Потеряла голову

Я, с бешено колотящимся сердцем, взглянула вниз, прикидывая время моего «полета». - Ну что, систер, коленки затряслись, да? – самодовольно крикнул старший братец, придерживая в правой руке доску для серфинга. Дыхнув на окоченелые от мороза ладони, я поправила шарф, разглядывая всю толпу, которая собралась возле нашего мини «спуска». - Даже и не надейся, я тебе не проиграю! – азартно выкрикнула я, наконец-то поставив доску на хорошо притрушенную снегом крышу нашей гимназии. Толпа радостно захлопала, всюду слышался подбадривающий свист. – Ну что? От винта-а-а! - Савельева, а ну стоять! – истерично завизжала появившаяся из неоткуда директриса. - Вот черт! – тихо выругнулась я, одной ногой становясь на доску, а другой отталкиваясь. В лицо ударил сильный ветер, но я громко захохотала, кажется, даже заглушив испуганный крик педагога. Край крыши уже был близок, поэтому тут же сгруппировавшись, я буквально полетела. Но сила тяжести это вам не хухры-мухры, поэтому через несколько секунд я приземлилась вместе с доской в куче снега. Адреналин бурлил в крови, школьники подбегали со всех сторон, помогая мне подняться, попутно выказывая свое восхищение и тому подобное. Я с победной ухмылкой посмотрела на брата, уже предвкушая его кислое от проигрыша выражение лица. Но он лишь еще шире улыбнулся, указывая в паре метре от меня начерченную линию, то место, где он пять минут назад приземлился. Черт, я проиграла! - Савельевы! – громко проорала директриса, пробираясь через толпу школьников. – Живо ко мне в кабинет! Мы обреченно переглянулись с братом, уже прикидывая сценарий нашего выговора. - Да как вы вообще додумались до такого?! – нервно выдохнула средних лет женщина, держа в трясущейся руке стакан с водой. - Ну, подумаешь, решили покататься, - невозмутимо фыркнул брат, скрести руки у груди. - Замолчи, Константин! – вновь крикнул педагог, устало сев в кожаное кресло. – Нормальные дети с горок катаются, не с крыши! - Значит, вы намекаете, что мы ненормальные, да? – я с явным наездом посмотрела на преподавательницу. - Я не намекаю, Лика, - Елизавет Павловна холодно посмотрела на меня, раздраженно поджав губы. – Я говорю прямым текстом. - Вы не имеете права оскорблять учеников, - Костя громко встал, стукнув ладонями по столешнице, от чего директриса дернулась назад. - Это не оскорбление, а факт, - уже спокойно проговорила Елизавета Павловна, гневно прожигая брата взглядом. Внезапно дверь в кабинет с грохотом отворилась, пропуская испуганную секретаршу, до жути злого отца и обеспокоенную мать. Костя от неожиданности бухнулся на диван, а я ошарашено уставилась на пришедших, нервно сжав ладонь брата. - Я рада, что вы нашли время и пришли, Маргарита Сергеевна, Александр Геннадьевич, - директриса тут же встала, на автомате поправляя юбку-карандаш. - Лика, Костя, с вами все хорошо? Никто не пострадал? – мама тут же подбежала к нам, разглядывая нас с головы до ног. - К счастью все обошлось, но не факт, что им повезет и в следующий раз, - деловито скрестив руки у груди, педагог как-то возвышенно взглянула на нас, от чего у меня появилось желание врезать этой прогнившей суке. - Следите за тем, что вы говорите, Елизавета Павловна, - до сего момента молчавший отец грозно посмотрел на женщину, от чего та быстро растеряла всю свою уверенность. – Иначе в следующий раз не факт, что вы вновь получите спонсирование. Было видно, что слова отца ее сильно оскорбили, но с силой сжав тонкие губы, она ничего не ответила, вновь сев в кресло, хмуро глядя на присуцтвующих. Затем она взяла телефонную трубку и, нажав на какую-то кнопку, громко проговорила: - Людмила, принеси документы Савельевых. Затем, положив трубку, она серьезно посмотрела на главу нашей семьи и четко произнесла: - Я исключаю их из гимназии. Сейчас принесут документы и, я надеюсь, что больше мы никогда не увидимся. - Марго, забирай детей, и ждите меня в машине, - отдав ключи маме, папа злобно оскалился. Мать поспешно взяла нас за руки и выволокла из кабинета. Похоже, директриса действительно раздраконила отца. Мамочки, что же сейчас будет! - Неужели он все-таки убил ее, и сейчас закапывает тело? – тихо проговорила я, уставившись в потолок машины. С момента, когда мы сели в машину прошло больше получаса. - Лика! – мать возмущенно посмотрела на меня, поджав губы. - Ну, что?! – не менее возмущенно проговорила я. – Должно же быть какое-то объяснение его отсуцтвия. - Прекрати мне дерзить! – четко выговаривая каждое слово, мама впивалась ногтями в кожаные чехлы сиденья. – Лучше успокойся и спрячь свое раздражение подальше, потому что отец так просто тебе это с рук не спустит. - Но я!.. – только и хотела было вновь вступить в словесную перепалку, но брат грубо перебил: - Может, хватит, а?! - Ты вообще молчи, тебя не спрашивали! – сильно ударив Костю в плечо, я тут же шикнула, почувствовав боль в костяшках. - Прекратите оба! – громко крикнула мама, стукнув себя по колену. - Но знаешь, что меня больше всего удивляет, а? – я внимательно посмотрела на мать. – За все это время ты даже не спросила ничего об этом случае. Мама, ничего не говоря, отвернулась. Через несколько секунд послышался тихий всхлип и шмыганье носом. - Эй, мам… - Костя растеряно подался вперед, кладя ладонь на ее плечо. – Ты чего? - Вы хоть знаете, как мы с отцом перепугались, когда сказали, что вы с крыши хотите спрыгнуть? – я отчетливо видела, как слезы градом катятся из глаз мамы. – Да меня чуть инфаркт не хватил! - Ну, мам, мы и не собирались, просто… - я тут же хотела успокоить мать, но она перебила меня, вытирая слезы рукой. Почему меня постоянно перебивают?! - Нет, ничего не говори. Поговорим об этом, когда вернется отец. Сейчас для меня важно то, что вы оба живы и здоровы, это самое главное. Стыдно мне не было, хотя на душе немного скребли кошки. Все же волновать родителей не было в наших планах. Внезапно дверь открылась и на водительское сиденье сел отец, не глядя, кинув кожаную папку с документами на заднее сиденье, даже не обратив внимание, что кинул он ее в меня. - Вот стерва! – зло зашипел отец, заводя машину. – Да она хоть понимает, в каком положение находиться? Думает, что ее муженек имеет больше власти, чем у меня. Сучка, я ей устрою веселую жизнь… - Дорогой, что случилось? – осторожно спросила мама, покосившись на нас. - Похоже, надо немного оборвать крылья этой птице высшего полета. Слишком много на себя берет, курица. Мы с Костей переглянулись. Нет, сейчас не время для разговоров. Как только мы приехали в наш дом, отец, не глядя на нас, холодно проговорил: - Через пять минут жду вас в гостиной. Сказав это, он быстро зашел в дом, громко хлопнув входной дверью. М-да, вот и пришел, так сказать, писец. От этого собрания ничего хорошего ждать не стоит. Хотя, чего бояться, не в первый раз же. Уверенно поднявшись по ступенькам, я зашла в помещение, отдав свою курточку и ботинки прислуге. Молодая горничная, поклонившись, куда-то удалилась. Я решила, что пойду в гостиную незамедлительно, поскольку лучше прийти намного раньше, чем не успеть до прихода родителя и получить еще больше. Посредине комнаты был большой круглый стол, я села на один из стульев, подперев голову рукой. Вскоре ко мне присоединились брат и мама. По истечению пяти минут, в дверной проем вошел отец. Выглядел он очень холодно и раздраженно. - Я жду ваши объяснения, - его тихий бас в давящей тишине прозвучал словно гром. Никто из нас с братом не решался ничего говорить. Уж слишком отец был страшен. - Мы здесь в молчанку играем?! – не выдержав, он громко стукнул ладонью по столу, от чего все присуцтвующие заметно вздрогнули. – Я жду! - Мы поспорили, - спокойно проговорила Костя, посмотрев на отца. - Я догадался, - раздраженно помассировав виски, папа оглядел нас. – На что спорили? - Проигравший нырнет в реку голышом, - тихо ответила я, не смея поднять глаза. - О Господи… - отец страдальчески закрыл лицо руками. – Марго, ты слышала это? - Сейчас ведь зима! Можно получить себе обморожение! – мама возмущенно подскочила, растеряно глядя на нас. – Почему вы ведете себя, словно маленькие дети? Почему не думаете о последствиях? Использовать крышу как трамплин, прыгать зимой в ледяную реку – это опасно для жизни! Мы с братом молчали, понимая, что спорить с ними бесполезно. Все равно получим выговор. - Мне это уже порядком надоело, - отец сцепил пальцы в «замок». – Вы сменили уже две гимназии за этот учебный год. В пошлом году вы умудрились сменить целых четыре. До каких пор это будет продолжаться? До самого выпуска? Я обреченно закатила глаза. Снова завел шарманку о гимназиях. Как будто его нотации что-то изменят. - Мы решили с вашим отцом, что дальше так не будет, - мать напряженно поджала губы, нахмурившись. – Вы оба переедете жить к моей сестре. - Но тетя Катя живет совсем в другом городе! – Костя возмущенно хлопнул по столу ладонями. - Именно! – я поддержала брата. - Да, мы уже заранее обо всем договорились, там же вы пойдете в школу, замете не в гимназию, а в школу! Всеми вашими деньгами Екатерина будет распоряжаться сама, то есть она сама будет определять суму ваших карманных расходов, - отец обвел нас суровым взглядом. - Но… - я растеряно посмотрела на папу. - Хватит, пора уже и честь знать. Вы будущие наследники моей компании. Думаете, что придете на все готовенькое и дело с концом? Нет, свое место в компании нужно заслужить! - наконец-то закончив свою речь, отец устало прикрыл глаза. – Завтра в обед вы выезжаете. Теперь можете идти. Я шокировано открыла рот, не зная, что сказать. Так жестоко родители нас еще никогда не наказывал! Да, возможно мы действительно на этот раз перегнули палку, но это уже слишком! Хуже некуда… - Ах да, забыл сказать. Еще одна такая выходка, как сегодня, и о наследстве можете даже и не думать. Все перепишу на племянников. А нет, все еще дерьмовей, чем я думала! На негнущихся ногах я вышла из комнаты, напряженно сжимая и разжимая ладони. Внутри разливалось пламя ярости. Решили переложить свои обязанности на плечи других людей? Да о чем я вообще?! Когда в последний раз они исполняли свои родительские обязанности кроме как пачками выдавать нам деньги? До боли обидно… Как только я оказалась в своей комнате, я тут же закрыла дверь на замок и одела наушники, включив в плеере «Because I’m happy». Нихрена счастливой я не была, но именно эта песня всегда поднимала мое настроение. Но, черт возьми, мне хотелось плакать! Глаза невольно защипали, но я тут же надавила в уголки глаз, пытаясь отогнать неприятное наваждение. Ну, уж нет, слез от меня никто не дождется! Даш слабину один раз – дашь и второй, а там и сотый не за горами. Плакать я перестала с пяти лет. Как сейчас помню, тот день, когда меня пытались поставить на колени мой одногруппник в садике, унижая меня обидными словами. Да уж, свой хук слева, которому научил меня брат, и его окровавленное лицо я запомню на всю жизнь. Именно тогда я поняла: либо ты нагнешь, либо тебя нагнут. Выбрав первое, я поклялась себе, что бы ни было в моей жизни – я не заплачу, ни-за-что!