Единственный выбор

Михаил ранним утром решил пойти к Отцу. Создатель рано или поздно узнал бы о том, что произошло вчера, и архангел решил рассказать ему первым. Он нисколько не жалел о том, что сделал. Сэшэй заслужила этот поцелуй, с какой стороны ни посмотреть. Но больше всего его заслужил сам Михаил. Когда архистратиг вошел к Нему, по воздуху пошли волны недовольства. Архангел сразу понял, что Отец уже все узнал. Михаил встал напротив трона и опустил голову. — Мы с Сэшэй поцеловались. — Я знаю. — Это был спор. — Решил воспользоваться ангелом? Своей же ученицей? Сколько раз мы говорили об этом? Ты должен… — Держать себя в руках, знаю-знаю. Но я не мог ничего с собой поделать. Ты знал, какие у меня раньше были проблемы, и все равно дал мне Сэшэй в ученики. Вот они и последствия. — Я думал, ты вырос! — громогласно ответил Создатель, ударив ладонью по широкому подлокотнику. — Я вырос! За все эти годы ни разу я даже не подумал о чем-то подобном, даже не вспоминал о прошлом. Всего один поцелуй! И то это был спор. И так я еще смог усмирить Сэшэй. — Ты потерял голову, сын мой. — С моей головой все в порядке! — вспылил Михаил. — Ты сам создал Сэшэй! Сам отдал ее мне на обучение! В чем тогда моя вина?! — Довольно! Ведешь себя как мальчишка. Подумай над своим поведением, а до тех пор врата в этот дом для тебя будут закрыты. Архангел застыл в недоумении. Еще никогда Отец так не сердился на него. — А как мне передавать тебе отчеты? — пытаясь зацепиться за единственный аргумент, спросил Михаил, умерив пыл. — Через Люцифера, — кратко ответил Создатель и махнул рукой, завершая разговор. — Я понял, Отец. Михаил ушел от Него на взводе от выговора за ничто. Архангел был уверен в своей правоте. Только зря он накричал на Отца. И что теперь ему сделать, чтобы вернуть Его доверие?

***

Михаил был не в настроении. Все собрание командиров он то повышал на них голос, то отчитывал за, как ему казалось, глупые вопросы. В голове крутились слова Отца и поцелуй с Сэшэй. Навязчивая мысль о том, что ангел все это подстроила специально, ради мести, не покидала архангела. Невозможный сценарий, который никак не предугадать из-за его абсурдности, почему-то не казался Михаилу таковым. Ханиэль подошла к его столу и тихо спросила: — Я могу чем-нибудь помочь? А чем тут поможешь? Она не была в силах помирить его с Отцом, не была в силах сделать что-либо без его одобрения. Архистратиг только взглянул на Ханиэль исподлобья, и она тут же отступила, медленно выдыхая. Он сидел, сложив перед собой руки в замок, и молчал, не отпуская командиров. Стояла тишина. Никто даже не шевелился. В затылок Михаилу прилетело что-то твердое и маленькое, словно последняя капля его терпения. Он ударил по столу кулаком и развернулся, увидев в окне Сэшэй. Она парила в воздухе с горсткой камней в руке и выглядела очень спокойной. Архангела пронзила ярость. — Совсем одурела?! Ангел не ответила, продолжая пристально смотреть на него. Она кинула в него еще один камень, который Михаил уже поймал, раскрошив в руке и ссыпав на пол. Он посмотрел на напуганных командиров и гаркнул: «свободны!» Дважды повторять не пришлось, и они как можно скорее покинули кабинет. Архистратиг подошел к окну и скрестил на груди руки, с недовольством подергивая нижней челюстью. — И чего пришла? — Ты должен выполнить мое желание. Сэшэй была чересчур бесстрастна, и это выводило Михаила из себя. — Что за желание? — Лети за мной и узнаешь. Она развернулась и замахала крыльями, отдаляясь от кабинета. Архангел еле держал себя в руках, чтобы не задушить ее. Зачем только Сэшэй появилась в его жизни? Но пришлось лететь за ней. Он держал свое слово. Вдалеке показался девятый корпус, все такой же неприступный и мрачный. Михаил поравнялся с ангелом. — Что ты хочешь в девятом корпусе? — Скоро узнаешь, — коротко ответила она и начала снижаться. Как только они приземлились, ворота пришли в движение и распахнулись, пропуская их внутрь. Ангелы на охране низко поклонились архистратигу. Их встречал у двери только что вернувшийся с собрания Аркон, который не успел даже зайти в саму тюрьму. Он потирал руки, заметно нервничая. — Не ожидал сегодня увидеть тебя здесь, мой командир. — Где серафим Бельз? — вместо Михаила сказала Сэшэй. Аркон, не решаясь ответить, взглянул на архангела в ожидании подтверждения. Тот кивнул, чувствуя, к чему клонила Сэшэй. — Он во второй пыточной. — Веди нас. Ангел говорила, как командир. Также властно и строго. В любой другой момент, особенно в нынешнем состоянии, Михаил бы сделал ей жестокий выговор, ведь она не имела права вести себя так со старшими по статусу. Но уговор был превыше, и архангел вновь дал понял Аркону, чтобы тот выполнял этот приказ. Они прошли по коридору и спустились по лестнице в подвальную зону. Петляя по слабоосвещенному, пахнувшему сыростью лабиринту, ангел, серафим и архангел вышли в небольшую комнату. На столах поблескивали острые иглы и шипованные ошейники, сделанные из стали. Плети висели на стенах, потрепанные от частого использования. Бельз висел прикованный к двум деревянным доскам, сложенным крестом. Из одежды только износившиеся штаны, которые держались на бедрах. Оголенный торс был еще чист от шрамов. Опущенная от бессилия голова, прижатые ремнями крылья, распахнуты в разные стороны. Бельз был худ, но крепок. Вид серафима вызывал только жалость. Михаил снова через силу держал себя в руках, чтобы не взять плеть и не выплеснуть на нем весь накопившийся гнев. Аркон оставил их в пыточной, закрыв за собой дверь. — Вельзевул! — громко сказала Сэшэй, подходя к нему. Серафим поднял голову. — Что ты здесь делаешь? — спросил он обеспокоенно. — Ты не должна быть тут. Только не ты. Архистратиг раздраженно вздохнул и закатил глаза от этих слов. — Ты не можешь называть его другим именем, — произнес Михаил, недовольный всем, что происходило на его глазах. — Почему? Я же его придумала. Тут Бельз только обратил внимание на архангела и дернулся. Сэшэй повернулась к архистратигу и нахмурилась. — Может, попроще лицо сделаешь? — Может, уже скажешь, чего ты хочешь? Вместо ответа Сэшэй взяла со стола тонкую иглу и вернулась обратно к Бельзу. Серафим закрыл глаза, словно знал, что будет дальше. Ангел, не колебаясь, размашистым движением руки вонзила ему в плечо иглу почти до основания. Прошло мгновение, и Бельз закричал и едва не бросился на Сэшэй с перекошенным от злости лицом. Он дернулся вперед, но оковы сдерживали его. В голубых глазах плескалась животная ярость. Михаил удивился этому. Теперь он сомневался, что угадал с желанием Сэшэй. Архангел думал, что она попросит освободить его, на что он бы, конечно же, не согласился. Но пыток в его голове не было. — Убери свет, — сказала ангел, не поворачиваясь к архистратигу. Он щелкнул пальцами, и все огни погасли, погружая пыточную в кромешную тьму, в которой только ангелы могли что-то разглядеть. — И что дальше? — спросил Михаил. — Смотри. — Сэшэй указала рукой на лицо Бельза. Он все еще тщетно пытался вырваться и разорвать кого-нибудь в клочья. Только один момент заставил архангела насторожиться: в его глазах сверкали мелкие пылинки. — Что это? — Это твоя ошибка, Михаил, — ответила Сэшэй так просто, будто поздоровалась с ним. — Поясни, — с угрозой произнес архистратиг. — То, что ты видишь, — пыльца мстительного цветка. Она по-особому действует на ангелов, когда попадает в глаза. Ее сложно убрать, практически невозможно увидеть, и она вызывает приступы агрессии у ангелов, когда им угрожает опасность. Он не по своей воле убил своих ангелов, Михаил. Это была пыльца, которую необходимо убрать из его глаз, и тогда он станет прежним. — Это очень занимательно, но что ты от меня хочешь? — Думаю, ты уже догадался, — ответила Сэшэй, выдергивая иглу из плеча Бельза, который пытался впиться в ее руку зубами. — Я хочу, чтобы ты пересмотрел его дело и освободил Вельзевула. В глазах потухли огоньки, и серафим обмяк на кресте. Михаил усмехнулся, а затем и рассмеялся во весь голос. — Ну нет, Сэшэй. Что угодно, кроме этого. Я не могу выпустить опасного преступника просто потому, что проиграл тебе желание. Говоришь, что я ошибся? А ты уверена, что это моя ошибка, а не твоя? Откуда ты знаешь, что это именно пыльца виновата? — Я только что тебе все показала. — в ее голосе проскользнуло раздражение. — Мне этого мало, — наслаждаясь реакцией Сэшэй, произнес Михаил. — Давай еще раз, — через силу сказал Бельз, придя в себя. — Сделай то, что считаешь нужным. Сэшэй посмотрела на серафима и вздохнула. Архангел понимал, что единственным способом доказать ему свою правоту были пытки. Он видел, что ангел не хотела этого делать. — На что ты готова ради своей цели? — подстрекал ее Михаил. — Готова ли ты причинять боль, как ты считаешь, невиновному? — О, Михаил, ты даже не представляешь на что, — процедила Сэшэй сквозь зубы и принялась расстегивать ремни на ногах, руках и крыльях серафима. Бельз встал на холодный пол, потирая запястья. Михаил наблюдал за ними, но не мешал, желая увидеть, что же будет дальше. Серафим казался обеспокоенным, однако ничего не говорил. Ангел взяла со стены плеть с острым концом, и Бельз встал напротив нее. — Я не хочу, чтобы ты пострадала. Ты не должна меня освобождать, Сэшэй. — Я дала слово, так что за меня не беспокойся. На всякий случай Михаил приготовил меч. Она занесла руку за спину и резко подала вперед. Шнур плети со свистом рассек воздух, и металлический наконечник попал Бельзу по груди. Он стиснул зубы, напрягая все мышцы. Рельефный живот пошел волной. Пыльца вновь начинала разгораться, но пока не так ярко, как было в прошлый раз. — Держись что есть силы, — сказала Сэшэй и вновь занесла руку. Михаил видел много пыток в своей жизни, но эта показалась ему одной из наиболее изощренных, где страдал не только пленник, но и палач. Что отметил для себя еще архангел про Сэшэй, так то, что она не трусила, даже когда ей было страшно, шла к только ей известной цели. Похвально, однако пока ангел его не убедила. Снова звук плети, попадающей по коже. Его ни с чем невозможно перепутать. Дикий свист, перетекающий в оглушающий «хтщ». Михаил ненавидел Бельза. Он был уверен, что серафим его предал. Раньше они были хорошими приятелями. Архангел доверял ему больше всех из командиров. Его называли самым преданным ангелом Рая, и он с достоинством подтверждал это прозвище. Но все разом перечеркнули те убийства. Поэтому архистратиг с наслаждением сейчас смотрел на то, как страдал Бельз. И как страдала Сэшэй. После трех ударов Бельз взревел. На его груди и животе алели длинные глубокие борозды, ровно проведенные металлическим кончиком плети. Серафим упал на колени и схватился за голову, продолжая кричать вперемешку с рыком. — Беги! Я не… Могу… Больше… Сдерживаться… Бельз открыл лицо. Пыльца ярко искрила чистым белым светом, перекрывая глаза. Он рванул с места и бросился на Сэшэй, которая откинула плеть в сторону и полезла в карман, достав что-то оттуда. Когда серафим почти ее коснулся, ангел бросила ему в лицо какой-то порошок, и Бельз, покачнувшись, отступил, вопя и пытаясь убрать с себя этот порошок. Михаил сделал шаг к ним с мечом перед собой, собираясь, в случае чего, им воспользоваться, но Сэшэй рукой его остановила. Бельз, покачиваясь из стороны в сторону, упал на колени и после завалился на бок. — Он без сознания и не опасен сейчас, — сказала ангел и повернулась к Михаилу. Тот щелкнул пальцами, и огни опять озарили пыточную. — Что ты в него бросила? — Перемолотые семена Краснохвоста и Дурман-цветка. Эффективно обезболивает и останавливает все, что движется. — Она перевела дыхание и продолжила: — Теперь ты веришь? — Возможно. — Михаил немного успокоился и обдумал увиденное. — Но я не могу просто взять и выпустить его. Другие не поймут. — Ты все им объяснишь. Сделаешь заявление и скажешь, что ошибся. — Тогда придется пересмотреть дела всех ангелов, обвиненных в убийстве. — Я помогу тебе с этим. — Ты можешь разбираться в растениях, но не в этом. И как выглядит этот мстительный цветок? Почему о нем никто, кроме тебя, не знает? Сэшэй вновь полезла в карман и достала оттуда плотный мешочек, обвязанный тугой веревкой. Она развязала его и вытащила небольшой красный цветок, напоминавший розу с вытянутым бутоном. — Он появился не так давно в Раю. Я обнаружила его случайно. Мышь, пробежавшая по полю, усеянному ими, начала нападать на других животных, пока ее не затоптали. Я поэкспериментировала еще с парочкой мышей и поняла, что пыльца этого цветочка вызывает агрессию. — Да ты гений, — усмехнулся Михаил. — Ты говорила, что можно вывести пыльцу. — Да. Я нашла лекарство. Это было трудно, но я сделала. Михаил окинул обездвиженного Бельза взглядом и задумался. С одной стороны, серафим был признан преступником, и выпустить его нельзя, но с другой — желание Сэшэй выполнить архангел был должен. И ангел свое желание не поменяет. Не тот случай. Как ловко она воспользовалась его положением. Он думал, что Сэшэй загадает что-то крупное, но не знал, что настолько.