Буду сильной до конца

Империя - это организация, призванная истребить нечистивых мира сего. Это тот луч надежды, который должен был спасти волшебный добрый мир от тьмы. Также Империя являлась сосредоточием лицемерия и абсурда. Лживый, мерзкий улей из людей, которые считали себя богоподобными. Цель не оправдывает средства, это понимают все здравомыслящие люди. Особенно если сама цель - изничтожить всех сильных представителей магического, чудесного мира, чтобы самим потом править остальными, которые и слова никогда не скажут против такой власти. Не скажут, потому что будут понимать, что сопротивление - это смерть. И лучше жить в неволе, под тяжестью навязанных правил, но жить. Люди Империи шли за своим Императором, искренне веруя в праведность своего пути. Шли за кем-то, кого никогда не видели. Поговаривали, что их Бог - это дух без тела, который невесомо ведет четырех капитанов, четырех королей. Он как серый кардинал, наводит на путь истинный и контролирует все извне. Это все чушь: их Император имел тело физическое, из плоти и крови. Император - это такой Бог, который ничего не делает напрямую, чтобы оставаться божеством. Зачем марать руки, когда у него есть Короли? И чтобы обозначить их значимость для него и всей Империи, Император появлялся в истинном облике только перед ними. Но об этом тоже ходят только слухи, коими и живут простые служащие организации. Лучше красивая сказка для всех; так легче вести, легче управлять. Правду знали все те же Короли. Чтобы дослужиться до этого звания в ряду Империи нужно приложить нечеловеческие усилия. Из плоти родных, из мольб о прощении из уст врагов, из бессчетного количества жертв и из неимоверных физических нагрузок - вот из чего состоит лестница в небеса. Когда я только-только узнала обо всем от Милены, мне стало жутко. В рядах Империи состояла не только нечисть, которая хотела поработить мир. Там были и простые, обычные люди. Жутко и страшно до чего может довести человеческая жадность. Да будь ты хоть трижды Королем, хоть самим Богом, но смотреть, как маленькая девочка упивается кровавыми слезами над телами родителей, как на глазах у этих самых родителей сжигают их родных и вечно маленьких детей... Ты даже никакой не Бог после этого и не Дьявол. Я боюсь, что во всей Вселенной нет слова, способного описать всю черноту твоей души.

***

Люси не садилась за свою книгу вот уже несколько лет. Когда же заниматься любимым делом, если все твое время тратится на принятие нового мировосприятия и извечные тренировки? Бывало, конечно, Хартфилия предпринимала попытки, но обычно они были безуспешны. Она перечитывала уже написанное когда-то и только впадала в уныние. Как ей раньше удавалось так точно описывать те или иные моменты? Сейчас она сомневалась даже в простых вещах. Что уж говорить о долгоиграющих сюжетах? Хартфилия бесспорно изменилась, но не настолько, чтобы не мечтать о спокойных временах, когда она могла сесть в своей комнате, попивать излюбленный горячий шоколад и выводить каллиграфическим почерком чужие истории и сказки. Это было ее отдушиной, ее недостижимой мечтой. Сейчас же в ее маленьком, перевернутом с ног на голову мире происходили такие невероятные вещи, которые раз за разом меняли ее взгляд на окружающее. Это было некое взросление, становление ее как личности. Стоит отметить, что все тяжести, которые легли на ее плечи, те уму непостижимые обязательства и трудности, сквозь которые она должна была пройти, воспринимались ею как заведомо то, что ей под силу. Говорят, что пути господни неисповедимы, но каждому воздается по силам его, по вере. И если это правда, то Люси верила. Ей по-хорошему ничего другого и не оставалось делать, кроме как верить. Вера и надежда, что через еще несколько лет она спокойно сядет к себе за столик, откроет листы с почти дописанной историей и несколькими предложениями закончит этот рассказ. Чтобы мечты исполнялись, недостаточно одних мыслей. И Хартфилия в который раз шагает вперед, навстречу своей судьбе, которую она так ненавидит, чтобы выжить и превратить все грезы в жизнь.

***

- ...си. Люси, - зовет Рен, когда понимает, что Хартфилия его не слышит, что она полностью в своих мыслях. Один из самых результативных способов улучшения контроля над их магией - это медитация. Спокойное принятия себя, окружающих, выявление своих страхов и желаний - это путь к магическому равновесию. Гармония с собой - уже попытка взять под контроль личных демонов. И видимо Люси слишком закопалась в себе, раз уж она не с первого раза услышала слова Рена. - Что такое, Рен? Эти двое пережили этап смущения и стыда достаточно быстро. Все-таки Рен и Люси - это два взрослых человека. - Думаю, нам пора заканчивать, - Люси действительно не заметила, как пролетело время. - Да, соглашусь. Но знаешь, приближение операции над Империей немного, - Хартфилия немного потянула, и чуть тише добавила, - пугает. - Будет ложью сказать, что я считаю иначе. Люси подняла голову и посмотрела на облака. Никогда прежде, ей казалось, она не видела такой красоты. Облака выглядели как творожный йогурт, с просветами от заходящего солнца, изменяющий цвета от нежно-кремового до бледно-лилового. Они располагались так низко к земле, что казалось, касаются тверди и сливаются с ней, уводя в даль горизонт. Эта картина еще долго будет стоять перед ее глазами. И совсем скоро, в ходе ужасной битвы, она будет вспоминать то спокойствие, которое ощутила в эту минуту. - Знаешь, Рен. Я поняла совсем недавно, что чтобы не произошло в моей жизни, какой бы неожиданно сложный поворот судьбы меня не поджидал, я хочу быть сильной. Я хочу быть сильной до самого конца. Чтобы не жалеть в последние мгновения своей жизни о том, что где-то что-то пошло не так из-за моей мягкости, или наоборот некой строгости. Я не хочу ни о чем сожалеть. Счастье мое как мало, не так ли? Ее взгляд до сих пор прикованный к облакам вдруг встретился со взглядом Рена. Он не видел в этих нежных глазах сомнения, и это ему явно нравилось. - Давай же вместе с дорогими для нас людьми создадим такое будущее, где никто не будет сожалеть. Так, чтобы вспоминать только с улыбкой и радостью наше настоящее. Возможно, это были слишком громкие слова. Но Люси нужна была эта передышка, ей нужно было высказаться и услышать чье-то мнение по поводу ее слов. В конце концов, мы же все просто люди.

***

Макаров говорит строго и четко. Ему самому претит тот тон, с которым он доносит до гильдийцев план действий, но нужно быть максимально серьезным, чтобы избежать хоть каких-либо потерь. - Дети мои, вы все знаете о тех ужасах, что творятся в нашей горячо любимой Магнолии. Как пропадают люди, в каком состоянии иногда их потом находят... Мне тяжело говорить о тех, кто уже попал под воздействие этой организации, потому как жертвы не только те, кого отлавливают и похищают для своих целей, но и те, кто это совершает. Ибо не может человек разумный подвергать таким страданиям себе же подобных. Это все то воздействие, что производит на сотрудников этой организации их Император. "Империя" - а именно так и называется эта секта, по-другому я не могу ее назвать, зомбирует людей. Играет на их чувствах и заставляет совершать зверство. Нашей единственной целью, мои дорогие дети, является спокойствие и защита мирного населения, которое не может себя защитить. Мы здесь именно для того, чтобы спасти этих простых людей. Вспомним же светлой памятью тех, кто ушел на покой, - Макаров поднял стакан. В полностью заполненном зале хвостатые повторили за своим главой, - и поклянемся восстановить справедливость и наказать по законам нашего государства тех, кто позволил этому злу родиться и жить на нашей земле. Оглушительные выкрики гильдийцев слились в единый гул. Это был гул одобрения, смятения, страха и надежды. Надежды в то, что у них получится всеми своими силами. Надежда на светлое будущее. - Да! Мы сможем! "Хвост феи"! - как знак одобрения. Каждый здесь присутствующий будет до конца биться, сделает все, что в его силах, чтобы достичь своей цели. - Я очень рад, что несмотря на все сложности, мы остаемся единой семьей. И ничто не поколеблет наш настрой. Да здравствует "Хвост феи". Да здравствует народ!