Революция душ

Стоял солнечный день, столь редкий для начала октября. Однако улицы города были пусты, а в воздухе звенела тишина. Сидящий у окна таверны страж порядка глотнул пива и подумал, что скоро должно случиться что-то плохое, ведь затишье бывает обычно перед бурей. И он оказался прав, хоть и узнал об этом через несколько часов. На центральной площади медленно собиралась толпа недовольного народа. То и дело кто-то разгневано кричал: «Долой короля!» или «Нет налогам! Свободу крестьянам!» и т. д. Когда количество бунтовщиком перевалило за несколько сотен, процессия, вооружённая мечами, факелами, вилами, просто палками, двинулась в направлении дворца. Негодование народа всё росло и вскоре, разгневанная толпа уже мчалась ко дворцу, снося всё на своём пути. Но достичь цели, в виде дворца, спокойно простому народу было не суждено: король выслал два элитных отряда для подавления восстания, а это означало, что если кто-то и доберётся до короля, то таких счастливцев будет очень мало. Столкновение произошло через пятнадцать минут после выхода сопротивления. Во главе войск стоял Леон Лестер, известный как Художник из-за подписи, которую он всегда оставлял на теле своих жертв. Однако, ни он, ни его солдаты сегодня не планировали совершать убийства красиво, им нужно убивать простолюдинов, а они не достойны такой чести. Самое месиво началось, когда Леон, обернувшись к солдатам, крикнул:  — Как можно больше протестантов должно быть взято живьём! Приказ короля! — но коварно усмехнувшись, он добавил, — Однако, никто не говорил, что нам нельзя развлечься и убить по паре жалких отбросов! В бой! Улица за пару минут стала похожа на преисподнюю: куда не взгляни, ты увидишь трупы, везде раздаются предсмертные крики и стоны. Первые ряды бунтовщиков были просто раздавлены лошадьми, часть была искалечена и связана, тех же кто сопротивлялся солдаты либо обезглавливали, либо ослепляли, что делало их абсолютно беспомощными и доставляло огромное удовольствие солдатам, наблюдающим за тем, как несчастные, крича от боли, пытаются понять, где находится противник. Однако и армия короля несла потери. Несколько воинов сгорели заживо, будучи не в силах потушить огонь, перешедший с чьего-то факела, грудой лежали ещё пара тел около тридцатилетнего мужчины с вилами, в подворотне шатенка лет шестнадцати накинула петлю на шею стража и тянула, пока тело не обмякло. Но силы армии, несмотря ни на что, значительно перевешивали. И вот уже последние несвязанные восставших упали от ударов самого Лестера. Когда бойня закончилась, на небе собрались тучи, и хлынул холодный дождь, оплакивающий погибших и смывающий кровь с мостовых. На следующее утро на главной площади города был устроен суд, а рядом стояла виселица, уже ждущая приговорённых. С первыми лучами солнца над городом прозвучали трубы, призывая люд посмотреть на конец изменников. Уже толпы зевак глазели на короля, судей и заключённых, стоящих перед заходом на помост. Трубы пропели ещё раз, предвещая начало церемонии.  — Тишина! Сейчас я вынесу приговор заключённым! — прокричал верховный судья, пытаясь перебить вой толпы. Когда народ затих, над площадью, словно гром, раздались следующие слова: — Именем короля, я приговариваю всех заключённых к смерти через повешение! Возвести приговорённых на помост! Из толпы вышла группа палачей, и затолкав связанных протестантов на пока ещё закрытые люки, они одели на их шеи петли и ушли туда, куда стягивались верёвки, открывающие люки под ногами заключённых. Рука главного палача уже потянулась к этой верёвке, готовой оборвать сотни жизней за пару секунд. — Стойте! — голос короля прервал казнь. — Я хочу знать, кто был зачинщиком бунта. Голос подал русоволосый юноша, стоявший на правом краю помоста: — Я единственный зачинщик! С другого конца помоста сразу раздался крик девушки: — Саша, зачем ты врёшь?! Ни я, ни Ирен, ни Джейсон не дадим тебе взвалить на себя всю вину! Из рядов висельников послышались согласные крики названных. Царь довольно улыбнулся и сказал: — Какое благородное поведение! Увести всех зачинщиков с помоста! Толпа возмущённо взревела, но Александра, его подругу, Ирена и Джейсона всё равно освободили от петель и спустили на площадь. Пленники не верили своей удаче и были готовы петь и танцевать от радости, если бы не тот факт, что отпустили только их. Но их радость была прервана ещё одной фразой короля: — Они не достойны такой безболезненной смерти! В темницу их и приставьте к ним кого-нибудь доверенного. В этот раз ответил королю главнокомандующий городской стражи: — Ваше величество! Я подойду на эту роль? Король нахмурился, потёр висок и вынес свой вердикт: — Нет, за ними должен наблюдать кто-то опытный и проверенный временем! Я приказываю призвать для этой службы Данеля Райли, его сестру Джули и прислать к ним на помощь Доминика Келли! — дождавшись пока зачинщиков бунта уведут, он продолжил, - Ну, что встали?! Продолжить казнь! Палач кивнул и крикнул: -Заключённым петь «Во славу королю»! Над площадью пару минут висела тишина, но вот тонкий, по видимому детский голос запел: — О мой король, о мой король, Правитель мой, храни же Вас господь… — Неоценима твоя роль, Веди нас ты и впредь! — запели и другие голоса, и когда голоса слились в один неимоверно мощный голос, звучащий подобно колоколу, палач дернул верёвку, петли затянулись, и тела безжизненно повисли на реях.