Где наши не пропадали.

«Язык мой — враг мой» — правдива народная мудрость, в этом Варвара Викторовна уже не раз убеждалась, но продолжала с завидной постоянностью наступать на одни и те же грабли. То когда она вызвалась участвовать в исследовательской экспедиции и попала в плен к рейфам, то когда пошла в качестве акта доброй воли помогать налаживать отношения с аборигенами и провалялась без сознания несколько суток из-за того что Атлантида решила пошутить. А теперь она летела с небольшим отрядом (и одним злым как тысяча чертей советником) на кормовую базу, чтобы вместе с королевой вторгнувшегося на, с недавних пор, ее территорию улья найти лабораторию рейфа-предателя. Во как жизнь заискрилась новыми красками, хотя все тот же злой советник, а то, что он злой как черт даже ежику понятно, особой радости в предстоящем приключении не видел, хотя обычно сам охотно с головой прыгал в любую авантюру, а если она попахивает опасностью, то вообще только и успевай поспевать иначе точно пропадет. Ну ладно Тодд с ней увязался, как ни как от ее целостности и сохранности зависит дальнейшая судьба его влияния на совете, а вот лысый, что с ними пошел? — Не беспокойся, — едва уловимый шепот, раздавшийся рядом с ее ухом, заставил девушку чуть вздрогнуть, благо, что в улье всегда стоял уютный полумрак и сейчас до молодой королевы внимательному рейфу дело не было, угроза объявления Майкла на их кормовой базе было куда важнее странностей нового монарха. — А я и не волнуюсь… с вами и не в такое вляпаешься, — медленно выдохнув, молодая королева прикрыла глаза, чувствуя широкую ладонь на ее талии, едва ощутимо, но в потайное отделение ее брюк хитрец вложил тонкий клинок, фиксируя на ремне ножны, в случае опасности она легко может обнажить лезвие. С ее везением этот ножик обязательно напитается чьей-то кровью, как пить дать. Затрагивая тему корабля, Тодд пояснял, что даже управление стрелой требует серьезной сосредоточенности, достаточного навыка в управлении летательным средством и, чего греха таить толики удачи, что уж говорить об улье, посадка которого вообще целое искусство. Варе доводилось летать на прыгуне, весьма интересно, но коробочка, состоящая из металла и среднего искусственного интеллекта, и близко не стояла рядом с живым и теплым ульем, даже стрела казалась ей живой и теплой, интересно каким образом происходит процесс… выращивания корабля? На металлический скелет идет наращивание мышечного и кожного покрова? А как обстоят дела с нервной системой? Дыханием, еще больший интерес вызывал процесс питания, от чего же заправляется такая махина? На эти вопросы Тодд лишь загадочно улыбался и, взъерошив волосы своей «ученицы», возвращался обратно к обсуждаемой ранее теме, объясняя это тем, что сейчас Варе важно знать их традиции и быт, а уж когда ни будь он ее посвятит и в тайны кораблестроения. Корабль мягко сел на умирающее пшеничное поле, от нехватки полива колосья сохли, унылое блекло-желтое поле разбавлялось редкими зелеными пятнами сорняка, это каким же должен быть бесчувственный и ленивый крестьянин, что забросил такое прекрасное поле. Шелест колосьев напомнил Варе о ее доме, точнее о небольшом домике загородом расположенный по соседству с небольшой деревушкой. Дорога к загородному домику пролегала мимо полей подсолнухов и золотистых колосьев, маленькой она всегда просила остановить машину, чтобы сорвать хотя бы один колос. Вид умирающего поля заставил ее сердце болезненно сжаться от тоски по оставленным на Земле родителям, ее коту и даже неизменному полю, мимо которого они проезжали по дороге на дачу. Но девушка не стала углубляться в пучину своей тоски по родине и воспоминаниям ибо сейчас ее ждали важные дела и мысли о былом могли прочесть весьма любопытные и страждущие мести рейфы. — Моя королева, вы чем-то обеспокоены? — идя по левую руку от молодой королевы, бывший король следил за каждым ее взглядом, что уже начинало потихоньку раздражать. — За полем не ухаживают… — сорвав колос, она потерла сухой стебель пальцами, — Почему его еще не склевали птицы? — Вас интересуют птицы? — а голос так и сочился насмешкой и недовольством, Варвара бросила печальный взгляд в сторону Тодда, люди, рейфы… атозеане, сатедянины, по сути ничем не отличаются, лишь цветом кожи, волос и потребностями организма, а в остальном… все тоже самое, даже почувствовав легкий запах слабости противник пытается нажать сильнее или же выставить тебя дураком. Социум во всех галактиках одинаков. — Меня интересует, почему их нет, — раздраженно почесав когтем бровь, Варя бросила усталый взгляд в его сторону, так и кричащий «что, тебе, увальню, не понятно?», — Это не связано с тем, что прилетели мы или Агнес, посевы нетронуты, значит, здесь обитает то, чего боятся даже птицы. Философия смутная, но другой причины отсутствия хотя бы намека на пернатых или мохнатых грызунов… или местных заменителей нет, поле нетронуто, кто-то или что-то настолько сильно их напугало, что животные решили убежать как можно дальше, чтобы их это не коснулось. Рядом раздалась плохо скрываемая под кашлем усмешка, судя по веселому блеску в глазах, ею учитель доволен, лысый лишь учтиво поклонился и признал свою недальновидность, всем видом напоминая раздутую недовольную жабу, мысленно пообещав себе, что если он еще раз попробует выставить ее дуррой, то точно не вернется на корабль, Варя поправила прядь волос так и норовившую прикрыть ей глаз. Сухая трава неприятно хрустела, это не тот веселый, задорный хруст старых осенних листьев, дарящий веселье и радость, он больше походил на предостережение «Не ходите туда, там опасно, вас ожидает смерть!». Небольшое поселение показалось им достаточно быстро, даже с поля можно было заметить хилые и, чего греха-то таить, убогие маленькие лачужки, сделанные на скорую руку, местные не желали выходить, боялись, Варвара это чувствовала, как за ними наблюдают множество глаз, дома, если это можно было назвать домами, располагались полукругом в центре которого возвышался массивный деревянный столб с привязанным пленником. По виду человек, он отличался белоснежными волосами и характерной, для рейфов, бородкой, по лоскутам беспорядочно висящим на его плечах и то, что когда-то было брюками, можно предположить, что шили одежду из кожи или ее заменителя. Висок пленника украшал засохший кровоподтек, а руки, подвязанные высоко над головой, приобретали опасливо синеватый оттенок. Умелые пальцы легко нашли сонную артерию, Варя чувствовала слабый, ели различимый пульс, но он был, и это не могло не радовать. — Хорошие тут обычаи… — помяв кончики пальцев, Варвара взяла у солдата оружие и только прицелилась, как из ближайшего дома выбежала молодая девушка, ее пытались затащить обратно, тяня за длинный рукав поношенного старого платья, вырвав свою руку, оставив собратьям лишь лоскуты от рукава, девушка добежала до пленника и обняла его голову руками, прижимая к своей груди. Волосы, наверное с рождения не видящие расчески, заплетены нечто отдаленно похожее на косу лежали на ее худой спине, глаза давно опухшие от слез испуганно смотрели на прибывших рейфов, незнакомка умоляла их не убивать пленника или же убить и ее тоже. Елки палки и тут Ромео с Джульеттой, закатив глаза, Варя выстрелила в веревки, — Окажите ему медицинскую помощь и приведите в сознание… да не дрожи ты так, не собираюсь я его убивать.