Новый мир?

Очнулась Джиневра уже в лазарете. Вокруг нее сидели ее верные друзья. Рон каждую секунду спрашивал как она себя чувствует, не говоря уже о том, что проснулась она именно из — за него. Она не помнила, как очутилась в больничном крыле, лишь изредка вспоминала отрывки моментов, в которых она еще не потеряла сознание. Помнила, как что-то очень тяжелое врезалось прямо в голову, не давая мыслить о дальнейших действиях. Помнила, как разжала руки и пыталась держаться. Помнила, как летела вниз, думая лишь о зеленой траве, которая должна была принять ее в свои теплые объятия через несколько секунд. Помнила, как кто-то резко схватил ее за талию и дернул на себя крепкими руками. Помнила, как на нее смотрели взволнованные серебристые глаза. Помнила, как показалась платиновая макушка, пока ее хозяин оглядывался, ища помощи. И больше Н И Ч Е Г О. — Джин, с тобой точно все в порядке? Ты выглядишь очень больной. — в очередной раз повторил Рональд. — Как я могу выглядеть не больной, если несколько часов не мылась? — уже разозлено ответила Блэк, которой уже надоела забота своего «бывшего» брата. В комнату прибежала мадам Помфри, держа в руках флакончик какого-то зелья. — Мисс Блэк, вы можете быть свободны, но, прошу вас, принимайте это зелье 3 раза в день, иначе никакого результата вы не добьетесь.- тихим голоском сообщила она. — Мадам Помфри, зачем мне его пить? Вы же сами сказали, что ничего страшного не случилось, лишь легкий шок? .- посмотрела на нее своими ярко — зелеными глазами Джиневра. Она и вправду выглядела больной: кожа приобрела сине — розовый оттенок, а под глазами виднелись мешки. Игра была уже вчера, но Гарри все еще был сильно расстроен из — за проигрыша. Конечно, не только Гарри, но и остальные тоже. Друзья сообщили Джинни, что поймал ее именно Малфой. Даже в лазарет отнес ее именно он. Они рассказывали это так, будто случился апокалипсис, но все выжили и не могли этому поверить. Они не могли поверить? А что остается Джин? Она была уверена, что должна была сказать ему «спасибо», но… Сказать это слизеринскому принцу, который то и дело будет с издевкой выслушивать ее благодарности? Нет уж, извините! Она, конечно, побежала бы с благодарностями сразу же после выхода из лазарета, будь это кто угодно, но не Малфой. Она должна этому напыщенному индюку? Белобрысому хорьку? Этой эгоистичной, аристократичной заднице? Вот, что значит «тупик«… — Мисс Блэк, если вы откажетесь это принимать, то я оставлю вас здесь еще на несколько дней. Да, вы правы, это был всего лишь шок, но стоит злоупотреблять здоровьем.- отозвалась мадам Помфри. — Нет, я буду принимать. Ладно. — возмущенно вздохнула Джиневра и взяла в руки флакон. Уже было время обеда. Зал был полон учениками, стол наваливался различной едой. Рон сразу же приступил к еде, как только они сели за стол. Гарри украдкой посматривал на Джиневру, а та ловила его взгляд и смущенно, лишь уголком рта, улыбалась. Эти «переделки» продолжались уже которую минуту, как Рон поперхнулся тыквенным соком. На него смотрели какие-то незнакомые две девочки и улыбались. Рон, которому очень редко доставалось внимание девушек, покраснел то ли от стыда, то ли просто от смущения. Гермиона и Джиневра начали хохотать, увидев красного, как помидор, Рональда. Гермиона прикрывала рот рукой, пытаясь подавить свой смех, чтобы еще больше не смущать своего друга, но этого не было достаточно. Джиневра же положила голову на руки, сложенные на столе, и так же безуспешно прикрывала свой поток смеха. Своих друзей поддержал даже Гарри. — Хватит вам. Ничего смешного тут нет. — буркнул Рон, но все еще покраснел. — Да, конечно, ничего, Рон. — пытался ответить Гарри, но его попытки сдержать смех были тщетны. Смеясь, они вышли из зала и отправились на уроки. У Джинни была история магии и поэтому отправилась она в другую сторону, пока остальные друзья отправились на травологию. Сейчас гриффиндорка выглядела опрятней и живей, нежели несколько часов назад. Огненно — рыжие волосы легкими кудрями спадали на плечи, а на затылке две прядки были закреплены изумрудной заколкой, которую ей подарила мама. Везде то и дело пробегали ученики, чуть ли не сшибая с ног девушку, поэтому она старалась идти как можно осторожнее. Близился поворот, как голубоглазый первокурсник из Пуффендуя задел ее руку, пробегая мимо нее. Джиневра повернула голову назад, чтобы хоть как-то выразить свое недовольство, но пройдя часть поворота, врезалась в другого человека. Она вскочила на месте и резко встрепенулась. — Ходить не умеешь, Блэк? — холодный голос заставил вынырнуть ее из мыслей. Перед ней стоял никто иной, как сам Малфой. О, ну да, для полного комплекта «счастья» только его не хватало. — А ты настолько слеп, что не видишь приближающегося человека? — вопросом на вопрос ответила она. — Ну, я конечно знал, что ты безмозглая, высокомерная выскочка, но чтобы настолько.- ехидно ухмыльнулся слизеринец. -Высокомерная выскочка? Серьезно? И это мне говорит человек, который даже шнурки не может без своих дружков завязать? — парировала Джин. — О, Блэк, свое восхищение мной ты могла бы выразить и другими словами. — Восхищение? — покраснела Джиневра. — Восхищение? Ты думаешь, что тобой можно восхищаться? Слушай сюда, хорек, даже твои друзья, если, конечно, их можно назвать «друзьями», дружат с тобой из — за твоего статуса и положения в обществе. Хотя, нет, даже не твоего, а твоей семьи. Для них ты никто. Так кем ты можешь быть для остальных? О каком восхищении может идти речь, Малфой? — уже задыхаясь отвечала Джиневра. Ей порядком надоели выходки слизеринского принца и она даже от себя не могла ожидать такого презрения к нему, но было одно «НО«…Он спас ее. Да, этот высокомерный ублюдок спас ей жизнь, как бы странно это не было. — Так мы еще и на личности переходим, Блэк? Тебя твои учителя не учили, как надо общаться с другими людьми? О, я сомневаюсь, что они вообще тебя учили манерам, потому что их у тебя совсем нет. Ты так и останешься для всех предательницей крови. Что уж тут говорить, раз твой круг общения богат только Святым Поттером — полукровкой, рыжим, лохматым придурком Уизли — осквернителем крови и грязнокровкой — Грейнджер. — он выкинул эти слова так, словно плюнул в лицо. Джиневра не удержалась и замахнулась рукой, чтобы дать ему пощечину, со словами: — Не. смей. их. так. называть. Уже через секунду на лице Малфоя красовалось красное пятно. Его глаза, до этого цвета серебра, казалось, приобрели тот же оттенок, что и его щека. Он резко схватил запястья гриффиндорки и притянул на себя. Он больно сжимал их, говоря: -Нет, Блэк. Это ты никогда не смей поднимать руки на меня. Ты же знаешь, что у меня очень много друзей, которые готовы порвать глотку всему гриффиндору. Не волнуешься за себя — волнуйся за них.- зло прошипел он. Расстояние между их носами было около двух сантиметров. От боли на изумрудные глаза выступили слезы, но они неотрывно смотрели на Малфоя, который, должно быть, собирался убить ее именно болью, не причинив никакого серьезного повреждения. Вдруг он опустил свой взгляд на пухлые губы гриффиндорки и облизнул свои. Серые глаза вновь подняли свой взор на изумрудные. Сократив почти несуществующее расстояние, Малфой прильнул губами к Джинни. Он требовательно целовал ее, словно та должна была ему обязана всей жизнью. Это не было бы так смешно, если бы не было правдой. Слизеринец отпустил ее запястья и уже одной рукой держал ее за талию, а левой начал поглаживать ее щеку. Она долго не отвечала на его поцелуй, но вдруг легонько потянулась в ответ. Этот момент был для обоих самым странным в их жизни. Слизеринец и гриффиндорка целовались. Все, можете разрушать построенный барьер, хуже уже не будет. Но хуже ли для НИХ?