Мед.ведь.ма

От ветра, рожденного скоростью, с меня сорвало кепку, и она улетела под колеса ехавших сзади автомобилей. Я, испуганная и впервые оказавшаяся на мотоцикле, закрыла глаза, не зная, как долго предстоит мне на нем гнать. Мой спаситель ничего не говорил, да и не было бы слышно слов сквозь шлем и вой магистрали. Пожалуй, я была даже рада, что он не оборачивается, а внимательно смотрит на дорогу. Верти он лицом, я бы чувствовала страх за нашу сохранность. Постепенно, рвущие потоки воздуха, бившие мне по плечам, стали уменьшаться. Мотор байка уже не ревел, а успокаивался. Я подняла голову, оторвав щеку от шершавой куртки водителя. Мы катились размерено по переулку, где не было людей. К добру это или худу? Где Чонгук, Ви, Шуга? Как я найду их? Они наверняка меня ищут, если уцелели. Выставив ногу на бордюр, мотоциклист заглушил байк, остановившись. Я принялась слезать с сиденья, а он одновременно с этим стянул с головы шлем. Прежде чем посмотреть на него, я поправила одежду, пригладила волосы, заплетенные в две косы, но всё равно от вихрей гонки растрепавшиеся, и только после подняла глаза. Он был ровесник моим друзьям. Его узкие пронзительные глаза и широкие скулы, выдающаяся челюсть, подчеркивавшая мужественную шею, всё было таким… очень мужским. Я впервые оказалась в компании молодых людей, когда покинула Баосин, и меня это жутко смущало, но ни один из моих спутников не выглядел настолько… зрело? Они были юными по всей своей повадке, по словам и взглядам. Ни один из них не смотрел на меня так откровенно, хотя я не могла понять, что означает этот взор. Байкер вдруг улыбнулся, и эта улыбка, обнажившая не совсем ровный прикус, придающий определенное милое очарование в этот в целом грубоватый образ, заставила веки спрятать глаза в веселом прищуре. Разлохматившаяся челка упала на одну сторону. - Уши не заложило от скорости? – Я помотала головой. – Всё нормально? - Да, спасибо. Спасибо, что спас. - Что это за дядька за тобой гнался? – положив шлем на руль, парень тоже слез с мотоцикла и, закрепив тот выставленной металлической ножкой, подошёл ко мне, начав стягивать защитные перчатки на липучках. Бедный, как он в такую жару ездит в экипировке? Но на костяшках пальцев я увидела многочисленные шрамы, и тут же поняла, что иначе на таком транспорте нельзя. Падения и аварии – частые явления в жизни владельцев байков. - Это… я… - Что ему ответить? Правду никак нельзя. А вру я плохо, но попытаться надо. – Он плохой. - Это понятно, - ещё мягче заговорил мой спаситель, – но что ему от тебя было нужно? - Что было нужно? – Не могу сказать, что я внучка предсказательницы, ничего не могу сказать, да и сама толком не понимаю, зачем я этим людям? Я не умею предсказывать! Я не знаю ничего, что знала бабушка. – Ему нужна была я. Пожалуйста, не спрашивай для чего! - Ну, это дураку ясно, зачем спрашивать? – Молодой человек сел на сиденье, вытянув ноги на тротуар. Продолжая говорить, он принялся расстегивать от жары свою куртку. Она распахнулась, и по его шее, сбоку, стекла капля пота прямо в треугольный вырез белой футболки. – За такой красивой девчонкой грех не погнаться. - Красивой? – тихо удивилась я вслух, ухватив себя за длинную косу и вцепившись в неё, будто она могла меня за собой спрятать. Меня никогда в жизни не называли красивой. А по лицам дружков Мао я всегда читала, что они обо мне думают. Некоторые даже шутили и озвучивали свои мысли, по поводу лабораторной мыши, бледной моли, тощей сосульки и прочего. Первые, кто воспринял меня без ёрничанья – это были золотые, но они, конечно, тоже мою внешность не хвалили. - Тебе есть где укрыться от этого мужика? – Парень словно не заметил моего смущения и изумления. – Или, может, набить ему морду, чтобы к тебе не лез? – Он не увидел пистолета! И не знает, что их там было много, и будет много. - Нет-нет, не нужно. У меня есть друзья… мне нужно вернуться к ним. - Друзья? Говори адрес, я подвезу. – Он смотрел на меня в ожидании, а я со своей растерянностью так и встала, представления не имея, как называется хоть одна улица Ханьданя и где мы были? - Я… мы только сегодня приехали в город… - Я остановила объяснения. Это всё станет только непонятнее, если я половину буду говорить, а половину умалчивать. У незнакомца и так уже на лбу две складки образовались от попыток понять, как я умудрилась кому-то насолить, едва появившись в Ханьдане? – В общем, тебе лучше отвезти меня туда же, откуда забрал, потому что я не знаю никаких мест. - Туда же? Но там тот мужик. - Мне нужно найти друзей! Они остались там. – Я огляделась. Нехорошо впутывать постороннего человека в эту опасную авантюру. Он не нанимался мне в таксисты. Я посмотрела на него, такого крупного по сравнению со мной, в плечах аршинного размаха. Не выглядит беззащитным, но всё же. Мне нужно уйти, но он так смотрит, что ноги не идут. - Давай поднимемся ко мне, ты посидишь в безопасности, а я поищу твоих друзей? - Нет! – Золотые же тайная организация, я даже имён их не могу назвать! – Я… мне нужно переодеться, а у них мои вещи. Я лучше поищу их сама. - Среди полумиллиона жителей? В городе, которого не знаешь? – Я открыла рот, чтобы поспорить, но надо было как-то обратиться, а имени его я не спросила. Он понял причину моей заминки и, снова широко улыбнувшись, протянул мне руку. – Зови меня Вон. А как тебя зовут? - Элия, - вложила я свою ладонь в его, и по руке побежали мурашки. - А это Волчица, - кивнул он на мотоцикл, смеясь глазами. Я забрала руку, понимая, что теряю поводы уходить. Вон был слишком галантен и приятен, чтобы хотелось его покинуть. Напротив, появлялось желание задержаться, потому что никто до него не смотрел на меня такими глазами, и в них я ощущала себя какой-то… нормальной. И даже чуть-чуть лучше. - Что ж, Вон, Волчица, - поклонилась я ей, в качестве признательности за доставку из эпицентра катастрофы. – Мне, действительно, нужно идти. Не хочу волновать друзей, - я сделала шаг в сторону. - Как? Просто уйдёшь? – нахмурился парень. – А как же оплата? - Что? – почти начала я разочаровываться, понимая, что в карманах у меня ни гроша, и если он потребует денег, то возникнет некрасивая ситуация. Но Вон, не глядя на моё легкое оцепенение, подхватил меня за талию и привлек к себе. Я моментом оказалась между его ног в щитках и наколенниках. Не спрашивая у меня разрешения и не подождав ни секунды, Вон взял мой подбородок и притянул к себе для поцелуя. Его губы коснулись моих и, не задерживаясь на поверхности, развели их, чтобы слегка проникнуть внутрь языком. Одновременно напуганная и остолбеневшая, я попыталась прийти в себя и отмахнуться, но, уже когда отталкивала его, подумала, что в этом не было ничего ужасного и неприятного. Отодвинувшись от него и отойдя назад, я смотрела в бесстыжие глаза Вона, всё так же, с прищуром, наблюдающие за мной. Щёки мои пылали, особенно они загорелись, когда он облизнулся. - Что ты делаешь?! – всё-таки возмутилась я, считая, что каждая девушка должна давать отпор в таких ситуациях. Даже если молодой человек ей нравится, даже если ей было приятно его внимание. Нельзя показывать, что ты на всё согласна. – Как ты мог так поступить?! - Я не мог удержаться, Элия. - Я никогда не целовалась раньше! – Выпалив это, мне захотелось заплакать. Я ведь, действительно, никогда не делала ничего подобного. Это был мой первый поцелуй! Нельзя было так бесцеремонно… - А я никогда прежде не влюблялся с первого взгляда. – Я сразу же как-то успокоилась, услышав это. Мне не верилось, что так бывает, что так может быть. Точнее, я боялась поверить и всё испортить. Вон был… восхитителен. Я знакома с ним пять минут, но он уже почти в моём сердце. Я смотрю на него и не понимаю, как покину Ханьдань, как уеду от него, как смогу прожить без него всю оставшуюся жизнь, если придётся расстаться? Он встал и, не пытаясь дождаться от меня пока разумной беседы, продолжил признаваться сам: - Хотя не могу похвастаться, как ты, нецелованностью. Я целовал девушек, очень многих, но никогда не чувствовал, как сейчас, что не могу отпустить её после этого… - Я тебя совсем не знаю, - прошептала я. Рука Вона обняла меня за плечи, прижав к себе. - Неужели ты думаешь, что слова расскажут о человеке лучше, чем его поступки или глаза? Посмотри на меня, - он приподнял моё лицо, помогая мне осмелиться на встречный взгляд. – Я украл твой первый поцелуй, поэтому готов нести ответственность и за последующие. Главное, что ты должна знать обо мне – я никогда не останавливаюсь на середине, не бросаю дела на половине пути, и всегда дохожу до конца. – Он стал наклоняться, чтобы поцеловать меня снова, но от его руки, которая придерживала мой подбородок, пошли какие-то неясные волны, не бьющие током, но покалывающие. Они вонзились мне в сознание, и всё на минуту померкло. В полной темноте я пригляделась к фонарям, которые горели на набережной. Ночь. Как ночь? Только что был день… и что это за место? Передо мной пронеслись мотоциклы и я, следя за ними, увидела обрушившийся мост. Я узнала шлем и мотоцикл Вона, а через пару мгновений он уже ударялся о торец обвалившегося до середины моста, падая в воду вместе с разбитой всмятку Волчицей. Я распахнула глаза, отшатнувшись от парня, которому пришлось прекратить попытку второго поцелуя. Мне словно со всей силы ударили в грудь, и она промялась, переломанная, такой сильный был удар во время видения, но боль настигла на мгновение, отпустив, совсем как тогда, когда я ощутила, как душат Ви. Я была не против несостоявшегося поцелуя, но что-то темное внутри осталось, не дав мне насладиться таким трепетным для каждой неопытной девушки моментом. - Ты когда-нибудь пытался перелететь через реку на мотоцикле? – спросила я, вспомнив, как угадала с ранением Гука. - Через реку? – переспросил Вон. - По мосту, рухнувшему в центре. - Нет, никогда, - ухмыльнулся он, как-то странно и внимательнее став на меня смотреть. - Тогда не пытайся. Никогда не пытайся. - О чем ты? – А что, если это просто ничего не значащие миражи? Откуда я могу знать, что вижу будущее? Это ерунда, я никогда раньше ничего не видела, я не обладаю бабушкиными способностями! Скорее хочу обладать, вот и выдумываю. - Неважно, забудь. – Я постаралась улыбнуться, боясь, что если он коснётся меня снова, то опять будут видения. Почему они настигают меня без спроса? Как ими управлять? Кто мне скажет? А что, если бабушкин друг, настоятель того самого Лога знает что-нибудь? Я должна, всё-таки, добраться дотуда. – Мне надо к друзьям, правда, Вон. - Я отвезу тебя, но с одним условием, - игриво повел он бровью. - Ещё один поцелуй? - Ну, и это тоже, я надеюсь, ещё будет, - интригуя, взял мои руки в свои Вон. – Обещай, что завтра пойдёшь со мной на свидание? – Я с радостью бы пообещала ему это, потому что хотела пойти с ним на свидание, хотела, чтобы он ещё раз взял вот так мои руки, обнял меня, целовал, называл красивой, потому что видел такой, но мы с Ви и золотыми должны добраться до Кореи, мы должны сбежать из Китая, в котором нас так хотят убить. - Я не могу, Вон, завтра меня уже не должно быть в Ханьдане. - А где ты будешь? - Я не знаю! Где-нибудь, в другой провинции, возможно. – Молодой человек перестал улыбаться, задумавшись и разглядывая мои бело-бледные пальцы, особенно светлые на фоне его смуглых и твердых ладоней. - А если я найду тебя завтра? Где бы ты ни была. Ты пойдешь со мной на свидание? - Что? Но… ты же не собираешься ехать за мной следом? Ты же не можешь всё бросить и… -… и мне нечего бросать. Я не отсюда родом. Здесь я учусь и подрабатываю барменом. Поверь, прогулять универ и не явиться туда, где ты не устроен официально – это мелочи. Элия, ты зацепила меня за долю секунды, когда подбежала к светофору, такая испуганная и дрожащая. Я никогда не испытывал ничего подобного. Поверь, такие знаки судьбы, такие встречи стоят того, чтобы ради них жертвовать остальным. Учебу и работу найти можно всегда, где угодно, но встретить девушку, от которой в груди станет тесно, от чувств, которых прежде не знал – такое бывает раз в жизни. – Он обнял меня крепко-крепко, и мне стало спокойнее даже чем с золотыми. – Я не могу упустить тебя, - горячо сказал он. Я готова была остаться навсегда в его руках, слушать его теплые слова любви, погружаясь в это взаимное чувство. - Я пойду с тобой на свидание, обязательно пойду, - несмело обняла его я в ответ, потому что никогда, кроме как в благодарность или по-сестрински никого не обнимала. Потому что никогда не влюблялась. До Вона. Он медленно катил меня на мотоцикле вдоль тех фанз, по крышам которых мы неслись с Чонгуком. Там всё было так запутано, что я точно бы и не сказала, какие именно дома мы пробегали. Изогнутые гребни кровель, отличающие постройки побогаче, не сильно помогали ориентироваться. Наконец, когда мы свернули в очередной переулок, я увидела впереди знакомую красную макушку. Едва не воскликнув «Ви!», я сдержалась, только похлопав по плечу Вона. Он всё равно мог не услышать меня через шлем. Но от касания затормозил и поднял визор. - Это мой друг! – указала я вперед. Мой дух тоже обернулся на звук мотора и, хотя находился на приличном расстоянии, стал присматриваться к нам. – Я нашла их, спасибо, Вон! - Точно? Это надежные ребята и я могу не волноваться, что тебе опять придётся убегать от плохого дяди? - Абсолютно, - я бы поцеловала его в щеку, но сквозь шлем это никак не получилось бы, а Вон не снимал его, глядя на приближающегося Ви, похоже, опознавшего меня. Я слезла с мотоцикла. – Так, завтра ты найдешь меня? - А ты не теряйся специально, Элия, - подмигнул он мне и, прежде чем я успела попрощаться, или представить их с Ви друг другу, поскольку тот уже был близко, Вон нажал на газ и сорвался вперед, пролетев мимо моего духа и заставив того посторониться, отлетев к деревянной стенке китайского домика. - Кто это был? – дошёл до меня Ви, когда я ещё провожала глазами спину Вона. В душе тлел страх, что он может не вернуться, не найти меня. Что важнее, быстрее сорваться из Ханьданя или дождаться Вона? На плече Ви болталась моя сумка, с которой убежал он, чтобы мне легче было отрываться от погони с Чонгуком. - Его зовут Вон. Он спас меня от одного из преследователей. – Красный огонек задней фары исчез, и я повернулась к духу-хранителю. – Где Гук и Шуга? - Они отправились на твои поиски, а меня оставили здесь, на всякий случай, если ты вернёшься сама. Я позвоню им, чтобы возвращались! – Ви достал мобильный и, набрав Чонгука, сообщил ему, что я жива и здорова, и мы ждём их там же. Я слушала в пол-уха, предвкушая завтрашний день, и волнение охватывало меня ровно столько же, сколько тревога. Хоть бы Вон сдержал слово! Меня изнутри всё больше переполняли чувства, мне хотелось поделиться с кем-нибудь ими, заявить о них, рассказать в подробностях о том, что в меня влюбился парень! Впервые! И какой парень! Сильный, храбрый, красивый, высокий. Я бросилась на шею Ви и обняла его, вдруг тихо засмеявшись. - Я так рада, что вы целы! Что вы тоже скрылись от погони! – Ви ошарашено воззрился на меня, сглотнув нервно и поправив красную челку, когда я отпустила его. От выражения лица духа мне стало ещё веселее. Он не имел представления о том, что творилось в моей душе. - Медведьма, ты чего? - А что такое? – перебирая косы, я до того их затеребила, что принялась переплетать. - У тебя глаза горят, как две луны. Как будто тебе в них лимоном накапали. - Ничего подобного, - покраснели мои снежные щеки. - Ага, как же. Ты не умеешь скрывать свои эмоции. Что произошло? – нахмурился Ви, пытливо на меня глядя. - Ты же дух, ты всё знаешь. Угадай! - Да не могу я больше, я очеловечиваюсь! – Он замер, ожидая ответа. Собравшись для заявления, я, хихикая, как малолетняя дурочка (а не ею ли я и была?), спрятала лицо в ладонях и принялась прыгать вокруг Ви. - Я влюбилась, Ви, влюбилась! Влюбилась! - В кого? В типа, которого увидела впервые в жизни?! – закрутился он вокруг оси за мной следом. - Да, в Вона! – не могла уже я успокоиться, размахивая руками. - Как так можно? Ты ничего о нем не знаешь! И его не знаешь! Так не влюбляются! - Ты дух, что ты можешь знать о любви? – откуда-то взяв кокетство, защебетала я, ощущая невидимые крылья, которые поднимали меня над всем бренным миром. В голове больше не было ничего, кроме Вона. Вон, Вон, Вон. Я хотела напевать его имя и повторять всё, что он говорил мне. - Я, может, и дух, но прекрасно понимаю, что первого встречного любить нельзя. – Однако Ви не стал спорить, что является экспертом в любовных делах. Я остановилась и положила руки ему на плечи, заглянув в глаза. - Он сказал, что я красивая, представляешь? Много-много раз! И что влюбился с первого взгляда, что тоже меня любит! Представляешь? Бывает же так… - Нет, не бывает! Что за бред, Медведьма? – одернул он меня, тряхнув за плечи. Улыбка ссыпалась у меня с губ, как пыльца Тинкербелл. Я насупилась, не понимая, почему Ви так злит моё состояние? – Парни никогда не говорят комплименты, когда влюбляются, они их говорят только тогда, когда хотят затащить в постель! - Вон не такой! – Я убрала ладони с плеч Ви и отошла от него, повернувшись к нему спиной. – Никуда он не собирался меня тащить. Он спас меня, понимаешь? И пригласил на свидание. И сказал, что я красивая. - И что? Это повод обалдеть от какого-то прохвоста? – Ви обошёл меня, чтобы смотреть в лицо. – Послушай меня, белобрысая, нельзя быть такой растяпой! Я тоже могу тебе сказать, что ты красивая, меня полюбишь? - Ты это просто так скажешь, а он так действительно считает, - ещё раз отвернулась от него я и пошла к лавочке, которую заметила под скатом крыши. Я впервые за всю жизнь почувствовала себя симпатичной сегодня. - Я тоже так считаю, - пробормотал вслед Ви, но я отмахнулась от его замечания. Почему ему трудно поверить, что мною кто-то очаровался? Почему ему не нравится, что кто-то завоевал моё сердце? Дух-хранитель превышает свои полномочия. До появления Шуги и Чонгука мы больше не разговаривали. Ребята нашли пристанище на ночь на каком-то чердаке. Сто раз удостоверившись, что с преследованием на пока окончено, они сбегали в закусочную за солеными пирожками, чаем на вынос в стаканах с крышками и цумянем* из фастфуда. Лечь можно было только на пол, на доски, но они прогрелись под крышей за день, и кроме твердости никаких неудобств не было. Я подложила под голову свою сумку, а ребята сняли куртки, сложив их вместо подушек. Света на чердаке не было, но у них с собой был фонарик на солнечной батарейке. Днем они его заряжали, а ночью могли включать на несколько часов. Ви, по-прежнему, молчал, ничего не сказав золотым о моих заявлениях, а им я сказала без подробностей, что меня подхватил в нужный момент случайный мотоциклист, а потом вернул назад. Вдруг они тоже начнут критиковать меня, если я скажу, что влюбилась? Я не хочу потерять расположение всех друзей, натянутость Ви очень напрягает атмосферу, но я считала, что неправ он, и не собиралась уговаривать его идти на мировую. В конце концов, он ставит под сомнение то, что в меня можно влюбиться! Я сама именно так и считала три года, живя рядом с Мао. Нет, первый год меня это не волновало, я была слишком травмирована смертью бабушки, но потом, когда немножко повзрослела, то захотела гулять, как моя соседка. Не так часто и допоздна, но иногда. Чтобы меня провожали, заходили за мной. А не только пялились женатые мужчины, приезжавшие по делам и останавливавшиеся в нашем общежитии. Один за всё это время пытался сделать что-то, подходящее под слово «приударить», но он сам сказал, что я вызываю у него любопытство и интерес, потому что никогда прежде он не видел таких бесцветных девушек. Бесцветная – вот самый шикарный эпитет за мою молодость, который определял причину оказанного мне внимания. С тех пор я научилась постоянно держаться в тени, желание спрятаться перешло в привычку прятаться инстинктивно, прикрывать себя одеждой, со стоячими воротничками, шарфами, капюшонами. Опускать лицо, чтобы не показывать светло-голубых глаз. Когда я несколько раз попыталась уклонить лицо перед Воном, он настойчиво поднял его и, глядя на меня в упор, повторил: - Я бы мог любоваться тобой вечно. Ты очень красивая. И чувство собственной неполноценности куда-то уходило. Может, со мной что-то случилось? Когда получила свою сумку обратно, я даже достала зеркальце, купленное мне Чонгуком возле храма Белой Лошади на сувенирном развале за считанные юани, потому что перед этим я мельком пожаловалась, что неудобно приводить себя в порядок, не видя. Я изучила себя. Нет, всё та же. Но мне не было уже неприятно смотреть на себя, скорее отворачиваясь. - Не хочу никого пугать на ночь, - произнес Шуга, доев свою порцию лапши и отодвинув картонную коробку с палочками, - но, кажется, приятелям в черных костюмах нужна Элия, а не мы. – Я посмотрела на него, но заметила, что Чонгук уставился на меня, ожидая реакции. - Я это тоже заметила, - вздохнула я, и Чонгук расслабился. Он боялся, что Сахар причинит мне лишнее беспокойство. - Знать бы, что именно они от тебя хотят? – перевернулся он на спину. – Дзи-си принципиально хочет истребить род предсказательницы, которая лишила его покоя? - Или верит, что внучка выдаст ему другое предсказание, - хмыкнул Шуга, закинув левую ногу на колено правой. - А ты можешь предсказать что-нибудь? – обратился ко мне Чонгук. - Я… - посмотрев в затылок обиженного Ви, я решила придержать при себе информацию. – Ничего я не могу. Способности, которые были у бабушки – это дар, а не наследственность. - Так, может чиркануть телеграммку Дзи-си, что новых гадалок нет, расходимся, и всё такое? – оглядел нас всех Шуга. – Мол, что бабуля сказала, то сказала, иного не дано, её предсказание сбудется. Инфа сотка. - Да, сейчас позвоним ему на домашний, оповестим, - с сарказмом бросил Гук. – Не подскажешь номерок? - Можно поймать в следующий раз одного из этих, что за нами бегают, ввалить хорошенько и дать четкие указания, чтоб бежал до самого Синьцзяна и передал слово в слово. - Но разве за нами гонялись не драконы? Вы говорили, что их в Хэбэй много. - Нет, это люди Большого Босса, - покачал головой младший. - Откуда вы знаете? - Ввалили хорошенько. - Шуга! – шикнул на него Чонгук, не желавший, чтобы я знала, на какие методы способны золотые, судя по всему. И я была удивлена, что они избили кого-то ради сведений. Но в голове было слишком много Вона, чтобы я зациклилась на другом. Мне, по сути, не было разницы, какие-то драконы меня ловят или синьцзянцы. Все они бандиты. – Нам нужно поскорее уехать из Ханьданя. – После этих слов я оживилась, приподнявшись на локте. Теперь обсуждение не могло пройти без моего вмешательства. Но Сахарный успел включиться несколько быстрее: - Как нам его покинуть так, чтобы не повторилось сегодняшнего приключения? Раздельно? Не вариант. Слишком опасно. Да, ты уложил троих, может, и пятерых уложишь, а если десяток прибежит? - Нужно отвлечь их как-то, увести куда-то, - задумался Чонгук. – Но им нужна Элия, а она приманкой не будет. - Я могла бы… - Нет, - отрезал Гук, и я обрадовалась, что никто не настаивал на этой версии побега. Я, как выяснилось, не спортсменка, и далеко не убегу, не смогу спастись. Если бы не Вон днем, меня бы уже схватили. Вон… - Ну, в порядке идиотских идей, один из нас мог бы одеться в Элию, - сказал Шуга. Я не придала этому значения. - Точно! – щелкнул пальцами Чонгук и сел. – Сахар, ты гений! - Чего? - Да! Это же ловля на живца. Им же нужна Элия? Так, один из нас притворится ею, все погонятся за ним, и он уведёт их далеко-далеко отсюда, а тем временем настоящую Элию мы под шумок отправим дальше. - И кто ж это будет рядиться в юбчонку? – перекашиваясь и брезгливо передергиваясь, спросил Шуга. - Ну… это же ты придумал? – пожал плечами Чонгук. - А Нобель придумал динамит, и что он, подорвался что ли? Нефиг на меня смотреть так, Гук, в зерцало своё схватишь. - Можно вытянуть жребий. Ви? – привлек того товарищ. Дух неохотно развернулся к ним, ничего не говоря. – Я напишу на одной из трех одинаковых бумажек имя Элии, кто вытянет, тот и нарядится. – Я вдруг стала представлять, как Вон, попытавшись найти меня, наткнётся на переодетого Ви, или Чонгука, или Шугу. Нельзя делать это завтра! - А как быть с волосами? – вмешалась я, наконец. – Они меня выдают больше всего… - Купим парик. – Чонгук покосился на меня. – А тебе надо купить краску. Если они знают примерно, как ты выглядишь, то и тебе стоит сменить внешность. – Теперь? Когда нашёлся хоть один парень, влюбившийся в меня? Неужели жизнь так жестока, и чтобы сохранить её, нужно потерять кого-то дорогого? - У меня много волос, их долго красить, это займет целый день. Мы же раньше ночи не уедем? – с надеждой спросила я, готовая на всё, лишь бы случилась ещё хоть одна встреча с Воном. - Давайте просто продолжим путь, как и прежде, прямо с утра, - сухо проговорил Ви. - Как и прежде уже не выйдет. С утра я отправлюсь за париком, Шуга пойдёт за краской, ты присмотришь за Элией. После обеда, думаю, мы будем уже готовы, - планируя, Чонгук нарезал три бумажки из блокнота, написал на одном клочке моё имя, на втором поставил крестик, третий оставил чистым, и стал мешать их. - Мухлюешь! – без повода изрек Шуга. - На, тасуй сам! – вручил ему листочки Чонгук. Я механически следила за их действиями, не в силах настаивать на задержке и оспаривать их решения, ведь на кону не только моя жизнь, но и их. Свидание с Воном не стоит того, чтобы я погубила этих ребят, даже если я останусь навсегда несчастной. - А что значит крестик? – следя за руками Шуги, спросил Ви. - Это тот, кто останется с Элией. Мы же не можем запустить кого-то одного в её образе? Это будет подозрительно, синьцзянцы знают, что за ней всегда кто-то приглядывает. Так что уйдут двое, а настоящую Элию сопровождать будет один. – Чонгук так посмотрел на меня, словно был уверен, что это будет он. Что он сможет доставить меня в Корею. Шуга разложил три бумажки перед собой. Они не просвечивали, сложенные напополам дважды. Ви первым смело протянул руку и хотел вытянуть, но Сахарный вперед прихлопнул их ладонью. - Погоди! Я первый. – Мой дух уступил без претензий. Шуга минут пять водил рукой над листочками, шаманя и призывая Будду, пока не определился и не накрыл одну. – Теперь тяни, - разрешил он Ви. Тот не думая взял ту, что была к нему ближе, и развернул её. Посмотрев в неё, он подарил мне долгий взгляд, полный чего-то невыразимого и мучительного. Развернув к нам бумажку нутром, Ви показал крестик. Я, обиженная на его обиду, отвела глаза к Чонгуку, опустившему взгляд к полу и поджавшему губы. Его не устроило решение жребия, но он промолчал. Шуга поднял свою записку, и, поднеся к глазам, тотчас отшвырнул к фонарику. – Да ебал я свою карму! – поднявшись, он ушёл в дальний тёмный угол, пока мы все смотрели на надпись «Элия», украшавшую его жребий.