Пит, ты не понимаешь...

— Пит, ты просто… ты не понимаешь! — орет Китнисс, стоя на самом солнцепеке.- Нам надо найти побольше кустиков. Можешь ты сходить туда, где их выкопал, и посмотреть — если ли там еще? Пит смотрит на нее с тревогой, потом опускает глаза на кустики примул, которые посадил, когда вернулся. Сейчас они из-за жары засохли.  — Китнисс, я уже проверял. Они все по… То есть, я хочу сказать, с ними то же самое. И новые по такой погоде не вырастут, пока снова не пойдут дожди.  — Но у нас есть в доме водопровод! Мы могли бы их поливать из шланга, не дожидаясь никакого дождя, разве нет? — умоляет она, чуть не плача. И видеть ее в таком состоянии ему невыносимо, это разбивает его сердце.  — Китнисс, мы это уже обсуждали. Воду нужно экономить. Том сказал, нельзя не лить ее попусту, разве что это действительно крайне необходимо, — пускаясь в объяснения, он кладет руки ей на плечи. — Пожалуйста, посмотри на меня и скажи, что не так. Не может дело быть только в цветах. Она поднимает на него глаза, полные слез:  — Дело не в цветах, Пит. А в том, что они означают. Он вздыхает.  — Знаю, прости. Конечно, они напоминают тебе о твоей сестре. Всхлипнув, она качает головой. — Не только Прим, Пит, — говори она едва слышно. — Они еще напоминают мне, что ты… что ты вернулся. Что ты вернулся ко мне. Его сердце взлетает будто на крыльях, парит, и он невольно усмехается: - Что, а видеть меня каждый божий день — этого тебе уже недостаточно, чтобы не забыть? — поддевает он ее шутливо. Ухмыляясь, он притягивает ее к себе, не обращая внимания на её хмурый вид.  — Ты знаешь, о чем я, Пит, — бурчит она ему в плечо. — Я просто… просто не хочу, чтобы ты снова меня оставил. Он вздыхает и чмокает ее в макушку.  — Ты знаешь, что я никуда не собираюсь. Ясно? — спрашивает он, она кивает, все еще не отрываясь от него. - Да, и еще, — продолжает он, — как насчет того, чтобы я переехал? Резко отстранившись, она стирает слезы с глаз и смотрит на него недоуменно:  — Переехал? В смысле, типа, жить со мной? От смеется. - Да, типа, жить с тобой. Я все равно все время здесь, и спим мы все равно в одной постели, уже много недель, — приводя эти доводы, он глядит на нее с надеждой. — Что скажешь? Поджав губы, она на миг задумывается.  — Так ты хочешь перевезти весь свой скарб? — спрашивает она, и он кивает. - И, — продолжает она, — ты будешь тут когда я буду ложиться спать и просыпаться, и печь сырные булочки, когда мне захочется? — в ее словах все сильнее проявляется восторг. - Да, — он дополняет свой ответ кивком.- Так что все будет как и сейчас, только со всем моим скарбом. Звучит заманчиво? Она улыбается.  — Пожалуй, я согласна*. ______________ *а в оригинале все тот же классический эверларк, который в переводе звучит как «Разрешаю»: I'll allow it.