завоевателей вторглись в ее пределы.       — Все это, конечно, очень интересно, но причем тут я? — осведомилась несколько осмелевшая Королева.       — Мне было видение о вашем приходе, — колдунья взяла руку Шаэры в свои, осторожно раскрыв ладонь эльфийки, затянутую в тонкую замшу. — Я ясно узрела Вашу судьбу, и мое предназначение — донести до Вас это знание. Именно за этим Вы сейчас здесь.       — Я здесь лишь волей несчастного случая, — парировала Королева Аранорна, недоверчиво поглядывая на собеседницу. — Наш отряд сбился с пути, и потому мы…       — Называйте сие, как хотите, но сути происходящего это ничуть не поменяет, — перебила её колдунья.       — А почему Вы говорите мне все это только сейчас? У меня нет секретов от моего супруга.       — Несомненно, — на лице ведьмы вновь появилась ухмылка. — Но мои предсказания предназначены далеко не для всех ушей. Так Вы желаете знать, что уготовила Вам судьба, или предпочтете встретить свою участь, пребывая в блаженном неведении?       Сама не зная зачем, Шаэра кивнула. Все происходящее было настолько странным и сюрреалистичным, что казалось всего лишь причудливым сном.       Глядя Королеве прямо в глаза, черноволосая ведьма легко стянула с белоснежной руки эльфийки перчатку:       — Вот вам мое предсказание, Госпожа. Внемлите словам Талисс, ибо устами провидицы глаголет истина, свитая самой судьбой.       Узловатые пальцы колдуньи с острыми, изогнутыми ногтями, вокруг которых клубилась живая тьма, пробежались по тонкой паутине линий на ладони Шаэры. Тени мягко лизнули нежную кожу девушки, но затем, подобравшись, послушно вернулись к владелице. Королева заворожено глядела. Впервые ей было настолько страшно и невыносимо любопытно одновременно.       — Знай же, Шаэра, дочь Грамина, Королева Аранорна, — молвила странным, жутковато-скрипучим голосом ведьма. — Имя тебе — Разруха. Имя тебе — Война. Твоя красота — проклятье. Твоя любовь — губительный яд. И нарекут тебя погибелью эльфийского рода. И руки твои обагрятся кровью несчастных твоих сородичей.       Шаэра задрожала, как лист на ветру, широко распахнув прекрасные лазурные глаза, в которых плескался первобытный ужас:       — Что… Что Вы такое говорите?.. Это ужасно! Этого просто не может быть!       Девушка, объятая паникой, резко отшатнулась от ведьмы, прижимая к груди левую руку, оставшуюся без перчатки. Почувствовав спиной дверь, эльфийка толкнула её и бросилась прочь, а вслед ей, словно приговор, летели последние слова колдуньи, напоминающие хриплое карканье:       — Так бойся же саму себя, Королева. Бойся своих чувств и желаний, они несут смерть всему тому, чем ты дорожишь…       Не помня себя от страха, под оглушительный стрекот потревоженного ястреба, Шаэра выбежала из хижины. Снаружи уже окончательно стемнело, но Королева безошибочно отыскала глазами мужа и бросилась к нему.       — Что с тобой, любовь моя? — удивился владыка Аранорна, прижимая к себе крупно дрожащую супругу. Сердце девушки билось так часто, что казалось, вот-вот выскочит из груди. — Неужели тебя чем-то обидела эта милая старушка?       — Умоляю, Элвин, давай просто уйдем отсюда, — пробормотала Шаэра, чуть не плача и судорожно цепляясь побелевшими холодными пальцами в ткань вышитого камзола.       — Но, может, все-таки объяснишь для начала, что произошло? — друид попытался заглянуть возлюбленной в лицо, но она никак не желала поднимать голову с его плеча. — Ты меня откровенно пугаешь…       — Нет. Прошу тебя, не сейчас. Я хочу вернуться к остальным, и немедленно.       — Ладно, тогда идем, — вздохнул Король. В таком состоянии спорить с женой было совершенно бесполезно, и потому он просто решил сделать так, как она хочет, оставив расспросы на потом.       И вот, небольшой эльфийский отряд двинулся в обратный путь, туда, где возле трухлявой коряги их дожидались верховые. Королева, боязливо жмущаяся к супругу, так ни разу и не оглянулась, опасаясь смотреть назад даже тогда, когда хижина ведьмы окончательно скрылась из виду, растворившись в ночной темноте.       К концу пути Шаэра немного успокоилась, однако, от мужа отойти не решилась, крепко держа его за руку вплоть до тех самых пор, пока не пришлось вновь взять под уздцы свою кобылу.       Следопыты, сопровождавшие королевскую чету, без труда ориентировались даже в практически полной темноте, достаточно быстро отыскивая дорогу. Так что максимум через полчаса отряд уже стоял на развилке, делясь впечатлениями с остальными аранорнцами и решая, в каком именно направлении следует продолжать движение.       — С тобой точно все в порядке, дорогая? — на всякий случай еще раз спросил Элвин, помогая жене устроиться в неудобном дамском седле.       — Да, — отозвалась Шаэра, выдавив из себя некое вялое подобие улыбки. — Не беспокойся за меня. Всего лишь минутная слабость, не более. Я устала за день, а подобные места заставляют меня нервничать.       — Не переживай, — Элвин искренне и тепло улыбнулся в ответ. — Скоро мы доберемся до Гринвилля, и там ты сможешь как следует отдохнуть.       Королева лишь кивнула в ответ. Её мысли всецело занимал разговор с колдуньей. Слова ведьмы так ярко отпечатались в ее памяти, что девушка могла без запинки повторить их все до единого. От них стыла кровь, и замирало в груди сердце. Однако предсказание, сокрытое всего в нескольких жутких фразах, было настолько туманным, что разобраться в нем совершенно не представлялось возможным. Шаэре все еще было страшно, но она твердо для себя решила держать все случившееся в строжайшей тайне. По крайней мере, до тех пор, пока не поймет, что могло значить сие грозное пророчество и стоило ли вообще воспринимать его всерьез.       Уставшие кони, несущие всадников, и пешие воины, одинаково спотыкаясь, плелись друг за другом в темноте, расцвечиваемой лишь светом молодого месяца и белыми искорками звезд, изредка мерцающих в прорехах шелестящих над тропой крон деревьев. Шаэра, в крайней задумчивости, вертела в руках единственную перчатку, не слыша ни возни сонного ястреба на своем плече, ни тихих переговоров Элвина с советниками. В её голове, словно скрип ветвей мертвого дерева, все еще звучал голос ведьмы: «Бойся саму себя, Королева. Бойся своих чувств и желаний, они несут смерть всему тому, чем ты дорожишь…».