Сумасшедший мир

All around me are familiar faces Worn out places, worn out faces Bright and early for the daily races Going now here, going now here Their tears are filling up their glasses No expression, no expression Hide my head I wanna drown my sorrow No tomorrow, no tomorrow -Зачем? — Она подняла на него голубые глаза, холодные, как метель. Он сидел на траве, стараясь не прикасаться к ней. Не правильно это всё. Он уже умирал и опять воскресал из мёртвых. А она смотрит на него, как на обычного человека. Жива лишь его душа, что тихо ютиться под тяжёлой бронёй и чёрным шлемом. Нельзя смотреть на неё. Её глаза завораживали, сковывали в лёд. Наверное, он сошёл с ума. Любви нет, и никогда не было. Он это видел, он это чувствовал. Меч лежал в ножнах. Она наделила его своей магией. Она бегала за ним, охраняла его. Хотя ещё кто кого охранял? — Аббадон? Ты меня слышишь? — она смотрела ему в разрез шлема. Густая тьма окутывала лицо. Она не знала, как он выглядит. Но любила всем сердцем. Такой спокойный и уравновешенный, найдётся ли под этой бронёй, глубоко в душе, место для неё? Просто надеялась на это. Он провёл рукой по светлым волосам. Взяв её руку в свою, провёл по его лицу под шлемом. Ровная кожа с пробивающей щетиной. Рилай смотрела на него, пребывая в смешанных чувствах. — Что «зачем?» — Своей рукой она почувствовала, что уголки его губ приподнялись. Девушка сидела в ступоре, лишь рука на его лице немного шевелилось, будто поглаживая. Рыцарь чуть наклонил голову. Сняв перчатку, он провёл рукой по её нежной коже. Колдунья лишь закрыла глаза, убрав ладонь с его лица. — Поёшь ты красиво… — Рилай смущённо опустила глаза в землю. — Спой ещё. Теперь он снял шлем. На бледное лицо упали лучи света. Карие глаза смотрели в даль, тонкие губы легко улыбались, прямой нос втянул воздух, так давно дышавший сквозь шлем. Он взял её за руку: And I find it kind of funny I find it kind of sad The dreams in which I'm dying Are the best I've ever had I find it hard to tell you I find it hard to take When people run in circles It's a very very Mad world, mad world