Медленно, но верно

      Перед ней лежала маленькая коробочка, которая хранила в себе огромную ношу и не всем посильную верность. Серебряный ошейник, который обрамляет, увы и ах, не шею, а палец. Стоит лишь издать небольшой писк, и парень, сидящий на против неё, оденет на неё эту ответственность и прилагающие к ней обязанности. Но вот только какие могут быть ответственность и обязанности перед совершенно незнакомым человеком? Они видят друг друга впервые, тишина между ними утомляет и беспокоит, а ситуация покалывает их оголённые и без того натянутые нервы.       Такое маленькое и хрупкое колечко, но перед их семьями открывает весьма перспективные начала. Тоненькая оправа и небольшой бриллиант скрывали их совместное будущее. Оно не определённое, туманное. И вроде бы чем быстрее закончишь этот разговор и быстрее ответишь такое ожидаемое «да», тем скорее закончиться сегоднешний день, они быстрее разбегуться, успокоятся, всё осмыслят.       Но вот только её слегка шокированный разум не даёт всё никак сообразить, что даже после долгой заминки перед ответом они всё равно придут к тому же самому решению. Всё равно прозвучит то самое «да», всё равно не желание и обида проглотятся, словно не вкусная конфета, и они с улыбкой пройдут по дороге, ведущей к бракосочетательному венцу.       Однако, девушка всё равно была слишком поражена такими быстро развивающимися событиями. Люси ну ни как не ожидала, что парень выкинет такой неожиданный и, видимо для самого себя, поспешный поступок. Хотя, сложно судить, не было ли это запланировано с самого начала или же это всего лишь необдуманный порыв самого юноши. Ведь его физиономия открыто говорила о том, что он и сам не готов к такому развитию событий, при чём довольно-таки быстрому. Но отступать уже некуда, сказанного уже не проглотишь обратно, а мужчина обязан следовать тому слову, что когда либо было сказано им ранее.       Девушка совершенно не понимала его порыва. Она лишь глупо хлопала глазами, смотря на маленькое колечко, что чуть блестело на вечернем солнце. Румяна мягко легли на её бледноватые щёки, а в сердце буйствовали смешанные чувства, бурным потоком затмевающие уже не трезво соображающий рассудок.       И скорее всего, они так бы и просидели в тишине, пока сам парень не встрепенулся. Он устало потёр двумя пальцами переносицу возле глаз, а другой рукой чуть подтолкнул небольшую коробочку в её сторону. Это ещё более напугало девушку, заставляя её чуть отклониться назад.       — Да, я… Немного поспешил, — чуть запнувшись, на выдохе произнёс парень.       И только сейчас Люси смогла оторвать взгляд от пугающей её коробочки и, наконец-таки, посмотреть на него. Волосы Нацу отражались мягко-тёмно розовым цветом от вечерних солнечных лучей, а в тон его волосам более нежным оттенком лежали румяна на его чуть заострённых скулах. Взгляд метался в стороне, будто ищя что-то или даже кого-то, кто мог бы помочь ему выбраться из такой нелепой, на его взгляд, ситуации, в которой, между прочим говоря, виноват он сам. Язык и действия летели в перёд здравого смысла, которым парень, по всей видимости, очень часто пренебрегал.       Люси лишь внимательно смотрела на искавшего что-то в стороне парня, ожидая дальнейших слов, потому что его внезапная реплика ни как не помогла ей так быстро собраться с чувствами, только лишь немного отвлекла от беспорядочного потока совсем не связанных между собой мыслей. Здравого ответа девушка дать не могла, а точнее боялась. Ведь ей не каждый день предлагали выйти замуж, тем более так непутёво и совершенно далеко от её романтических стереотипных представлений, с которыми Люси жила всю жизнь.       Это не ужин с любимым, а спонтанная встреча с впервые увиденным и предлагаемым ей «женихом»; делая предложение, он не стал на одно калено, а лишь неловко подсел по ближе, создав в дальнейшем впечатление того, что он поступил не обдуманно и тем самым поставил в тупик не только Люси, но и самого себя. Он даже сейчас не смотрел ей в глаза, от чего в девушке стало нарастать возмущение от его странного поведения.       Как можно поступать так спонтанно?       Пока в девушке поднимался стихийный ветер негодования, парень всё же соизволил повернуться и наконец посмотреть на неё, сталкиваясь с большим, чуть отливавшим золотом, карим взором. Его серые, как показалось Люси при первой встрече, глаза сейчас приобрели зеленоватый оттенок на фоне уже садившегося солнца и окружавшей беседку зелени. Губы были плотно сжаты, и весь его вид выражал какую-то серьёзность и непоколебимость каких-то внутренних решений.       — Извини, — выпалил парень, заставляя девушку в который напрячься и удивиться. — Я разумеется подожду твоего ответа. На встрече у семьи МакГарден мы можем закончить наш разговор.

***

      Это всё было на столько странно и не романтично, что девушка так и не решилась ничего ему сказать, потому что даже слов не каких не смогла подобрать. Ещё тогда, смотря юноше в глаза она осталась поражена… ему. Ему всему. Она осталась под впечатление его не совсем обычной внешности, его странному характеру, который хотела списать на неординарность ситуации. Но всё же Люси решила, что парень не так прост и всё, что он сказал и сделал тогда были чертами его личности. Резкость и, в который раз решила для себя сама девушка, странность, а также спонтанность — всё это было обыденным в его характере.       Смотря на своё отражение в зеркале, находясь в своей комнате, в приглушённом свете ночника она видела свою чуть закусанную нижнюю губу, хмурый взгляд и подвинутые ближе к переносице брови. Она видела озадаченность в своих глазах и нерешимость в теле. Она совершенно не знала, что ей делать и как ей поступить.       Точнее знала, но не решалась.       Люси опустила взгляд на оставленное парнем кольцо, насупившись ещё больше. Это был самый странный вечер за всю её жизнь. Самый не романтичный парень, повстречавшийся ей когда-то. И почему только отец решил отдать его дочь за него? Это тоже пока оставалось загадкой.       Но не надолго.       В дверь постучались и за ней послышался голос только что вспомнившегося отца. Дождавшись разрешения войти, он аккуратно приоткрыл дверь и с начала просунул в проём голову.       — Занята? — тихим голосом спросил Джуд. Люси лишь отрицательно покачала головой, и только после этого он вошёл в комнату и подошёл к дочери. — Ну и как тебе парень? — с лёгкой улыбкой спросил он.       — Мне кажется этот вечер был для вас с его отцом, — с некоторой строгостью ответила девушка, смотря в глаза своего отца. Видя там нотки извинения, она немного смягчилась во взгляде.       — Мы с ним познакомились на недавнешнем съезде у нас на вилле. Он сопровождал графиню Фулбастер, однако присутствовал там без своего сына. Разговорившись, мы нашли пару общих тем, и нам показалось, что мы могли встретиться и посидеть как-нибудь ещё.       Видимо этим рассказом отец решил поведать дочери историю знакомства с Драгнилом старшим. Однако, девушка больше интересовалась другим вопросом. Как дошло до того, что теперь он собирается выдать её за младшего Драгнила? И фамилия грозная какая, совершенно не подходить таким беспечным, как показалось Люси, людям. Всё это она озвучила в слух, надеясь услышать вразумительный ответ.       — Ну, как ты знаешь, ни имя, ни фамилию при рождении ты сам выбрать не можешь, — простодушно ответил её отец. После он замялся, смотря на дочь и аккуратно спросил, — Так что, парень не понравился тебе? — ответа не последовало. Выжидающий взгляд его дочери говорил о том, что она ждёт ответа на поставленный ею вопрос. — Ну… Мы как-то встретились в столице, когда я отъезжал подписывать договор на аренду нашего нового дочернего офиса, и решили посидеть в одном кабаре, немного выпить, расслабиться. Тогда-то разговор и зашёл о том, что его балбес, уже двадцать третий год отраду, ни как не может привести в дом невесту. Я тоже не много пожаловался на то, что ты не спешишь рожать мне внуков, — отец немного запнулся, глядя как Люси вопросительно и с претензией изогнула правую бровь. — Совсем не много пожаловался… А мы не молодеем, как говориться, — продолжил он, обходя девушку, и подошёл к окну, за которым уже сгустилась ночь и первые звёзды подмигивали всем смотрящим на них людям. — Так и решили, что вы оба молодые и со временем притрётесь к друг другу, привыкнете. А там и до внуков не далеко.       Он развернулся и посмотрел на дочь, что в свою очередь буравила его взглядом. Люси могла сделать лишь единственный вывод из его рассказа: всю эту затею придумали две нетрезвые головы, которые ко всему прочему, были опьянены новой дружбой, такой редкостной на старости лет. Обычно к их годам люди общались с теми, чьи отношения были проверенны временем, а здесь нечаянно сошедшие и ставшие неплохими друзьями отцы решили так же свести и своих детей.       Люси вздохнула и опустила взгляд, нечаянно зацепившись им за стоявшую возле зеркала небольшую фотографию с женщиной, чья лёгкая улыбка напоминала саму девушку. Ну, а если быть точнее, то на оборот. На фотографии красовалась её уже давно погибшая мама, в своём излюбленном голубом платье, в котором и провела последние часы жизни.       — Твоя мать хотела бы для тебя только лучшего, — медленно подошёл к ней отец, положив ладони на её плечи. — И я тоже.       В воздухе повисло молчание. Взгляды были прикованы к их единственной и любимой женщине, что могла смотреть на них в ответ только лишь с фотографий. Добродушный взгляд её матери всегда заставлял душу Люси сжиматься и ощущать будто бы тысячи острых и тонких иголок насквозь протыкали её сердце. Горечь и раскаянье посещали её каждый раз, когда она вспоминала её любимую матушку и уж поверьте, эти чувства не угасли и не угаснут никогда. Они намертво прицепились своими острыми когтями к молодому и наивному сердцу, стараясь нанести как можно больше увечий ему как только в голове девушки всплывал светлый образ её матери.       Она никогда не простит себе сделанную ею ошибку, и никогда не примет, что такова должна была быть судьба. Ведь если бы не она, Лейла Хартфелия сейчас была бы здесь, рядом с её уже давно одиноким отцом.       Боль по обыкновению пронзила сердце, но она не была чем-то ожидаемым. С каждым приходом она словно с вновь накопившимися сила атаковала Люси и, подчиняясь ей, на глаза девушки наступали слёзы, застилающие собой её ясный взор. Пару раз моргнув и притупив нахлынувшие воспоминания, Люси взяла в руки подаренное парнем кольцо и, повернувшись к отцу в профиль, сказала:       — Парень резкий, но думаю мы поладим.       Отец лишь мягко улыбнулся и также мягко поцеловал Люси в висок, говоря о правильном решении, и о том, чтобы она не о чём не думала и не волновалась, а поскорее ложилась спать. После его ухода, девушка ещё раз бросила на фотографию матери печальный взгляд.       Сколько бы она не пыталась, а пойти против самой себя и наконец отпустить уже минувшие печальные события она не могла. Слишком тяжёлым бременем они сковали её сердце, заставляя повиноваться каждому слову отца. Ведь чувства вины и благодарности перед ним никогда не угаснут в её душе. И именно поэтому она выйдет замуж за Нацу и сделает то, что будет угодно её отцу.