Вишневый день

      Погода была ужасной вот уже который день. Дожди шли непрерывно, тем самым портя всем людям настроение. Взрослые и дети еле-еле могли доходить до школы и работы.       Лизель шла в школу одна. Почему-то Руди нигде не было. Она ждала его, но мальчик не появлялся, и тогда Мемингер решила отправиться в школу одна.       Когда она зашла в класс, то Штайнера не было. Лизель думала, что он ушел без неё, поэтому надеялась увидеть в классе, однако так и не смогла. Мемингер удивилась этому и захотела расспросить одноклассников, но не успела: прозвенел звонок на урок.       Уроки были неинтересные, и Мемингер невольно подумала, что она скучает без Штайнера. Лизель сначала удивилась своим мыслям. Мальчик ей раньше не нравился, однако с каждым годом девочка не могла представить свою жизнь без этого чудаковатого «Джесси Оуэнза», который частенько попадал в неприятности, любил играть в футбол и постоянно думал о еде. «Дружеская привязанность или же влюбленность? Глупости какие, - думала Мемингер. – Конечно же, привязанность».       Вскоре уроки в школе закончились, а девочка все ещё горела желанием разузнать о пропаже Руди. Она долго думала, сделать это ей или нет, но все-таки решилась по пути домой зайти к Штайнерам.       Она долго стояла около двери, не решаясь постучать. Лизель думала, что Барбара не видит её, но на самом деле, фрау Штайнер давно следила за ней. Сначала Барбара захотела открыть дверь сама, однако потом передумала и стала ждать, как поступит Лизель.       А Лизель все-таки решилась.       Мемингер постучала тихо, неуверенно, будто сделала так специально, чтобы её не услышали. Девочка уже развернулась и зашагала по ступенькам, как вдруг дверь открылась. - Лизель, ты ведь пришла к Руди, да? – спросила она у Мемингер, улыбаясь. Барбара знала, что по другому поводу девочка бы не пришла, но отчего-то все равно спросила. - Да, я хотела спросить, почему его не было сегодня в школе, - как ни в чем не бывало, сказала Лизель. - Ах, да. Он заболел, - беззаботно сказала мама Руди, как будто он болеет постоянно. (Конечно же, Руди болел довольно-таки редко.) - Могу ли я дать ему домашнее задание? – спросила Лизель, стараясь показывать более-менее равнодушный вид. Но Барбару Штайнер так просто не проведешь. Женщина поняла, что Лизель придумала эту отговорку. - Конечно, можешь, - улыбчиво ответила Барбара и впустила девочку в дом.       Лизель огляделась: дом был по интерьеру схож с её домом. На первом этаже кухня и ванная комната, на втором – спальные комнаты. А вот и невдалеке был виден вход в подвал. - Не стесняйся, проходи на второй этаж, - увидев смятение Мемингер, сказала фрау Штайнер. – Он наверху. Только будь недолго, а то сама заболеешь.       Последние слова девочка не услышала, потому что уже взбиралась по ступенькам в комнату Руди.       Они забавно скрипели, когда нога Лизель только-только ступала на них. Мемингер, по дороге к Штайнеру, уже продумала весь разговор до мелочей. Она настолько сильно задумалась, что ударилась об дверь. Руди даже повернул голову в сторону двери, услышав непонятный шум за ней. После этого в дверь три раза постучали, и милый голос девочки спросил: «Можно войти?» Штайнер, услышав голос Лизель, сразу взбодрился и повеселел, вот что-что, а он не ожидал, что его любимая дуреха зайдет к нему в гости. Мальчик, опершись на руки, сел на кровать и отчетливо сказал: «Да!» Дверь отворилась, и перед атлетом предстала его обожаемая Мемингер. Она немного улыбнулась, теребя и сжимая ткань школьного фартука. - Проходи, чего у дверей стоишь? – весело поприветствовал девочку больной, отодвигаясь на другой край кровати и хлопая по освобожденному месту.       Лизель мирно кивнула, подошла и села на край кровати. Ее взгляд был направлен на ее руки, которые все еще сжимали подол сарафана. Через какое-то время ей надоело смотреть на свои руки, и Мемингер оглядывала комнату Штайнера, стараясь не смотреть на Руди. Когда же их взгляды встречались, девочка быстро отводила взгляд, смущаясь. Поведение Лизель немного напугало мальчика: они уже пару лет были знакомы, но Мемингер вела себя так, будто видела блондина впервые. - Ты чего-то хотела, Лизель? – спросил мальчик, смотря на нее своими большими глазами.       Книжная воришка будто бы очнулась от своих мыслей, посмотрела на атлета и сказала: - Да, Руди, я бы хотела передать тебе задание…       Она стала копошиться в своем портфеле. Искала она бумажку минуты две и со словами «Ага, нашла!» отдала ее Штайнеру. - Спасибо за задание, ну и за то, что вообще пришла, - почесав затылок, поблагодарил мальчик девочку.       Она, уже кивнув, собралась уже открывать дверь, как ее осенило, и Лизель остановилась. Школьница круто развернулась и вновь подошла к кровати Руди. Тот посмотрел на нее с опаской. Вела себя она странно, и мальчика это пугало. Из портфеля Лизель начала доставать другую вещь. Это уже было не задание, а книжка. Обычная книжка. - Я тут подумала, тебе же скучно будет одному… Ну вот я тебе решила дать книгу, которую я недавно нашла. Думаю, тебе понравится, - девочка закрыла портфель. – Мне пора, пока!       И Мемингер выпорхнула из комнаты Руди.       Подул ветер. Он раздувал белые старые занавески, которые были давным-давно в пыли. Из окна появился солнечный лучик и игриво засветился на названии книги, которое было золотым.       Была весна. Люди куда-то копошились, спешили, торопились, кроме него. Мальчика, сидевшего в комнате, в руках которого была книга под названием «Вишневый день».

***

      Уже который день был пасмурный. Уже который день Руди болел. Ему уже поднадоело сидеть одному. Все братья и сестры учились в школе в это время, Лизель тоже, мать готовила обед, отец работал в лавке. Руди было одиноко и скучно. Он стал вспоминать те деньки, когда было солнечно и ясно, когда они с дурехой гуляли и веселились… С Лизель. Мальчик стал вспоминать тот разговор и вспомнил про книжку, которую она дала ему.

«Вишневый день».

      Штайнер пожирал ее взглядом. Конечно же, мальчик не давал обещания читать ее, поэтому атлет к ней даже не прикасался. Но чем больше Руди на нее смотрел, тем больше захотел ее прочитать, и вот он не сдержался, быстрым движением взял ее и стал читать.       Вот он прочитал одну страницу… Две, три, десять, двадцать, пятьдесят. «Вишневый день» забрал его в свой мир, и теперь Штайнер не хотел покидать его, пока не прочитает книгу до конца.

***

      Приближался конец марта. Лизель, как всегда, собрала портфель, вышла на улицу, заперла дверь и отправилась в школу. Не успела она пройти и пару шагов, как услышала: - Лизель, погоди!       К ней уже подбежал Штайнер. - Вылечился наконец-то? – спросила Мемингер, стараясь скрыть свое любопытство.       Руди лишь кивнул. Девочка уже собралась отправиться в путь, как рука мальчика схватила ее за локоть, останавливая Лизель. - Подожди, - с серьезным видом сказал мальчик, на что Лизель лишь удивленно посмотрела, - спасибо за книгу.       Штайнер отдал ту книжку, тот «Вишневый день»… По правде говоря, она совсем забыла про нее, но то, что атлет отдал ее, согрело Лизель душу. - Понравилась? – спросила воришка, засовывая книгу в рюкзак. - Ну, читать можно.       Лизель вздохнула. Не такой реакции она ожидала от мальчика, совсем не такой.       А Руди лишь только улыбнулся: - Пошли уже. Ведь она не должна знать, как сильно зацепил «Вишневый день» Руди за душу.