Куда Ушли Те Времена...

За длительное время пребывания в Ленинграде я все больше и больше стала привыкать к этому городу. Все-таки правду говорят: человек - такая скотина, которая ко всему адаптируется. В каком-то смысле город на Неве стал для меня даже родным. Впрочем, я никогда не забывала о Москве - городе, в котором я провела большую часть своей жизни. И особенно часто я вспоминала о нем именно сейчас, ведь в планах была, немного-немало, поездка в столицу. Я давно не была в Москве, и мне уж очень хотелось встретиться с родителями. Да и кроме того, познакомить их с Майком. Благо, все совпадало так, что ему тоже было надо в Москву как раз в эти дни. Так что поездка была весьма выгодна для всех. Мне - встреча с родителями, ему - концерт. Своего рода симбиоз. Честно признаться, я боялась реакции своих родителей на Майка. В конце концов, он - звезда рок-н-ролла... А это вряд ли была бы достойная мне пара по мнению моих родителей. В конце концов, они с осуждением смотрели на меня, когда я отказалась от ухаживаний одного аспиранта, у которого, судя по слухам, были весьма неплохие связи... А ведь он даже не был с нашего факультета! Хотя, любой родитель в конечном счете примет выбор ребёнка до тех пор, пока ребёнку с этим человеком комфортно. Да и потом, Майк - очень хороший человек. Почему он вдруг должен им не понравиться? Так или иначе. У нас был вечерний поезд. Мне всегда казалось, что у ночных вокзалов был свой, весьма необыкновенный шарм. Ведь чем был вокзал днём? Куча людей, все куда-то спешат, в пригородных кассах неимоверно длинные очереди, у табло с расписанием тоже... Ночью уже было спокойней. Народу меньше. В зале ожидания просторнее. А может быть, это просто моя своеобразная иллюзия, связанная с тем, что нам удалось рассчитать время так, что нам не пришлось долго ожидать поезда. Вагон, по моей же прихоти, у нас все-таки был купе. Даже не столько от пресловутой третьей полки в плацкартах, об которую я всегда бьюсь головой, столько от назойливости некоторых отдельных пассажиров. Ну и, разумеется, в плацкарте более душно. Да, в электричках тоже бывает душно, но, по крайней мере, в электричке вряд ли можно встретить потного мужика за 50 с фигурой типа "шар", на которую натянута последняя алкоголичка, с плешью на голове и который ещё и не постесняется подойти и пристать с каким-то сверхценным разговором. Хотя, здесь тоже надо смотреть по ситуации. -Лиза, чего ты такая грустная? - услышала я вдруг голос Майка, и меня посетило чувство, как будто меня вывели из транса, - Сидишь, молчишь... Да, я настолько погрузилась в свои мысли о поездах и о том, кого в них можно встретить, что даже и не обратила внимание на то, что поезд уже тронулся. -Чаю? - услышала я голос проводницы. -Нет, спасибо, - Майк повернулся к женщине, выглядевшей на возраст категории "баба ягодка опять", - Лиз, а ты будешь? -Нет, - все также находясь между реальностью и мыслями ответила я. Так, надо срочно выходить из транса. Ибо так дело не пойдёт, а то вдруг я ещё напугаю своего дорогого друга. -Итак, Лиз, какие у нас планы? - спросил Майк, - Помимо концерта, разумеется... -Я связывалась с родителями по телефону, и моя мама сказала, что после концерта ждёт нас в нашем загородном доме, так как они с папой как раз поехали туда на выходные. Разумеется, сказала она это сразу как только закончила ругать меня за непрактичность... -Хорошо, значит, после концерта поедем за город! - голос Майка звучал явно приподнято. Я и сама была рада тому, что нам предстояло отдохнуть, что называется, на даче. Ведь наверняка же лучше после концерта придти не в тесную квартиру, а в двухэтажный дом, пускай второй этаж, по моей памяти, был мансардой. ...И, как оказалось, память моя все же меня не подвела. Это и правда был небольшой деревянный летний дом с мансардным вторым этажом, покрашенный зеленой краской. Он остался таким, каким я его запомнила три года назад - именно тогда я была там последний раз. Не только дом - окружение также осталось прежним. Все тот же лес у станции, все те же поля, все тот же пруд. Все такое старое и одновременно с тем такое новое, новизна проявлялась в маленьких деталях. Вроде того, что кто-то из соседей перекрасил дом, кто-то поменял причёску, кто-то завёл собаку... Ну, а моей новизной было присутствие рядом со мной молодого человека. От станции до моего дома было около 20 минут неспешной ходьбы. Этого как раз было вполне достаточно, чтобы мы смогли полюбоваться окружением. Лес так и манил войти в его таинственную волшебную глубину, небо над полями ничем не уступало небу над Аустерлицем... Кажется, тот путь, что мы могли пройти за 20 минут, мы с Майком прошли за 30, придаваясь наблюдениям за природой. И вот, наконец мы дошли до дома. -Что-то вы долго, - сказал мой отец, стоявший у забора, - Я уж подумал, что у вас электричка встала! Привет, милая! Папа тут же обнял меня. -А вы, я так понимаю, Майк? - папа протянул моему спутнику руку с целью пожать, - Лиза о вас рассказывала. -Да, именно так, Николай Матвеевич, - Майк улыбнулся, - По крайней мере, меня все так называют. -Коля, ребята приехали? - из дома вышла моя мама. -Привет, мама! - я помахала ей рукой. -Здравствуйте, Маргарита Сергеевна, - следом за мной вежливо сказал Майк. Мама поздоровалась нам в ответ, улыбнувшись сначала мне, а затем Майку, но уже более натянуто. Так или иначе, она пригласила нас в дом. -Так, Лиза, я ещё занимаюсь готовкой..., - мама обратилась ко мне, - Мы с папой решили ночевать внизу, может, вам пока с Майком пройти на мансарду и разобраться там немного? В общем, этим мы и занялись. Мансарда была просто завалена всяким хламом - и на столе, и на кровати можно было найти всякие коробки, старые книги, да и в шкафу было много вещей, к которым уже давно никто не прикасался. И все в пыли. Я подошла к шкафу и увидела в нем одну из своих старых игрушек - плюшевого зайца. И сразу же на душе стало очень тепло... Вдруг за своей спиной прозвучало громкое "Апчхи!". Неудивительно, ведь слои пыли тонкостью не отличались. Я повернулась в Майку и увидела, что он держал в руках что-то вроде книги... Но это была не книга. Это был старый фотоальбом. Старый, забитый до отказа фотоальбом, из которого буквально торчали фотокарточки, вытесняемые другими такими же. -Лиз, - Майк шмыгнул носом, - Я тут альбом нашёл... Может быть, расскажешь хотя бы, кто есть кто на фото. Может быть, тут есть твои детские фото. Я была более чем уверена, что там было много моих фотографий. Почему-то у моих родителей была манера хранить в московской квартире только самые лучшие кадры, а все остальное свозилось на дачу. А если учитывать то, что мои родители - люди претенциозные, то и неудивительно, что фотографий "на вывоз" было так много. Тут были и какие-то фотографии моих родителей с их свадьбы, были их детские фотографии, не отличавшиеся заметным качеством, мои фото. То я ещё во младенчестве, то фото, связанное с походом в первый класс... Но мой взгляд мгновенно зацепила следующая фотография. Себя на этой фотографии я могла узнать сразу - девочка в платьице, волосы завязанные бантами... Мне на этом снимке было где-то года 4-5, не больше. Сидела я у на коленях у своей мамы, справа от неё сидел папа, а слева от папы - мужчина с гитарой, при взгляде на которого у меня появлялось двоякое чувство - смесь ностальгического тепла и непередаваемой грусти. Я услышала справа от себя удивленное междометие в голосе Майка, вслед за которым последовал комментарий: -Поверить не могу, это же Высоцкий! Твои родители были знакомы с ним? Это, как мне показалось, был лишний комментарий. -Я не очень люблю об этом говорить, - я опустила взгляд в пол, дабы не выдавать внезапно нахлынувшей на меня грусти, - Пускай Владимир Семенович и был вхож в наш дом долгое время, и у меня сохранились о нем самые тёплые детские воспоминания, я никогда никому не говорила об этом. Фактически, ты первый человек, кто узнал об этом. И то благодаря этому старому фотоальбому. Я быстро перевернула страницу альбома, так как почувствовала, что на моих глазах начинает появляться влага. Я старалась максимально незаметно смахнуть с своих глаз подкатившие слезы, но, увы, искусство незаметно плакать могло было быть дано кому угодно, кроме меня. -Ты плачешь?..., - мягко спросил меня Майк, после чего опустил руку мне на плечо. -Давай не будем об этом, - я пыталась подавить в себе давящее чувство грусти, - Я просто запомнила его, как улыбающегося мужчину, который пел песни и который как-то пообещал мне научить меня играть на гитаре... -Даже так... -Да, - я вздохнула, - Помню, как однажды я, заворожённая маленькая девочка, сидела рядом с папой и, прижав к себе связанного бабушкиными спицами зайца, смотрела на Владимира Семёновича и никак не могла понять, как это было возможно - двигать пальцами по палке со струнами (так пятилетняя я называла гитарный гриф) и извлекать из этого звук... Я хотела научиться также. -Но?... -Потом он по каким-то причинам стал все реже и реже бывать у нас. Все время собирался приехать, но то у него не складывалось, то у родителей. Я на какое-то время даже и забыла про это обещание. Вспомнила, как это не было бы стыдно, только в тот день, когда объявили об его кончине. Говорили, что умер актёр. Что умер поэт. Но для меня тогда умер человек, который играл со мной, рассказывал мне истории, используя свои песни и обещал научить меня играть на гитаре. И ты наверняка можешь представить, что я могла чувствовать тогда. Как будто взяли и вырвали кусок из жизни. Да, 5 лет не самый осознанный возраст, но, тем не менее, воспоминания о Высоцком одни из самых ярких и тёплых для меня, - я вздохнула, - Смешно и то, что я еле сдерживаю себя от того, чтобы не назвать его "дядей Володей"... Руки Майка сомкнулись вокруг меня в кольцо. -Знаешь, Майк, после того, как я тебе об этом рассказала, мне даже стало легче, - я улыбнулась, - Ведь до того любая внезапная мысль о том Высоцком, которого знала я могла вызвать у меня слезы. Ведь не вернёшь же тех времён... -Не вернёшь, - я почувствовала на своей щеке его губы, - Но не стоит так издеваться над своими нервами... Безусловно, терять людей, которые играли в нашей жизни большую роль трудно, хм, но ведь от этого никому не будет легче, тем более тебе. И снова поцелуй, после чего мой друг уткнулся носом мне в щеку. -Хочешь, я научу тебя играть на гитаре..., - к моему счастью, мне не пришлось отвечать на этот вопрос. Ведь в тот же момент снизу послышался крик матери, призывающий нас садиться за стол. Повторюсь, тем же лучше для меня - я даже и представить не могла, что ответить. -Я приготовила мясо, - сказала нам мама, пока мы спускались вниз, - Садитесь, ешьте. Берите закуски. Молчаливая часть трапезы длилась всего несколько минут - моя мама очень быстро решила начать разговор. -Так, Майк, чем вы занимаетесь? - спросила она у него. -Мам, ты говоришь так, как будто ты его в милиции допрашиваешь! - отшутилась я, почувствовав слегка настойчивую тональность в ее голосе. -Да ладно, все нормально, Лиз, - обратился он ко мне, а затем повернулся к моей маме, - Я музыкант, Маргарита Сергеевна, играю в группе. -Про это я знаю, - спокойно ответила мама, - О вашем «Зоопарке» в Москве тоже говорят. Но что помимо музыки? -Ну, ничего..., - слегка удивлённо ответил Майк. -То есть ничего? -Ну, так и есть - я только занимаюсь музыкой. -Ах, вот как..., - голос мамы прозвучал не то озадаченно, не то надменно. -Майк, а давай ты споёшь нам что-нибудь! - сказала я, решил разрядить обстановку. -Ой, да он же и так постоянно поёт и играет, дай парню отдохнуть! - улыбнулся папа. -Ничего, я не устал! - ответил Майк, потянувшись к гитаре, которую он ранее оставил на стоявшем рядом стуле, - Тем более если Лиза просит. Он провел пальцами по струнам. -Что мне спеть? - нежно спросил он у меня. -Ну, - я потёрла подбородок. -А хотя, я знаю, что спеть! - Майк вновь улыбнулся, после чего начал песню: «И когда мне так плохо, Что вынести это никак нельзя. И когда жизнь - это не жизнь, А просто обломок странного дня, И когда в сером небе над полем Кружит воронье, Я шепчу: “Да святится имя твое!”...»
 Пока Майк пел, я смотрела то на него, то на родителей, желая уловить их реакцию. Судя по их улыбке и по тому, как папа слегка барабанил пальцами по колену в ритм гитары, им нравилось. А потому моя душа была спокойна. Хотя, я и не сомневалась, что им понравятся песни Майка - ведь он очень талантлив... Даже если он и научил бы меня играть, какой в этом смысл, если его талант мне все равно не затмить? Поэт-песенник из меня не очень хороший... В рамках такого импровизированного концерта Майк сыграл ещё 3 песни, а затем мы решили, что нам стоит заняться чем-то ещё. Погулять в лесу, например, или помечтать под звёздами, сидя во дворе. Нам нужно было в полной мере насладиться моментами друг с другом, ведь нам предстояло довольно длительное расставание - как оказалось, ему придётся ехать в Ленинград без меня, а мне пока придётся остаться в Москве, так как я зачем-то нужна родителям там.