От слухов до семейного совета - один шаг!

      Кана притащилась домой только к полуночи, проклиная поезда, машинистов и всю их родословную на шесть поколений вперед. Вымотавшись на задании, девушка еле добралась до поезда и всё время в пути отчаянно боролась со сном. Это было вдвойне сложно из-за покачиваний вагона и убаюкивающего постукивания колес, что и раздраконило вспыльчивую волшебницу.       И когда Альберона уже улеглась, в дверь постучали. Настойчиво. Трижды.       — Если это какая-то ерунда, клянусь папашкиными протезами, я совершу убийство, — проворчала девушка, покидая теплую кровать, накинула халат и открыла дверь.       — Я у тебя перекантуюсь до утра, — ввалившись в прихожую, Дреяр тут же, почти по-хозяйски скинул шубу с плеча на стоящий рядом стул и принялся расшнуровывать ботинки. — У меня там громовержцы чего-то не поделили, Бикслоу со своими детками попугайничает, Эвер визжит, как фурия, а Фрид под всё это умудряется храпеть… А я спать хочу, я только что с задания!..       Видя, что всё уже решено, и не имея сил ссориться, Кана заперла дверь.       — Дреяр, если будешь руки распускать — я их тебе затолкаю в различные труднодоступные места, — хмуро предупредила девушка.       — Даже не мечтай, Альберона, я слишком устал для рукоблудий, — усмехнулся Лаксус, проходя в комнату и раздеваясь практически на ходу.       Стоило только мужчине прилечь, как он мгновенно вырубился. Кана, завернувшись в одеяло и устроившись на ставшей неожиданно тесной кровати, уснула почти так же быстро.       С первыми лучами солнца дверь затряслась от частых, мощных ударов. Недовольная, разбуженная стуком Кана с сомнением приоткрыла один глаз.       — Кого принесло среди ночи? — нащупывая халат, спросила гадалка голосом, не предвещавшим ничего хорошего.       — Твоя квартира — ты и открывай, — хрипло проговорил Лаксус.       Удары на мгновение прекратились. Кто-то очень тихо чертыхнулся, после чего дверь снова затряслась, а вместе с ней и стекла в окне. Кана встала, накинула халат на плечи и прошла в прихожую. Включать свет она не стала, так как сейчас, спросонья, в полумраке ориентировалась очень даже неплохо.       — Ну, ведь пять часов утрааа, — зевая, Альберона щелкнула замком и толкнула дверь.       На пороге, улыбаясь во все тридцать два зуба, нарисовался сам Гилдартс Клайв собственной персоной. Увидев дочь в одном халате, он слегка смутился.       — Ты что, спишь?       — Нет, что ты, мы тут устроили вечеринку с караоке, разве не видно?       — Мы? Ты не одна?       — Отец… — в тяжелом вздохе Каны слышались очень нецензурные интонации, и улыбка Клайва померкла. — Если я скажу, что не одна, ты свалишь отсюда?..       — Разумеется, дорогая! — преувеличенно громко заговорил волшебник, понимающе улыбаясь и кивая на стул, на котором лежала узнаваемая с первого взгляда шуба небезызвестного персонажа. — Разве я буду мешать моей доченьке налаживать лич…       — Кыш!       Дверь за Гилдартсом закрылась быстрее, чем тот успел додумать свою фразу. Потоптавшись на пороге, заботливый папашка заглянул в тёмное окно и, удостоверившись, что ничего не видно, бодро потопал в сторону гильдии, размышляя, что первую внучку непременно нужно будет назвать Корнелией.       Выставив отца, Кана заперла дверь и вернулась в комнату.       — Чего там Клайв хотел? — сонно спросил Лаксус, даже не открывая глаз.       Кана залезла под одеяло и блаженно потянулась.       — Да чёрт его знает. Но завтра сам ему будешь объяснять, что ты здесь делал.       — Так ведь между нами и так ничего не было…       — Как это ничего? — Кана улыбнулась, зажмурилась и фыркнула. — Только отцу так не вздумай сказать, а то заставит за тебя замуж выходить. Между нами всегда было одеяло. Понял?       — Ага. Лишь бы Гилдартс деду ничего не пошел рассказывать, а то потом он мне весь мозг склюет с ответственностью и моральными принципами…       — Всё. Заткнись и спи, пока и тебя не выгнала.       Больше тишину никто не нарушал до полудня следующего дня.       Когда Кана под вечер пришла в гильдию, Мираджейн встретила её такой взбудораженной улыбкой, что гадалка невольно поёжилась.       — Не знаю, что тебе наговорил мой отец, — проговорила Альберона, занимая свой стул у барной стойки, — но всё это неправда.       — Да-да, конечно, — скорость, с которой на стойке появилась кружка с элем, тоже показалась Кане подозрительной.       — Ты что, меня уже ждала?       — Разумеется! Ведь Лаксус тоже пришёл несколько минут назад…       Картёжница на автомате обернулась на второй этаж и встретилась взглядом с Лаксусом, рядом с которым суетился Мастер. Очередной вздох Альбероны вышел даже ещё более нецензурным, чем утренний.       — Кажется, теперь я окончательно готова стать сиротой… — отодвинув кружку, Кана встала и вышла из здания гильдии.       Мираджейн радостно и мечтательно улыбнулась, протерла стойку, но кружку всё же убирать не стала.       Гилдартс крайне бескомпромиссно принес в гильдию уже смирившуюся Кану, перекинув её через плечо животом, затащил на второй этаж и заботливо опустил дочь на скамейку рядом с расслабленно усевшимся Лаксусом.       — О, привет, — почти равнодушно поприветствовала блондина картёжница.       — Угу, — тот кивнул в ответ.       Раскрасневшиеся от осознания важности собственной миссии Макаров с Гилдартсом очень долго чуть ли не хором рассказывали невозмутимо внемлющим "детишкам" о том, сколько подводных камней в семейной жизни, какая это ответственность — рождение и воспитание детей, как важно сохранять спокойствие, уверенность в своем супруге и любовь на протяжении всей жизни…       — И знай, Лаксус, — назидательно прогремел Клайв, — если ты посмеешь поднять руку на Кану, я тебя одной левой раздавлю!..       — А если она на меня руку поднимет? — усмехнулся в ответ Дреяр-младший, за что тут же получил подзатыльник от деда.       — Значит, заслужил, значит, так тебе и надо, — отрезал Макаров.       Кана тихонько засмеялась, Лаксус, слегка возмущенный тем, что оба родителя явно на стороне девушки, приложил ко лбу ладонь.       Новые нравоучения и угрозы сыпались градом, гадалка не переставала хихикать, а маг молний обреченно вздыхал, дожидаясь, когда наконец-то иссякнут фонтаны мыслей у деда и Клайва. Наконец, спустя почти час родители выдохлись и, покашливая и обнимаясь, ушли давить кружечки за здоровье молодых. Дождавшись, когда старики скроются из виду, Кана расхохоталась в голос и не могла успокоиться следующие несколько минут.       — Ла-акс?       — М?       — Давай уже скажем, что мы не с тобой не любовники?       — Думаешь, они поверят? С твоей-то репутацией… — Лакс увернулся от резкого удара Альбероны и самодовольно усмехнулся.       — Может, объяснить им, что мы даже не встречаемся?       — Думаю, это сейчас бесполезно. По крайней мере, пока эти двое не просохнут.       — Ну, так и что делать-то теперь?       Помедлив с ответом, Дреяр встал и тоже направился вниз, в бар.       — Ну, пойдем пожрем, — пожал плечами мужчина.       — Но тогда ты платишь, — Альберона догнала Лаксуса только к середине лестницы. — Я же тебя сегодня спасла.       — За бухло платить я не собираюсь, так и знай.       — Лакс! Если бы не я, ты бы умер уставшим!       — Ох, ну ладно…       Кана заулыбалась, предвкушая праздник живота. Заметивший эту улыбку блондин обреченно вздохнул. Видя, что дети спускаются со второго этажа вместе, Гилдартс с Макаровым на радостях открыли новую бочку эля.