Ещё две недели среди ненормальных

- Коля, что случилось? - потихонечку раздражаясь, поинтересовалась Ольга. Николай весь затрясся, выкатывая глаза и желтея. Он по-прежнему указывал трясущимся пальцем на недоумевающую Шмеленкову. Хотя та уже начинала догадываться. - Я понял! - со злорадным торжеством повторил Травкин. - Ты не искал телефон! - гавкнул он на сына. - А ты не была в подвале! Вы находились вместе! Вместе! Вот, значит, чем ты занимаешься! - вновь повернулся он к Шане, истерически дёргая глазом. - Вы больной? - не помня себя, повысила голос Шмеленкова. - Чем я занимаюсь? Если с ней кто-то начинал разговаривать в таком тоне, она, как правило, отвечала тем же. - Ты забрала моего сына и занималась неизвестно чем! Чем ты занималась? Отвечай! - Николай, впадая в припадочное состояние, перешёл на дикий визг, выкрикивая уже какие-то бессвязные слова и оскорбления. - Коля, да что с тобой не так? - измученно всплеснула руками Ольга. А Шаню затрясло от гнева почище, чем самого обвинителя. Стало горячо, перед глазами всё померкло. - Вы понимаете значение слова "встречаться"? - вдруг послышался размеренный голос со стороны двери. Раздолбаев вернулся в самый подходящий момент. - Это не совсем то, что вы себе представляете. Это не быть двадцать четыре на семь под вашем наблюдением и держаться друг от друга на расстоянии не менее трёх метров. Я не знаю, о чём вы сейчас думаете. Я не представляю, что творится в вашей голове, когда вы спрашиваете, например, меня, чем я в туалете занимаюсь. Более того, я не вижу ни на Шане, ни на Ване тюремной робы или монашеских одежд, а вы вроде как не надзиратель. Да и потом, разве не очевидно было, что они хотят провести время вместе? - Раздолбаев, начавший спокойно, горячился всё больше. - И вы только сейчас поняли? Я им отмазки сочинял, чтобы ваше материнское... Ох, простите-простите, ОТЦОВСКОЕ, в чём я иногда сомневаюсь, сердце не болело. Я вас вообще не понимаю. Сдайте вашу дочку Ваню в монастырь, раз так трясётесь, серьёзно! - резко сказал он напоследок и, ни капли не боясь, сел за стол. На мгновение стало очень, очень тихо. Нервная, неестественная тишина. Николай выглядел так, как будто у него в ближайшее время будет приступ. Возможно, бешенства. И он разорвёт всех присутствующих на мелкие кусочки собственноручно. - Мерзкая похабная обезьяна, - задушенным голосом начал Николай, дёргая глазами, носом, руками и ногами. Но он не успел ничего больше высказать Раздолбаеву. Потому что из-за стола поднялась Сара. - Вы, Николай Иванович, извините, конечно, но вы себя ведёте, как ненормальная свекровь в лучших традициях анекдотов, - холодно сказала она, скрестив руки на груди. - Вот именно, - одобряюще кивнула головой Ольга, которая, кажется, до этого делала дыхательную гимнастику, чтобы не взорваться. Николай задохнулся, выкатив глаза и делая странные движения кистями рук, как будто куда-то плывёт. Окончательно его добила Роза. - Папок... - она посмотрела на него, как смотрят на умалишённых в смирительной рубашке. Чуть ли не с сожалением. - Завтракай. И Травкин, кажется, смутившись, сел за стол и принялся за еду, механически отламывая хлеб, никого и ничего больше вокруг не замечая. В комнате снова стало тихо. Шаня как-то подумала, что внутри Мистера Зануды живёт много разных личностей. Философ. Меланхолик. Экспериментатор. Учитель. Хороший человек (который появляется крайне редко). Семьянин. Извращенец. Расчётливый гад. Тот же зануда. Параноик. Истеричка. Псих. Возможно, такое есть у каждого человека, но только у Иваныча личностей слишком много. Сейчас Шаня в последнюю очередь хотела бы думать о Николае. Её до сих пор трясло от злости. Она даже не была уверена, что удержит в руках вилку. Конечно, было невероятно приятно, что Раздолбаев так вступился за неё. И Сарочка. И Роза. В который раз Шмеленкова убедилась, что у неё лучшие друзья на свете. Непонятно было только, почему молчал Ваня. Почему вообще ни одного слова не сказал. Разумеется, вчера было довольно весело скрываться от бдительного ока строгого отца. Но только вот для Шани это была просто забавная игра. Она не ожидала, что он с самого начала ни о чём не догадался. И что он отреагирует... Вот так. И это при том, что он знает, что его сын состоит в отношениях. При том, что сам же кучу всего им обоим про отношения рассказывал. Может, Параноик, Истеричка и Псих не помнят, что до этого говорили Учитель и Философ? Да хрен с ним, с Николаем. Он же, как сказала Ольга, необычный, что толку на него обижаться. Куда обиднее поведение Вани. Не просто обидно. Это бесит. Сарочка тоже об этом подумала. И собиралась подробно обсудить с подругой после завтрака, какой Ваня козёл. Возможно, даже побеседовать с самим Ваней, если потребуется. Однако её опередили. - Шмель! Быстро! Встаём и уходим! - вдруг закричала Роза, едва Шмеленкова доела. И, не успела та хоть что-нибудь понять, крепко схватила её за руку и буквально выволокла из квартиры. - Куда мы идём? - на бегу спросила Шмеленкова, уже начиная задыхаться. Роза неслась на всех парах в центр города, к костёлу, буксируя подругу. - Веселиться! - бодро отозвалась Роза. - Нам нужно отдохнуть от всей этой хреновины, потому что мы видели слишком много дерьма. - Точно, - фыркнула Шаня, чувствуя, как Роза заражает её своей безумной энергией. - А искать нас не будут? Не будет потом Зануда верещать ещё больше? - А на этот счёт я тебе сейчас кое-что скажу, - Роза наконец-то остановилась и сделала знак, чтобы Шмеленкова подошла ближе. - Вот, слушай внимательно. Она сама подошла к Шане вплотную и в самое ухо отчётливо и по слогам заявила: - По-хуй. Шмеленкова удовлетворённо хмыкнула. - Действительно, не обязательно же нам всем каждый день таскаться вместе, как большой цыганский табор. Надо и отдыхать друг от друга. - Воооооот, - значительно кивнула головой Роза. - Так что го-го-го! *** - Что это только что было? - приподнял брови Ваня, оглянувшись на захлопнувшуюся дверь. - Мне кажется, тут всё очевидно, - не без раздражения заметила Сарочка. - Им обеим надо бы от ваших выходок отдохнуть. Пожалуй, Шане сейчас это просто необходимо. Сара предложила бы ей то же самое, но Роза додумалась быстрее. Идти с ними смысла нет. Во-первых, уже убежали. Во-вторых, проводить время с Розой нет ни малейшего желания. - Это точно, - вполголоса поддержала Ольга, поднялась из-за стола и ушла на кухню. Николай так и остался сидеть и смотреть в уже пустую чашку, как будто завис. - Унеслись обе, не сказали, куда, - вновь продолжил возмущаться Ваня, как только Сара, он и Миша вышли в коридор. - Телефона нет ни у одной, я уверен... - Да не трогай ты их! - вдруг оборвала его Сарочка. - Не обязательно всем всё время находиться вместе, надо и отдыхать друг от друга иногда. Тем более после таких... концертов. - Ты-то точно к ним не приставай, не порть настроение ещё больше, - поддержал и Раздолбаев. - В смысле? - не понял Иван. - В смысле?! - переспросил Раздолбаев. - А давайте-ка следственный эксперимент проведём! - вдруг необычайно разгорячился он. - Вот, допустим, мы с Сарой встречаемся. Просто эксперимент, ради установления истины и открытия Ваниных глаз, - повторил он. Сарочка от неожиданности даже не успела ничего возразить. - Значит, мы вчера отлично провели время вдвоём, - он довольно резко взял Сару под руку, - и тут, на следующее утро, до неё докапывается мой психически нездоровый батя. Поскольку моей ассистентки нет, она убежала оказывать психологическую помощь пострадавшей, роль отца тоже сыграю я. - Он отпустил Сару, отошёл на два шага назад, начал конвульсивно трястись и вращать глазами. - Тыыыы что делала с моим сыыыыном, мерзкая низменная мерзость? - загробным голосом начал тянуть он, указывая на Шмульдину трясущейся рукой. - Каааак ты посмела коснуться моего святого сына своими грязными лапами? Ты его недостойна, иди убей себя на помойке! Ваня начал бледнеть, а Саре даже стало смешно. Нет, ну а что, Миша ведь прав. Ради такого и в эксперименте поучаствовать можно. - Значит, Сара морально сломлена, ей обидно, она злится... Сара, сломайся! - потребовал Раздолбаев, и Шмульдина включилась в игру, изобразив на лице вселенскую скорбь. - Что в этот момент делает её парень? - Раздолбаев указал на себя. - Он... внимание, он МОЛЧИТ! И Михаил демонстративно поджал губы, зажал уши и отвернулся, глядя на потолок. - Далее, - тут же продолжил он, возвращаясь к роли рассказчика, - безумный батя продолжает завывать. ААААААИУИОЫА! Бла-бла-бла-бла-бла! - снова принялся изображать Николая он. - Будь ты проклята! Чума на оба твои дома! Сгинь, нечистая сила. Сара, злись! И плачь! Шмульдина, пытаясь не смеяться, сжала кулак, а второй рукой потёрла глаз. - И тут приходит Сарин друг, которого снова сыграю я же! - продолжил эксперимент Миша. - Вы, - начал он, очень убедительно разговаривая с воздухом напротив себя, - больной ублюдок. Идите и лечитесь, а Сару не трогайте! - И он наконец-то замолкает, - опять от лица рассказчика сообщил Раздолбаев. - А что творится с Сариным парнем? А он всё ещё молчит. Онемел от волнения? Не знаю, не знаю. Но со стороны всё выглядит так, как будто всем собравшимся за столом не всё равно, а вот ему - совершенно. Или же он поддерживает безумного батю. Да, есть такое, грязнокровка реально его потрогала, и ей не стоило бы, а он великодушно ей позволил. - Как же ты всё извратил! - всё-таки не выдержал Ваня. - С ног на голову поставил. Но договорить ему не дала Сарочка. - Да нет, так всё и было, - заявила она, поставив руки в боки. - Мы, конечно, показали всё гротескно, а вот суть именно такая. Ладно. Я тоже пойду прогуляюсь, пока не случилось что-нибудь ещё, - вдруг спонтанно решила она, развернулась и вышла за дверь, навстречу солнечному, хоть и прохладному летнему дню. Бродить по милому тихому городку в одиночестве было приятно. Красивые разноцветные здания, великолепные горы, приветливые люди и, к счастью, не очень часто встречающиеся отдыхающие. Шмульдина прошлась по магазинам, посидела немного на лавочке в парке, любуясь на отражение гор в пруду, а затем вернулась в центр города и раздумывала, куда идти дальше, как вдруг её внимание привлекла привязанная к скорее декоративному зелёному заборчику собака. Это был ленивый, немного располневший старый лабрадор, который посмотрел на Сарочку, раза два стукнул хвостом по асфальту, положил голову на передние лапы и задремал. За забором находилось аккуратное, симпатичное кафе с витиеватой вывеской. Название Сара прочитать не смогла, заметила лишь типично немецкое обилие согласных и сочетание "sch" в начале слова. Обойдя уличные столики, за которыми сидели преимущественно арабские женщины и достопочтенные австрийские пенсионеры, Шмульдина толкнула дверь. Нежно звякнул колокольчик, старушка за прилавком приветливо поздоровалась. Сара ответила ей и тут же охнула от неожиданности, бросив взгляд в глубь зала. *** - Я хавать хочу! Го хавать! - вытирая со лба пот, потребовала Роза. Они много чего успели сделать. Например, поиграть в правду или действие. Шане пришлось здороваться с каждым встречным в парке. На удивление, австрийцы ей отвечали, абсолютно все, дружелюбно и приветливо. Какой-то парень даже пытался познакомиться. Потом Розе пришлось кататься по асфальту и лаять посреди улицы, но какая-то сердобольная старушка собиралась вызвать скорую, поэтому подругам пришлось уносить ноги. Потом Шаня спихнула с качелей какую-то девочку, а Роза ловила утку в пруду. Затем Шаня влезла в городской фонтан, а Роза обнималась с манекеном в спортивном магазине. Ну, пока её не выставили. Шаня в магазине одежды требовала "фуфелку" (несчастная владелица даже откопала где-то русскоговорящую продавщицу), а Розе пришлось добежать до сувенирного магазина и купить Шане какой-нибудь подарок. Травкина притащила подвеску с очень недобро скалящимся черепом, сказала "это ты", а потом потребовала пищу. Девочки пошли по улице, оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь кафе. - Ты глянь, какая псина! - вдруг восхищённо вскрикнула Роза. - Жирная, как Семён! Хотя нет, жирнее Пузика не бывает! - Симпатичный, - кивнула Шаня, оглядывая спящего лабрадора. - О, смотри-ка, вон та баба мороженое ест! - Хочу! - заинтересовалась Роза, переводя взгляд на столики и увидев на одном из них впечатляющих размеров десерт со взбитыми сливками. Едва подруги вошли в кафе, поздоровавшись с дружелюбной хозяйкой за прилавком, Роза громко и удивлённо матернулась, ткнув пальцем куда-то в зал. - Эй, ты, шкетка, да! - приветственно поднял руку дед Алкэ. - Моя шкетка, - с гордостью указал он на Розу своему соседу, почтенному седовласому старику. - Wunderschön, - похвалил тот. - Мои внучки, - представил Алкэ вновь прибывших, едва они подошли к столу. Хоть ни одна, ни другая родства с Александром Константиновичем не имели, спорить они не стали. - Hallo, - поздоровался пожилой австриец. - А это Ганс, - сообщил Шане с Розой Алкэ. - Мы родственные души. - Он тоже алкоголик? - поинтересовалась Шмеленкова. - Nein! Nein, natürlich! - всплеснул руками новый приятель Алкэ. - Ты мне это тут не то! - красноречиво возмутился дед. - Мы творческие натуры. - Ja, - радостно подтвердил Ганс и расплылся в улыбке. - Так вот ты где зависаешь, дедок, - покивала головой Роза. - Уже дружбана завёл. Грамотно. Нашёл тут островок спокойствия среди всего непроходимого пиздеца, который творится вокруг. - С ними непросто, ты знаешь, - вдруг, понизив голос, грустно сказал Алкэ. - Зятёк у меня тот ещё. Внуча, по ходу, в него. А внучок мутный какой-то. И все на меня орут круглые сутки, денно и нощно душе покоя не дают. Так-то! Алкэ был уже не совсем трезв, но пока ещё не пьян. - Как же жизненно, - ответила Роза и долго, протяжно вздохнула. - Шмыль! Го по мороженому? Постепенно за столиком завязалась светская беседа. Интересно, что дед почти не знал немецкого, а Ганс немножечко понимал по-русски, но друг друга они понимали прекрасно. И вдруг, в разгар обсуждения различных психических расстройств, Роза вдруг изумлённо воззрилась на дверь. - Здесь что, центр притяжения? - тихо сказала она. - Шаня? - удивлённо позвала Сара, подходя ближе. - И дед здесь? - Сара! - обрадовалась Шмеленкова. - Садись скорее! Теперь только Раздолбаева не хватает, - пошутила она. - А вдруг реально придёт сейчас? - предположила Сара. - Я не удивлюсь. Тут дверь открылась, и в кафе вошёл Раздолбаев. Сара всё-таки удивилась. *** - Ну и что это сейчас было? - раздражённо поинтересовался Ваня, едва за Сарочкой закрылась тяжёлая входная дверь. - Этот твой концерт, в который ты втянул ещё и Сару? - Концерт, дорогой мой? - медленно переспросил Раздолбаев, склоняя голову набок и сощуривая глаза. - Концерт устраивает твой, без сомнения, адекватный папаша. А ты считаешь, что это норма. Я ничего тут не могу сказать, в чужой монастырь, как говорится, со своим уставом не лезут. С дубиной прыгать - норма, деньги жене на туалет не давать - норма, истерики закатывать и на людей бросаться - норма. Да, хорошо, ладно, в некоторых племенах вообще едят мёртвых родственников - и не переубедишь ведь, что так не надо. Но если ты не в состоянии хотя бы заступиться за свою же девушку, - он внимательно посмотрел на Ваню, - это буду делать я. - Я в состоянии заступиться... - помрачнев, начал было Травкин. - Я видел, - саркастически перебил Раздолбаев. - Может быть, конечно, вы с отцом телепатически общались, я не знаю. - Она и сама прекрасно справляется, - заметил Ваня, и это было большой ошибкой. - Ну чудесно, - взмахнул руками Миша. - Действительно. Ну пусть тогда сама справляется. Что ей, наверное, остаётся делать. Только тогда не удивляйся, когда она в конце концов уйдёт. К тому, с кем не придётся самой справляться. Раз уж у тебя такое отношение к девушкам, что ты скорее склонен, Господи прости, защищать от НИХ своего ненормального папашу. - А у самого-то какое отношение к девушкам? - в конце концов не выдержал Травкин, припоминая Шанино недовольство Мишиным поведением. - Цинично бросил одну по телефону, ни на один звонок не ответил, потом вторая отказала - и спустя пару часов у неё на глазах ломанулся к третьей. - Вот как мы заговорили, - нехорошим тоном протянул Раздолбаев, слегка скривившись. - Ну ладно, ладно, друг мой. Обвиняй меня и дальше, обвиняй в чём хочешь, переводи стрелки. Любопытно, каким же образом это поможет вашим с Шаней отношениям. И он тоже вышел из дома, оставив Ваню в одиночестве. *** - Опачки, Пончик! - завопила Роза. - Каким ветром тебя занесло? - Попутным, - хмыкнул Раздолбаев, садясь за соседний стол. - Хорошая была идея посадить у входа собаку. Я только из-за неё зашёл. Нет, на самом-то деле меня шестое чувство вело, - тут же сообщил он. - Древние духи сообщили мне, где вас найти. - Я так и знала, - с очень серьёзным лицом кивнула Шаня. - Знакомься, это Ганс, родственная душа нашего деда. - Hallo, - радостно помахал рукой Ганс. - Вот, значит, где ты пропадаешь, - сказал Миша деду. - Прекрасная мысль. - Я и сам прекрасен, - заявил Алкэ и подмигнул сидевшей напротив леди в возрасте. Та зарделась и тихо хихикнула, прикрывая рот салфеточкой. - А дед наш не промах, - с одобрением покачала головой Шаня. - Пончик! А ты-то где утром пропадал? - А я к Долдоновым заходил, - рассказал Раздолбаев, тут же получив три ошарашенных взгляда. - В обществе этого неадеквата было совсем уж тяжко, я решил немного развеяться у них. - Да, даже там лучше, чем с Николашкой, - согласилась Шаня, но как-то неуверенно. - Только бы они сюда не заявились. - Ты, может, помолчишь в другой раз лучше? - вдруг сказала Сара, посмотрев на дверь. Потому что там стояли Ваня с Дашей. Вслед за ними ввалился и Семён. *** Ваня был в полнейшем замешательстве. Он не представлял, куда ему идти и что делать. Моментами ему даже начинало казаться, что он сходит с ума, потому что один внутренний голос предлагал ему вернуться домой, а другой - пойти искать Шаню. Шаня сама прекрасно справляется с Николаем, сама задевает его постоянно и с преогромным удовольствием доводит. Неудивительно, что он к ней так относится. Но вчера Ваня чудесно провёл с Шаней время, а сегодня, получается, подставил её перед отцом, будто бы она его силой выкрала и к чему-то принуждала. А говорил Николай и правда не самые приятные вещи. И на самом деле вёл себя не вполне адекватно. Даже Ольга заступается за мужа, когда его материт её мама. Или тапочками в него бросает. Иван тяжело вздохнул. Да, всё-таки друг оказался прав, раз даже Сарочка поддержала. Хотя Сара-то всегда на стороне Шани будет, что бы ни случилось. И Роза тоже. "Ну и чего ты хочешь? Выглядеть хорошо в глазах отца, оправдать звание хорошего сына, тебе ведь невероятно льстит, если он называет тебя единственным нормальным человеком в доме, после себя самого, разумеется? - язвительно зашептал внутренний голос, и Ваня снова засомневался в своей вменяемости. - Сколько ещё будут эти детские комплексы продолжаться? Нравится быть хорошим сыном на фоне сводной сестрички и своей девушки? Конечно, после появления Розы отец тебя больше не трогал, он полюбил тебя гораздо больше, чем раньше..." - Вань? Ванечка, ты чего? - послышался громкий испуганный голос, и Травкин спохватился, что стоит посреди коридора и держится за виски. До полусмерти перепугал вышедшую из квартиры Дашу. - Что-то голова болит, не обращай внимания, - спокойно ответил он. - Доброе утро, кстати. - Доброе, - даже обрадовалась Даша. - Таблеточку выпей, очень вредно терпеть головную боль, я читала. - Не нужно, мне уже лучше. Спасибо, - прибавил он, и Дарья едва ли светиться не начала. - А где... все? - спросила она, слегка сморщившись. Наверное, не применять эпитеты к Шане, Розе и Раздолбаеву, а заодно и к Саре, стоило ей усилий просто нечеловеческих. - Я не знаю, - развёл руками Ваня. - Разошлись как-то. Надо же иногда и в одиночестве побыть. - Ну да, - неопределённо кивнула Даша и как-то странно ухмыльнулась, уже сделав какие-то выводы. - Сенечка залип в журнал, читает про двигатели и пищит от радости, про остальных и говорить не хочу, а мне скучно, - она надула губы. - Может, погуляем? Раз все... - она сделала многозначительную паузу, выделив это слово, - разошлись? - Давай, - пожал плечами Травкин. Всё равно ведь делать больше нечего. Почему бы и не погулять с Долдоновой. Главное, чтобы она ещё каких-нибудь выводов не сделала. Это ведь ничего такого не значит. Трещала Дарья без умолку, что-то общее с братом у них всё же было. При этом она успевала жеманничать, строить глазки, хлопать ресничками и то хихикала, то хныкала. Ваня не успевал следить за этими переменами в настроении. Зато он, по крайней мере, перестал считать ненормальным себя. Однако даже с ней иногда можно было нормально поговорить. О собаках, о политике, о системе образования. Правда, Даша мало что знала, а все разговоры так или иначе сводились к тому, что всё плохо. Затем Долдонова вдруг принялась отчаянно, как будто её прорвало, жаловаться на паршивый отдых, поганых родственников и плохую жизнь. - Папа твой меня любит больше, чем они все! - капризно тянула она, потирая глаза и немного размазывая золотые тени. - Никто из них меня не понимает! Их интересы в жизни - пить, пить и снова пить! Дед вообще позорит меня вечно, это же невозможно так жить! А Сене только бы пожрать и про машины поговорить! А я ничего, ни-че-го в этих машинах не понимаю. За что мне всё это? "А ты такая вот им всем за что?" - мысленно задал ей вопрос Ваня, решив не идти на конфликт и не расстраивать истеричную девушку ещё больше. Погода постепенно портилась. Подул прохладный ветер, над долиной сгущались облака. Ваня, взглянув на небо, перевёл взгляд на витрину магазина и заметил очень красивый, как ему показалось, голубой шарфик. - Вот ты бы обрадовалась, если бы тебе такой подарили? - спросил он Дашу, начиная говорить даже неожиданно для самого себя. - Хотя зачем я спрашиваю это у тебя. Вы же разные, абсолютно разные, настолько разные, что я сейчас думаю об этом - и меня это невероятно удивляет. У вас же нет ничего, ничего общего, абсолютно ничего. Она, конечно, тоже иногда обижается из-за ерунды, может сцену устроить... Но это ведь иногда. Дарья, которая сначала решила, что речь о Семёне, и начала не на шутку тревожиться, раздражённо скривилась и дёрнула носом. - Ты про эту? - бросила она. - Зачем ей шарф, эта твоя Шшшшшаня красивую модную одежду не носит. Балахон ей купи, как у сатаниста. Или нож. Она же у тебя ненормальная. Ваня не услышал ни слова из того, что она сказала, уловил только ядовитый желчный тон. Но его это нисколько не трогало. Сам начав говорить, остановиться он уже не мог. Даже несмотря на то, что слушателем была Даша. - Я перестал понимать, прав я или неправ. Иногда всё слишком сложно, действительно слишком. Я ведь не знаю её, я её не знаю! - вдруг воскликнул он, и Долдоновой снова стало страшновато. - Я не понимаю её! Почему он понимает? Почему он знает, что нужно делать, а я не знаю? Как это возможно? Как это могло произойти, что за неё заступился он, а не я? - Ванечка, что с тобой происходит? - пролепетала Даша. Она никогда в жизни не видела его таким запутавшимся, отчаявшимся. Откровенным. Обычно ведь он отменно держит себя в руках... - Ванечка, зайдём в аптеку? Успокойся! Что ты говоришь? Какой "он"? - нервно допытывалась она, осознав, что Ваня её не слышит. И ведёт себя как помешанный, бормочет какую-то ахинею. Он, не он, она, не она, знает, не знает, не понимает, понимает... - Да совсем уже меня запутали, все, всё! Я запутался! - завершил свою странную речь Иван, вдруг схватив за руку ойкнувшую Дашу, но тут же выпустив. Он опомнился - и ему стало стыдно за такое поведение посреди улицы. Ещё и на глазах у Долдоновой. - Ванечка... - осторожно начала та. - Это она тебя так довела? - Никто меня не доводил, - холодно ответил Травкин, передёрнув плечами. - Просто небольшое недоразумение. Извини, что загрузил тебя всем этим. - Ванечка, ты можешь мне рассказать, - проникновенным тоном проговорила Даша, заглядывая ему в глаза. Травкин ничего рассказывать не собирался, но оставлять Долдонову совсем без ответа было как-то невежливо. После того, как он у неё на глазах истерику устроил. - Отец мой утром набросился на Шаню, ну, как это обычно бывает, а Раздолбаев заступился, - нехотя поделился он. "В том-то и дело, что не как обычно, а гораздо жёстче, это тебе не "нахлебница, ты нахлебница" или что-то в этом роде, а ещё он набросился на неё за то, что она провела время с тобой", - опять проснулся внутренний голос. "Либо это совесть кричит громче обычного, либо я всё-таки поругался с головой", - обречённо подумал Травкин. Миша постоянно употребляет эту фразу по отношению к Николаю. - Тебе не кажется, что такие отношения, как у вас, счастья и пользы не принесут? - вдруг, брезгливо сморщив носик, спросила Даша. - Ванечка, ты себя очень странно ведёшь, это ведь она так на тебя влияет! - Закрыли тему, - достаточно резко оборвал Ваня. - С моей личной жизнью я разберусь сам. Дарья раздражённо фыркнула и явно оскорбилась, но никуда не ушла. Потому что из всех отправившихся в поездку больше всех ей нравился именно Ваня. Когда-то у неё к нему даже были какие-то чувства. Может, и до сих пор сохраняются... - Извини, что я так грубо, - всё-таки смягчился Ваня, подумав, что ведёт себя некрасиво. - Просто не хочу больше об этом говорить. - Ничего, Ванечка, я всё понимаю, - натянуто улыбнулась Долдонова, но лицо явно просветлело. - Оооо! Даха! - послышался счастливый рёв, и Ваня увидел топочущего Семёна. - Опять твой дурацкий журнал, - надула губы Даша. - Ты чё? Это другой, я только что его купил! Это новый выпуск! - принялся растолковывать Семён. - Да мне всё равно, - передёрнула плечом Даша. Но Семёна это не остановило. Даше волей-неволей пришлось прослушать лекцию об автомобилях. Раньше Долдонов обсуждал это с Ваней, но друга он лишился два года назад. В общем-то, реакция собеседника Семёну не особо требовалась, он предпочитал говорить. Поэтому на роль слушателя, пусть и не самого благодарного, годилась и сестра. - Да заткнись ты, Боже мой! - не выдержала в конце концов Долдонова. - Посмотри, какие столики аккуратненькие. И стена розовенькая такая... Давайте зайдём! Ваня, бросив взгляд на сонного лабрадора у входа, последовал за переругивающимися Долдоновыми. - Не хочу с ним заходить, он придурок! - вдруг заявила Даша и опрометью схватила Ивана под руку. - А ты сзади иди! - бросила она Семёну. - Дура, - только и успел проворчать тот. *** - Вот это поворот! - грохнула Роза, увидев брата с Долдоновой под ручку. Раздолбаев посмотрел на Ваню и чихнул. - Привет, Шаня! - бодро поздоровался Иван. - Видишь, я тебе изменяю. Даша закашлялась. - Я вижу, - невозмутимо отозвалась Шмеленкова. - Я тебе тоже. Познакомься: это Ганс, мой любовник. - Hallo! - ничего не услышав или просто не поняв, радостно помахал рукой Ганс. - Вот значит как, - прищурился Ваня, освобождая свою руку от Дашиной. - Только чур не водить его в нашу комнату. - А ты не корми её моей едой, - отозвалась Шмеленкова. - И не изменять чаще трёх раз в неделю. - А ты - чаще двух! - потребовал Ваня. - Вот ещё, тогда ты тоже чаще двух не изменяешь! - с невероятно суровым видом воскликнула Шмеленкова, погрозила ему пальцем и рассмеялась. Ваня усмехнулся в ответ. - Да вы совсем того, - едва слышно пробурчал Семён. Даша разочарованно поджала губы, а вот Сара едва заметно улыбалась. - Ну что, вновь прибывшие, размещайтесь, - пригласил Раздолбаев, указывая на незанятые столы рядом. - Ешьте мороженое, вступайте в неанонимный клуб творческих личностей. - Я вижу это творчество, - отметил Ваня, глядя, как к деду Алкэ подходит приветливая официантка с очередными рюмками. - Ja, ja! - жизнерадостно согласился Ганс. - Здесь поездом пахнет почему-то, - вслух подумала Роза, разглядывая стенд с газетами. - Уютненько так, даже орать расхотелось, - прибавила она. Это кафе действительно было похоже на убежище от жестокого внешнего мира. Здесь было тепло и комфортно, вкусно пахло выпечкой, кофе и действительно - немного поездом. Люди сидели тихо, вполголоса переговаривались или читали газеты. - Ну чё, куда двинем? Мне снова драйва захотелось! - провозгласила Роза, едва Даша закончила есть, а Ваня попросил (своим отдельно, Долдоновым отдельно) счёт. - Тебя победило шило? - поинтересовалась Шаня и заработала пинок в голень. - Пойдёмте в бассейн, - предложила Сара, вспомнив про здание со стеклянным куполом. - Оооо, тут купалка есть! - Роза аж вскочила с места от предвкушения. - Го! Срочно го! Мне надо кого-нибудь утопить! - Себя, желательно, - любезно предложил Ваня и тоже получил кроссовком по ноге. Ольга и Николай изъявили желание присоединиться, потому что "Коленьке необходима релаксация, иначе он нас всех просто слопает в один прекрасный момент". Вера и Юрий тоже собрались составить компанию, и вся относительно дружная команда, за исключением деда Алкэ, направилась покорять альпийские термы. После долгой и мучительной покупки купальника для Розы, которая не взяла его с собой, и истеричных трясок Николая над кошельком, компания очутилась в бассейне. Пахло хлоркой или ещё каким-то дезинфектором. Было довольно тихо, слышался только плеск воды и весёлые разговоры вполголоса. Ключевое слово - тихо было, потому что спокойствие уничтожила Роза. Николай плюхнулся на шезлонг и сделал вид, что спит. Ольга с Верой, Дашей, Семёном и Юрием пошли плавать, а Ваня с Шаней, взявшись за руки, удалились в сторону маленького и весьма романтичного бассейна с горячей водой. - Пошли на улицу! - дёрнула Роза за край плавок Раздолбаева, указывая на открытый бассейн. - Давайте, - согласился тот, вопросительно посмотрев на Сару. Та только головой кивнула. Никакой альтернативы не предвиделось, не спать же в соседнем шезлонге с Николаем. И не купаться рядом с визжащей Дашей, которая намочила волосы. И уж точно не мешать помирившимся Шане с Ваней. - ОГОГОГОГОГОГО!!! - взревела Роза, с разбегу прыгая в воду, и торжественные вопли тут же сменились поросячьими визгами, потому что вода была ледяная. Травкина вылетела оттуда не хуже чёртика из табакерки и начала прыгать на двух ногах сразу, чтобы согреться. - Шимпанзе, это было очень увлекательно, но здесь есть другой бассейн, в котором теплее, - хмыкнул Раздолбаев, спрыгивая в воду. Этот был продолжением бассейна, где купалась Ольга и компания, выходившим за пределы здания. - Пузик! - обиделась Роза, бомбочкой прыгая за ним и поднимая целый фонтан брызг. Следом спустилась и Сарочка. - Ты только посмотри, какая красота! - вдруг обратился к ней Миша, показывая рукой в сторону гор и улыбаясь. Возле бортика было нечто вроде ступеньки, на которую Раздолбаев уселся, мечтательно глядя вдаль, на зелёные склоны и синие макушки гор, на цепочки шоколадных домиков у подножья, на голубое небо с пастельно-белыми облаками. И Сарочка молча села рядом с ним, тоже любуясь видом, наслаждаясь мягким теплом воды. И соседством. Мгновение тянулось целую отдельную жизнь. Сарочке очень хотелось перевести взгляд на своего соседа и что-то сказать. Что-то невероятно важное. Но вместе с этим хотелось просто посидеть рядом и помолчать. И Шмульдина знала, что ничего она не скажет. И он, он тоже не скажет. Больше не скажет. Их колени вдруг случайно соприкоснулись, и Раздолбаев резко вскочил с места, чуть не облив Сарочку. - Кажется, я видел вон там красивую девушку! - заявил он, странно блеснув глазами, подмигнул, практически оскалился и дельфином нырнул под воду, проплыв под шторкой, ведущей в закрытый бассейн. Пару секунд Сарочка находилась в полнейшем ступоре. Кажется, даже не могла дышать. - Всё ему баб да баб, - сварливо сказала Роза, которая всё это время вела себя так тихо, что Сара успела о ней забыть. - Пойду оторву ему кое-что, пожалуй. И тоже нырнула, взмахнув ногами, как русалочьим хвостом, и то ли случайно, то ли всё-таки специально окатив Сару водой. Но той было абсолютно наплевать на эту выходку. За живое задело совершенно другое. - Правильно сделаешь, - вслед Розе процедила она, чуть ли не с ненавистью взглянув на горы. Шмульдина пыталась убедить себя, что никто ничего ей назло не делал, что Раздолбаев находится в своём праве искать красивых девушек когда угодно и сколько угодно. Что он свободный человек и всё такое. Но в ту минуту она ненавидела его. И ненавидела себя за момент слабости. За то, что села рядом и даже хотела что-то сказать (что именно, она и сама не знала). Неожиданно из-за прозрачной шторки долетел громкий Розин крик: - ПООООООООООНЧИИИИИК!!!!! И неизвестно почему Шмульдина решила, что Травкиной нужна помощь. Что "Пончик" на неё напал. Сарочка забыла обо всех своих негативных чувствах к Розе. Роза и есть Роза, какой смысл обижаться на её фокусы, она такая, какая есть. Весь негатив сконцентрировался лишь на одном человеке. Когда Сарочка вынырнула во внутреннем бассейне, она невольно потёрла глаза от увиденного. А удивляться было чему. Потому что Раздолбаев держал на руках визжащую и... хихикающую Дашу Долдонову. - ПОНЧИК ШИЗАНУЛСЯ! - не унималась Роза, шлёпая руками по воде. - Пон-чик ши-за-нул-ся!!! На эти вопли прибежали Шаня с Ваней и, кажется, чуть сами не шизанулись. По крайней мере лица у них были крайне удивлённые, а глаза размером с Сатурн. Раздолбаев всё-таки поставил смущённую и абсолютно не сопротивляющуюся Дашу на планету и посмотрел на своих друзей. Но прежде чем он успел хоть что-то сказать, произошло нечто ещё более неординарное. В бассейн с индейским кличем сиганул каким-то образом отыскавший сюда дорогу дед Алкэ. Люди засуетились, отступая к бортикам. - Mein Gott! - вскрикнула какая-то австрийка и выпрыгнула из воды. Дед плескался, как морской котик, фыркал и что-то восторженно орал. Кто-то уже звал администратора. Может быть, кто-то ещё вызывал охрану. - ДОМОЙ! - зычно крикнула Вера, поднимаясь с шезлонга и прерывая отдых. Потому что ситуацию надо было спасать. Было решено собираться ужинать, тем более что Ольга во время прогулки по городу нашла новый ресторан "с приемлемыми ценами, Коленька, не бухти, или сам на диету сядешь". Ужин довольно быстро превратился в пьянку, благо атмосфера располагала: тёмное помещение, деревянные столы и широкие деревянные лавки. Типичная такая немецкая пивная. Ещё и в соседнем зале громко шумела компания, стучала по столу массивными кружками и пела песни. Особенно усердствовал разобиженный дед Алкэ, недовольный, что ему не дали поплескаться в бассейне. Николай с перекосившимся лицом не отставал, потому что ему пришлось долго объясняться с администратором. - Коля, ну улыбнись, не пришлось же штраф платить! - попыталась расшевелить его Ольга. Николай выдавил из себя очень кислую улыбочку и опрокинул очередную стопку. С более нерадостным видом сидела только Сарочка, хоть и пыталась держаться, как могла. "Может, тоже к деду присоединиться?" - подумала она и решила, что лучше не стоит. Мало ли как избыток алкоголя на неё подействует. Ещё проломит кое-кому голову. - Жалко, что Мо нет! - звонко прокричала Роза. - Я бы его сейчас в жирок вилкой потыкала. - У тебя Семён есть, - напомнил Ваня. - Ну спасибо, блин, - пробухтел Семён. - Пуууузик, - пропела Травкина, сверкая заблестевшими глазками и вооружаясь вилкой. - Бубубубу пересушено, - гундел Юрий, опасливо трогая шницель ножом. - А я придумала! - вдруг очень нетрезвым голосом воскликнула Шаня, хлопая рукой по столу. - Всех недовольных штрафуем вилкой в бок! - Ураааааа! - возрадовалась Роза, атакуя Семёна. Ольга ткнула взвывшего и застонавшего Николая. А Сарочка спешно попыталась изобразить довольный вид. Только вилок ей сейчас и не хватало. Если хоть кто-то попытается - точно без руки останется. - Ты, как и всегда, креативна, прелесть моя! - подал ещё более нетрезвый голос Раздолбаев. - Мы вот с тобой всегда всем довольны, да? И он вдруг повалился на Шмеленкову, повиснув на ней. - Бубубу допились! - тут же отреагировал Юрий. - Бубубу поколение бубу поведение. - Встань с меня, ты жирный, - потребовала Шаня и захихикала. - Канеш, ну я же Пончик, - отозвался Раздолбаев, не делая даже попыток подняться. - Ну лежи, - махнула рукой Шаня и чуть не свалилась на пол. А у Вани перед глазами потемнело. Потому что он прекрасно видел, что друг не настолько пьян, чтобы падать. Когда Травкин увидел его в бассейне с Дашей, он сначала подумал, что в воду что-то такое добавили, раз галлюцинации начались. А потом подумал, что Миша уж слишком отчаялся. Или просто прикалывается над Долдоновой, только вот уж слишком жестокие это приколы, она-то, судя по реакции, всё приняла за чистую монету. Либо он окончательно спятил в своём желании досадить Сарочке. В эту версию Ваня не особо верил, зато верила Шаня, всю дорогу жужжавшая об этом Ване на ухо. А вот теперь Травкин не знал, что ему и думать. Что это значит? Сначала сказал, что будет за неё заступаться, а теперь вон вообще лежит на ней? Или он реально мстит Сарочке таким образом? Логика прослеживается, сначала клеился к левым людям, потом к её недругу, теперь к её лучшей подруге... Или привлекает Дашино внимание, провоцируя на ревность? Да что бы он ни хотел этим доказать, это переходит все границы! - Ванечка, тебе не кажется, что это немножко неприлично? - наклонившись к Ване, проскрежетала трясущаяся от злости Даша. Долдонова вся почернела и, казалось, была готова оторвать Шане все конечности голыми руками. И, как только она это сказала, Ване вдруг стало стыдно за свои мысли. - То, что он так напился? - холодно спросил Травкин. - Всё нормально, он ведь ещё не на полу. - Я не про это! - яростно зашипела Долдонова. - Больше ничего такого не происходит, - ледяным тоном отрезал Иван, даже отодвинулся немного в знак того, что тема исчерпана. Долдонова раздражённо выругалась себе под нос и начала активно тереть салфеткой под глазами. Действительно, ничего такого не происходит. Миша же Шанин друг. А на друзей можно падать, если ты пьяный. Может, за этим друзья и нужны. Да с чего Ваня вообще взял, что Раздолбаев недостаточно напился? Раз падает, значит, вполне достаточно. А "прелесть моя" - так он со всеми в таком духе разговаривает. По крайней мере Ваня хотел в это верить. И Сарочка тоже хотела. А Николай, обратив внимание на происходящее, прищурился и сделал какие-то выводы.