***
Это случилось через несколько недель. Страшное событие, от которого волосы вставали дыбом. И342 начала видеть сны. Сначала это были далекие, размытые картинки и неразборчивые слова, о которых она, проснувшись, ту же забывала — лишь смутное, непонятное предчувствие преследовало неосязаемой тенью. Но с каждым днем изображения становились все ярче и реальнее, а слова все четче и громче, неумолимо отпечатываясь в памяти. Они въедались в мозг, они будоражили сознание, заставляя просыпаться по ночам и закрывать рот ладонью, широко раскрывая глаза. И342 действительно боялась. Что, если кто-то узнает? Что, если кто-то услышит? Что, если кто-то заметит? Что, если этот ужас не прекратится? Она знала (хоть и не желала признавать), что всем её страхам суждено сбыться. Свой первый настоящий сон Истребитель запомнила в мельчайших деталях: ей виделись люди с того света. Их Имена звучали странно и непривычно, но так красиво, что хотелось повторять вновь и вновь — Фиона и Август; она слышала симфонию звуков, прекрасных и завораживающих, и где-то на задворках сознания всплывало давно забытое слово — "музыка"; она быстро перебирала ногами, неслась с немыслимой скоростью по залитой утренней росой траве, а солнце играло с её спутанными от теплого ветра волосами; она смеялась и чувствовала что-то тёрпкое и невыносимо приятное — это было счастье. Ей снился мир неизведанного и неизвестного. Она видела людей, живущих семьями, а не отсеками. Она видела истинную любовь и настоящее горе. Она могла вдыхать соленый запах океана и созерцать усыпанную звездами темноту небес, она могла смеяться и плакать. Она впадала в ужас и отчаяние при мысли о новых снах, и в то же время желала их увидеть так, как не желала ничего другого. Вряд ли она вообще могла бы когда-либо чего-либо желать без этого. С каждым днем становилось всё труднее***
К421 был человеком надежным, он был верным псом своего хозяина. Потому Истребитель, подмечая все большие изменения в своей напарнице, все же доложил о неподобающем поведении И342, также подметив о крайней степени угрозы. Система отдала приказ. К421 подчинился. Он работал четко, без каких бы то ни было лишних действий или движений. Имелся строгий план, состоящий всего из трех пунктов: захватить, обезвредить, уничтожить. Нельзя было допустить, чтобы Вирус Индивидуального Человека распространился в рядах Истребителей, а потому бывшего компаньона надлежало устранить. Она смотрела ему прямо в глаза, так осознанно и пронизывающе, что К421 стало не по себе от непонятно откуда взявшегося чувства, которое, впрочем, он прогнал мгновенно, пообещав себе позже назначить визит к доктору. — Я прощаю тебя, — её губы искривились в неизвестном для него жесте, который (он этого не мог знать) назывался улыбкой. К421 выстрелил.