Девочка

      Маленькая девочка не боится темноты. Просыпается, встаёт с удобных мягких подушек и направляется вглубь комнаты, куда не проникает свет жёлтых фонарей. Туда, где спокойно. Маленькая девочка видит очертания предметов, что не мешает ей натыкаться на них, падать на колени, сжимать пальчики в кулак от обиды. Никому не нравится чувствовать себя беспомощным.       А вокруг — четыре стены, украшенные красными шпалерами. Над головой — бесцветный потолок. Он скучный, он не похож на усыпанное звёздами небо. Звёзды. Кажется, Эллендир говорил, что они называются именно так. Эти маленькие белые точки заставляют маленькую девочку улыбаться и, подняв голову, пытаться посмотреть на них через перекрытие. Но в городе они кажутся не такими яркими. Словно им тоже не нравится здесь. Но звёзды обязаны. Точно так же, как и девочка.       Только почему-то все мысли далеко-далеко — в Призрачных Землях. Там нет мягких кроватей, в которые можно провалиться. Но спать на траве куда приятнее. Класть руки под голову и слушать окружающие звуки. Как шелестит листва, как стрекочут насекомые. А иногда — как кто-то ходит. Совсем близко. Кто-то, кого не хочется видеть, слышать, чувствовать. Маленькая девочка боится этих шагов. Потому что она знает, чего это может ей стоить. В темноте же нет ничего пугающего. Она приятно обнимает, скрывая худое тельце, облачённое в старые потрёпанные одежды, которые явно велики на несколько размеров. Девочка не расстаётся с ними даже сейчас. Перетягивает бечевой каждое утро, улыбается. Хоть что-то для неё не меняется, когда весь мир в одночасье стал другим. Не меняется. Хоть что-то.       Рукава давно порваны. Нетронуты лишь манжеты, на которых аккуратно вышито слово. Слово, которое нравится. Даркмур. Девочка знает буквы. Она давно умеет читать. Только не нужно ей это. Не хочется. Там, где жизнь похожа на вечную погоню, подобные знания никогда не пригодятся. Но ей приятно смотреть, как сплетается этот странный узор. Девочка ставит это слово сразу после своего имени, и оно сразу начинает звучать по-другому. Более благородно.       Бэссариенн Даркмур.       С годами всё привычнее выводить это на бумаге. Только почему-то не так приятно, как раньше. Слово больше напоминает рутину. Даже когда перед ним стали вставать другие.       Пальцелом.       Девочка становится злее. Не только в Призрачных Землях за жизнь приходится бороться, вспарывать глотки. Но и в далёкой Ледяной Короне, совершенно одноцветной, скучной. Где день не отличим от ночи. Если ты не научишься бить первой, не научишься скалить зубы, тебя попросту сожрут. Девочка знает, что это такое. Знает не понаслышке. Она видела тех, кого сожрали. Это было давно, тогда правый глаз мог не просто реагировать на свет. Она не хочет подобной участи. Поэтому девочка бьёт. Даже по тем, кто не желает ей зла. Просто для того, чтобы у них никогда не появилось желание сделать ей больно.       Командир.       Каждодневно приходится выходить из палатки и видеть десятки и десятки одинаково тупых лиц, которым приходится объяснять всё, что девочка знает сама. И, даже если среди них есть те, в чьих глазах она замечает проблески интеллекта, нужно помнить: они не лучше остальных. В Ледяной Короне нет тех, кто лучше или хуже. Нет богатых и бедных. Здесь есть те, кто умеет выживать. Прочие же отправляются домой. Девочка не хочет терять тех, кто сумел подобраться к ней слишком близко. Когда они уходят, ей отчего-то (она и сама не может понять причину) больно. Возможно, она просто прирастала к людям. А вот они к ней — нет.       Девочка не плачет. Слёзы солёные, от них щиплет глаза. Да и как-то неблагородно это — при её-то звании. Она заменяет слёзы выпивкой. И, чем тяжелее девочке приходится, тем больше посуда. Она заменяет слёзы хорошей дракой. И даже если остаётся лежать с онемевшим от боли лицом, считает себя победителем. И улыбается. Ведь ненадолго, на какую-то пару мгновений она выкинула из своей головы мешающие мысли.       Бессердечная.       Многие хотят обладать девочкой. Она некрасива. Окружающие считают, что нет существа более несовершенного. Но у девочки — статус, у девочки — деньги и хорошие связи. Ну как отказаться от такого соблазна? Только девочка всё понимает: она не нужна, её не любят — как не любили в детстве, когда, попросив зажмуриться и вспомнить все знакомые цифры, от большей к меньшей, оставили одну посреди черноты и лесов. С тех пор она выучила правила взрослых игр, но по-прежнему, закрывая глаза, она считает до пяти.       А тот, кого хочет видеть рядом с собой она, лишь отводит взор да зовёт по слову с манжет. Он слишком большой, чтобы увидеть всё ещё маленькую, пускай и давно уже выросшую девочку. Возможно, именно поэтому она так просто обратила не него внимание. Сложно не замечать слишком больших людей. Особенно если они совсем рядом. Да так, что ты невольно оказываешься в их тени. По самые кончики острых ушей. Но девочке нравится стоять в тени. Так её ничего не слепит.       Маленькая девочка сидит в углу. Мнёт руками рваные края рубашки, смотрит из-под длинных ресниц. Она не хочет идти вперёд. Не хочет становиться злее. Девочка пока ещё умеет улыбаться искренне. А там, где её имя разрастается, подобно терновнику, улыбка похожа на яд. Девочка хочет спать под звёздами и бояться шагов. Потому что только так она ощущает себя живой. Но в том мире, где обитает её брат по крови, нет места таким. Живым. Здесь куда более опасно и сложно, чем в Призрачных Землях. Луносвет напоминает сказку, готовую принять каждого. Пропитанную таким количеством законов и правил, что можно сойти с ума. Но девочка лишь перестаёт быть настоящей, превращаясь в кого-то другого. Куда более страшного, чем шаги. Именно поэтому иногда так хочется спрятаться, чтобы никто не нашёл. Чтобы не нашла та — другая. С короткой стрижкой и хищным взглядом. Но она всё ближе. С каждым новым днём.