До рассвета далеко...

Очередное дело. На фоне всего пережитого ими за последние годы, до неуважения простое. В захолустном городишке завелся призрак, основательно зациклившийся на сценарии собственной насильственной смерти давностью лет в тридцать. - Не скучай, Сэмми! – подмигнул Дин брату, сквозь опущенное стекло Импалы созерцая здание городского архива. – Делов тут всего ничего, так что я заберу тебя… - мужчина сверился с наручными часами. – Часа через полтора. - Исчезни уже! – рыкнул Сэм наигранно раздраженно и, мазнув рукой по глянцевой поверхности водительской двери, жестом услал брата курсом на проезжую часть. Дин, просияв улыбкой во все тридцать два, выжал газ и резко сорвал машину с места, задавшись мимолетным вопросом: «Когда это Сэм успел разлюбить канцелярию?» Так вышло, что они не смогли найти нужную им информацию во всемогущем Интернете. Неудивительно, учитывая, что эта глушь цивилизации, хоть и ловила WiFi почти бесперебойно, собственного сайта не имела, да и в целом нигде не светилась. Никаких легенд об этом месте, мистических историй, пугающих черно-белых фото с отсканированных старых газет. Оставалось действовать по старинке: поднять архив и разговорить старожилов. Решив не рассчитывать зря на симпатичных библиотекарш, Дин выбрал второй пункт из списка. К тому же, погода радовала, и мужчина не имел ничего против поездить по отобранным заранее адресам, петляя от одной улицы к другой по пустым дорогам вечернего города. Сэм не торопился со звонком, и, решив дать брату еще время, Дин даже последовал недавно полученному совету. По крайней мере, частично, потому что, сидя на капоте и наблюдая закат, он все-таки ждал появления твари из темноты. Но солнце зашло, а Сэм так и не позвонил, натолкнув Дина на мысль, что он все-таки поторопился снять со счетов библиотекарш. Да и призрак, как-никак, все еще шатается где-то в окрестностях. Дин проверил мобильный, но пропущенных не было. Ни звонков, ни СМС, ни привычного конверта электронной почты в верхнем углу экрана. - Теряешь ценный навык буквоеда, - вслух пожурил брата Дин, проводив глазами очередной отрезок дорожного полотна, исчезнувший под колесами его резвой Детки. Беды ничто не предвещало, молчало охотничье чутье, заочно давно приговорившее призрака, а мышцы знакомо покалывало в предвкушении физической работы. С прошлого раза он задолжал брату пару хороших взмахов лопатой над гнилым гробом, и сегодня подвернулась прекрасная возможность вернуть должок. Сегодня он был полон сил и, судя по ощущениям, готов хоть все кладбище перепахать, не вспотев. Но это его необъяснимое воодушевление свелось на нет, все изменилось очень быстро и как-то неуловимо. Словно кто-то щелкнул рубильником, из состояния сдержанного спокойствия ввергнув Дина в состояние, близкое к панике от того, насколько неожиданно все произошло. Еще более, чем неожиданно, случившееся было глупо и смешно, смешнее, наверное, чем если бы кому-то из них двоих на голову упал кирпич. Кроме того, что просто так он бы все равно не упал, нельзя забывать и обо всех тех, кто запросто мог его кинуть. Он сопротивлялся, до определенного момента вполне успешно, а потом необходимость в этом устранилась сама собой, потому что ему показали… нет, его, словно паршивого кота, насильно ткнули в то,.. в того, кого он должен был увидеть. Собственная реакция стала неожиданностью, потому что, поставленный на колени перед трупом брата, Дин вдруг расхохотался в голос, захлебываясь в истерике собственной слюной с привкусом крови. Он ржал, словно наркоман в припадке, согнувшись в пополам и ударяясь лбом об пол. Тщетно пытаясь успокоиться, за закрытыми глазами Дин уже вовсю, красочно и подробно представлял, что сделает с каждым после того, как вернется. А вернется он обязательно. Они вернутся. Они же… Винчестеры, их куклы Вуду давным-давно в руках у Рая и Ада. Едва их души предстанут на пороге, кому-то ведь обязательно понадобится пошевелить заветной иголочкой. И тогда… В тот же день и не секундой позже, когда он вернется, он придет за каждым и с каждым сделает такое... Такое, что… - Я на живую перекушу тебе глотку, - хрипло и тихо прорычал Дин, сплевывая кровью. – Я убью тебя, сукин сын, ты меня слышишь?! – он дико заорал, брыкнувшись в захвате. – Я убью вас всех! - Дай угадаю… Позвонишь друзьям в Ад? Или надеешься, что твой драгоценный Сэмми замолвит за тебя словечко перед Люцифером? Или… еще круче: ты лелеешь надежду восстать из могилы. Снова. - Не перестаю с вас поражаться, Винчестеры… Вы угробили стольких людей! Своих же товарищей по оружию! – Дин почувствовал, как его тянут за волосы, вынуждая запрокинуть голову. В то же мгновение над ним склонился говоривший – человек. Охотник. – Вы на особом счету у Небес и в Ад давным-давно ходите, как к себе домой, лишь только набрав заветные «666». Вы выпустили Дьявола из его Клетки, достали доисторическую дрянь из Чистилища, свалили на наши головы пернатых. Но все это меркнет в сравнении с бесспорным апогеем ваших титанических стараний по уничтожению человечества – вы призвали в этот мир добиблейское Зло, с которым теперь развлекаетесь, словно с дрессированной зверушкой, - в обнаженное горло Дина врезался, наверняка, оставляя след, ангельский клинок. - Вас обоих, как худшую угрозу, чем вся нечисть вместе взятая, следовало уничтожить намного раньше! - Займи очередь, мразь! – в ярости прорычал Дин, встречаясь глазами со своим предполагаемым палачом. Улыбнувшись, незнакомый охотник отступил в сторону, возвращая Дину прежний обзор: тело мертвого Сэма, распластанное на полу внутри пентаграммы. Изломанное, избитое, обнаженное тело, изуродованное незнакомыми Дину кровавыми знаками, испещрившими кожу, с аккуратной дырой от пули во лбу. - Привет, Дин, – плохо скрывая триумф, улыбнулась ему Жница Билли, замершая над телом Сэма, точно каменная горгулья. При взгляде на нее в голове Дина под бешенный стук сердца о виски сложилась полная картина. «Моя задача проследить, чтобы умерев, вы оставались мертвыми». Его палач, охотник и по совместительству человек, ликующе улыбнулся. - На этот раз обратного пути не будет, Винчестер. Настал день, когда даже вашим всемогущим покровителям вы оба стали поперек глоток. Добро пожаловать… в небытие, - смакуя на языке слова, он поднял руку, направляя хромированное дуло Дину в лицо. Он покорено закрыл глаза. Он был готов умереть, после смерти Сэма считая этот выстрел больше милостью, чем карой. Но выстрел так и не прозвучал. В решающий момент появилась Она, Амара, ломая всю созданную людьми защиту, нарушая все их, почти свершенные планы. Кровь брызнула фонтаном во все стороны, самые смелые и извращенные фантазии Дина вмиг стали реальностью – его недавние палачи один за другим умирали в мучениях, достойных жесточайших, искуснейших извергов ада. А после, лишь вдоволь наигравшись, вдоволь наслушавшись воплей, Тьма забрала их души, распыляя пустые мертвые оболочки кровавым конфетти. Сэм. Мертвый, истерзанный, изувеченный, будто худшая в мире нечисть, не достойная обычной смерти. Будто сверхъестественная тварь, достойная быть накаченной святой водой и нашпигованной серебром. Его брата убили не как охотника, не как человека. Его убили, сделав при этом все возможное и невозможное, чтобы он не воскрес. - Верни его, - взмолился Дин, давясь словами и боясь за всей той силой связи, за неограниченной властью, которую она над ним имела, не успеть сказать самое важное. – Верни его, я тебя умоляю! Но в этой попытке было еще меньше здравого смысла, чем в молитвах Богу. В их аномальном дуэте, частью которого Дин поневоле стал, третий был лишним. Третий был ей не угоден, и теперь все сложилось именно так, как ей было нужно. Теперь Дин безраздельно принадлежал ей, а она отдавала себя ему. Не было препятствий. Ни воспоминаний, ни тревоги, ни боли, ни потребности… С трудом разорвав кажущийся бесконечным поцелуй, Дин запрокинул голову и выпустил на волю одну единственную мысль, словно умирающую в силках птицу, вырвавшуюся из его горла, из груди, из самого сердца: - СЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭМ! - Дин, очнись! - Сэм опустил ладонь на выгнувшуюся грудь брата. – Очнись, старик, ты меня пугаешь! По правде говоря, Сэм, очертя голову примчавшийся в комнату брата на его крики, не знал теперь, что пугало его сильнее: Дин, совершенно непостижимым образом умудрившийся запутаться, кто бы мог подумать, в проводах от наушников, или пустая бутылка виски, с громким «дзынь» отфутболенная Сэмом под кровать к противоположной стене. - Дин. Дин! – настойчивее позвал Сэм, по наитию хлопнув брата по щеке, но тут же об этом пожалев. А все потому, что после их аудиенции с банши надо было силком вести этого придурка в больницу. Отец, должно быть, натер себе на языке мозоли, когда повторял им, что с головой не шутят. Да и сам Сэм прекрасно это знал, но снова спасовал перед бравадой старшего брата, как ребенок, и теперь, черт знает, чем это могло обернуться. Особенно, если он еще и вискаря в себя залил перед сном. - Дин, проснись же! Прежде чем Сэм успел придумать способ действеннее, Дин снова дернулся, изгибаясь, и с громким всхлипом распахнул глаза, судорожно дергая скованными руками. С силой рванув провод, Сэм отшвырнув в сторону и наушники, и ноутбук, который с грохотом слетел с кровати, ударившись об пол. Освобожденной из плена проводов рукой Дин тут же вцепился в плечо Сэма, до боли впившись пальцами в кожу. Он смотрел на Сэма, но сквозь, совершенно расфокусированным взглядом, до дрожи черным от расплывшихся во всю радужку зрачков. Дышал он рвано, раскрытыми губами хватая воздух, словно рыба, задыхающаяся без воды. - С… Сэм? - выдохнул Дин лишь пару минут спустя, за это время, кажется, ни разу так и не моргнув, лишь усилив и без этого стальную хватку у Сэма на плече. Сэм выдохнул за них обоих. Он разбудил его. Слава Богу! Про себя решив больше не идти у этого идиота на поводу, Сэм дернулся оторваться от Дина с твердым намерением найти ключи от Импалы, силком засунуть брата на пассажирское, а после гнать без ограничений до госпиталя. Но Дин не позволил и на дюйм сдвинуться, вцепился так, что синяку от его пятерни цвести на плече Сэма светило неделю как минимум. - Сэм… - снова, как мантру, повторил брат, и младший растерялся окончательно. Потому что обычный, адекватный и здоровый Дин в ситуациях, подобных нынешней, вел себя совершенно противоположно. Он не держался мертвой хваткой, он отталкивал, он не звал, а ругался и гнал прочь, стремясь быстрее спрятаться в своей скорлупе. - Дин, - послушно отозвался Сэм, не выдержав направленного на него взгляда, в котором сосредоточился вселенский ужас. – Я здесь. Я рядом, Дин, - успокаивал он, оставив попытки высвободиться из захвата. - Это просто кошмар, - Сэм прикрыл глаза, не переставая себя корить за недосмотр. - А еще сотряс и виски. Сэму странно было слышать собственные слова. Потому что обычно Дину не приходилось напоминать про кошмар, он всегда сам четко определял грань реальности. Но сейчас все было иначе, сейчас Дин, беспомощно распластанный на кровати, был напуган и растерян,.. и – этого Сэм боялся больше всего – потерян… где-то там. Судя по тому, что уже неизвестно сколько его брат смотрел на него глазами слепца, впервые узревшего солнце, Сэм мог с уверенностью предположить одно: где-то там его не было. Где-то там Дин остался один. Сэм слишком чутко ощутил, как время спустя пальцы Дина нехотя разжались и, соскальзывая по его руке вниз, до последнего цепляли за рукав. Сэм еще немного выждал, пока дыхание брата не выровнялось, а после ободряюще похлопал его по плечу. - Одевайся. Сгоняем в Лебанон, пусть сделают тебе томографию. Дин смиренно молчал достаточно долго, чтобы Сэм успел принять это за согласие, но стоило ему подняться с кровати, брат выдал, чеканя как приказ: - Мы никуда не поедем, Сэмми. Иди спать. Сэм скрипнул зубами и сжал руки в кулаки, но тут же выдохнул, остывая: тон, которым брат произнес «Сэмми» заведомо лишил его всякого желания продолжать спор. На миг обернувшись у самой двери, Сэм ушел, понурив взлохмаченную голову, словно обруганный, но преданный пес. Ушел на кухню за стаканом воды и пластиной аспирина. Снова переступая на порог комнаты брата, он был готов к гневной тираде и остался немало удивлен, когда ее не последовало. Дин залпом выпил воду, послушно проглотил таблетки и (тут Сэма снова кольнуло беспокойство) абсолютно ничего не сказал и даже пихаться не стал, когда, включив свет, Сэм взялся осмотреть его голову. Не будучи рентгеном или аппаратом МРТ, он вряд ли мог диагностировать что-то сверх того, о чем и так знал, но… это казалось правильно и по какой-то необъяснимой причине необходимо. При ярком свете зрачки Дина перестали быть пугающе огромными, что лишний раз успокоило Сэма. В отношении черепно-мозговой, опасной для жизни - да. Но отнюдь не в отношении поведения брата, который, после стольких, нарушающих личное пространство манипуляций с откровенным проявлением заботы даже на словах не начал сопротивляться. Если это все-таки не последствия травмы головы, то Сэму было впору начинать паниковать. Особенно, если, в конце концов, Дин еще и сам попросит его остаться. Но Дин не попросил, и глубоко в душе Сэм остался этому только рад. Потому что иначе… Иначе случилась бы катастрофа. Дин дал брату шанс ее избежать, и Сэм легко понял правила. Как иногда понимал его с полуслова и полумысли, как в бою и в жизни часто двигался почти синхронно, отвечая движением на движение. Он понял, что в сегодняшней партии он играет белыми. А значит и первый ход за ним. - Расскажешь? – он спросил тихо, тоном моля о доверии. Дин посмотрел на брата снизу вверх, в который раз сканируя его взглядом от всклокоченной макушки до босых стоп. Даже если бы он очень постарался, то не нашел бы в себе сил прогнать его, а рассказать было единственным предлогом оставить Сэма рядом. Младший это знал, иначе не спросил бы. Выжатый до капли тупой головной болью и глухой пульсацией в правом виске, Дин уронил голову, кивнув. Рассказать сейчас было единственным доступным ему шансом оставить Сэма рядом еще хотя бы на пару часов. Рассказать сейчас могло стать единственным шансом… не забыть о нем, когда рядом в очередной раз появится Амара. Дин глубоко вдохнул и начал свой рассказ с вопроса: - Сэмми, к тебе неравнодушен Люцифер. Я выпустил Тьму. Как думаешь, скоро другие охотники сложат два плюс два и объявят нас добычей?