Листопад.

В зале царила атмосфера праздника и восторга. Подданные были одеты в свои лучшие наряды, смешиваясь в одну большую толпу, из которой выделялись разве что Его Величество и Леголас. - Тауриэль сказала, что немного задержится, отец, - эльф склонил голову, осматривая пространство в надежде увидеть знакомые лица. - Пусть так, ее присутствие больше, чем необходимо, - Трандуил не менял спокойного выражения лица, лишь изредка улыбаясь в ответ восторженной публике. - Когда ты сообщишь ей? - При первой возможности, - отмахнулся эльф и осмотрел на золотые часы, что красовались на одной из стен зала. - Время начинать, прошу тебя. Произносить речь было доверено Леголасу и он прекрасно справлялся с подобными задачами. Общение с подданными приносило ему больше положительных эмоций, нежели с вышестоящими господами. Зазвучала музыка и под громкие овации, сын вернулся на позицию рядом со своим отцом. - Ваше Высочество, Леголас, прошу прощения за опоздание, - Тауриэль спешным шагом подошла к двум эльфам, лучезарно улыбаясь. На ней было платье цвета мокрой листвы, подобно ранней осени в Лихолесье. С улыбкой, молодой эльф закружил свою даму в танце, оставляя своего отца в гордом одиночестве наблюдать за гостями бала. Но, его волновало отсутствие одной более особой гостьи... Медленно обойдя зал, Владыка заметил, что один из балкончиков был занят. - Хотели мне что-то сказать? - грубый тон, не вяжущийся с внешним видом позабавил Владыку. К нему повернулась Элинель, шурша подолами сиреневого платья. Ее плечи окутывали спущенные рукава из драгоценных камней, а от туго затянутого было видно каждый тяжелый вдох эльфийки. Стоя в ступоре, Владыка смотрел ей прямо в глаза, не в силах отвернуться. Короткие волосы с веточкой лаванды в одной из косичек медленно развивались на ветру, уголки губ слегка дрожали, не столь от холода, как от напряжения и недовольства. - Вы... Прекрасны, - на выдохе произнес Трандуил, спускаясь на шепот. - Надо же, Владыка способен на комплименты, - яд из уст казался медом для него. - Отчего же столь чудное создание скрывает свою красоту в углу праздника? - эльф подошел к Элинель и облокотился на перила, подле нее. Яростный взгляд резко сменился на строгий и сдержанный. - Балы завораживают, но только издалека. Лучше наблюдать за по истине прекрасным, не портя его шлейф своим присутствием. Сейчас, я могу наблюдать за Тауриэль, но стоит подойти - она ускользнет от меня и скроется во тьме, как светлячки в поле, - она протянула руку в сторону луны, сжимая воздух. - Вы добились своего, поздравляю... то, что так давно я преследовала - испаряется с каждым днем без возможности вернуться. - Вы так уверены, что я виновник. А что, если Тауриэль сама не хотела Вас помнить? Что, если ее желанием было исчезнуть из воспоминаний близких, подобно светлячкам? - не успев договорить, Владыка почувствовал, как ворот его пиджака грубо сжимают в своих руках. Не оказывая сопротивления, эльф наблюдал за действиями девушки, стараясь не допустить необдуманных, с ее стороны, действий. - Да как ты смеешь говорить такое? Что ты знаешь о Тауриэль? Что ты знаешь обо мне? С самого появления только и делаешь, что заставляешь сражаться с тобой... С каждым днем все сильнее пытаешься сломать, а когда не получается, готов пойти на любые подлости, лишь бы доказать свое превосходство. Думаешь, я поверю, что Тауриэль сама попросила стереть ей память? Это низко даже для тебя, - Элинель переходила на крик, сильнее сжимая ворот. Предательские слезы щипали глаза, она была готова придушить Его Величество прямо сейчас. - Элинель... Прекрати пожалуйста... - услышав родной голос, эльфийка обернулась на проем балкона и с ужасом осознала, что ее имя было произнесено родной сестрой. - Тауриэль... Ты... Ты помнишь меня? - ноги подкосились и эльфийка едва не упала. Крепкие руки Владыки подхватили ее и удержали в вертикальном положении. Кивнув, Владыка вышел с балкона, прикрывая его вход шторами, не позволяя атмосфере праздника проникнуть внутрь. Между девушка повисла звенящая тишина. - Да, помню. И помнила раньше. Я надеялась, что ты сдашься и уедешь домой, где тебе и место... Но ты так хотела вернуть сестру, что пришлось идти на серьезные действия. Сегодня я тебя помню, но после завтрашней вылазки - моя память будет истекать... Постепенно я забуду все, что связано с домом и... с тобой тоже... - после каждого слова Элинель постепенно осела на пол, слезы текли по ее щекам, а ком в горле не позволял сказать и слова, в то время, как душа была готова кричать... - Я... Я не понимаю... Тауриэль... Почему? - едва выдавив из себя, эльфийка подняла глаза на сестру. - Это моя новая жизнь, многое произошло с того момента, как я покинула дом. Знаешь, Элинель, ведь меня тогда не похищали... Я сбежала туда, где мое сердце было свободным и это мне так нравилось... Ты ведь помнишь, что было, когда мы жили вместе в замке? У меня была одна участь - стать хорошей партией для глупых принцев, а я хотела иного. Быть на поел боя для меня... Это выше любых желаний понимаешь... Но, воспоминания мешают мне, я ведь почти забыла свое прошлое, оставила его позади и шла дальше, но тут я выясняю, что ты некая эльфийка пересекла границы и ищет меня... В тот день меня захлестнули воспоминания и ценой тому стало ранение нескольких моих солдат... По моей вине они подверглись нападению, ведь я потеряла бдительность... И тогда я поняла - ценить нужно то, что есть у меня сейчас, не оглядываясь на прошлое, ведь тогда, я рискую потерять то, что имею... Поэтому, по возвращению в лазарете, я подговорила Владыку изобразить мою амнезию, чтобы сбить твой дух и вернуть тебя домой. Надо же, я ведь забыла, что ты всегда шла до конца... На следующий день я приняла решение, что воспоминаниям нет места в моем сердце, пусть они и глубоко засели, а потому, мне предоставили лекари раствор, что уберет осколки в моей памяти и заменит их на пустоту... Его действие начнется совсем скоро и я надеялась, что разговор с тобой удастся избежать, ведь иначе я запомню его... Ты - стала настоящим, а забуду я только прошлое. Не могу перестать винить себя за эту слабость, но Владыка начал первым... Я просила его не рассказывать тебе, но это ведь его решение пригласить тебя... Верил в воссоединение сестер... Трандуил с самого начала сообщил мне о тебе и уговаривал не пить раствор... Но я не хочу как он... Жить с боль на сердце и смотреть вперед... Пусть эта жертва принесет народу Лихолесья истинного командира, что сможет защитить их! Прощай... сестра, - Тауриэль выбежала с балкона, вытирая слезы рукой. Это воспоминание останется с ней, она всегда будет нести в себе боль этого момента. Ничего не чувствуя, Элинель продолжила сидеть на полу. Слезы закончились, как и ее вера в лучшее, все, ради чего она боролась так усердно - рухнуло, но не по вине врага, ее врагом стал самый родной человек... Она добровольно вычеркнула ее... Воспоминания, которыми так дорожила Элинель, были лишь мусором для ее сестры, раз она так легко... легко отказалась... Эльфийка обняла себя руками, шепча "она не могла, этого не может быть". Постепенно, слабость начал брать верх над разумом и, словно в коматозе, девушка начала терять сознание, проваливаясь в пелену отчаяния. - Отец, что с ней делать? - Эльф, на руках которого была ослабевшая девушка, поднял голову на сына и слегка склонился. - Проследи за Тауриэль, сын... Нельзя допустить действия раствора, иначе мы уже им не поможем. Верю, что вылазка продет хорошо, а к тому времени, Элинель вернется в чувства и... Будет готова бороться снова... Леголас кивнул отцу и скрылся в толпе празднующих господ и подопечных, не подозревающих о том, какой же темный шлейф воцарился над праздником.