Плясали вокруг страшные тени, Луна бросала блики на стены. Деревья под ветром качались, стонали, И грустные песни свои запевали.
~ Unknown.
***
Я отползаю в самый угол комнаты и скрываюсь во тьме, прижимая к себе катану, которую выхватил у мертвого самурая. Да, мне страшно. Вампиры часто устраивали набеги на нашу деревню и все уже привыкли. Но сейчас всё было слишком серьезно. Они поджигали наши дома, небось, и этот сейчас со мной подожгут. Сам я был ранен в живот. А на лице, руках и ногах были видны ожоги. Вампиры подожгли и мой дом. У меня было всё: любящая жена, прекрасная маленькая дочь и крыша. Но этого всего в один момент не стало. Я проснулся и как последний трус сбежал, оставив самых важных людей в моей жизни умирать. Резко кто-то влетает в окно. Мне становится еще больше страшно. В полумраке я замечаю силуэт девушки. И лишь полыхавший огонь на улице иногда освещает ее лицо. Она быстрым шагом подходит ко мне и я вздрагиваю. — Похоже, ты ранен, — вампир слегка наклоняет голову и улыбается, показывая свои белоснежные клыки. Девушка нагибается передо мной и хватает меня за плечи, сильно сжимая их. Она смотрит мне прямо в глаза, пытаясь что-то в них рассмотреть. И я знаю что именно. Вампир пытается найти мой самый большой страх. Это мне рассказал старейшина моей деревни. Он уже стар и много чего пережил, в том числе и встречу с вампиром. Скорее всего он уже мертв. Но теперь у меня есть шанс рассмотреть ее поближе. У нее темно-лиловые волосы и такого-же цвета глаза. А вдоль каждой щеки идет черная линия, будто она плакала. Девушка хмыкает и перестает смотреть мне в глаза. Она ничего не нашла в них. И я не знаю, как это объяснить. Вампир некоторое время оглядывает меня, а потом хватает за шею и прижимает к стене. Усмехается и приближается. После чего я чувствую, как ее клыки вонзаются мне в кожу. Очень больно, но я даже пискнуть не могу. Ведь страх сковал мое тело. — Ха, твоя кровь уже не из свежих, — девушка опускает меня и я падаю на пол. — Сколько тебе лет? — спрашивает, будто я маленький ребенок. Не собираюсь ничего ей отвечать. Просто потому, что я не обязан. Ее ухмылку заменяет гримаса отвращения. Она пинает меня и говорит уже не таким слащавым голосом: — Отвечай. — Тридцать два, — корчась от боли, называю свой возраст. — Так и знала, ты уже старичок, — смеется и делает надрез у себя на ладони. Хочу спросить, что она делает, но всё-таки молчу. Вампир подставляет руку и алая жидкость капает ей на ладонь. После чего подходит ко мне и нагибается: — Пей, — подставляет свою ладонь к моим устам. Отрицательно качаю головой. — Хорошо, я повторюсь, — девушка топает ногой. — Пей! — снова отрицательно качаю головой. Она цокает и сама заливает мне в рот свою кровь. Я кашляю и опрокидываю голову назад.***
Просыпаюсь я ближе к обеду. Приподнимаюсь на локтях, держась за голову. Смотрю, а та девушка спит. Надо-же, я даже подумать не мог, что она останется здесь на ночь. Одета вампир в заморские одеяния белого цвета, что не подходят к национальной одежде страны восходящего солнца. Теперь понятно, что она не отсюда. Провожу языком по зубам и ойкаю, после чего ужасаюсь. Вчерашние события обрывками всплывают у меня в голове. Значит тогда она обратила меня в такую-же тварь, что и она? Быть не может. А любимая Рин и милая Хотару? * Они ведь мертвы. С горем пополам решаю незаметно смыться куда-подальше от девушки. Встаю и беру катану, которая мирно до этого покоилась рядом с вампиром. Аккуратно ступаю по деревянному полу и уже дохожу до двери, как сзади меня раздается смех. — Куда собрался? — вампир моментально оказывается возле меня. — Ты же там без меня не выживешь, — она открывает шторы, которые, оказывается, были нетронуты пожаром. Да и сам дом цел. Я морщусь. С каких пор солнце стало так ярко светить? А еще я чувствую ее приятный запах. Ах, точно, я же теперь вампир. И если я выйду без «телохранителя», то меня там убьют или же я умру оттого, что мне будет не хватать еды, точнее, крови. Вяло возвращаюсь на свое место и плюхаюсь пятой точной вниз. Девушка садится сбоку, практически напротив меня и усмехается. — И как тебя зовут? — спрашивает она, а я отвожу взгляд. Та не обязан я отвечать! Может ей еще свою биографию рассказать?! - Ах, не хочешь. Ну ладно, буду называть тебя Феридом Батори. — С каких это пор ты будешь давать мне имя?! Так еще и заморское! — моментально взлетаю и достаю катану. Замахиваюсь, но девушка моментально останавливает мою руку. — Какие мы резкие, — сжимает мне сильно руку, а потом слегка толкает. Но даже этот толчок заставляет меня моментально откинуться назад. — А меня зовут — Рошель Барретт, — она довольно улыбается и указывает рукой на себя. Я фыркаю и отвожу взгляд. Прикрываю глаза, прокручивая диалог с Рошель и ее действия. Вздыхаю и перевожу взгляд на Баррет, после чего тихо говорю: — Ладно. Можешь называть меня Феридом. Моего настоящего имени ты никогда не узнаешь. — Ха, я знала, что тебе понравится это имя, Батори, — усмехается и встает, слегка покачиваясь, будто пьяна, хотя на самом деле хочет показать свою «игривость». — Что-же, пойдем во внешний мир, друг мой, — она протягивает мне руку и я неохотно берусь за нее. Огонь еще горит. Вампир выходит и расставляет руки в стороны, вскрикивая: — Ох, этот запах горелой плоти! — смеется, а потом через плечо смотрит на меня. — Чувствуешь, Ферид? — особенно выделяет мое новое имя. — Да, Ро… Хаос-тян, — говорю я, после чего ойкаю. Надо-же было ее как-то назвать… — Как ты меня назвал? — девушка моментально оказывается возле меня, уже сжимая мою шею. Не сильно, но это только пока что. — Прости, — выдавливаю я, накрывая ее руки своими. Она опускает меня и отходит в сторону. — Никогда больше не называй меня так, — говорит Рошель, а потом что-то замечает в углу и широко улыбается. — Только посмотри, кто тут у нас? — вытягивает из-под обломков девочку, которая вся в царапинах и ожогах. Ее я помню. Внучка старейшины деревни. Добрая девочка. Если не ошибаюсь, то ее зовут Макото. Баррет сжимает руку у нее на шее и Макото переводит на меня взгляд, который полон боли, печали, отвращения. Невольно вздрагиваю, опуская взгляд. — Отпусти ее. — А с чего мне это делать? — усмехается. — Не делай этого, не пей ее кровь, — говорю это загробным голосом. — Она того не стоит, поверь. — Правда? Почему-же? Там, где я родилась, вампиры очень почитают кровь детей. Мой покойный отец описывал это, как что-то прекрасное. Он просто не мог подобрать слов. От тех слащавых слов слюна текла, — мои плечи слегка подрагивают при упоминании крови. — Фу, это ужасно. Твой отец такая-же тварь, как и ты. Хотя я и не сомневался. — А этого тебе не стоило говорить, — шепот. - На, — строгим голосом говорит девушка, вытягивая руку, в которой сжимает шею девочки. — Я облегчу тебе задачу, — она проносится рукой по животу Макото и ее кровь попадает Рошель на лицо. Барретт кидает мне тело и отходит. Мои глаза наполняются слезами. Сжимаю в руках катану. Не могу я так поступить. Но не могу удержаться… Черт! Запах крови такой манящий! Рывок и я уже пью кровь из мертвого тела. Меня переполняют чувства. Удовольствие смешалось с печалью и отвращением. Получилось, что я ничего не чувствую в такой серьезный момент. Чувствую, как что-то меняется во мне. Встаю. Прячу тело Макото под обломками, будто надеясь, что его никто не найдет. После чего направляюсь за вампиром. — Ты видел сколько отвращения было в ее глазах, когда она увидела, что ты со мной? Она умерла, думая, что ты предатель. Хотя так и есть, — по голосу слышу, что девушка усмехается. — Ты беззаботная и бесчувственная, Рошель, — говорю я, вытирая кровь с губ. — А ты слишком эмоционален, Ферид. Я видела, как ты плакал. Я хочу, чтобы ты прорвался в политику вампиров. Хочу, чтобы ты сокрушил их. Но для этого тебе надо научиться быть бесчувственной тварью, а то так тебя никогда не зауважают, — по ее тону понимаю, что та дурацкая ухмылочка пропала. — Направляйся за мной, Ферид. Я приведу тебя к вершине.