"Рай утопленников"

— Уходи, — проговорила Клэр, — прошу тебя, уйди. — Клэр, прости меня за всё, чёрт, я так виноват перед тобой, я разрушил твою жизнь, я всё время её портил, — сказал Нильс, приближаясь к девушке. — Я сказала, уходи. Я не хочу тебя видеть. — Клэр, — начал Нильс. — Убирайся, — закричала она. — Нет, я не уйду. Я останусь с тобой. Клэр, я знаю, ты не должна меня прощать, все, что я делал, было ужасно по отношению к тебе. — Ты можешь заткнуться хоть на секунду и перестать извиняться? Прошлого не вернуть, ладно? Он замолчал. Нильс подошел к Клэр и начал её рассматривать, как будто видел в первый раз. — Ты так изменилась. Клэр невольно опустила голову вниз. Но он осторожно поднял подбородок своей рукой. На этот раз Клэр не сопротивлялась, ей было даже приятно. Веркоохен заметил шрам у нее под глазом. — Это из-за меня? Из-за того, что я сделал с тобой? — спросил Нильс, вглядываясь в разные глаза девушки. Она лишь кивнула в ответ. — У меня есть только один вопрос к тебе. Почему ты издевался именно надо мной? Тебе что, нужно было самоутвердиться за избивание слабых людей? Нильс сглотнул и пару секунд подумав, ответил: — В какой-то степени, да. Мне нужно было кого-то оскорблять, потому что я думал, что это поможет залечить мне раны, которые причинили мне мои родители, уехав от меня. Мне тоже было больно. Девушка отодвинулась от него. — Серьезно? И ради этого ты оскорблял меня каждый гребанный день, и я ненавидела себя? Я висела на волоске от самоубийства. Ты думаешь у тебя одного печальное детство? От тебя съехали родители? Маленького Нильса не любили? Боже, какая печаль. У других тоже есть проблемы, мир не крутится вокруг тебя одного. Тебе было больно? Поэтому ты начал делать боль другим? Моя мать убила себя, отец и брат свалили от меня, ты думаешь, у меня тоже было счастливое детство? Ничего подобного. Это не оправдание, чтобы бить других. — Я знаю, я был полным придурком и осознаю свои ошибки. — Ты уже поплатился за свои поступки, от тебя отреклись все. Сейчас ты чувствуешь себя так же, как я год назад. Клэр дала ему смачную пощёчину, отчего щека покраснела. — А это за то, что избил меня. Ты бы видел все синяки и ушибы, которые ты мне оставил. Я боялась выходить на улицу, по мне как будто трактор проехал. Нильс подошел к ней ближе и крепко обнял её. Обнял так сильно, как никогда раньше никто не обнимал. Клэр обняла его в ответ. — Прости меня, Клэр, прости. От него пахло сигаретами и дождем. Видимо на улице было прохладно, и он закурил, ожидая её. Клэр было приятно находится в его объятиях. Из ее глаза выкатилась слеза, которая разбилась о толстовку Веркоохена. — Эй, ты чего, все в порядке, я рядом с тобой, все будет хорошо, я обещаю. Я больше никогда не причиню тебе боль, — сказал Нильс, вытирая мокрую щеку девушки. — Не обещай того, чего не можешь выполнить. — Я обещаю. С этими словами он поцеловал её в лоб. Они стояли пару минут в обнимку, ничего не говоря друг другу, пока Веркоохен не спросил: — Ты хочешь есть? — У меня анорексия, если я не поем, то умру, а если поем, то все вылетит наружу. — Значит, будем есть. Нильс начал распаковывать пакеты с едой, которые принес с собой. — Ты любишь сэндвичи? — Не ела их год, уже и забыла их вкус. Нильс достал вино из бумажного пакета. — Я не хочу есть за столом. Пойдем в мою комнату. Нильс отправился следом за Клэр. На душе у обоих было спокойно. Они были рады поговорить о прошлом, закрыть эту тему навсегда. Кажется, Нильс и Клэр еще никогда не были так счастливы. Они сидели на подоконнике и наблюдали за Сиэтлом. Целый вечер они смеялись, рассказывая друг другу истории про себя и про их семьи. Девушка закурила сигарету с ментолом. Уже темнело. Сиэтл темнел, но оставался по-прежнему красивым. — Ты такая красивая, Клэр. — Ты пьян, перестань, — отмахнулась Клэр, смотря вдаль города. — Нет, правда. В твоих глазах можно потеряться. Они настолько глубокие и ясные, такие чистые. Я никогда не видел таких глаз. Кудрявый забрал сигарету и затянулся. А Клэр сделала глоток вина. Оно было тягучим, но сладким, кажется, с привкусом фруктов. Нильс приблизился к девушке. Клэр закусила губу. Ей не было страшно, не было страшно рядом с ним, но точно ли она сделала правильный выбор? Позволила узнать себя. Их лица придвигались друг к другу, они касались носами, отчего по телу Клэр пробежала легкая дрожь. Нильс аккуратно коснулся её лица тонкими пальцами, чуть дрожа, будто боялся причинить боль девушке вновь. Клэр придвинулась к его губам, между ними почти не оставалось расстояния, и Нильс поцеловал её губы, а она ответила на этот робкий поцелуй, который длился пару секунд. Затем они вновь соприкоснулись губами, задерживаясь дольше, чтобы почувствовать друг друга, ощутить тепло. Клэр обняла Нильса, а он притянул её к себе, отчего девушка оказалась в положении лежа. Клэр положила голову на его грудь и дрожащей рукой гладила щеку парня, как будто, он сейчас испарится. Нильс взял её тонкую руку цвета мрамора и сцепил пальцы. Они были свободны, как никогда. Доверяли друг другу, как никогда раньше. Только они вдвоём, ведь никого больше не было. Они, против всего мира.