"А что если он не успел" (рабочее название)

Когда Валя пришла в себя, в палате уже было темно, лишь слабая лампочка освещала помещение, отражая тени всех предметов. На секунду она закрыла глаза, вспоминая события дня. Сердце бешено забилось, когда она вспомнила, что днем хотела попасть к Сергею, но ее не пустили. Она вспомнила свой сон и дрожь пробежала по ее телу. Медлить больше было нельзя и сделав усилие она резко села на кровати. Через несколько минут ей удалось остановить головокружение и она осторожно встала на пол. Держась за предметы медленно добралась до двери и прислушалась. За дверью была тишина и это ее обрадовало, так как ее плану сейчас могла помешать любая медсестра. Выйдя в коридор Антонова на секунду замешкалась, и все же решила сначала пойти на право, осторожно зайдя в палату и дойдя до ближайшего стула она упала на него без сил. Любые усилия, в том числе длительное нахождение в стоячем положении отбирали у нее последние силы. Через несколько минут придя в себя, она взглянула в лицо мужчины, ради которого проделала этот нелегкий путь. Оно было очень бледным, почти безжизненным. Лишь тихое пищание приборов сообщало о том, что человек еще жив. Едва сдерживая слезы, Валя прикоснулась к его руке, сразу почувствовав холод. — Ты мне нужен, слышишь, — тихо сказала она, сжимая его пальцы. — Ты не можешь меня оставить, я даже не поблагодари тебя за то что ты меня спас. Ты всегда оказывался рядом, даже в самые трудные моменты моей жизни. Я чувствовала рядом с тобой себя в безопасности, — по щеке Антоновой сбежала слеза, она смахнула ее украдкой, не отрывая взгляды от лица Сергей, надеясь что он придет в себя. Чувства которые она сейчас испытывала пугали ее, где-то в глубине души она знала, что он для стал чем-то большим чем коллега. Пусть даже она пыталась это скрыть, что не всегда ей удавалось. Антонова усилиленно пыталась пресечь все попытки Майского ухаживать за ней, да ей были приятны его знаки внимания, комплименты, но большего она себе не могла позволить. Все это было не правильно, они встретились слишком поздно, у нее семья, дети, она не имела право все рушить, чувствуя большую вину перед мужем, от которого в последнее время сильно отдалилась. Он наверняка замечал перемены в ее настроение, в том что она старалась проводить больше времени на работе или полностью посвящая весь день детям, они редко оставались наедине. Их семейная идиллия которая длилась годами дала трещину. Если нечего не вкладывать в костер любви, он постепенно начинает потухать и сейчас от него остался лишь пепел. Когда это все началось ей было трудно вспомнить, возможно после полугода ее работы в ФЭС, она пришла домой очень уставшая, был сложный вызов, весь день она провела за городом в компании Майского, они шутили и дурачились, за что Рогозина сделала им выговор, с предупреждением, что она работе нужно вести себя подобающе. В этот вечер она впервые не захотела поцеловать мужа, на его объятия и ласки ответила холодом и удалилась в ванную. С этого дня все изменилось… — Сережа, я знаю, ты меня должен слышать, я тебе многого не успела сказать, — она поднялась со стула и нежно прикоснулась губами к его губам, — но потом резко села обратно, понимая что поступает не правильно. Все это время ее терзали сомнения, о том что даже если Сергей и испытывает к ней чувства, то он не готов менять свою жизнь ради нее. Не готов к ответственности за ее детей, не готов лишиться своего образа жизни. Валя на секунду закрыла глаза, сердце твердило ей что она любит этого мужчину, но разум сопротивлялся выдвигая все новые обстоятельства того, почему они не могут быть вместе. Валя вздрогнула и открыла глаза, когда поняла что кто-то схватил ее за руку. — Я готов вечно лежать в больнице, лишь бы ты каждый день приходила ко мне, — он нежно притянул ее к себе и поцеловал. — Антонова, вы почему покинули палату, я ведь вам запретил вставать, — услышала она резкий голос врача за спиной и взглянув на Сергей поняла, что сейчас все это ей померещилось или просто приснилось, его состояние не изменилось и от этого стало так больно внутри. Он был таким родным, нужным ей сейчас человеком, но она нечего не могла для него сделать.