Аллегория

В далёкие-далёкие времена древней Японии существовало поверье о неком «мёртвом» городе, блуждающем в поисках собственного могущества и увеличения физической силы. Подобно призраку снежной горы он величественно появлялся то тут, то там и уходил в небытие, оставляя после себя лишь смерть и отчаяние. Все, кто хотя бы на шаг пытался приблизиться к городу, были встречены холодным приёмом каменных стен, и ни одно живое создание не могло проникнуть в их пределы. Только избранные были допущены следовать рядом. Именно рядом с высокими стенами, а за одну только мысль посягнуть на истину – ждало неминуемое и жестокое наказание. Но вот однажды в стены города упёрлась маленькая, поросшая чертополохом и терновником узенькая тропка, по которой, казалось, не обращая внимания на боль, доставляемую колючими травами, шёл ребёнок. И дух его настолько был силён, а сердце так изголодалось по заботе, что страх, при виде города и его могучих стен, собственноручно возведённых, исчез, оставляя место искренним порывам. При виде ребёнка, задан был вопрос. Вопрос столь же простой, как если бы спрашивали бы имя. Тогда ребёнок улыбнулся, а городом овладело удивление. Однако радость вновь сменилась страхом, отчаянной мольбой о помощи. И желая лишь проверить свою силу, бросив вызов самому Аиду, город отворил ворота первой стены, впустив бедняжку внутрь и вернув ей земную боль. Однако сам он за битвой не приметил, как рухнула стена, лишь стоило малышке продолжить путь вперёд, крепчая своим сердцем. Но первая стена – начало всего длинного пути. Перед ней раскинулся ров, широкий до таких пределов, что противоположного берега не видно было и в помине, и густой туман обволакивал всё вокруг, подобно снежной вьюге. Чуть поодаль виднелась полуразрушенная пристань и пришвартованная к ней старая ладья. Кажется, ей пользовались уже очень-очень давно, а то и вообще никогда. На ладье возвышалась нечёткая фигура немощного лодочника. Девочка села на чуть влажную и полностью прогнившую скамью, и лодочник, оттолкнувшись от дна длинной палкой, тихо повёл ладью сквозь туман по стоячей воде к противоположному берегу. - Я могу поймать рыбу себе на завтрак? – Спросила через какое-то время девочка. - Делай, что хочешь, - равнодушно ответил лодочник и остановил ладью, дав ребёнку немного порыбачить. - Простите, что вам пришлось ждать меня, - произнесла девочка, когда поела. - Ничего. Ты должна поспать, - сказал лодочник. - Хорошо, - кивнула она. Они плыли очень долго, и за то время многие пытались нарушить их размеренный путь куда-то, многие желали их смерти и их разлуки. Из-за этого девочку беспокоили дурные сны и она совсем потеряла отдых, но, тем не менее, она никогда не позволяла себе унывать и никогда не жалела ни о чём. Она всегда смотрела только вперёд, ожидая, когда же из тумана появятся очертания города, в то время как к лодочнику она всегда была обращена спиной и не замечала, как тот из дряхлого старика превратился в молодого человека. Наконец, показался противоположный берег, и тогда лодочник вдруг сказал: - Я могу развернуть ладью, если ты этого хочешь. Девочка молчала, но когда нос лодки сел на мель, она резко поднялась и уверенным голосом произнесла: - Я не хочу возвращаться. - Делай, как знаешь, - ответил лодочник и исчез, оставив малышку перед ещё одной огромной каменной стеной. Сколько бы ни ходила девочка вокруг этой стены, сколько бы ни прикасалась к ней своими маленькими тёплыми ручками, стена по-прежнему оставалось непоколебимой. Казалось, ничто не может разрушить её. Вскоре малышка совсем выбилась из сил и прилегла на траву, чтобы немного поспать. Сон её оказался настолько глубоким и был таким долгим, а дыхание столь тихо и незаметно, что городом овладел неописуемый страх. Где-то внутри у города что-то завыло, заскреблось и заболело. Его ярости не было предела, он готов был сокрушить целых три мира ради одной лишь жизни. Почувствовав отчаяние города, девочка очнулась ото сна, наблюдая широко распахнутыми глазами, как вторая стена рушиться, словно карточный домик. Теперь перед ней открылся сам город с лабиринтом тёмных улочек, ведущих куда-то в самый центр. Не побоявшись пойти по ним до конца, девочка медленно проходила мимо домов, заглядывала в тёмные проёмы окон и дверей, в которых тут же зажигался тёплый свет. И этот свет постепенно разливался по всему городу, не обходя стороной даже самые тёмные уголки и подворотни. По мере того, как девочка подходила к центру, она взрослела и превращалась в девушку, затем в молодую женщину. И вот, когда её красота и жизненные силы достигли своего апогея, когда она стала самым прекрасным жителем этого города, и сам город признал это, она остановилась перед храмом, который и был центром. Она сложила руки в молитве и произнесла: - Спасибо Небесам, за то, что они подарили мне этот прекрасный город. Он моя жизнь, моё счастье и моя любовь. Я хочу вечно оставаться его жителем и освещать его улицы своим присутствием, если только сам город позволит мне остаться. И город позволил. После удивления и страха, которые город никогда не испытывал за своё долгое существование, им овладело ещё одно сильное чувство – любовь.