***
Глубокой ночью самолёт спустил шасси на аэропорт Харгеона. Со счастливыми лицами пассажиры встречали окружающую среду, с надеждой отлично провести здесь время, но не Нацу. Расталкивая всех на своём пути, он чуть ли не летел по трапу, не обделяя всех испепеляющим взглядом. — Как полёт, Саламандр? — ухмыльнулся Фернандес, спустившись на земную поверхность и с иронией наблюдая за розововолосым, вокруг которого скопилась чёрная аура ненависти. — Иди к чёрту! — выдавил из себя он и мгновенно прикрыл рот ладонью, сдерживая поток рвоты. Следом из кабины самолёта показались девушки, придерживая ручки небольших чемоданчиков, они, последние из пассажиров, спускались по трапу. Их эмоции было можно отличить от состояния Нацу, в котором он находился на данный момент. И это было уж точно не восхищение. Яркие огни фонарей встретили радостные лица девушек. Несмотря на то, что ребята прибыли сюда ради укрытия, по большей части они хотели и прогуляться по новой местности, ознакомиться с чем-то новым, да и вообще, отдохнуть и собраться с мыслями. Заказав такси до ближайшего ночлега, которым стал многоэтажный элитный отель с положительными отзывами от их гостей, они были вынуждены забронировать два оставшихся номера, ибо другие, абсолютно все, были уже заняты. Эрза не упустила момент удачи и уединилась в комнате с Джераром, не оставив златовласой девушке выбора, кроме как принять на себя участь и поселиться в одном номере с Нацу. Что сказать об интерьере самих номеров, то они действительно оправдывают свою сумму, которую всякий раз платят гости, заселяющиеся сюда. При входе в комнату, первое, что бросается в глаза — это кровать. Большая, мягкая и двуспальная кровать, словно огромная подушка, набитая большим количеством воздушного пуха. Белая наволочка, в которую вдеты подушки и одеяла, бережно выглажены, а в нижнем правом крае вышита лазурного оттенка буквами надпись «Blue Pegasus», соответствующая названию самого отеля. С каждого боку кровати находятся мини-тумбочки белого цвета с маленьким торшером. Комната же выполнена в градиентных тонах, плавно перетекающих от тёмно-синего до небесно-голубого. Кожаный, кобальтового цвета, угловой диван и кресло полностью занимают собой правую часть комнаты, а рядом с ними расположен небольшой, выполненный из тёмного дерева, кофейный столик, на котором находится ваза с цветами и несколько брошюр. Вместительный шкаф-купе размещён в левой части комнаты, напротив кровати. Широкое окно с выходом на просторный балкон, откуда с высоты открывается обзор на бескрайнее тихое море, заслуживает отдельного внимания и, уж точно, не оставит равнодушным ни одного из посетителей. Но эта ночь не запомнилась ни чем волнующим для неё, ибо ребята, полностью вымотанные длительным полетом, моментально уснули, даже не разобрав чемоданы, одиноко стоящих у двери.***
Проснувшись снова в приятной телу постели, Хартфилия, расслабившись, потянула руки. Обратив внимание на правую сторону, где должен был спать Драгнил, Люси никого там не заметила. — По-моему, у меня дежавю… — вздохнула девушка, нервно дергая глазом. В номере она была совершенно одна, и только тёплый ветер проникал сквозь открытую дверцу балкона, лаская оголенную поверхность её тела. Нехотя, но она встала с кровати, коснувшись ступнями холодного пола. В глаза сразу бросились чемоданы, до сих пор не разгруженные от её одежды, а рядом и чемодан Нацу, вовсе не тронутый хозяином. Разместившись на упругом диване, Люси открыла свой чемодан и начала бережно перекладывать его содержимое на полочки шкафа. Со спокойной душой она смогла разбираться с вещами, пока её никто не тревожил. Приближаясь к завершению, Люси заметила на самом дне чемодана запечатанный конверт, попавший сюда по неизвестной причине. В графе «кому» был указаны её инициалы и адрес арендованной квартиры. Однако графа «от кого» осталась пустой, поставив тем самым в недоумение златовласку. — И дата свежая, — удивилась девушка, взглянув на графу «дата», которая гласила о том, что конверт был отправлен получателю в этом месяце, неделю назад. — Прочту…, но не сегодня. С этими словами она просунула конверт в щель между одеждой и стенкой шкафа, а затем, прикрыла дверцу. Вдруг дверь в номер открылась, а следом показалась знакомая Хартфилии физиономия. Сказать, что Драгнил был больше, чем не в настроении, — ничего не сказать. С силой захлопнув за собой дверь, от чего девушка невольно вздрогнула, он уверенно, хоть и с повязкой на глазах, шагал по направлению к балкону. Беспрерывно наблюдая за поведением Нацу, Люси застыла на месте. — Что сл… — не успела Хартфилия закончить вопрос, как Драгнил, грубо оттолкнув ту в сторону, одарил её гневным рыком. — Вышла! — озлобленно процедил тот, повергнув своим тоном в шок златовласку, а сам, не оглядываясь продолжал путь к балкону. — Что? — девушка была поражена суровости парня и до конца надеялась, что услышанное ею оказалось просто иллюзией. — Я непонятно сказал? — второй раз повторять не пришлось. Убедившись, что эти слова всё-таки были явью, и Нацу произнёс их осознанно, Хартфилия поспешно покинула комнату.***
На первом этаже отеля, помимо ресепшна, находится довольно дорогой ресторан с богатым выбором блюд в меню. Персонал в этом ресторане соблюдает строгую санитарию и проходит тщательную проверку, перед тем, как получит одобрение со стороны директора. Работниками здесь являются высококвалифицированные люди, имеющие большой трудовой опыт в том направлении, на которое они устраиваются. Спустившись вниз на лифте, Люси невзначай оказалась в центре внимания. Так как отель брал приличную сумму за своё обслуживание, то простым людям он был не по зубам. «Blue Pegasus» посещали лишь богатые личности, имеющие в своём владении как минимум «виллу на Мальдивах» и счёт в банке с заоблачными цифрами. Но каково было удивление у гостей, когда в их поле зрения попала простая девчонка, одетая в дешевую кофту и джинсы, но со специальным браслетом на руке, означающим, что она является таким же гостем, как и они. Тишину моментально прервали увлечённые обсуждения о златовласой девушке. Хартфилия же, не обращая внимания на окружающих, двигалась прочь, к выходу. Едва сдерживая капли слёз, надоедливо мозолящие её глаза, она уткнула взгляд в пол, стараясь не думать о посторонних. — Люси, — окликнул её кто-то позади. Повернув голову в сторону источника оклика, она заметила аловолосую девушку, что сидела за столиком у окна и зазывала ту к себе своим взглядом. Хартфилия подошла к столику и налегке плюхнулась на стульчик напротив Эрзы. Та, в свою очередь, аппетитно поедала клубничный тортик и запивала кусочки чёрным ароматным чаем. Люси отвела взгляд в сторону, оперевшись головой о руки и стараясь не показывать своё лицо Скарлетт. — Что с тобой? — поинтересовалась та, продолжая наслаждаться десертом. Губы девушки задрожали. Она так хотела уйти отсюда и остаться наедине с собой, но, в тоже время, хотела поделиться с кем-нибудь своими накопившимися мыслями и просто быть понятой. Зажмурив глаза, она до последнего сдерживала истерику, спрятав лицо за чёлкой. — Да… да… — прерывисто дыша, начала та, — да он достал меня! Его переменчивое настроение, которое он все время срывает на мне. Его цепляющие слова, которые он бросает в меня, а потом они западают мне в душу и я ночами не могу уснуть, пытаясь понять, что он хотел донести этим. Он невыносим! — Нацу, значит, — Скарлетт многозначительно улыбнулась, — и что же в этом плохого? Люси окинула непонятливым взглядом Скарлетт. — Ну, — аловолосая заметила, что Хартфилия не до конца вникла в её слова, — это же лучше, чем он перестанет обращать на тебя внимание. С другой стороны, я бы посчитала это даже приятным. — Эрза, — утихла златовласая девушка, обречённо спустив руки, — но я ведь не железная. Я тоже живой человек и у меня есть чувства. — Ах, если разговор зашёл о чувствах, — странная улыбка не спадала с лица Скарлетт, чем и пугала Хартфилию, — то скажу одно: Нацу перестал пить алкоголь и теряться ночами в клубах ровно с того момента, как познакомился с тобой. — Что? — веки златовласой девушки максимально распахнулись. — Раз ты воспринимаешь слова близко к сердцу, то восприми и мои, когда вновь начнёшь блуждать в мыслях, — с этими словами она покинула столик. — Мы будем ждать тебя на улице. Приток крови припал к щекам Хартфилии, образовывая на бледной коже розоватый румянец. Хватило всего пары секунд, чтобы переварить в голове слова, сказанные Эрзой, и серьёзно задуматься над ними. «Я что-то значу для него? — сердце участило ритм, а алая краска становилась насыщенней. — Но…, но как? … К-конечно, если отбросить из цепи событий всё случившееся с нами, то я могу припомнить его странное отношение ко мне, его пристальный взгляд серо-зелёных глаз, который он не отводит от меня моментами… Но, ведь если здраво мыслить и вспомнить его слова, т-то он просто защищает меня, а значит логично то, что он перестал бродить по клубам. Тогда почему он защищает меня?» Голова кипела от переизбытка лишних мыслей. Зарывшись пальчиками рук в золотистых локонах, она отрицательно покачала головой, до конца не веря в слова Скарлетт.***
— Не уж то, — недовольно буркнул синеволосый парень, заметив выходящую из отеля златовласую девушку, которую они ожидали. Стерев с нижних век капельки слёз, она медленно шагала к Скарлетт и Фернандесу, стараясь против воли, но сохранить натянутую улыбку на лице. Хотя чувства её были совсем паршивыми и, не будь она правильно воспитана, то даже не явилась бы на встречу к ребятам, что каждую минуту ожидали её у злополучного отеля, дабы предупредить их. — Я… — златовласая девушка замялась, подбирая в мыслях слова, которые она преподнесёт паре напротив, стоящих на улице не малое время и уже успевших порядком замотаться, дабы не разгневать их своим ответом, — идите без меня, — спонтанные звуки вырвались с её уст, и она, изредка похлопывая ресницами, виновато перевела взгляд на асфальт. Ещё долгие, пропитанные безмолвной тишиной, минуты царствовали в этом произвольном треугольнике, в котором каждый испытывал на тот момент ничуть не похожие чувства. Две пары глаз наградили своим красноречивым взором златовласую девушку, в шоколадных глазах которой непрерывно дрожали маленькие чёрные бусинки, передающие всю неловкость положения их обладательницы. Тёплый ветерок нагло бродил в пышной, цвета спелой пшеницы, озарённой бархатистыми лучами солнца, копне густых волос, от чего пряди в хаотичном порядке развивались в воздушной невесомости, скрывая собою контур лица девушки. Фернандес после произнесённых слов, удивлённо уставился на Хартфилию, ища в её словах ноты иронии и глумления, однако, та была совершенно основательна, хоть и в неком замешательстве, которое ясно демонстрировалось в лёгком трепете её зрачков. Но, несмотря на подобное заявление, оно полностью удовлетворило его, что ясно сказалось на его выражении лица, на котором мгновенно воцарила душевная радость. — Не связывайся с незнакомцами, — оборвала тишину аловолосая девушка, скрестив руки в районе груди и всё же одарив ту недовольной ухмылкой. По всей видимости она поняла причину, по которой Люси пожелала остаться одна, и решила лишний раз не тревожить ту упрашиванием и расспросами. Хоть и их группа отдалилась на приличное расстояние, далеко за пределы Фиора, заверяющее о миновании преследования и угроз, но никто не мог гарантировать полной безопасности и, что в эту минуту они не попадут под новый обстрел, поэтому оставить Хартфилию одну в незнакомой стране было крайне рискованно. Любой «случайный» прохожий мог оказаться шпионской крысой, и зайдя за грани, втереться в доверит наивной девушки. В последний раз проводив златовласую девушку проницательным видом, отдаляющаяся пара с каждым шагом сливалась с проходящей мимо толпой людей, поочередно косо бросающих презрительный взгляд в сторону Хартфилии по поводу её внешнего вида. К слову, ту совершенно не колыхали общественные насмешки и осуждения, поэтому любой звук в в её адрес пролетал мимо ушей, даже краем не зацепив её барабанные перепонки.***
Веления природы господствовали над каждым сантиметром земной поверхности. Притягивающий аромат изысканной композиции, наполненный радостным звучанием цветочных и фруктовый аккордов, который так и зазывает в маленькое турне. Ясно голубое небо, необычайно широкое и лёгкое, а в нём белоснежные сугробы, освещённые с одной стороны коралловым блеском, лениво плывут в прозрачной тишине. Златовласая девушка расположилась на длинной декоративной скамье с изящно скрученными в спираль белоснежными ножками. Свободно откинув тело на деревянную спинку, она, чуть прищурив веки, устремила взгляд в небесную крышу. Это было, пожалуй, единственное укромное место, защищённое от посторонних личностей, где Хартфилия могла трезво разобраться с мыслями и, довольствуясь глубокой тишью, сделать хоть какие-то для себя выводы. То, где она сейчас находилась, называлось малым садом отеля «Blue Pegasus» и являлся его особо важным звеном. Малый сад хоть и имел такое название, го подразумевал под собой несколько обширную территорию, оснащённую обилием различных видов растений: начиная от простых идеально «выстриженных» травинок и заканчивая сумбурно разветвленными тоненькими стержнями напыщенных изумрудных деревьев. Большие и маленькие камешки, аккуратно уложенные в узковатую тропинку, ведут свой путь именно к той самой скамейке, одиноко стоящей в природном омуте. Водя печальный взгляд по кругу и глубоко вдыхая свежий воздух, Хартфилия напрягла всё свои кровеносные сосуды под мозговой коркой, но достойные мысли в голову не лезли. Она слишком запуталась в своих псевдо-друзьях, которых сама, по сути, таковыми не воспринимала. Они даже не разузнали друг друга, не посидели друг с другом вместе за одним столом, рассказывая истории о себе, да и вообще: кто они такие? Что таят за своей вечной улыбкой, не спадающей с лица при любой ситуации? Слишком запутанный сюжет, где она, в ходе всех этих спонтанных событий, не смогла хоть раз принять здравое решение, которое бы тщательно обдумала в тишине. Вместо этого лишь безоговорочное послушание приказов со стороны «друзей», никакого времени на осмысливание и вечное скрывание от неизвестной ей опасности. От чего она скрывается? Почему, когда в её беззаботной жизни появился Драгнил, она стала что-то значить в этом мире? А кто он? Является ли он тем человеком, который часто представляла себе в воображении златовласка: самовлюблённый, эгоистичный и хладнокровный? Если это сущая правда, то почему доверилась ему? Почему раскрыла свою душу, если ему должно быть это безразлично? И ведь не понятно: верить тем слухам, что она слышала от людей, которые имели опыт общения с Драгнилом, в результате которых и сложился стереотип о безответственном мажоре, или же довериться сигналам сердца и личному опыту. — Вам не одиноко, прекрасная леди? — проскользил вдоль её перепонок бархатистый голос, синхронно сопровождающимся глубокими вздохами. В нос проскочили чувственные прикосновения кисловатого аромата бергамота с нотками ветивера, заставив девушку ненасытно вздохнуть приятный запах. Позади, сквозь неё обрушилась полупрозрачная тень довольно стройной фигуры молодого мужчины с четкими очертаниями развивающихся на ветру локонов, которую она внимательно рассматривала на неровной каменной поверхности. — Прекрасная леди, — вновь «запел» своим животворящим голосом тот, тон и тембр которого сводили с ума девушку, — сердечно каюсь, что посмел нарушить вашу идиллию… — какая вежливость, она дурманит её, — …но вынужден опечалить вас, что сад закрывается в вечернее время. Глаза златовласой девушки удивлённо распахнулись, что очень хорошо прочувствовал незнакомец, хоть и находясь позади неё. Она снова вернулась в реальность после пребывания в гипнотическом трансе, который, несмотря на глубокое погружение в мир мыслей, так и не смог дать ей ответов на волнующие вопросы. Долгая дискуссия с собой до самого вечера не принесла ей никакой пользы. До самого вечера. Парень, заметив замешательство в устах девушки, решил ей дать пару минут на незаконченные размышления и попробовать повторить мягкую просьбу покинуть сад. Но уже спустя несколько секунд она встала с лавочки и удосужилась наградить своим вниманием незнакомца. — Уже ухож… — на последнем слове звуки оборвались, ибо застывшая в неподвижной позе девушка, была повергнута в шок. Высокая и довольно сформировавшаяся в мощных местах фигура молодого парня величественно возвышалась на несколько сантиметров выше девушки. Вытянутое бледно фарфоровое лицо с острым выразительным носом и чуть нахмуренные, но не от злости, тёмные глаза с кофейным отливом, удивлённо взирающие на Хартфилию. Темно-русые пряди волос, беспорядочно развивающихся на ветру и нагло спадающих на глаза парня. Нежно-аквамариновая эластичная рубашка и темно-синий жилет с белыми нашивками в виде крыльев с каждого края, в тон и костюмные брюки, плотно прилегают по мускулистым формам незнакомца. Он, словно с обложки глянцевого журнала, такой же яркий и прекрасный. Глядя на него у златовласки невольно пробежалась мысль о том, что значит действительно уметь льстить, ибо по сравнению с ним она была далеко не «прекрасная леди», а если вдруг и прекрасная, то уж точно — не леди. — А что, уже вечер? — заворожено пролепетала та, не отрывая взгляда от писанного красавца, имя которому было Хибики… так гласил бейджик на его груди, курсивным золотого отблеска почерком выведя «Хибики Лейтис | Портье». Портье издал легкую усмешку, но в глазах его читался смех из-за причудливой дамы, бесстыже пожирающей его шоколадными глазами. — Восемь часов, прекрасная леди, — таким же правильным тоном ответил тот, затянув рукав правой руки и взглянув на циферблат наручных часов, а после поднял взгляд на златовласую девицу, знатно смутившуюся прозвищем, которым её окликали. — И вновь прощу прощения за то, что потревожил. — Это Вы меня извините, что засиделась тут, — оробела та, полыхая алой краской и стараясь более не пересекаться взглядами с миловидным личиком русоволосого парня. Никто из них не решался двинуться, будто намертво вкопанные в земные недра без возможности выбраться. Портье увлечённо петлял пасмурным взглядом по её телу, образуя из своего путевого осмотра букву «S», чем пуще прежнего смущал и поражал златовласую девицу, от волнения судорожно теребящую низ футболки. — Прекрасная леди, — нарушил тишину своим голосом Хибики, доводя девушку до процесса «расплава на месте», — Ваша кофточка слегка помята и испачкана. Позвольте оказать Вам услугу нашим горничным, что немедля преобразуют ваш элемент одежды. Наряду с предельным соблюдением педантичности в голосе портье играли ноты искаженного лукавства. Его глаза сверкали плутовством и притворностью, сводившее к тому, что он хорошо играет свою роль, но, к сожалению, это не запомнилось девушке, ибо та, потупив голову вниз, не смотрела ему в лицо. Воодушевленная словами парня, она покорно кивнув, стеснительно стягивала с себя розоватую кофточку на молнии, всё также устремляя свой взор на каменную тропинку. Скромно и непринужденно протянув работнику только что снятый элемент одежды, Хартфилия наивно шмыгнула носом и скрестила руки за спиной. — Для меня это великая честь, прекрасная леди, — тембр его голоса знатно изменился, прибавляя к лукавому тону горсть энтузиазма. Девушка, очарованная божественной харизмой, и не заметила, как его правая рука ловко проскочила в карман её кофточки, достала оттуда магнитный ключ от номера и также ловко вынырнула за спину. — Благодарю, но мне пора, — она в последний раз косо взглянула на него и, слегка опешив, неторопливо двинулась к выходу, всем телом ощущая пристальный взгляд за спиной. Что-то внутри неспокойно щебетало, бросая девушку в колкую дрожь. Хартфилия толком и не поняла, как это всё произошло и что ею манипулировало тогда, когда отдала ему свою кофточку, ибо ощущение того, что в тот момент её телом распоряжалась вовсе не она, а кто-то другой, никак не покидало её. Словно маленький мультик управления от её мозга попал в чужие руки, и тот человек вольно своим мыслям пользовался случаем, отдавая ей команды, какие душе угодны. Впрочем, это чувство не покидало её до самых дверей в отель, в нескольких метрах от которых, у тротуара, стоял Драгнил, эмоционально беседуя с кем-то по телефону. Девушка, заметив розововолосую пассию, приостановилась прямо у порога дверей, наблюдая за дальнейшими его действиями. Тот, на ходу жестикулируя руками, что-то рьяно объяснял собеседнику в трубке, но, судя по прерывистым словесным обрывкам, означающим, что его перебивают, ему это удавалось с трудом. Недовольно фыркнув, Хартфилия толкнула одну дверцу вовнутрь и вошла в холл отеля. Новые пары глаз вновь «соизволили» наградить её своим презрительным взором и критикующими упрёками. Набрав как можно больше воздуха в лёгкие, златовласая девушка, твёрдой походкой направляясь к лифту, старалась не вникать в прилетающие в неё порицания. Конечно, некоторые из них она, против своей же воли, смогла расслышать, но основную массу ей удалось проигнорировать. Практически полностью сокращая заветные пару метров до священных дверей лифта, Люси победоносно опрокинула взгляд на сидящих в ресторане людей, торжественно сверкнув глазами. Но как только её палец потянулся к металлической кнопке с цифрой «7», то её окликнул чей-то возмущённый голос. «Что ещё? — собирая всё проклятия, взвыла про себя Люси». Обернувшись лицом к окликнувшему её человеку, она заметила поспешно надвигающуюся на неё чуть огорченную девушку. Первое, что бросилось в глаза Хартфилии, — это залакированные до блеска и имеющие ядовито-зелёный, жутко едкий, оттенок, волосы, идеально расчесанные и завитые на концах. Обильный слой туши на ресницах и ярко-красная помада, придающие её образу некую стервозность. Хартфилия сразу же смекнула, что разговор с этой бестией если и сможет наладиться, то только через её труп. А пока, звонко цокая каблуками на тонкой шпильке по мраморным плиткам, дамочка быстро настигала своей цели. Спустя пару секунд, златовласка, чуть прищурившись, смогла разглядеть имя и должность на бейджике той пассии — «Карен Лилика | Администратор». В душе удивлённо присвистнув, она, предполагая все возможные темы их беседы, с настороженностью встречала взглядом девушку. — Миссис, — гласно и непреклонно отчеканила та, расположив руки по бокам так, что грудь третьего размера податливо выгнулась вперёд, едва не выпадая из глубокого декольте, — предъявите ваш номерной браслет или магнитный ключ-карту, которых я, к огромному сожалению, у вас не наблюдаю! — а как стервозен её голос: слегка визглив и неестественно натянут. Хартфилия в ту же секунду подняла свою правую руку, на которой, согласно её памяти, должен покоиться позолоченный браслет с выдавленным на нём номером и названием отеля. Однако её запястье было девственно чистым и никаких следов от того, что там когда-то был браслет, не находилось. Сердце начало отбивать чечётку, когда и магнитного ключа она не нащупала в карманах джинс. Душевную панику старалось развеять и внутреннее убеждение о том, что хоть у неё не имеется тех предметов, но её инициалы точно вписаны в строке «Хозяин забронированной комнаты». Бегло бросая косые взгляды на пассию напротив, она как бы всем видом показывала то, что попала в довольно неловкую ситуацию, но при этом никак не понимала: куда могли деться эти особо важные вещи, если при прогулке в саду они у неё точно были. Администратор недоверчиво изогнула бровь, нарочито наблюдая за действиями девушки, что сейчас копалась в карманах, надеясь найти там злополучный магнитный ключ-карту. — Кажется, я оставила их в номере, — совестно протараторила та, прикусив нижнюю губу, в надежде, что она будет понята. На секунду пыл в глазах зеленоволосой дамочки спал, но лишь на секунду. За это время в её зрачках проскочила искра удивления, а после, на том месте зажглось пламя нещадности, вокруг которого танцевали чёртики. — Да что вы, миссис, — всё также визгливо и скользко пропищала Лилика, с ненавистью прожигая взглядом златовласую жертву. — Вы можете проверить меня в базе данных: Люси Хартфилия, седьмой этаж, номер 77. Распахнув крышку чехла от ручного планшета, администратор начала внимательно изучать список имён, в котором, к её радости, она не обнаружила названных златовлаской инициалов. С удовольствием захлопнув крышку обратно, она презренно взглянула на девушку. — Хорошая из Вас актриса, миссис Хартфилия, — деловито изрекла та и, махнув ладонью, подозвала к себе двух «громадных» мужчин в форме охраны. — Уведите, пожалуйста, шпионку из отеля! Люси ошарашено распахнула глаза, едва веря в те слова, которыми её наградила та длинноногая бестия. Застыв на месте с открытым ртом, она с трудом анализировала происходящее и в какую ситуацию попала. Перед её глазами отчётливо рисовалась картина детства, в которой на неё также всевластно надвигались мощные тушки охранников, а после, бесцеремонно тащили за шкирку, не обращая внимания на сдавившую её шею горловину платья, от чего та задыхалась. Пока ей навстречу басовым шагом топали мужчины в чёрных рабочих костюмах, она в голове пыталась припомнить момент, когда могла выложить из карманов свой магнитный ключ, а с руки снять браслет. Нахмурив брови, она потирала пальцами виски, стараясь как можно скорее сообразить. Неожиданно её с двух сторон подхватили чуть выше локтей грубой хваткой. Казалось, что кровь перестала поступать в конечности рук, словно онемевших. Она, что-то мямля себе под нос, пыталась вымолвить хоть слово в своё оправдание, но холодные и каменные лица охраны говорили о том, что её и слушать не собираются. С каждым шагом приближаясь к выходу, она невольно представляла себе дальнейший ход событий. — Это какая-то ошибка! — с дрожью в голосе воскликнула Хартфилия, предпринимая тщетные попытки выбраться из крепких рук охранников. Зеленоволосая дамочка с ухмылкой провожала златовласую девушку, что-то шепнув себе в скрытый в декольте микрофон. Поняв, что её просьбы проскочат мимо ушей, Люси послушно шагала между двумя «амбалами», едва успевая догонять их. Уставив жалобный взгляд в пол, она, на виду у всех присутствующих отеля, вновь встречала осуждающий всплеск оскорблений и возгласов. Гости, подскакивая со стульев, с укоризной тыкали в неё указательным пальцем. Сколько ненависти скопилось в этих людях на обычную девчушку, которая ни материальным статусом, ни количеством нулей на банковском счете, не превосходит их. Мысленно проклиная тот день, когда она решила отнести письмо в проклятое здание Драгнилов, Люси, стиснув зубы, с силой зажмурила глаза, дабы не видеть этих озлобленных лиц вокруг. — Руки убрали, — суровый и приказной тон отразился в ушах девушки, которая расслышала в нём знакомый голос. Поперхнувшись воздухом, Люси резко подняла голову, устремив взгляд на фигуру, стоящую напротив неё. Белоснежная повязка, сквозь которую так и чувствовался испепеляющий всё вокруг взор, встретила взволнованную девушку. Сердце её кубарём скатилось в пятки, то и дело тарабаня по стенкам рёбер. Сама того не понимая, как в душе её воспламенился огонёк надежды и гордости. Она пристально вглядывалась в клетчатый шарф, что покоился на его напряжённых плечах, омутом охватывая шею и дрожа от каждого его глубокого вздоха. Но несмотря на произнесённую речь, хватка охранников не ослабла, но заставила их остановиться. Драгнил, слыша, что его приказ не был выполнен, сжал руки в кулаки так, что сквозь кожу стали видны его суставы. — Уволены, — уже спокойным тоном произнёс тот и, хитро улыбнувшись, издал усмешку. Люси почувствовала, как в руки бурным потоком просачивалась кровь, возвращая к жизни её конечности, что означало то, что её отпустили. Поспешно освободившись из плена «амбалов», она нежно припала к твёрдой груди Драгнила, крепко вцепившись в его шарф, дабы снова не попасть в хватку охранников. Ничто и никто сейчас её не волновал, лишь нахождение его рядом с ней, дающее ей уверенность в себе. И люди стали иначе взирать на неё…***
Прохладные струи душа резво скользили по обнаженному телу девушки, проводя длинный и непрерывный путь от её макушки и до самых щиколоток, ласково щекотя. Златовласые пряди, под водным давлением, невольно прилипли к её мягкой коже, а сама девушка легонько водила ладонями по затылку, заглаживая намокшие локоны за спину. Прильнув спиной к холодному кафелю, она устремила лицо навстречу напору дождевого потока, что мгновенно коснулся её. От ледяных плит по её телу импульсивно проскочила волна мурашек, а особенно это отразилось в самом месте касания. Зажмурив глаза, Хартфилия без возможности дышать, наслаждалась водным потоком, что вибрировал на её лице. А в голове всё также метались неспокойные мысли по поводу магнитного ключа и браслета, которых даже в номере она не обнаружила. И как же ей кривил душу тот факт, что её, даже не разобравшись и не поняв, собирались вытолкнуть из отеля, при чём нарекая «шпионкой», что не менее поразило. За всё то время, что пробыла с компанией богатеньких личностей, она смогла усвоить одна важную для себя вещь — деньги — беспощадное зло. Они заметно меняют характер и манеры людей, но не в лучшую сторону, что было проверено её личным опытом и подтвердилось сегодняшним событием. Да они бы «сожрали» её заживо, будь у них на то возможность, а она была, но не смогла воплотиться наяву лишь потому, что Драгнил вовремя подоспел. Спрашивается, что она такого им сделала? Она их даже и не знает, а уже успела сорвать «джекпот». А Нацу? Что она к нему ощущает? Он снова заводит её в тупик своим поведением и даже не даёт шанса разобраться. И, что ведь странно: рядом с ним она не чувствует такой злобы к нему… Вот ведь свалился на её голову… Повернув ручку крана до упора, Люси остановила поток воды душа. Накинув вокруг своего тела белое полотенце, она скромно ступила ножкой на шершавую и мягкую поверхность синего коврика. Капли влаги с её волос стали небрежно падать и моментально впитываться в ткань. Пряди вдруг приняли на себя приятную волнообразную форму вместо бревном свисающих сосулек. Последний раз полюбовавшись на себя в зеркальце, Хартфилия открыла дверцу и покинула душевую. Холодный ветер окутал её тело прежде, чем она успела выйти за границы ванной комнаты. Кожа взъерошилась и покрылась мурашками, дрожь давала о себе знать и била тревогу о том, что нужно срочно накинуть на себя что-то тёплое. Обратив внимание на балкон сквозь прозрачное окно, она заметила там розововолосого парня, который, облокотившись руками о перила, наблюдал за ночными огнями города… через повязку. Совсем позабыв о своём наряде, Люси направилась в сторону Драгнила, и с каждым шагом холодный ветер беспощадно терзал её, уже гусиную, кожу. — Спасибо, — тихо подкравшись, она встала рядом с ним, схватив тёплыми ладонями ледяные перила, которые пульсирующей волной отдали её телу морозный адреналин, от чего та рефлекторно вздрогнула. — Б-большое. — Оденься, — приказным тоном воскликнул парень, услышав знатную дрожь в голосе и теле девушки, и обернулся к ней лицом. — Мне не холодно, — пытаясь скрыть лихорадку в голосе, промолвила та, думая, что сможет этим убедить его. Повисло напряженное молчание, в котором были отчётливо слышны прерывистые и судорожные вздохи златовласки. Парень улыбнулся, заметив настойчивость пассии женского пола, и обернулся к ней. Резко схватив за тонкую талию девушку, он усадил её на ледяные перила балкона, от чего та тихо пискнула, не ожидав подобных действий. Инстинктивно сжав его мощные плечи своими хрупкими ладонями, она спасала себя от падения с многоэтажного здания, ибо Драгнил разместил свои руки по бокам от её бёдер, не соизволив удержать её. В груди серьёзно забился учащенный ритм сердца, которое вот-вот готово сломить одним ударом реберную клетку и выпрыгнуть вон. Воздуха резко стало не хватать, ибо в горле встал огромный ком, не позволяющий ей и капли глотнуть. Он вновь, как и когда-то ночью, страстно припал к её шее. Награждая девушку горячим, пламенным дыханием, нежно бродил носом под её ушком, вдыхая аромат персикового геля, который исходил от её тела. Тепло мгновенно расходилось по каждой клеточке кожи, на удивление, согревая её. От его торса, несмотря на толстовку, исходил неимоверный жар, который повышал температуру вокруг и, словно обжигая, касался её плоти. Слово «холод» и «дрожь» мгновенно улетучились из её головы. — Отпусти меня, — прошептал ей в ушко тот. — Я ведь упаду… — А ты проверь, — красноречиво и с вызовом бросил он, склонив голову на её маленькое оголенное плечико. На секунду ей показалось это сумасшедшей затеей, но в следующий миг она начала медленно ослаблять хватку, сама не веря своим действиям. На лице Драгнила начала появляться довольная улыбка, а руки его медленно перемещались на талию девушки, скользя по махровой поверхности полотенца. Теперь её ладони упираются в рельефную грудь парня, получая насчитанную порцию тепла. Он словно батарея. — Ну вот, — удовлетворенно вымолвил он, крепко держа её талию, и вновь продолжив вдыхать аромат её тела. — Я… Как твои глаза? — взволнованно протараторила та, нервно бегая взглядом. — Можешь снять повязку… Он отстранился от шеи и устремил свой взгляд на её лицо, всем сердцем чувствуя, как щеки той порозовели. Она замешкалась в его руках, но в следующую секунду он мог ощущать, как её тоненькие пальчики коснулись его затылка и предпринимали попытки развязать тугой узел. В этот момент она значительно приблизила своё лицо к его лицу, от чего они тесно менялись горячими вздохами и выдохами. Неожиданно темнота, что сопровождала его несколько недель, растворилась, а перед собой он увидел изумленное и покрасневшее лицо девушки. Впервые за столько дней она вновь увидела пепельно-дымчатую радужку глаз, которая заставила её впасть в транс, а после жутко смутиться, ибо теперь он мог спокойно лицезреть её едва прикрытое тело. А он…, а он тонул в её молочном шоколаде… её выразительных, невинных глазах, по которым он соскучился за столь долгое время… — Так ты уже не болен? — Болен… — тихо прошептал он, — …тобой. Она встрепенулась, удивлённо посмотрев на него. Время остановилось вокруг. Лишь уста их медленно сближались… Как вдруг послышался приветливый сигнал разблокировки двери, означающий, что кто-то её открыл.