Оболочка

      Мы шли по залитому солнцем полю, так и не определив конечной цели и смысла прогулки, говорить не хотелось. Совсем скоро в мой край придет зима, с этих полей уберут урожай, разожгут костры, приглашая духов хранить землю до будущей весны, совсем скоро птицы соберутся в долгий полет, а люди закроются в домах до наступления тепла.       Еще неделя, — и Джессику унесет маленький белый самолет. Унесет в страну, где люди живут в высоких небоскребах, считают дни до Рождества, недели до отпуска, и только и делают, что охотятся за новым материалом, ночами им снится очередная сенсация или происшествие. Да, ей нравилась такая жизнь. Определенно, Джессике скучно в моем краю и моем мире.  — Ты любишь кататься на лошадях? — спросил вдруг я. — Не знаю, — со смущенной улыбкой ответила Джессика, — Я никогда не пробовала. А что? — Это можно легко исправить, — я притормозил и развернулся к ней, — Здесь недалеко есть конюшня, там живет один мой друг, могу вас познакомить. — Что за друг? Опиши его!       Я сделал вид, что задумался. — Он высокий, стройный, очень сильный и независимый. У него синие глаза и длинные волосы. — Он говорит на английском? — Не думаю, — ответил я, почесывая подбородок. — Как его зовут? — Ветер!       Брови Джессики поползли вверх, а потом она весело рассмеялась. — Боже, ты говоришь о лошади! А я-то думала…. — А ты думала, что в конюшне живет очередная сенсация? — спросил я, шутливо ткнув ее локтем. — Смейся-смейся, вот увидишь, мне выпишут премию в редакции! — Джессика гордо выпятила подбородок. — Премию? Звучит занятно. И на что ты ее потратишь?       Джессика перестала изучать облака и всмотрелась куда-то в линию горизонта. — Ты знаешь, я так стремлюсь получить первый приз, что даже не думала, куда его дену. — Можно куда-то съездить, например? — Ой, нет, поездки меня утомляют….. — Но ты же приехала сюда? — Это другое….       Джессика не стала развивать мысль, она замолчала и прошла чуть вперед, сорвала травинку на длинном стебле, завязала ее на узел и выбросила. — А ведь она мечтала о лете, правда? — Кто? — не понял я. — Травинка, а я ее сорвала…. — Что у тебя произошло, что ты разучилась ждать? — я догнал Джессику и взял ее за руку. — О чем ты мечтал в детстве? — спросила она и тут же боязливо огляделась, — Томас, прости, я…. — Не стоит, — я улыбнулся, — Я не совсем безнадежен, поверь. Я могу ответить на твой вопрос. — Честно? — Конечно! — я смахнул желтую пыльцу с ее носа и замолчал, подбирая слова, — Я мечтал объездить весь мир, не знаю, исполнил я эту мечту, но слово «Австрия» не звучит для меня чуждо, и о том, что в Швейцарии говорят на четырех языках, я тоже откуда-то знаю. Я мечтал, чтобы меня воспринимали таким, как есть, без масок и образов, которые мы все себе придумываем. — Так ты счастлив здесь? — Счастлив! — я ответил, не раздумывая. — И если бы тебе завтра предложили покинуть эти места? — Я бы отказался, я бы защищал свой мир до последнего! — Да…. Что-то, все-таки, произошло у тебя в прошлом…. Хотел бы ты знать, что? — А мы пришли!       Я подвел Джессику к дверям конюшни, и вопрос так и остался висеть в воздухе.

***

      Джессика, конечно, обманула меня, что не умеет кататься на лошадях, во всяком случае, Ветра она вела очень уверенно. Я выбрал себе в подруги на этот вечер рыжую кобылку по имени Ягода. Лиловые глаза, стройные ноги, спокойный нрав, она походила на нынешнюю осень, такую же тихую и задумчивую.       Ветер недовольно переставлял ноги и прядал ушами, по-моему, он ревновал меня к Джессике. Я принесу ему что-то вкусное, он поймет. Притихшее небо над нашими головами казалось шелковым платком с ярмарки, и горы оставляли на нем росчерки всех оттенков алого. Хорошая погода! Хотелось любоваться этим вечером, хотелось, чтобы он не заканчивался.  — У нас еще тыква дома, ты не забыл, что обещал мне пирог? — крикнула Джессика, стараясь перекричать ветер. — Не забыл, конечно! А ты умеешь готовить? — я чуть толкнул Ягоду, приказывая догнать жеребца. — Мама всегда говорила, что когда-нибудь я точно сожгу кухню, а вместе с ней и дом, но я упорно училась. А ты? — Упрямство — это хорошо! — одобрил я, — Умею, конечно. — Тебя кто-то учил? — Джессика казалась удивленной. — Кое-что показывала фрау Айшлер, но основное я умел и сам. Пирог в прошлом году научила печь жена нашего старосты.       Джессика развернула Ветра и поравнялась со мной, потрепала по холке Ягоду. — Что ты за человек, Томас? Как тебя разгадать…. — Может, меня не надо разгадывать? — весело ответил я, и рванул вперед, — Догоняй!       Я так и не понял, что случилось потом. Может, Ветер чего-то испугался, может, наступил на ужа, которому не посчастливилось выползти на тропинку, но когда мы с Ягодой примчались обратно, Джессика лежала на земле, а Ветер уносился к лесу. Я спешился и подбежал к ней. — Джесс, Джесс! — Со мной все в порядке, Томас, — прошептала она и поморщилась от боли, пытаясь встать.       Я присел и наклонился к ней. — Где болит? — У меня звездочки перед глазами, — с кашлем выплюнула Джессика. — У тебя шок, — я вынес вердикт и подхватил ее на руки, — Сможешь сидеть? — Смогу, я, кажется, ничего не сломала, только нога болит…. — Я посажу тебя на Ягоду и вернусь. — Куда ты? — Джессика схватила меня за рукав, свесившись из седла. — Надо изловить Ветра…. — Он ревнует, потому и сбросил меня! — Прекрати, он наступил на ужа. — Тебя там не было, ты не видел! — Джессика вцепилась в уздечку и надулась. — Ерунда, Ветер не такой. — Ты и с лошадьми разговариваешь?       Я пропустил мимо ушей ее комментарий и побежал к жеребцу.       Ветер по-прежнему стоял около какого-то дерева, названия которого я не знал. Увидев меня, он предупреждающе заржал и попытался встать на дыбы. — Ветер, прекращай, это я! — я поймал его за уздечку, попытался приласкать, но он цапнул меня за руку. Я нахмурился. — Ты наступил на змею, правда?       Конечно, его поведение меня насторожило, но разбираться в том, что напугало или разозлило лошадь, сейчас не было смысла. — Пусти меня в седло, пожалуйста.       Ветер всхрапнул, дернулся, но все же развернулся ко мне боком. Я вскочил в седло и направил его к Ягоде. Джессика недовольно ерзала в седле и морщилась от боли. — Поедем домой? — спросил я. — Поехали, что уж…. — Джесс, ну не обижайся, я не хотел, чтобы все так вышло…. — Забирай свою лошадь! Он у тебя женоненавистник! — Пусть так, — согласился я, — Может, потому, что из-за женщины однажды погибла его кобыла.       До конюшни мы доехали без происшествий, а потом Джессика неожиданно повинилась и пригласила меня к себе на пирог, который еще предстояло испечь.