Путь отступницы

Прошло около двух дней после того, как Акацуки объявили Сакуре, что доверяют ей. Девушка за это время почти окрепла, хоть Лидер и запретил ей отправляться на миссии. А еще, наверное, Конан шепнула ему на ушко про странные отношения Сакуры и Сасори. Возможно, что Пейну было все равно на это, но за два дня их никто даже не побеспокоил. Харуно за эти дни многое вытерпела. Когда Акацуки остались у них где-то часов на пять, то девушке пришлось выслушать красивую речь Хидана о том, что она зря спасла Дейдару. Потом пришлось выслушивать крики и споры со стороны блондина и бессмертника. Конан же не отходила от Сакуры. Розоволосая уже не знала, как объяснить кареглазой о том, что чувствует себя она вполне нормально, сдалась и уснула. Во сне все так же отчетливо были слышны крики Дейдары, поэтому поспать ️спокойно не удалось. Лидер же что-то активно обсуждал с Сасори. Все остальные просто разговаривали. А это, как успело заметить сознание девушки, происходило в одной комнате, не считая разборок Хидана и Дейдары. На следующий день девушка приняла завтрак, который ей приготовил блондин. На тот момент Сакура была готова выпить яд Сасори, а не есть то, что приготовил Дейдара: подгорелый хлеб и странный кофе. Цукури сам понимал, что завтрак не удался, но после успокоительных слов Сакуры стало как-то легче. А вот Харуно только хуже… Есть это все и выпить кофе, который она вообще не любит, было сложно. Хорошо, что Сасори появился вовремя и увел куда-то Цукури. Девушка бросила кукольнику благодарный взгляд, так как после ухода блондина она смогла избавиться от еды. Но испытания на тот день не закончились. Так как Сакура жила в это время в комнате Сасори, а парень мог довольно долго обходиться без сна, а другой момент спать в гостиной, девушка до сих пор была не в лучшем виде. В смысле одежды. После того, как Акасуна увел Цукури, они вернулись часа через два. В руках были странные свертки. Оказалось, что это одежда. Сакуре пришлось все это мерить. Хорошо, что это была новая обувь, которая ни чем не отличалась от старой. Такие же черные сапожки с открытом носом. Потом пошли еще одни черные бриджи и такая же туника. Сакура было удивлена, что одежда не сменилась, но когда вошел Дейдара со словами: «Вот еще!», — девушка распахнула глаза. Мерить что-то, лежа на кровати, было сложно, так как Акасуна не разрешал ей вставать. Только в исключительных случаях. Одеждой, которую принес Цукури оказались какие-то очень короткие шорты и розовый топик, который закрывал лишь грудь. Девушка распахнула глаза. Где подрывник взял подобную одежду ее мало волновало, но мысли о том, что ее нужно будет вернуть и побыстрее, вертелись в голове. В итоге Сасори отчитал за шутку блондина и рассказал, что Дейдара взял одежду в городском борделе. От такой информации глаза девушки полезли на лоб. Цукури извинился за подобную шутку. Потом Сакура употребляла в пищу шедевры Дейдары, слушала его рассказы.Слава Богу, что хоть иногда Сасори, который сидел с ними в комнате, тоже вступал в диалог и пыталась унять Цукури. А когда блондин начинал разговор про свое искусство, Акасуна начинал активно пересказывать то, как свежевал людей, из которых потом делал кукол. От таких рассказов у Сакуры иногда душа чуть ли не наизнанку выворачивалась. Дейдара же просто сидел молча, пытаясь хоть как-то перебить Сасори. Ну примерно так и прошли два дня из жизни Харуно. День был совершенно спокойный. Погода была солнечной, на небе ни облака. И именно, как по закону подлости, Сакуре нельзя вставать с кровати. Иногда девушка вставала и немного ходила по комнате. Конечно, в тайне от Дейдары и Сасори. Пока девушка спокойно лежала в кровати и ждала, когда к ней придет кто-нибудь из парней, к ней стали наведываться странные мысли, а если быть точнее, то сознание и совесть девушки сидели за одним столом и пытались что-то дружно ей внушить. «Ну пойми ты, Харуно! Сасори заботится о тебе, а ведешь себя, как идиотка! Он тебя спас!» — Сознание девушки нервно стукнуло кулаком по столу. Сакура даже вздрогнула. Голова начала несильно болеть. «А еще в своей комнате поселил, — продолжала совесть Харуно, — а ты даже простого «спасибо» не сказала!» Голова начала болеть еще сильнее. Сакуре постепенно становилось нехорошо. Ведь так совесть и сознание уже целый час доставали девушку. Да, Сакура понимала, что не отблагодарила Акасуна. Ведь он спас ее, помог, достал новую одежду, продолжает заботиться и тому подобное. Харуно была очень сильно удивлена даже тому, что он спас ее. Он мог попытаться — ну не получилось бы и черт с ней. Но Сасори действительно не хотел терять ее. Именно такие мысли слишком сильно нагружали девушку. Сакура не могла подумать о том, что Акасуна к ней что-то чувствует. Но если смотреть на ситуацию чисто с женской стороны, то Харуно должно быть обидно от мыслей, что Сасори к ней ничего не чувствует. Сакура сама прекрасна понимала, что не так плоха собой, не обращая внимания на лоб, что довольно умна. Ей должно было быть обидно, потому что живет она с ними около месяца, а впечатления до сих пор никакого не произвела. Обидно, не правда ли? Вот чисто женская сторона Сакуры так думала. Пока девушка пролежала за раздумьями, то не заметила, как кто-то вошел в комнату. Ее почти никогда не напрягало то, что Сасори заходить без стука. Его все-таки комната. На этот раз вошел блондин. Вид у него был довольный. Сакура опустила на него взгляд. По виду Цукури куда-то собрался. А по мешочку сбоку можно было понять, что, видимо, на задание. Харуно стала вспоминать какие-то моменты, когда члена организации могли послать на задание одного. И таких случаев девушка не нашла. Значит, что он собрался уходить с Сасори. Сакуре даже стало обидно, что почему-то не берут ее. А ведь рана почти зажила. Да и узнавать об этом последней Харуно не очень-то и хотелось. Дейдара подошел и сел на стул. Молчание было сейчас довольно странным. Обычно Цукури уже с порога начинает болтать без умолку. А тут такой спокойный. Когда Дейдара чуть не отдался своему искусству от молчания, он встал и начал говорить: — Саку, я пошел на задание. Что это за бред такой, понятия не имею. Вернусь завтра утром. Не скучай! — Блондин подмигнул ей и поцеловал в щечку. Харуно не успела и выдать звука, как дверь закрылась. Девушка тяжело вздохнула. В этот момент дверь снова открылась. Сакура лениво посмотрела на вошедшего. — Как ты? — Тихим и таким же бархатным голосом спросил Сасори. Девушка была рада. Чему именно — не знала: то ли слышать его голос, то ли видеть его, то ли слышать, как он заботится о ней. — Хорошо. — Девушка приподнялась. — А что за миссия у Дея? — Сакура приподняла правую бровь. Сасори спокойно сел на кровать. Да, его тоже напрягало это странное одиночное для подрывника задание. — Понятия не имею. Слушай, если тебе хорошо, то может прогуляемся? — Девушка начала торопливо кивать. Скорей по инерции. Просто, ей осточертели эти четыре стены. После того, как Акасуна покинул комнату, Сакура опустила голову на подушку. «Что ты ждешь? Одевайся и иди к нему! Он. Сасори Но Акасуна пригласил тебя на прогулку! Мило, да? Быстро одевайся!» — Рявкнуло сознание. Харуно не знала зачем согласилась, но упускать шанс не хотелось. Было странно, что пригласил ее Сасори. О чем они будут говорить? Что будут делать? Да Сакуре уже было как-то все равно. Против сознания не попрешь! Харуно быстро оделась. Внизу уже ждал, как всегда готовый, Сасори. Обменялись кивками, они вышли из дома. Девушка сделал глубокий вдох. Свежим воздухом она уже давно не дышала. Парочка пошла в лес. Акасуна шел рядом с девушкой. Как бы он не пытался это скрыть, но постоянно смотрел на нее, пытался как-то подержать, проконтролировать состояние и так далее. Сакура наблюдала за этим с некой улыбкой на душе. «Он заботиться…» — начинала говорить совесть Сакуры. За всю дорогу по лесу они ничего друг другу не сказали. Каждый пытался найти свое занятие. Харуно разглядывала каждое дерево, а Сасори разглядывал и деревья, и Сакуру. Шли они так около двадцати минут. — Сасори, а куда мы направляемся? — Как бы невзначай спросила девушка у кукольника. Акасуна проснулся и уставился на нее. «А она мила …» — пронеслось в его мыслях. Девушка смотрела на него выжидающе. Сасори сначала хотел сделать вид, что не услышал вопроса, но вид лица его выдавал. Какие-то смеющиеся карие глаза, ухмылка на лице, которая не предсказывала ничего хорошего. Немного промолчав, он решил ей ответить. — Сейчас увидишь. — Шепотом сказал Акасуна. Девушка только немного напряглась. Какие-то странные мысли полезли в голову. В одних были картины, как Сасори делает из девушки куклу, а в других как целует ее где-нибудь в самой чаще. Фантазия у Сакуры богатая. Сасори взял Сакуру за руку. Его немного холодные пальцы сжали ее ладонь. Девушке были приятны его прикосновения. А Акасуна чувствовал, как ее теплая кисть немного потеет от волнения. Он пытался внушить ей спокойствие, которое было постоянно с ним. И у него это получилось. Сакура была спокойна. Харуно спокойна всегда, когда рядом он. Девушка чувствует себя защищенной. Нужной кому-то. Хоть это были и спорные выводы. Но не такие уж и спорные. Сасори сам хотел сделать ей приятное. Он не верил до конца в эти чувства. Если Сасори не может чувствовать боль, то какая тут может быть симпатия? А тем более любовь… Так они прошли половину леса. Каждый думал о своем. В итоге они вышли на какой-то обрыв. Небо было освещено красные светом, так как уже бы закат. В дали виднелся водопад. Харуно не знала, что ей сказать. Акасуна просто наблюдал за ней. Уголки немного пухленьких губ приподнялись в улыбке. В глазах появился блеск. Такой детский и наивный. «Какая красота…» — подумала Сакура. Ей так нравился этот пейзаж. Само небо заставило смотреть на себя вечно. Мимо ушей пролетали звуки воды. Сейчас Харуно забыла про все. Ничто не могло ее сейчас отвлечь. Сасори не мог на нее насмотреться. Это уже не та куноичи, которая кулаками разбивала стены. Не та, которая активно хотела его убить. Это наивная девушка, которая очень искренне и наивно улыбается. Какая из нее может быть преступница, когда она такая милая. " Эти розовые волосы… Глубокие, как омуты глаза. Что же в ней такого, что притягивает меня. Почему я привел ее именно сюда? Да, здесь красиво. Я часто думаю о чем-то, когда сижу на этом месте. Но почему именно этим местом и пейзажем я захотел поделиться с ней? Сакура… Красивая и добрая. Какая из тебя отступница? " — Пока Акасуна думал, девушка повернулась его сторону. «Не тот маньяк-психопат, который был тогда. Милый…» — Сакура улыбнулась. Они простояли так немного времени. — Сасори, что это за место? — Сейчас это был единственный вопрос, который могла задать девушка. Ее мало беспокоил ответ, просто нужно был нарушить тишину. Акасуна заглянул в ее глаза. Такие глубокие. — Сакура, как ты так легко смирилась с тем, что мы заставили предать тебя деревню? — Сасори будто не слышал ее вопроса. Он понял, что этим вопросом про пейзажи, она разбавила тишину. Харуно начала думать. Не говорить же ему, что, видимо, влюбилась в него. Что отвечать, она не знала. — Я… Я не знаю. — Да, она честно не знала. Ее тоже интересовало, почему она больше не скучает по друзьям, своей учительнице. Не скучает по Наруто, который, наверное, ищет ее везде. Волнуется, беспокоится. Не принимает тот факт, что она скорей всего умерла. А Цунаде прилагает все силы к поискам. Сейчас, наверное, весь отряд АНБУ ищет ее. Сакуре это было уже неинтересно. За такой короткий срок она забыла почти всю свою жизнь, которую прожила. — Я поняла, что не хочу туда возвращаться. Возможно, что они ищут меня. Но… — Девушка запнулась. Она хотела сказать то, что боится сказать. Придется коверкать фразу. Но главное — сделать это убедительно. Сасори смотрел на нее выжидающе. Он понимал, что сейчас заставляет Сакуру излить ему душу. Да еще так глубоко. А ему казалось, что говорить о деревне для нее будет трудно, а она почти не переживает. Акасуна не мог поверить, что куноичи деревни, которая скорей всего страдает патриотизмом, было так легко забыть место, где родилась и выросла. Харуно резко сократила расстояние между ней и Сасори. — Но мне все равно. Я хочу остаться с вами. С самой опасной и преступной организацией в мире. Я хочу остаться с тобой… Наступило молчание. Никто из двоих не мог поверить в услышанное. Сасори не верил, что слышит это, а Сакура — что говорит. Небо стало уже багрового цвета. Парочка стояла и смотрела друг другу в глаза. Изумрудные глаза тонули в ярко-карих. Красные волосы Сасори были как всегда растрепанны. Девушка не сводила с него глаз, как и он с нее. Акасуна резко нарушил молчание, так как девушка стояла к нему максимально близко. — Готова ли ты явиться в Коноху не как их куноичи, а как отступница, подопечная и пленная члена Акацуки? Готова показаться им в худшем свете? — От таких слов Сакура не отодвинулась от него ни на миллиметр. Ответ был один. И Сакура его знала. Знала, что будет больно. Знала, что ужасно это признавать сейчас. Но отвечать придется. Харуно немного подалась вперед. Между ней и Сасори были какие-то миллиметры. Акасуна ждал ее ответа, но судя по ее действиям уже понимал, какой он. «Что она делает?» — Он знал, но ради принципа спросил это у самого себя. Девушка легко коснулась его губ своими. Что делать дальше не знал никто. Просто какое-то легкое касание таких нежных девичьих губ, которые так приятно пахнут. Девушка явно ответила на вопрос. Акасуна чуть оторвал от нее голову. На лице снова засветилась ухмылка. Да, это не поцелуй, но все же приятно. — Как я понимаю, это положительный ответ. — Девушка широко улыбнулась. — Вот черт! Зецу, ну нельзя было лучше подсмотреть?! — Говорила взбешенная Конан. — Дейдара! — Можешь не благодарить. — Парень спокойно сел на диван. — Нет, Зец, нельзя было реально лучше посмотреть? Они поцеловались или нет? — Спросил блондин. Сидели они тут довольно долго. Как вы поняли, миссии никакой не было. — Мы для чего их одних оставили? — Чтобы они вы*** друг друга как следует! — Вставил свой ответ Хидан. Конан закатила глаза. В дверном проеме появился уставший Лидер. — Вот вам заняться нечем! Сами разберутся в своих отношениях. И почему мне нужно придумывать, что я потом расскажу Сакуре про миссию Дейдары?! Сами придумаете! — Пейн, пожалуйст… — Конан умоляюще на него посмотрела. — Хорошо. Пускай отправляется на разведку в страну Ветра. — При выходе сказал рыжеволосый и удалился. — Так, а теперь давай пожрем! А то, пока за этими голубками наблюдали, жрать захотелось! — Хидан встал и направился на кухню.