Энциклопедия отчаяния

Одно из самых важнейших качеств, непризнанная моральная ценность, дар, данный свыше. Эта формулировка больше похожа на загадку, которую не каждый поймёт-то. Ибо не все сталкивались с ответом, довольствуясь сидением на насиженном месте, ожидая чуда. Как и почему свершаются чудеса, многие забывают. К этому должна быть приложена рука, но все ошибочно надеются на чужую участь. У меня было ошибочное представление о мире, о себе и людях. Я плохо разбиралась во всевозможных вещах, часто допуская неверные толкования. Просто слишком доверчивая девочка — это и являлось самым большим заблуждением. Продолжала следовать за ним, идя с завидным упорством по неверной дорожке. Поэтому, я верила им всем — дорогие друзья не начали бы играть по установленным правилам. Этим-то я его и взбесила. Может, жизнь потрепала, а может и дар, данный с самого начала — он не слишком доверял обстоятельствам и людям. Постепенно это напряжение начало уменьшаться — принял их как своих друзей. И следом был предан, не зная, кому можно довериться, а кого стоит опасаться. Один ухаб портит весь путь, пусть и самый незначительный. Если говорили, что невиновен — я верила; когда подозреваемый был признан виновным — всё равно продолжала. Благодаря своему невыносимому характеру. Этим я вновь его раздражила, ведь на суде была самым никудышным помощником, мешающим установлению правосудия и жестокой расправы. Даже когда обвинения бросались на меня, я готова была поверить, что преступником являлась я. Ведь до сих пор не избавилась от вредной привычки. Моей целеустремлённой не вере в реальность можно было посочувствовать. Но он не стал, пытаясь сделать больнее и открыть глаза. Я уверена, что у него были цели, которых он пытался достичь. Вспомнить о своем таланте, не позволить натолкнуться на следующий ухаб, не упустить истину. Много ли еще существовало стремлений, о которых мне ничего неизвестно и где он мог продемонстрировать целеустремлённость. С точностью о нем я знаю лишь пару вещей — ему не нравилось, как я доверяла недостойному доверия, геймерша из иллюзорного мира нравилась ему намного больше. Пусть и заботы было продемонстрировано меньше. С каждым шагом он нравился мне больше допустимой нормы, ограниченной узами дружбы и условиями обитания. Мое же существование производило обратный эффект, ведь я не имела желания избавляться от не устраивающей его стороны. И в то же время, в этом он мог найти успокоение, в моих наивных представлениях о мире и его обитателях. Я может и доверчива, но и проницательна, а мои глаза всегда широко раскрыты и не занавешены, ни единой вуалью. Здраво смотрю на происходящее, отгораживаясь своей привычкой. Это уже нажитое и он понял, что слишком сложно это преодолеть. Мне было трудно смотреть, что львиная доля трудностей ложится на его плечи, поэтому я подставляла свое, протягивая руку помощи и включая свои дедуктивные способности, отличавшиеся никудышностью. Но он всегда меня благодарил — я оставалось довольна. И всё так же мешала на судах, отстаивая всех подряд, веря в чудо, забывая о собственноручно добытых уликах. Но истина не укрывалась от него, а приговоры выносить кому-то приходилось. Хината не любил это бремя, но нёс его со всей ответственностью. Не для этого он стремился попасть в академию, чтобы быть никем. Всплывшая правда беспокоила его, в то время как мне было все равно. Я верила, что Хината-кун талантливее всех, пусть только в моих глазах. Моя вера была ему не слишком нужна, но когда натолкнулся на равнодушие остальных — полегчало. Я лишь улыбнулась, ведь другого мне было и не надо, а жало, впившееся где-то в районе сердца, вовсе не болит. Целеустремленность его не знала границ, и он никогда не отчаивался. За такими людьми хочется следовать, и я с удовольствием следовала. Мне просто надо было найти того, в чьей тени смогу укрыться и кому довериться в дальнейшем выборе. Его решение становилось и моим — пусть и мнения не состыковывались. Ведь бывали моменты, когда ему самому хотелось быть неправым. Лучше бы он ошибался всегда. Такая мысль посетила меня, но приписывать её к размышлениям Хинаты-куна я не стала. Наверное, он считал, что подобные мне, нуждаются в тщательном уходе, ибо доверчивости моей не было границ, и даже заметив опасность — шагнула бы навстречу, помогая обидчику, облегчая задачу. Поэтому Хината находился рядом — часто. Я не смела возражать, ведь всё равно не послушают. Даже если бы и решила отречься от своей пагубной привычки, то виду бы не подала — мне понравилось находиться за крепостью опеки и чувствовать себя легкомысленно. Что бы ни случилось, за меня бы похлопотали. Хината не беспокоился о себе, словно чувствуя, что беспокоиться не о чем. Я доверяла ему, поэтому взяла обещание выбраться отсюда и оставаться тем Хинатой-куном, которого я всегда знала. Целеустремлённо идти к своей цели, невзирая на реальность, которую он мне пытался внушить, не понимая, что и ему нужно это внушение. — Не говори это таким тоном, словно прощаешься… — сказал он мне в тот момент. Я не прощалась — перестраховывалась. Ведь в чем-то он был прав. Такие как я слишком доверчивы, чтобы сбежать от опасности и повернуться спиной к другу. Я буду наблюдать, как мои друзья, в которых не усомнилась, будут покидать нынешнюю реальность, вступая в другую. Доверившись ему, сделала правильный выбор — целеустремлённей человека, чем он, нельзя было найти на этом острове. Вера в друзей у него была еще сильнее, чем моя. Именно поэтому и говорила, что не прощаюсь. Я знаю, что они не сдадутся, и мы обязательно встретимся еще раз. Хината Хаджиме больше не сможет меня упрекнуть в том, что я слишком доверчива, ибо сам заразился благодаря пагубному влиянию.