Помни обо мне

— Что? — Джаред нахмурил брови. — Да, Лили моя дочь. — Слушай, я это уже слышал столько раз, твои любовницы были и твоими подругами, и дальними знакомыми, я все это проходил. — Это правда, Джаред, она моя дочь, просто посмотри, — я взял его за руку и подвел к кровати Лили, — она же моя копия. — Я не вижу в ней ни единого сходства с тобой, — Джаред покачал головой и снова повернулся ко мне. — Ладно, а так? — я достал из кармана бумажник и вытащил полароидную фотографию, где мы были с Лили, — посмотри. — Ну, есть некое сходство, но все равно она не твоя копия, как ты говоришь. — Да, от природы она бледная, да и волосы она перекрасила, но посмотри на ее брови, ресницы, нос, — я тыкал в фотографию и пытался доказать брату, что девушка, которая сейчас лежит тут, — моя дочь. — Ладно, поверю тебе на слово, но как вы познакомились? — Месяц назад… FLASHBACK — Не уходи, побудь со мной, — шептала Мэдлин, закутываясь в теплый плед, — побудь со мной. — Я не уйду, только возьму ноутбук из кабинета и вернусь, — я дотронулся губами лба Мэдлин, встал с кровати и пошел в свой кабинет. Эта неделя была невыносимо тяжелая, моя жена потеряла ребенка, снова. Для нее это было слишком сильным ударом, и она вот уже три дня не встает с кровати. Я держался ради нее, но когда она засыпала, уходил в ванную, включал воду и плакал. Для меня это тоже было невыносимо, но я дал слово, что не буду плакать при жене, я должен быть сильным. Тот день я вспоминаю с содроганием. Все было хорошо, мы гуляли в нашем саду, наслаждались последним месяцем лета, и тут я вижу, что моя жена держится за уже довольно большой живот. Она скрутилась от боли и начала кричать. Я подхватил ее, посадил в машину и понесся в больницу. Ребенка спасти не удалось. Узнав об этом, Мэдлин чуть не сошла с ума. Я был с ней все это время, не отходил ни на шаг. Мы отменили все концерты, все публичные появления. Я спустился на первый этаж, налил апельсиновый сок в стакан, зашел в свой кабинет, взял ноутбук и вернулся в спальню. Мэдлин неподвижно лежала на спине. Ее серые глаза были устремлены в потолок, а по щеке стекала слеза. Сердце сильно кольнуло от этого, но я не показал ничего. Я сел на кровать и взял жену за руку. Сначала она никак не отреагировала, но потом сильно сжала мою руку и закрыла глаза. Я чувствовал, как она дрожит, а слезы все также продолжали литься из ее закрытых глаз. Я поцеловал ее руку и устроился рядом, обнимая. Через несколько минут я услышал тихое сопение и облегченно выдохнул. Открыв ноутбук, я решил проверить свою почту, пока Мэдлин спит. Эшелон знал, что произошло в нашей семье, и я обнаружил огромное количество писем, в которых люди выражали нам свои соболезнования и призывали нас быть сильными. Когда я открыл письмо от некой Лили Мартин, мои брови поползли наверх. Мои глаза начали бегать по монитору, пытаясь вычитать каждое слово.

Дорогой мистер Лето. Не знаю, читаете ли вы свою почту, но попробую написать вам тут. Меня зовут Лили Мартин, мне 18 лет, и я ваша дочь. Нет, я не ваша бешеная фанатка, и я не душевно больной человек. Всю свою недолгую жизнь я считала отцом совсем другого человека, но совсем недавно моя мама открыла свою тайну. Оказывается, моим отцом был человек, которого звали Шеннон, а на момент знакомства с моей мамой ему было двадцать семь лет. Я решила найти своего отца. Когда наткнулась на информацию про вас, была поражена и очень удивлена. Сопоставив все факты, я сделала выводы, что вы мой отец. Я не жду того, что вы когда-нибудь со мной встретитесь или будет называть меня своей дочерью, но я посчитала нужным Вам написать. Если все же вы захотите со мной увидеться, оставляю вам свой номер телефона. Всего хорошего.

Прочитав это письмо, я сидел несколько минут в немом шоке. Я посмотрел на телефон, оставленный этой девушкой, и ужасное любопытство овладело мной. Я написал «своей дочери» смску о предложении встретиться, и она согласилась. Я позвонил маме и попросил ее посидеть с Мэдлин, пока я съезжу по делам. Пока я ехал к назначенному месту, мои колени тряслись, хотя я до последнего думал, что это розыгрыш. Припарковавшись, я зашел в кафе, огляделся, но в нем не было девушки восемнадцати лет. Я сел за свободный столик и начал ждать. Время шло, никто не приходил, я все больше начинал нервничать. Но вскоре в кафе зашла девушка в белом платье. Ее каштановые волосы были убраны в небрежный пучок, на лице почти не было косметики, только пухлые губы были очень яркими, хотя помады я на ней не наблюдал. Ее кожа была очень бледной и сливалась с цветом платья. Было видно, что она волновалась, а руки ее немного тряслись. Оглядев кафе, она остановила свой взгляд на мне и медленно прошла к моему столику. — Вы мистер Лето? — дрогнувшим голос произнесла она. — А ты Лили Мартин? — улыбнулся я, наблюдая за ней. — Да, я могу присесть? — она указала на стул напротив меня. — Конечно, — кивнул я, — ну что ж, Лили, если это такая шутка, то она не смешная. — Нет, это не шутка. Я не стала бы так делать, я не так воспитана, — она глубоко вздохнула и задержала свой взгляд на мне. Когда она была так близко, я смог разглядеть ее черты лица, и мне показалось, что она действительно была похожа на меня. Длинные густые ресницы, нос, брови, поднятые вверх, так напоминали мне свои. Только ее глаза были небесно-голубого цвета, как у Джареда. — Ладно, расскажи мне про свою мать, может быть, я вспомню ее, — эти слова звучали глупо и некрасиво, но я не знал, как лучше начать разговор. — Мою маму звали Ингрид Флайшер, она была немкой, — Лили достала из своей сумочки фотографию и протянула мне, — вот она. Я не поверил своим ушам, когда она произнесла имя своей матери, и уже знал, кто будет на фотографии. С потрепанного фото на меня смотрела блондинка с голубыми глазами и красивыми скулами. Я был в шоке, ведь это моя подруга, которую я не видел уже много лет. Мы дружили долгое время, но на одной вечеринке мы напились до такого состояния, что переспали. На следующее утро мы оба решили, что это была ошибка и больше этого не повторится. Все было хорошо, мы продолжили дружить, но потом она уехала в Германию, и больше я ее не видел. Я пытался ей дозвониться, но она сменила телефон. — Вы помните ее? — голос Лили заставил меня вернуться в реальность. — Да, конечно, боже мой, — я обхватил голову руками, — где твоя мама? Она в Лос-Анджелесе? — Нет, она умерла, — Лили опустила глаза и сильно погрустнела. — Прости, я не знал. А почему ты Мартин? — Моя мама вышла замуж, когда мне был год. Я ничего не помнила, поэтому считала отчима своим отцом, — Лили не сводила с меня глаз при всем разговоре. — А когда умерла Ингрид? — я старался сказать это мягко. — Год назад. Перед смертью она рассказала мне все и взяла с меня слово, что я найду своего отца. Она просила, чтобы я попросила у вас прощения за нее. Когда она поняла, что беременна, испугалась того, как вы отреагируете, поэтому уехала. — Боже мой, ты моя дочь! END OF FLASHBACK — Она точно моя дочь, понимаешь? — я взял Лили за руку. — Почему ты никому ничего не сказал? — Ты представляешь, сколько боли бы я принес Мэдлин? Она потеряла ребенка, а я бы привел Лили и сказал, что она моя дочь от другой женщины. Я бы убил ее, а я слишком ее люблю, поэтому и молчал. — Ладно, а нам с мамой? — Я не думал тогда об этом, я проводил все время с ней. Мы узнавали друг друга, и уже буквально через три недели я начал называть ее дочерью. Она все еще не называет меня папой, но я думаю, что скоро начнет. Джаред, я так счастлив. — Я сейчас в шоке, — Джаред сел в кресло и уставился на Лили. — Я понимаю, это было очень неожиданно, поэтому я и не хотел, чтобы пока кто-то узнал. Я собирался сказать чуть позже. — Что с ней произошло? — Она попала под машину. Лили немного выпила, захотела домой, я хотел ее проводить, но она наотрез отказалась. Я отпустил ее, но, поняв, что это плохая идея, побежал за ней, но было поздно. Я видел, как ее сбили, но не успел ничего сделать. Джаред, это я виноват. — Шеннон! Она рукой пошевелила! — Джаред указал на руку Лили. Я повернулся и посмотрел на руку дочери. Указательный палец слегла шевелился. У меня как будто камень с души упал, я взял ее руку и начал целовать. — Лили, милая, ты очнулась, — шептал я и смотрела на ее глаза, ожидая того, что они откроются. Через несколько секунд она открыла глаза и повернула голову ко мне. Она что-то хотела сказать, но маска мешала это сделать. Я аккуратно снял ее и приготовился слушать. — Я схожу за доктором, — сказал Джаред и вышел из палаты. — Лили, прости меня, я такой идиот, — я больше не мог сдерживать слезы. По щеке дочери покатилась слеза, но она ничего не говорила. Только смотрела на меня огромными глазами. — Я так счастлив, что ты проснулась, теперь я никогда и никуда тебя не отпущу. — Пап… — прошептала она. — Что, милая? — это слово привело меня в ступор, я не ожидал, что она так быстро произнесет это слово, но я был так счастлив. — Обещай мне, что будешь носить мне незабудки на могилу, — прошептала она, сжимая мою руку. — Что ты такое говоришь? Ты очнулась, все будет хорошо, ты выздоровеешь! — Я чувствую, что жизнь уходит из меня, ничего уже не будет хорошо, пообещай мне. — Обещаю, — прошептал я, давясь слезами. — Спасибо, пап, — она сжала мою руку сильнее, — я люблю тебя, — слезы с ее глаз лились водопадом. — Борись за свою жизнь, ты нужна мне! Я не хочу тебя терять! — У меня нет сил бороться, — прошептала она, закрывая глаза. — Нет, Лили, не умирай! — Помни обо мне, пап, — это были последние ее слова. Ее рука ослабла, дыхание прекратилось. Я вскочил и начал трясти ее и просить очнутся, но, когда понял, что она мертва, взвыл как раненый зверь. Я почувствовал, как сильные руки брата оттаскивают меня от ее кровати. Врач и медсестра окружили кровать моей Лили, и последнее, что я услышал, было «Время смерти — час пятнадцать».