Единственный выбор

Незадолго до… Люцифер и Сэшэй вышли из пещеры, взяв с собой по три кувшина каждый. Они расположились на стволе упавшего дерева и развели костер. Открытый ранее кувшин хорошо лежал в руке Светоносного. Он сделал большой первый глоток и с великим удовольствием проглотил. Жгучая жидкость с нотками фруктов потекла по горлу, согревая его. Люцифер даже причмокнул и передал сосуд Сэшэй. — Ты уверен, что я не умру от этой штуки? — Ангел осмотрела кувшин со всех сторон, снова понюхала и встрепенулась. — Какая же дрянь. — Пей давай. С осторожностью поднеся к губам горлышко, она немного отпила и тут же закашлялась. Люцифер хохотнул и спросил: — Ну как? Хороша дрянь? — У меня глаза сейчас выпрыгнут из орбит, — с трудом произнесла Сэшэй хриплым голосом и вдохнула через рот. Люцифер засмеялся во весь голос и с чувством хлопнул ее по спине, выбивая из легких весь воздух. Сэшэй сложилась пополам и чуть не разлила нектар. Светоносный вовремя схватил ее за руку вернул обратно. Треск костра разбавлял тишину ночи. Огонь ярко освещал стволы холодных елей и припорошенную сухими иголками землю. Люцифер и Сэшэй выпили еще по глотку, и щеки ангела покрылись легким румянцем. — Знаешь, когда я услышал, что у Михаила будет ученица, то сильно удивился, — осушив половину кувшина, начал Люцифер и передал сосуд Сэшэй. — Он же Раем правит. Какие ему ученики! Да и подумал, что это бесполезно все. — А знаешь, как я удивилась. Пробный гарнизон. Мы никому не нужны. Кажется, что Творец создал нас просто так. Почти сто пятьдесят лет мы переходили из рук в руки. И тут. За мной. Прилетает Михаил. Понимаешь, да? Сэшэй, по виду, уже привыкла к нектару и пила его, не хмурясь. Она заметно повеселела, и ее голос стал громче. — Да, такое может напугать. Но я не могу понять, почему ты, ангел, который должен беспрекословно подчиняться, так себя ведешь? Это же ненормально. — Какой создали, такая и есть. Нравится тебе это или нет. — А поменяться не пробовала? — Не могу. Пробовала, не понравилось. — Тебя же ненавидят. Ты сильно выделяешься и раздражаешь. Как я понял, ты неглупая девчонка, но такое творишь. — Ты знаешь, как относятся к моему гарнизону? Знаешь, что о нем говорят? — Люцифер покачал головой. Он что-то слышал, но ему никогда не был интересен этот пробный гарнизон. — Что мы бесполезные, никчемные, даже не второй — третий сорт. Нас презирают и не воспринимают всерьез. — И что? — Вот и ангелы из моего гарнизона тоже говорят «и что? Мы же никто, даже еще не ангелы»! Но эта дорога в один конец. Если не дать отпор, то все эти серафимы, их подчиненные и прочие продолжат унижать нас и насмехаться. Я защитный барьер своего гарнизона. — Какое громкое заявление, — усмехнулся Люцифер, открывая второй кувшин, аккуратно переливая половину в пустой и передавая Сэшэй. Они стукнулись, выпили, и Люцифер продолжил: — То есть ты хочешь стать командиром своего гарнизона? — Не-не-не, насмотрелась я на командиров. Такое мне не нужно. Мне обидно за своих, и я что-то делаю, чтобы изменить ситуацию. — И ты думаешь, всеми этими твоими шутками у тебя получится чего-то добиться? — Так уже получается. Они опасаются меня. И до встречи с командиром опасались. Они начинают понемногу если не видеть в нас ангелов, то хоть относится лучше. Да, в моем гарнизоне большинство меня не любит из-за своеобразного характера, но я все равно их защищаю. Люцифер подставил кувшин под свет от костра и с гордостью посмотрел на него. — Потрясающий напиток. Всего-ничего выпили, а ты уже мне все рассказываешь. — Дело не в нектаре, Люцифер. — Сэшэй отвернулась от него, подставив лицо жару костра, и с грустью улыбнулась. — Просто еще никто не спрашивал у меня об этом. Архангел и ангел в унисон подняли кувшины и сделали по добротному глотку. — Совсем никто? — поинтересовался Люцифер, чувствуя, как сознание начинало плыть. — А почему? — А ты сам как думаешь? — в ответ спросила Сэшэй слегка заторможено. Он понял, что напиток и на нее уже начал действовать. Щеки зардели от жара и спирта, и в глазах появился веселый блеск, словно отражение солнца от морских волн. Люцифер задумался, подняв взор к звездам. Потом Светоносный опустил его обратно на Сэшэй. — Потому что в твоем поведении ангелы не видят смысла? — Я хотела сказать по-другому, но мысль правильная. — А… А зачем тогда тебе Бельз? — Вельзевул. — Без разницы. Зачем он тебе? Такой поступок точно не спасет твой гарнизон? — Я исправила ошибку Михаила. Он был неправ, посадив его не разобравшись. Очень повезло, что за все эти годы, насколько мне известно, больше никто не пострадал. — Да ты, я смотрю, всех хочешь защитить. Самой умной себя считаешь? — А что если и так? — с вызовом спросила Сэшэй и допила до конца нектар в своем кувшине. — На каждого умного ангела всегда найдется ангел поумнее, — сказал Люцифер и прикончил свою часть, тут же потянувшись за полным сосудом. — Да и на каждого тупого найдется тупее, — хихикнула Сэшэй и подставила кувшин ради новой порции. — Кажется, я распробовала этот напиток. Бревна разгорались в костре, пылая изнутри. Архангел и ангел с удовольствием пили, и оставшееся былое напряжение постепенно уходило, давая дорогу веселью и хмелю в голове. Сэшэй, после очередного приконченного кувшина, удобно расположилась на земле, закинув ноги на бревно. Крылья расстелились перед костром, подставляя перья теплу. Люцифер тоже сел на мягкие иголки, притулившись спиной к коре. — Кстати, — захмелевшим голосом вдруг сказал архангел, — а ты не знаешь, почему Отец на Михаила злится? — Злится? — переспросила Сэшэй, подняв голову. — Ну да. Вчера к себе позвал и сказал, чтобы я ему отчеты давал. А я не хочу. И спросил, что не так с Михаилом. А Отец сказал, что тот дурак. Не такими словами, конечно, но я так понял. И что ему дорога в отчий дом заказана, пока не исправит что-то там. Точно не знаешь? — А когда это было? — Да буквально вчера утром. Вместо ответа ангел громко рассмеялась на весь лес, что ночные птицы вспорхнули с веток и в страхе разлетелись. Люцифер нахмурился от такой реакции, скосив глаза. Сэшэй села и приблизилась к нему, смотря на него безумным взглядом. — Кажется, я все же знаю, почему ему прилетело от Бога. — Люцифер вскинул бровь, ожидая ответа. — Потому что твой брат — озабоченный идиот. — Это я знаю, — кивнул он. — А поподробнее? — У нас с ним был спор. По факту выиграла я, но Михаил решил, что будет ничья. Спор на желание. И этот первосотворенный загадал мне поцеловать его. — Серьезно? — выпучился на нее Люцифер. — Тогда ясно, почему Отец был так серьезен. С тобой Михаил снова ведет себя, как мальчишка. Прекрати ты уже его соблазнять. А то ведь совсем вразнос пойдет. Сегодня и Кадмиэль к себе позвал. — Эту стерву? — Тоже заметила? Но не о ней сейчас. У тебя способность такая, что ли, — архангелов в себя влюблять? Гавриил, теперь Михаил. — Да пошли они к Тьме! Мне вот вообще это не надо! Да и не влюбился в меня Михаил, а просто хочет. — Да ты не в его вкусе. А вкусы у него, конечно, хорошие. Взять хотя бы нектар. Потрясающая вещь! Если сравнивать тебя и Кадмиэль внешне, то ты явно ей проигрываешь во всем. Маленькая, худая, ходишь в штанах, в лице только глаза красивые, а еще этот дурацкий хвост. А Кади стройная, фигуристая, платье, крылья, волосы. Прелесть, а не ангел. Как Михаил может хотеть тебя? Тут только любовь. — Ну спасибо, — буркнула Сэшэй, запив «комплименты» нектаром. — Меня ни то, ни то не устраивает. — А кого устраивает? Раю нужен сильный лидер, а не влюбленный дурачок. Один у нас уже есть. — И как ты еще не сошел с ума с такими братьями? Люцифер закатал рукав футболки повыше и подставил плечо свету и Сэшэй. На нем красовалась выжженная метка в виде одной вертикальной полосы и двух горизонтальных поменьше рядом с первой. Ангел посмотрела на нее во все глаза. — Она меня сдерживает от этого безумия, как бы странно это ни звучало. Я не могу распыляться чувствами, ведь они влияют на метку. — И кто из нас говорил про развязывание языка? — Сэшэй издала смешок. — Такой момент испортила. Ну что ты за ангел? — скатывая обратно рукав, произнес расстроенный архангел. — Еще по одной? — Разумеется. И как-то тихо сидим, не кажется? Эх, сейчас бы сюда райских музыкантов… — Да не нужны они нам! Я и сам музыку умею делать. — Бить ладонями по бревну — это не музыка, — съязвила ангел. — Иди ты! Я умею делать музыку из воздуха. Это же колебания воздуха. И при правильном заклинании можно без инструментов сыграть все что угодно. — А ты умен! — восхитилась Сэшэй. — Показывай! Люцифер плавным движением выставил перед собой руки и, прошептав что-то, начал аккуратно и с утонченностью перебирать в воздухе невидимые струны. Тут же отовсюду и из ниоткуда полилась приятная мелодия, словно кто-то совсем рядом играл на арфе. Музыка все бодрее разливалась по лесу. Сэшэй встала, покачиваясь из стороны в сторону, и вышла на пустое пространство земли. Она перекрутилась вокруг себя, плавно подняв вверх руки и крылья. К струнам арфы добавились глухие звуки трубы, когда Люцифер поднес пальцы к губам, изображая дудение. Задорная музыка расплылась по полянке, обвилась вокруг костра и забралась между стволами деревьев. Сэшэй, еле держась на ногах, внезапно качнула бедрами вправо, подав за ними руку и крыло, потом — влево. Светоносный начал выстукивать ритм по бревну. Сэшэй словно подменили: она затанцевала. Ангел двигалась уверенно и великолепно, выгибаясь, подпрыгивая и извиваясь. Все ее тело было в движении. Она взлетала и кружилась в воздухе, перескакивая через костер. Архангел и сам не заметил, как поднялся и начал притопывать ногой в такт своей же музыке. Люцифер, изумленный изяществом Сэшэй, захотел броситься в пляс. Его руки пошли волнами, увлекая за собой тело. Он переступал с ноги на ногу и качал головой. Рядом появилась Сэшэй и подхватила его движения. Они двигались с поразительной синхронностью, давая волю эмоциям и нектару. Архангел и ангел приобнялись и прыгали перед костром, запивая радость. Им было весело. Люцифер чувствовал, словно они были единым целым и знали друг друга ни одну сотню лет. Но это постепенно уходило по мере того, как ослаблялся его контроль над музыкой. И вскоре все стихло. Сэшэй радостно вскрикнула в небо. — Ух, как эт б-ло х-р-шо! — Она смеялась и шаталась, пытаясь дойти до бревна. — Об-жаю танц-вать! — Очень рад за тебя, — сев — а точнее упав — рядом с ней, сказал Люцифер. — Я вот хотел спросить, че у тебя за страх такой, но не буду. — А поч-му? — Сэшэй, сделав подбородком дугу, повернула голову к архангелу и посмотрела на него мутным взглядом. — Потому что ты пьяна, во-первых. А во-вторых, ты сильная девчонка. И сама со страхами своими справишься. Я не тот, кто должен их знать. — А к-то должен? Сэшэй была очень пьяна. Она еле говорила, и глаза понемногу начинало косить, а веки опускались. Люцифер потрепал ее по волосам и ответил: — Да есть один. И до этого вечера я был бы против такого, но все-таки я понял, что есть в тебе что-то такое, что не даст Михаилу успокоиться никогда больше в жизни. И пусть лучше ты будешь рядом, а не где-то там, в отдалении. Люцифер почувствовал, как Сэшэй положила голову ему на плечо. Он взглянул на ангела — та уже мирно посапывала, приоткрыв рот. Архангел потормашил ее за плечо, и она открыла глаза, резко дернувшись. — Я не сплю, не сплю, — потирая глаза, тут же сказала Сэшэй. — Проводить тебя до дома? — Пожалуй. Светоносный сразу понял, что лететь она не могла совсем. Ангел наверняка упала бы где-нибудь в горах. Он подхватил ее на руки, и Сэшэй обвила руки вокруг его шеи. Архангел вздохнул и взлетел. — Пора домой, — пробормотала ангел и уткнулась носом в грудь Люцифера. — Конечно, конечно… Но сначала испортим братцу ночку, — усмехнулся архангел. Пока Сэшэй мирно спала на руках Люцифера, тот уже долетел до архангельского дома. В окнах комнаты Михаила было темно. Точно наложил заклинание, подумал Светоносный. И тут у него в голове промелькнула идея. — Эй, Сэш! — Он потряс ангелом, чтобы та проснулась. Она открыла глаза и вопросительно посмотрела на архангела. — Спорим, что я попаду тобой отсюда в то окно! Люцифер парил в воздухе далеко от покоев брата, и Сэшэй с недоверием вскинула брови. — Да ты меня о стену размажешь! — с возмущением воскликнула она и тут же засмеялась. — Спорим! Сэшэй сгруппировалась, обняв себя крыльями, и стала отдаленно похожа на шар. Люцифер прицелился, зажмурив один глаз, и кинул ангела ровно вперед, вложив много силы в бросок. Она попала точно в окно Михаила, скрывшись в черноте.