Ещё две недели среди ненормальных

- Да, всё хорошо. Нет, никто не ругается, - доложила Сарочка маме по телефону и еле сдержалась, чтобы не засмеяться нервно. Шаня демонстративно каталась по кровати и изображала дикий хохот. - Да уж, - вздохнула Сара, закончив разговор и отложив телефон. - Лучше некуда. Отдых напоминал разбитую, расшатанную вагонетку, которая с лязгом и грохотом неконтролируемо летела вниз по сломанным рельсам прямо в пропасть, набирая и набирая скорость. - Да вообще, - подтвердила Шаня, делая на кровати стойку на голове и снова падая на матрас. - Давай вспомним всё хорошее, что сегодня было! - вдруг предложила Сарочка. - Да ты оптимистка, я смотрю! - фыркнула Шмеленкова. - Ну давай. Я не сдохла от похмелья - раз. Завтрак без Николашки - два. Прогулка в верхний город - три. - Водопад, танцующие черти на улице, скоро в городе ярмарка, - принялась перечислять Сара. - Вообще никто сегодня не сдох, - подумав, добавила Шаня. - О, точно! Дедок со своими наполеоновскими планами! - Так что они там замышляют? - вспомнила странные разговоры про штаб Шмульдина. - Восстание какое-то против угнетения пенсионеров, - рассказала Шаня и снова фыркнула от смеха. - Закачаешься с ними просто. Надеюсь, он на самом деле не будет тут устраивать пивной путч. Хотя кто его знает, это же Алкэ. - Я скорее удивлюсь, если он не устроит, - вздохнула Сарочка. - Причём уже команду себе набрал из местных... Надеюсь, хотя бы без полиции. - Только этого и не хватало, - кивнула Шаня. После этого они ещё долго болтали о местной еде, о дораме, которую смотрела Сарочка, о деде и его грандиозных замыслах... Первой утомилась Шмульдина. А Шане весьма предсказуемо не спалось. Завершение дня было, мягко говоря, не очень. Хоть булочки с сыром и колбасой, которые организовала Ольга, были нереально вкусные, Николай умел мастерски портить аппетит. Он договорился до того, что довёл Веру, и та выбежала из квартиры Травкиных. Ольга бросилась за ней, но так и не уговорила вернуться. После этого разбрелись и дети Долдоновых. Юрий не пришёл на ужин с самого начала. Николай как заведённый продолжал зудеть о безнравственности, примитивности и деградации, о невоспитанном поколении и больных на голову потомках, пока Ольга не швырнула ему салфеткой в лицо и не закрылась в ванной. Раздолбаев заявил, что дома ночевать не будет, потому что его "тошнит от бесконечных потоков словесного поноса", и хлопнул дверью. Николай побежал было его убивать, но вмешалась Шаня, которая обозвала его психопатом. После этого Николай явно собирался снять с неё скальп, но в этот раз его остановил сын. Шаня, впрочем, ничего ему на это не сказав, ушла в квартиру, а за ней удалилась и Сарочка, предоставив завывающего Николая, шипящего Ваню, орущую Розу и молчащую в ванной Ольгу самим себе. Шаня думала, куда мог пойти Раздолбаев и не заберут ли его, если он будет шататься по улице. Неужели найдёт себе барышню на одну ночь? Кто ж его знает. Если все остальные в принципе вели себя как обычно, его поведение Шмеленкову здорово напрягало. Ей был очевидно, что всё делается назло Саре. Только слишком уж он разошёлся. Дошёл до откровенных грубостей в её адрес. Какие уж тут отношения. Спасибо, что Сара до сих пор его не грохнула. Может, прав был Ваня? С чего она вообще взяла, что они хорошая пара? Может, пора оставить это гиблое дело? И, например, о своих собственных отношениях задуматься? Шмеленкова вспомнила, что в прошлый раз так и не поговорила с мамой. Мама сова, значит, не спит ещё. Может быть, снова гуляет. В любом случае, имеет смысл позвонить. Шмеленкова взяла с тумбочки телефон и выбралась в коридор. В этот раз мама подошла сразу же. - Нельзя менять градус! - бодрым, весёлым голосом прощебетала она. - Ты помнишь это? - Конечно, помню. Вино так вино, водка так водка, не мешать напитки, а то будет плохо, - отрапортовала Шаня. - Но я тебе не за этим звоню. - Ты не пьёшь сейчас? - даже удивилась мама. - А чего не спишь тогда? - Да у нас тут дурдом полный, - поделилась Шмеленкова. - А, ну я так и думала, - ничуть не удивилась Алёна. - Так что случилось, Шанечка? - Если два дебила любят друг друга, но невероятно тупят и не встречаются, им нужно внешнее вмешательство? - повторила свой главный вопрос Шаня. - Ну конечно! - коротко и ясно ответила Алёна. - Ясен пень, Шанечка, что нужно, сама же говоришь - дебилы. А как дебилы сами разберутся? - Логично, - хмыкнула Шмеленкова. - Слушай, ты хряка откуда взяла? - Кого-кого? Папу твоего, что ли? - не поняла мама. - На танцах познакомились, он с Катькой учился, а я к ним в универ на танцы всё время ходила. - Да нет, - хихикнула Шмеленкова. - Живого свина. Я звонила на днях, а папа сказал, что ты с хряком танцевала. - Я?! С хряком танцевала?! - ужаснулась Алёна. - Я не знаю! Надо у Катьки спросить, откуда я взяла свина. Я не помню. - Ну понятно, - усмехнулась Шаня. - Ладно, позвоню ещё. Давай не пей там много. - Взаимные пожелания! - проворковала мама. - Пока-пока! Итак, ещё один голос "за". Но Шаню это почему-то не сильно успокоило. Вздохнув и почесав голову, она вернулась домой и наконец-то заснула. Снилась ей летающая на синем поросёнке Даша, которая кричала: "Ромашки спрятались, а ключи ты мне вернёшь, вернёшь!" Проснулась Шмеленкова от взгляда. Открыв глаза, она увидела нависающую прямо над ней Розу. - Почти час, деточка, - добрым голосом тёти-психиатра сообщила она. - Вставай. Уже даже Пончик домой вернулся. - Я решила тебя не трогать, ты так хорошо спала, - сказала Сарочка, всё ещё в пижамных шортах. - Да ты сама только встала! - возмутилась Шаня. - Ну и что, всё равно ведь решила тебя не трогать, пока не ворвалось это маленькое чудище, - пожала плечами Шмульдина. - Хрячины! - оскорбилась Травкина, которая только совсем недавно избавилась от пластыря на носу. - Давайте жопы поднимайте, мамка ждёт уже! Ольга была на удивление мрачной, хоть и сказала приветливо "с добрым утром!" и тут же вынесла девочкам колбасу и тарелки с гречневой кашей. - Чай будете? - спросила она, убегая на кухню. - Будут, конечно, - за них ответила Роза. Шаня подумала, что настроение Ольги совсем не удивляет. Что вчера устраивал Николай? Это уже ни в какие ворота не лезет. И отношения с Долдоновыми теперь определённо на грани ссоры. Не обидчивая по природе Вера вон вчера надулась и убежала. Николай с самым меланхоличным видом сидел на неубранной кровати и пил остывший чай. "Насытился чужой энергией и успокоился", - вдруг зло подумала Шмеленкова. Едва они с Сарой успела доесть кашу, как в квартиру вдруг ворвалась всклокоченная Вера с круглыми глазами. Николай равнодушно перевёл взгляд от своей кружки на неё, а Ольга вскочила со стула. - Что такое?! - испугалась она. - Дед! Дед не у вас? - затараторила та. - Всё утро его нет, ушёл в пять утра и не вернулся. - Шаня, что он там замышлял? - мгновенно стал серьёзным Ваня, который за секунду до этого складывал журавликов из салфетки. - Он вроде хотел восстание пенсионеров устроить, - вспомнила Шмеленкова. - И ты молчала?! - рявкнула Вера так, что Шаня аж вздрогнула. - Ваш отец каждый день говорит подобные вещи, и никто не придаёт им значения, - вдруг сухо заметил Николай. Шаня вторично выпала в осадок. Если Николай заступился аж за неё, как его должна раздражать Вера? - Что-то вы раньше не беспокоились насчёт своего отца, - не унимался Травкин-старший. - У меня очень плохое предчувствие, он ушёл в пять утра и не вернулся! - разъярённо пояснила Вера. - Плохое предчувствие, - закатив глаза, развёл руками Николай. - Мы можем пойти в штаб и проверить! - предложила Роза. - Если он не дома, он стопудово там. Но пять утра - это мощно, конечно. - И предчувствие появилось только в час дня, - снова вставил пять язвительных копеек старший Травкин. - Штаб? - не поняла Вера. - Ну кафешка местная, где он вечно зависает, - нетерпеливо пояснила Роза. - Пошли скорее! Поисковый отряд поспел как раз вовремя. Потому что возле кафе уже начинался марш. Четверо старичков с самодельными плакатами и присоединившаяся к ним активная пенсионерка в шляпке, которая до этого всячески привлекала к себе внимание Алкэ, выстроились в колонну и начали выкрикивать свои лозунги. - Keine угнетения! - вопил Ганс, размахивая зелёным шарфом. - Нечего считать нас за сумасшедших! Нечего обзывать нас алкоголиками! Мы творческие личности! Мы имеем право выбора! Мы имеем право голоса! - горячился и тряс плакатом с корявыми надписями Алкэ. - Мы есть равноправны! - с акцентом поддерживал Ганс. - Алекзандер! Алекзандер, вперёд! - с упоением скандировала старушка. - Вперёд! - на удивление чётко и чисто крикнул ещё один местный старичок. - Долой хиджабы! - вдруг завопил дед, обвиняюще указывая пальцем на панически завизжавшую молодую мигрантку, которая тут же бросилась в бегство. - Женщина показать лицо! Мы видеть красота! - не отставал верный друг Ганс. Из-за угла показались двое полицейских, но Вера тигриным прыжком метнулась к лидеру митинга творческих пенсионеров с активной гражданской позицией и уволокла его прежде, чем он успел хоть что-то пикнуть. Все быстро окружили Алкэ, чтобы полиция не заметила, и под конвоем повели его домой. Вера не разрешала оборачиваться, но, судя по крикам сзади, участников несанкционированного марша арестовывали. - Боевые товарищи, - горестно вздохнул Алкэ. - Мы вам всем ещё покажем! - потряс кулаком он. - Ты будешь под замком сидеть за такие выходки! - гаркнула на него разъярённая дочь. - Вы хоть понимаете, что нас всех могли арестовать? Международный скандал! - зашипел Николай. - В следующий раз не втягивайте нас ни во что подобное, - вдруг проскрежетал он, бросив взгляд на Веру. - Мы бы и сами справились, тебя никто не просил, - рассердилась та ещё больше. - Под "нас" подразумеваются и моя жена, и моя дочь, и даже эта полоумная нахлебница, - отчеканил Николай. Шаня не знала, злиться ей или радоваться, что её включили в "мы". - Не слушай его, - быстро сказала Ольга, но Вера поджала губы и отвернулась, крепче схватив обиженного отца за локоть и ускоряя шаг. Отношения ухудшались со скоростью света. Ольга, основательно промыв мозг мужу, сорганизовала всех в новый поход в горы, чтобы спасти положение и исправить ситуацию. Ей казалось, что это самый лучший и самый действенный способ. Увы, эффект получился обратный. Поход традиционно начался с нытья Даши, которая из-за этих дурацких мероприятий не могла носить красивую одежду. - Никто не просил набирать сто сорок тысяч чемоданов бесполезного шмотья, - выплюнула доведённая до ручки Вера. - Никто не просит ходить в дебильные походы! - парировала дочь. - Мы не на показ мод сюда приехали, - холодно заметил Ваня. - А ты шла бы в модных шмоточках, - вдруг подал голос Раздолбаев. - Повеселила бы хоть всех нас и тех, кто в горах навстречу попадётся. От шока Долдонова замолчала и уставилась на Мишу так, словно он ей нож в спину воткнул. По сути, так оно и было. Ваня заметно напрягся, а Раздолбаев как ни в чём не бывало пошёл дальше. Правда, через метров десять он остановился. - Как же здесь всё-таки красиво! - выдохнул он, осматривая горы с зелёными склонами и острыми сине-белыми вершинами. - Правда, Шань? - Конечно, - отозвалась та, ничего не подозревая. - А ну стой! - вдруг потребовал Миша, подходя к ней и улыбаясь. - Сейчас мы проверим. - Что ты проверишь? - немного насторожилась Шмеленкова. Роза прекратила тыкать в бок Семёна и навострила уши. Сара тоже остановилась. - Сейчас увидишь, - загадочно ответил Раздолбаев и вдруг взял Шанино запястье, медленно проводя пальцами по внутренней стороне руки. - Считаю пульс, - пояснил он, заглядывая в расширившиеся глаза. - Если высокий, значит, правда дух захватывает. Пульс у Шмеленковой действительно участился, только вот не от горных пейзажей. - А на слово поверить слабó? - хмыкнула она, поспешно освобождая руку, скрывая дрожь. - И вообще, вот так пульс не считают. - А я считаю, - не прерывая зрительного контакта, усмехнулся Раздолбаев. - ЧТО ПРОИСХОДИТ?! - вдруг завизжала Даша так, что у Шани заложило уши. Она и сама рада бы понять, что происходит. - Что это значит?! - истерично повторила Даша, подбегая к Раздолбаеву и складывая руки на груди. - Ты же говорил мне! Ты же мне говорил! Ты говорил мне! Раздолбаев смерил её долгим взглядом и саркастически улыбнулся. - А понятие "сарказм" тебе знакомо, солнышко? - поинтересовался он. Сару передёрнуло. По всем признакам Долдонова должна была удариться в рыдания. Но этого не произошло. Её глаза вдруг бешено засверкали, и она с дикой ненавистью процедила: - Тварь. Ненавижу. И бросилась бежать вперёд, воя на всю долину. Семён помчался за ней, но в силу физических особенностей догнать был не в состоянии. Ваня весь перекосился. Этого всего он стерпеть уже не мог. - Ну и что это было? - процедил он, загораживая Раздолбаеву дорогу. - Что ты ей там наобещал, а теперь просто послал её? Просто взял и растоптал её чувства? - Друг мой дорогой, - всплеснул руками Раздолбаев, - я не виноват, что леди не понимает шуток. - Это была не шутка, не притворяйся блаженным придурком, - жёстко ответил Травкин. - Ты всё это делал намеренно, а теперь тебе надоело с ней играться и ты плюнул ей в лицо. - Раз так носишься с Дашиными чувствами, почему сам с ней не встречаешься? Она тебя любила, а ты её чувства растоптал, - ехидно ответил Раздолбаев. Ваня посмотрел на него убийственным взглядом, едва сдерживаясь. Он не понимал, что происходит. Почему друг перешёл все границы. Почему так обошёлся с Дашей. Что ему опять нужно от Шани. И всё это бесило просто невероятно. - Я не давал ей никаких ложных надежд, - отрезал Травкин. - То, что ты сделал, не шутка. Чувства других людей - не шутка. Как ты не понимаешь? - Не шутка - это завывания Николая Иваныча, который ведёт себя, как собака Баскервилей! - огрызнулся Раздолбаев. - Я же ничего такого не сделал. Упоминание отца стало последней каплей. - Заткнись! - зарычал Ваня, резко хватая Раздолбаева за руку и выворачивая. - Просто заткнись уже! - А ну прекратили оба! - мигом вмешалась Шмеленкова. - Псы цепные, мать твою! Пусти его! Ваня воспринял это как попытку защитить Раздолбаева. И настроение испортилось окончательно и бесповоротно. Он тут же отпустил Мишу, и тот с шипением принялся растирать запястье. - Ну всё, - резюмировала Сарочка, - скоро кусаться начнём. Как самые настоящие собаки Баскервилей. Я, кстати, Ваню полностью поддерживаю. - Может, я и перегнул где палку, - как-то печально ответил Раздолбаев, растеряв весь боевой настрой. - Да ты не перегнул, ты её в трёх местах сломал, - холодно сказал Ваня. - Идёмте, мы отстали. Шаня подумала, что получается как-то нехорошо. Ваню поддержала Сара. А она сама как будто на стороне Раздолбаева. Её тоже удивляло, пугало, даже раздражало порой странное поведение друга. Но на Дарью Долдонову и её чувства было немножечко плевать. Хоть она и понимала прекрасно, что поступил Миша по-свински, но не понимала, почему Ваня вдруг настолько сильно завёлся. Действительно ли из-за Даши? Или из-за отца снова? Или из-за того, что она позволила Мише считать свой пульс? - Вань, - позвала она, тронув его за плечо. Травкин всё ещё кипятился, поэтому раздражённо передёрнул плечом. - Что тебе? - резко спросил он. - Да ничего уже, - злобно ответила Шмеленкова и сама унеслась вперёд, готовая хоть за Долдоновой бегать, хоть с Розой бабочек ловить, хоть с Николаем о жизни философствовать. Главное - оторваться уже от всей происходящей фигни и не обсуждать ни Раздолбаева, ни этого придурка Ваню. Не хочет общаться - и пошёл он. Никто не смеет разговаривать в таком тоне с Шаней Шмеленковой. Никто не смеет говорить ей "чего тебе". Ваня хотел догнать её и исправить хотя бы это положение. Но злость пересилила. Некоторое время жители посёлка ненормальных успешно притворялись обычными людьми. Ровно до того момента, когда поднимающаяся вверх дорога из асфальтированной стала песчаной, а гостиничный двор с широкой крышей скрылся за поворотом. Спровоцировала скандал полная ерунда. Уже уставший и пыхтящий как паровоз Семён запнулся о какую-то ветку и громко матернулся. Никто бы не обратил внимания, если бы Николай тут же не начал читать лекцию. Странно, что он вообще сакцентировал на этом внимание, потому что Роза говорила такие слова как минимум каждый час. Тем не менее, произошло то, что произошло. - ...растут в атмосфере полнейшего бескультурия и неадекватности! Неудивительно, что происходит с этими детьми. Все стали свидетелями того, что вытворял этим утром Александр Константинович! Хочешь понять, что за человек перед тобой стоит - всегда смотри на родителей! - Коля, закрой рот! Да что же с тобой не так? - отчаянно пыталась прекратить разгорающуюся ссору Ольга. Вера, сдвинув брови, внимательно слушала. Юрий принялся бухтеть, только ни слова нельзя было разобрать. - Со мной не так? - гавкнул Николай. - Со мной всё как раз нормально, просто уже я не выдерживаю этой атмосферы, чего и говорить о детях, которые вынуждены в ней расти! Поэтому дети и страдают отклонениями. - Что? - тихо спросила Вера. А Даша замерла с таким видом, словно ей на голову вылили тридцать три ведра ледяной воды. Вся любовь и надежда на Николая смывалась вместе с потоками воображаемой воды, как краска. - Я больная? - пролепетала она. - Мои дети больные? - ещё тише спросила Вера. - Бубубу бубубу? - спросил Юрий. - Кто-то должен открыть глаза на правду и остановить происходящее, пока дети не загублены окончательно! - высокомерно заявил Николай Травкин. - Если старшее поколение уже не спасти, то молодое ещё можно, пока им не исполнилось восемнадцать. Некоторых, правда, не спасти уже сейчас... Но я начал не о том. У девочки истерия, а это не нормально. Мальчик же страдает неконтролируемой агрессией, а так же ожирение... И тогда Семён всем продемонстрировал свою агрессию. Неконтролируемую, правда, вполне обоснованную. - Старый ублюдок! - не хуже мотора гоночной машины взревел он и, как бык, ринулся на Николая. Ваня с Мишей среагировали мгновенно, как телохранители-профессионалы. Семёна в секунду повалили на землю. Запоздало взвизгнул отскочивший Николай. Семён с бешеным рёвом попытался подняться, но прямо над ним оказалась Шаня. Она не знала, что с ней произошло. Просто вдруг время исчезло, и события двухлетней давности произошли словно вчера. Вся боль, ужас и бессильная паника захлестнули с головой. А вместе с ними пришла и первобытная ярость. Никто не попытался остановить Шаню, когда она пинала Семёна. Затих даже сам Семён. В конце концов заверещала Даша и безотчётно ринулась на выручку. Но оказалась перехвачена Сарочкой, которая крепко схватила её за обе руки и металлическим тоном приказала: - Стой. Однако эти крики вывели Шаню из звериного транса. Она отошла от поверженного врага к Ване с Мишей, и они втроём, словно киллеры из фильма, уставились на замерших Долдоновых. Первой очнулась Ольга. - Мы уходим! - с вызовом громогласно произнесла она и, резко развернувшись, пошла вниз. За ней не оборачиваясь ушёл Николай. За ними чинно пошла Роза, потом, всё так же втроём, проследовали Шаня, Ваня и Миша. Замыкающей стала Сара. Травкины и подкидыши шли в абсолютной тишине до отеля с широкой крышей. Едва они очутились за поворотом, заговорили все хором, словно плотину прорвало. Роза дико материлась, плевалась и поливала Долдоновых словесными отходами. Ольга возмущалась, что настоящие цепные псы - это Даша с Семёном, и нечего было им на Шанечку с Розочкой кивать. Шаня, Ваня и Миша, видимо, ощутили такое единство, что говорили практически хором и слово в слово, всячески обзывая Долдоновых. Николай молчал, но молчал с явным удовлетворением. Он только раз или два произнёс "я же говорил". О том, как всё началось, помнила, видимо, одна только Сарочка. Только она помнила, что спровоцировал всё сам Николай. Но говорить подобные вещи в атмосфере всеобщей эйфории и единения на почве обнаружения внешнего врага она не стала. В конце концов, объявившийся общий враг действительно спасает отношения в коллективе. Вопрос, надолго ли. Дома было решено устроить банкет. Ольга начала выбрасывать на кухонную стойку все продукты из ящиков, шкафов и холодильника. Шаня и Ваня были отправлены в магазин за спиртным. Раздолбаев и Николай на удивление вместе помогали Ольге. Сарочка вызвалась расставить тарелки и разложить приборы. Ваня и Шаня вернулись как раз в тот момент, когда Ольга раскладывала куриные крылышки по тарелкам. Ваня, которому Сара забыла положить вилку, хотел принести её с кухни, но Шмеленкова усадила его обратно и сбегала за прибором сама. Это был хороший знак. Серьёзный знак или лишь временная оттепель?.. Ранний ужин скорее напоминал Шмульдиной пир во время чумы. Но все пребывали в такой эйфории, что и она заразилась их настроением. - Вы помните, как дед полез к Лидии Леонидовне в окно с розами в зубах на её день рождения? - хихикала Ольга, отпивая вино из пузатого бокала. - Да, и грохнулся в кусты! Романтик-фигантик! - заржала Роза. - И матерился на всю деревню, а Лоло подумала, что это нестандартная ода в её честь! - Чудо, что кости остались целы, - заметил Ваня. - Да дед в рубашке родился, - сказала Шаня. - И сегодня его единственного не забрали в полицию. - Везучий, - протянула Сарочка. - Видимо, таким реально везёт. - Ненормальным? - уточнил Ваня. - Ненормальным, - подтвердила Шмульдина. - Не всем, - вдруг вздохнул Раздолбаев, не поднимая взгляда от тарелки. - Значит, недостаточно ненормальные, раз не везёт! - выдала авторитетное мнение Роза. Обсуждение Долдоновых не прекращалось ни на минуту. - Миш, помнишь, я рассказывал, как мы пару лет назад с Семёном у нас в посёлке в заброшку полезли? - спрашивал Ваня. Все разногласия были временно забыты. - Когда он убегал оттуда и визжал, как свиная ферма? - фыркнул тот. - Помню, конечно. Я ещё помню, как мы с ним ночью пошли гулять. - И ему померещилась летучая мышь в небе, так он просто сел на асфальт и начал реветь от ужаса! - поделился Ваня. - И сосисками своими размахивать. Шаня так и зашлась от хохота. - А вы помните, как мы с тобой, - она повернулась к Ване, - и с ним в карты играли? Он тогда к ведьме старой приставал, орал: "Где мои зайчики-людоеды?!" Или как-то так! - Помню, помню, - смеялся в ответ Ваня. - А как Даша-Какаша Ванину фотку рядом с фоткой Бибера на стол ставила? - потешалась Роза. - Не напоминай, - морщился брат. - Кошмар какой-то. - Ненормальная семейка, - вынес вердикт Николай и залпом выпил бокал вина. Когда за окном потихоньку начало смеркаться, вся компания была лучше некуда. - Как увидеть чихондриков? - меланхолично спрашивал Николай, разглядывая багровый винный осадок на дне бокала. - Лидия Леонидовна их всегда ловит. Кто знает, как обнаружить чихондриков? Возле стола выстроилась целая армия пустых бутылок. Ольга качалась на стуле и пела про крылатые качели. - Надо тайгу осваивать, - бормотала Шаня, водя вилкой по скатерти. - Вот так осваивать! - Да что там осваивать, что осваивать! - горячилась Сарочка. - Не останется же ничего! - Мусор-мусор-мусор-мусор! - во всё горло распевала Роза, которой и после одного дозволенного бокальчика было невероятно весело. - Нет, я всё понимаю, но у него есть слова! Он должен был разговаривать словами! - Ваня снова вспомнил про Долдонова. - Он права не имел! - Какие слова у тонны сала? Нет у него слов, - резонно отвечал Раздолбаев. - Ты мне лучше, друг, скажи... Как действуют цыгане? - Цыгане - очень изощрённые психологи, - ответил Травкин. - У некоторых может быть некий гипнотический дар, - включился в обсуждение Николай, едва произнося слова. - Но мне надо на кухню. Я вам доказываю, что мне надо на кухню! - Если вы можете встать и пойти, то доказательства необязательны, таковы условия, - выдал что-то невообразимое Раздолбаев. Николай действительно встал и, шатаясь, удалился на кухню. Шане вдруг пришло в голову, что там у него что-нибудь припрятано. - Там определённо что-то есть! Что-то интересное! - погрозила она пальцем Саре и, ощущая себя исследователем, потащилась за Николаем. - Ну расскажи потом или покажи, - мотнула головой та, прикидывая, вставать со стула или не вставать. - А-га! - крикнула Шмеленкова, выскакивая из-за угла и тут же пугаясь. Николай сидел на полу и переставлял на кафеле чайные чашки. Как будто играл ими в шахматы. - Я всё думаю и думаю, - грустно начал он, - почему в жизни всё так неумолимо циклично. Вот я уже и становлюсь старым хреном. А всё лучшее достаётся молодым. - Такова жизнь, - пожала плечами Шмеленкова. - Такова... А если весь мир существует в моём воображении? - вдруг оживился Николай. - Тогда я просто больной придурок, получше сочинить не мог, - тут же тоскливо оборвал сам себя он. - Вот почему всё лучшее молодым? Он вдруг очень странно посмотрел на Шаню, оглядев её с ног до головы. У Шмеленковой аж мурашки по спине пробежали. Она даже почти протрезвела. - Почему моему сыну достаётся самое лучшее? - медленно произнёс он, прищуриваясь. И вдруг начал дико трясти руками. - Уходи! - прогрохотал он. - Уходи, пока чего не вышло! - Мать честная, - пискнула Шмеленкова и вылетела из кухни. - Не ходи туда, - приземлившись рядом с Сарочкой, едва дыша пролепетала она. - Там извращенец. - Какой извращенец? - испугалась Сара, решив, что кто-то ворвался в квартиру и делает с Николаем что-то нехорошее. Тут извращенец самолично выплыл из двери и сел за стол, уставившись теперь на Сарочку очень неоднозначным взглядом. - Я не потерплю, - вдруг прохрипел он, наклоняясь через стол к ней, - чтобы какой-то обезьяне досталась такая прелесть. Сара чихнула. - Коля, в городе нет зоопарков, - покачала головой Ольга. - Есть! - гавкнул Николай, вскочил, зашатался, повалился на кровать морской звездой и захрапел. - Ну замечательно! - всплеснула руками Ольга. - Не сдвинуть же теперь. Мне как теперь спать? На балконе? - Ваню на пол, а ты на его кровать, - быстро нашла решение Роза. Вечеринка подходила к концу. Убирать со стола посуду никто не стал. Сил и возможности уже не было. Шаня только поменяла местами чашку и тарелку, а потом заявила, что хочет гулять. - Только не попадитесь, а то мало ли что, потом вас из участка забирать! - предостерегла Ольга, когда все молодые люди присоединились к ней. - Да мы будем Золушкой, вернёмся до двенадцати, - пообещал Раздолбаев. - Все одной Золушкой? - хихикнула Ольга. - Ну давайте. Молодёжь с вознёй и шумом покинула квартиру. Николай весьма мелодично храпел. И никто не увидел, как плакала Ольга Травкина, стоя на балконе.