Всё будет хорошо

Не успеваю отскочить, и боль копьём пронзает голову. Невольно опускаюсь на колени, чувствую, как кровь стекает по лицу. Она совсем свежая и, как всегда, с привкусом железа. Меня мутит, в глазах плывёт, в ушах звенит, и безумно хочется упасть в обморок. Но нельзя. Надо было жить. Надо было знать, что вы живы. Ты, Мастер, наши товарищи, Джет, Дрой, Гаджил… «Всё будет хорошо», - твержу себе. Думаю о вас, и огромная когтистая лапа с украшением из металлических чешуек нависает надо мной. Тогда я и не надеялась, что не умру через несколько секунд. Стало интересно, через сколько именно, и я принимаюсь даже с неким интересом считать последние мгновения своей жизни, словно высчитывая формулу для письмен. Вспомнилось наше недавнее соревнование с Фридом. Тогда было весело, хотя за погромом так и не удалось узнать победителя. Перед концом можно подумать и об этом, и о подвыпившей Эрзе, и о Грее с Нацу, умывающимся в торте, и о неплохом дуэте Миры и Гаджила, и о тебе, Лю-чан, такой забавной в гневе. Раз… зажмурить глаза. Два… раз за разом повторять: «Всё будет хорошо». И ждать смерти, которая не приходит. Приходит убийца драконов. Заглушая мелодию ожесточённого боя вокруг, он кричит: «Леви!» - и вырастает передо мной. Одежда Гаджила изорвана практически в клочья, его волосы теперь не достают и плеч, а кожа раскрашена грязно-алым узором из ран и кровоподтёков. Он, тяжело дыша, оборачивается ко мне и спрашивает: - В порядке, мелкая? Он еле сдерживает удар, предназначавшийся мне, и невольно щурит глаз: видимо, в него попали грязь, пот и кровь. Я киваю, и это выходит у меня очень убедительно – Гаджил даже то ли улыбается, то ли наиграно-дерзко ухмыляется и обращает всё своё внимание на противника. Тот оглушительно ревёт, остальные драконы подхватывают вой, и именно под этот звук рушится последняя башня Королевского Дворца. Наши жизни разрушились в этот день тоже. Правда, Лю-чан? - Металликана, грёбаная ящерица, совсем сдурел? – Гаджил пытается засмеяться, но у него выходит лишь сдавленный кашель. Кажется, кровью. Сначала он отбивался яростно и азартно – сказывается хлещущий через край адреналин – но теперь двигается медленнее, а дышит, наоборот, чаще и тяжелее. «Всё будет хорошо…» Я молила всех богов Фиора и каждого по отдельности, просила сохранить Гаджилу жизнь, но за диким драконьим рёвом они, кажется, не услышали моей просьбы. Он падает на землю весь израненный, прерывисто дыша. Где-то у Королевского Дворца полыхает пламя, внезапный свист больно режет по ушам. Приходится их прикрыть. Кровь из раны во лбу затекает мне прямо в глаз, капает на землю, оставляя багровые следы. Отозвавшись на свист оглушительным рёвом, Металликана уходит к дворцу, бросив последний, полный безразличия взгляд на истекающего кровью воспитанника. Я несусь к Гаджилу и, падая около него, замечаю, что свезла колени до крови. - Всё нормально? – спрашиваю я и, наверное, выгляжу очень глупо, ведь абсолютно ничего сейчас не нормально. - Этих драконов словно дурью накачали, - смеётся Гаджил сипло, изо рта у него брызжет кровь, и я с ужасом замечаю кроваво-алую лужу, растекающуюся под ним. – Совсем с цепи сорвались… Знаешь, Лю-чан, я до сих пор не понимаю, что тогда чувствовала сильнее. Страх или боль? Или и то, и другое? Но я забыла, что у меня кружится голова, в глазах двоится, а руки трясутся от истерики. Потому что вместо грудной клетки у Гаджила я увидела кашу из крови и мяса. Но я машинально повторяю: «Всё будет хорошо». Забавно. Всеми силами прикрываю ужасную рану, пытаюсь остановить кровь, а он поднимает руку и кладёт ладонь на кровоточащую царапину у меня на лбу. И я замираю. - Прости. Горячее тело, лежащее у моих ног, холодеет слишком быстро. Я не успеваю поймать момент, в который всё кончилось. Когда упала его рука, когда я сама опустила руки, поёжилась от резко подступившего холода. Когда высохли слёзы, и голова внезапно ударилась о землю. Когда я решила, что лежать на промёрзшей почве и ждать смерти – лучше всего. Сражаться больше не хочется, хочется сдаться судьбе. Кто-то поднимает меня на руки осторожно, и меня будто бы несёт брат, которого у меня никогда не было. Невидимая мать идёт рядом и твердит, словно заклинание: «Всё будет хорошо, хорошо…». Я ей не поверила, Лю-чан, потому что точно знала, что хорошо больше никогда не будет.