Что с чем едят...

В главе содержится фрагмент книги Гарри Поттер и Дары смерти, отмеченный курсивом. - Ну что ж, приступим. ............. *** - Гарри Поттер, — сказал он мягко. Его голос сливался с шипением огня. - Мальчик, Который Выжил. Пожиратели смерти не шевелились. Они ждали. Все вокруг замерло в ожидании. Хагрид бился в своих путах, Беллатриса тяжело дышала, а Гарри вдруг ни с того ни с сего вспомнил Джинни, ее сияющие глаза, вкус ее губ… Волан-де-Морт поднял палочку. Голова его была по-прежнему склонена набок, как у мальчишки, с любопытством ждущего, что будет дальше. Гарри взглянул в красные глаза, желая лишь одного: чтобы все произошло прямо сейчас, пока он еще стоит ровно, пока не утратил власти над собой, не выдал своего страха… Он увидел шевеление тонких губ, вспышку зеленого пламени - и все исчезло. Он лежал ничком, прислушиваясь к тишине. Совершенно один. Никто не наблюдал за ним. Здесь никого не было. Гарри был не вполне уверен, что он сам здесь есть. Прошло довольно много времени - а может быть, никакого времени не проходило, — и ему пришло в голову, что он существует, что он не просто бестелесная мысль, потому что он лежит, определенно лежит на чём-то. Следовательно, у него есть чувство осязания, и к тому же существует поверхность, на которой он лежит. Придя к этому выводу, Гарри почти тут же осознал и тот факт, что он лежит обнажённым. Поскольку он был уверен, что никого больше здесь нет, это его не смутило, но слегка заинтриговало. Он спросил себя, не сохранилось ли у него и зрение, раз есть осязание. Открывая глаза, он понял, что они по-прежнему при нем. Он лежал в светлом тумане - правда, подобного тумана он никогда прежде не видел. Пространство вокруг не было затянуто облачной дымкой. Скорее, облачная дымка еще не оформилась в пространство. Поверхность, на которой он лежал, казалась белой, ни холодной, ни теплой - просто нечто плоское, пустое, на чем можно находиться. Гарри сел. Тело его было, похоже, невредимо. Он ощупал лицо. Очки исчезли. И тут сквозь окружающую бесформенность донесся звук: тихие, глухие удары, как будто что-то хлопало, билось, корчилось. Звук был жалобный, но какой-то слегка непристойный. У Гарри возникло неприятное чувство, будто он подслушивает что-то тайное, стыдное. Ему вдруг захотелось оказаться одетым. Не успел он пожелать этого, как рядом с ним появилась одежда. Он взял ее и надел. Одежда была мягкая, чистая и теплая. Поразительно, как это она появилась в тот самый миг, когда он подумал о ней… Гарри встал и огляделся. Может быть, он в какой-то огромной Выручай комнате? Чем дольше он приглядывался, тем больше видел. Высоко вверху поблескивал на солнце большой стеклянный купол. Может быть, это дворец? Все было тихо и спокойно, не считая этого стука и шебуршания где-то совсем рядом, в тумане… Гарри медленно обернулся. Окружающее пространство, казалось, обретает форму у него на глазах. Просторное помещение, светлое и чистое, зал, намного превосходящий размерами Большой зал Хогвартса, с прозрачным стеклянным куполом вместо крыши. И совсем пустое. Он был здесь совсем один, кроме… Гарри отшатнулся. Теперь он увидел источник шума. На полу сжалось в комок существо, похожее на маленького голого ребенка, но с грубой, шершавой, как будто ободранной кожей; дрожа, оно лежало под стулом, куда его затолкали, как ненужную вещь, чтобы убрать с глаз долой, и тяжело дышало. Гарри боялся его. Существо было маленькое, хрупкое, израненное, и все же Гарри не хотелось подходить к нему ближе. Тем не менее он стал медленно двигаться к стулу, готовый отскочить в любую секунду. Вскоре он мог бы уже протянуть руку и дотронуться до ужасного создания, однако не было сил заставить себя сделать это. Он чувствовал себя трусом. Существо нуждалось в утешении, но Гарри испытывал непреодолимое отвращение. - Ты не можешь ему помочь. Он резко обернулся. К нему шел Альбус Дамблдор, высокий, стремительный, в развевающихся темно-синих одеждах. - Гарри! - Дамблдор распростер объятия. Обе руки у него были целы - белые, без всяких повреждений. - Ты чудный мальчик! Ты храбрый, очень храбрый мужчина! Пойдем. Гарри, как оглушенный, пошел за Дамблдором, уводившим его прочь от хнычущего ободранного ребенка, к двум креслам - Гарри не видел их раньше, - стоявшим поодаль под тем же высоким сияющим куполом. Дамблдор сел в одно из них, Гарри упал в другое, не сводя глаз с бывшего директора Хогвардса. Длинные серебряные волосы и борода, проницательные синие глаза за очками половинками, кривоватый нос - точно таким он его помнил. И все же… - Но вы же умерли, — сказал Гарри.*** Дамблдор замер с открытым ртом, писк и поскуливания от свертка прекратились. - Сэр?, что с Вами? - обеспокоенно спросил Поттер. - Ха-ха-ха, - прокаркал из тумана хриплый голос. - Надо же, после всего, что с тобой произошло, ты все еще веришь этому существу. Гениальный человек, уважаю. Из тумана, белым паром заволокшего всё вокруг, вынырнул огромный чёрный пес с огненной гривой и удивительными синими глазами. - Гримм, - отшатнулся юноша, едва не упав. - Ну да, Гримм, - оскалился клыкастой пастью пес. - Я тут мимо проходил и решил помочь наследнику рода... Гарри расслабился и уставился на покровителя рода Блэк. Пёс ухмыльнулся почти как человек. По крайней мере, так же издевательски. - М-дя, всё ещё более запущено, чем я думал. Ты вообще чем думаешь, парень? – глухо прорычал он. - Я тебе кто? Мама, папа или в крайнем случае наставник? Я чем подкрепил свои слова? Может, клятвой магической или контракт с тобой заключил? С чего ты сразу поверил, что я не враг? И с чего ты взял, что я покровитель твоего рода? Изумлённый до предела Поттер вскочил с кресла, которое тут же исчезло. Вообще в этом странном месте всё плыло и менялось, словно ребёнок рисовал на песке, а волна съедала картинки… - Сириус же мне все оставил по завещанию... – проблеял Гарри. - Ну и тупица же ты, Поттер! – закашлялся от возмущения пёс. – Совсем идиот? Ну вырос ты у магглов, но пора бы уже мышление-то переделать на магическое! Иначе бы ты знал, что завещание в таком вопросе, как передача рода, вообще мало что значит. Нет, ну тебя, отдам род молодому Малфою, он хоть кодекс семейный знает. Гарри пристыженно молчал. Он и правда подумал не как настоящий волшебник. Просто поверил глазам. Чисто человеческая глупость. Собака, крёстный, хранитель… А ведь после того, что произошло только что, мог бы розовые очки и снять. Пёс молча смотрел на терзания парня, склонив огромную башку. - Впрочем, поступим так: я тебе назначу срок, в который ты должен стать достойным имени Блэк, - огласил он приговор. - Сможешь - примешь род как глава, нет - так нет. Ну что? Согласен? Ошеломленный Поттер стоял застывшим сусликом, пытаясь осмыслить произошедшее. Гримм улегся напротив застывшего парня и прикрыл глаза. - Думай, юноша, думай, мы никуда не торопимся, - рыкнул только. - А я тебе малость помогу подумать... Гарри пошатнулся и упал в кресло. На невидимом экране перед глазами побежала вся его жизнь... Яркая зеленая вспышка, и Лили вновь падает как подрубленная. Хохот Темного Лорда который наводит палочку на него, вновь вспышка зеленого, но в этот раз она отражается ото лба Поттера и летит в удивленного Лорда. Картинка замирает, и как субтитры в маггловских фильмах, бежит красная строка... "А что, дом защищать только фиделиусом, покидая родовой манор, это круто? А фиделиус-то был? А что за защиту такую мамка тебе поставила? Тупой ты, Поттер, даже узнать не пробовал, всему на слово веришь". И картинка опять задвигалась. Вот Хагрид входит в комнату и закутывает его в тощее одеяльце, лежащее рядом с кроватью. На улице появляется Сириус Блэк на мотоцикле и яростно спорит с полувеликаном, кому везти ребенка, но отдает свой мотоцикл, соглашаясь, что у Дамблдора надежнее. И опять появляется проклятущая красная строчка под замершей картинкой: "А крестный отец ненадежен, значит, отец по магии явно предатель, да? Все знают, что он твой крестный и магический опекун, однако никто не поверил в его невиновность, странно как-то. Не находишь, Гарри?..." – звучал вкрадчивый голос на краю сознания, усиливая боль и стыд, охватившие Поттера при просмотре этих картин. И вновь прошлая жизнь, как в кино предстает, перед Поттером, пошагово и покадрово. И везде находится место красной строке и вопросам. Почему маги, зная, что он живет в чулане под лестницей, никак не воздействовали на Дурслей? Как случилось, что письмо принес необразованный лесничий? Откуда на перроне вокзала чистокровные Уизли, во весь голос кричащие о Хогвартсе, нарушая статут секретности? И чудно, занятые купе в полупустом вагоне и ворвавшийся Драко Малфой, ведущий себя так, будто и нет у него воспитания. И, конечно, великий светлый волшебник не заметил темного Лорда под тюрбаном у Квиррелла. Гарри казалось, что после смерти Сириуса он не испытает боли сильнее. Но эта пытка воспоминаниями оказалась пределом испытанного. Первый курс, лето, второй курс. И снова голос. Как же, девочка второй год в мире магии и поняла, что монстр - василиск, а никто из профессоров не понял - блестяще. Третий курс. Да, конечно. Сириус - бандит с большой дороги, а то, что он магический крестный, это туфта чистокровных магов, но даже если он не предатель, председатель Визенгамота оправдать его никак не может, свидетелей нет. А омуты памяти, легилименцию и сыворотку правды нельзя применить. Четвертый курс. Да, конечно, великий волшебник не увидел подмены в старом друге и нечаянно перед всем миром выставил Поттера лжецом и славостяжателем. А друг Рон просто настоящий друг, слов нет. И чего-то ты его простил Поттер, любишь мальчиков? Такое предательство любимой женщине не всегда прощают. А обвинения министерства в колдовстве летом против дементоров? Нет, сыворотки правды опять не существует. Пятый курс, пытки учеников пером и Макгонагалл, советующая поменьше нарываться на наказания. Окклюменция у Снегга, от которой голова просто разваливалась. Да, конечно, так и учат защите сознания, в сумасшедшем доме у магглов... Смерть Сириуса. Шестой курс и скитания... Поди туда не знаю куда, уничтожь то не знаю что, не знаю чем, не знаю когда. И не смей пользоваться деньгами в банке, и воровать еду у магглов тоже нельзя, даже под мантией-невидимкой. Ибо опасно, сыт будешь, думать начнешь о чем другом, а так все мысли о жратве. А друг твой единственный и верный предал как раз из-за жратвы. Да, как мало, оказывается, стоит дружба с тобой. Мысли, свои ли, чужие, кружили хороводом в дырявой голове Поттера. Сумбур. У-у-у, мне нравится представление с воскрешающим камушком. Какая мать скажет сыну, что он умничка и молодец, и гордится им, что он тупо идет на заклание, как баран? А мысли перед смертью о Джинни Уизли? Как год в палатке – так не вспоминал ее почти, а тут любовь проснулась. Гарри пришел в себя и осмотрелся: так же с открытым ртом сидит Дамблдор, так же лежит, прикрыв глаза, Гримм. Поттер скорчился, положив голову на колени и обхватив их руками. Больно было, как будто пачку Круциатусов влепили. Но не физически больно. Стыд жёг лицо: как можно было оставаться таким идиотом шесть с лишним лет? Не видеть очевидного! Все эти обвинения… События… Поведение друзей, которое теперь видится совсем с другой стороны… - Ну что, подумал? – ехидно поинтересовался пёс, почёсывая задней лапой за ухом. - Я не знаю, я не верю, не могу поверить, что мной управляли, что со мной дружили ради того, чтоб всё знать обо мне, - голос мальчишки дрожал и срывался. Он рыдал, даже не замечая слёз. - Почему? Почему со мной так? В чем я виноват? - Да ни в чём, - равнодушно чихнул Гримм. - Большая игра, большая политика, большие деньги. Виноваты твои родители - не защитили. Виноват твой крестный - не смог или не захотел. А то, что попользовались тобой, это уж извини - так всегда бывает. Вот я и пришел спросить: ты будешь доживать жизнь в качестве жертвенной овечки или пойдешь своей дорогой? К сожалению, как ни много у нас было времени, а и оно к концу подходит. Я секунду в день растянул, чтоб с тобой пообщаться, так что решай скорее... - А что дальше будет? – сглотнул слёзы Гарри. - Ну, я не пророк, но подозреваю что этот - Гримм качнул головой в сторону Дамблдора, - толкнет речь про великую любовь. Это ведь им созданная иллюзия у тебя в голове. Я про место, где мы находимся. Вообще ты не верь ему. Жив старый хрен, и, если ты не захочешь возвращаться, а решишь пойти дальше, отстанет от тебя. Ты ему уже не нужен, сам закончит работу над этим недолордом. А если согласишься вернуться и биться дальше, будешь его марионеткой. И до конца жизни тебе с крюка не сорваться. Гарри опустил голову. Что выбрать? Привычную жизнь, друзей, победу? Или… правду и выбор? Не тот, к которому его аккуратно подводили все эти годы, а свой, настоящий? - Я откажусь возвращаться, - решился наконец юный герой. – Скажу, что устал. - Тогда я тебе чуток помогу, - поощрительно зевнул пёс. – Только, парень, имей в виду: дальше сам будешь работать. Что создашь, то твое станет, а сроку тебе год дам. Тогда и посмотрим, чего добился. Гримм встал и растаял в окружающем тумане. *** - Несомненно, — деловито подтвердил Дамблдор. - Значит… значит, я тоже умер? - Гм… - Дамблдор улыбался все шире. - Да, в этом, конечно, весь вопрос… В общем и целом, милый мой мальчик, мне кажется, что нет. Они смотрели друг на друга. Старик улыбался все той же сияющей улыбкой. - Нет? - переспросил Гарри. - Нет, - сказал Дамблдор. - Но… - Гарри невольно поднес руку к шраму на лбу. Похоже, его там не было. - Но ведь я должен был умереть - я не защищался! Я хотел, чтобы он меня убил. - Вот это-то, - сказал Дамблдор, - видимо, все и изменило. Дамблдор лучился счастьем, как светом, как огнем. Гарри никогда не видел человека так явно, так ощутимо счастливого. - Объясните, - попросил Гарри. - Но ведь ты уже понял, - сказал Дамблдор, складывая ладони с вытянутыми пальцами. - Я дал ему убить себя, - сказал Гарри. - Так ведь? - Да. - Дамблдор утвердительно кивнул. - Дальше! - Значит, та часть его души, что была во мне… Дамблдор кивнул с еще большей горячностью, ободряюще улыбаясь. - …погибла? - Несомненно! - сказал Дамблдор. - Да, он ее уничтожил. Твоя душа теперь полностью и безраздельно принадлежит тебе, Гарри. - Но тогда… - Гарри взглянул через плечо на крошечное искалеченное существо под стулом. - Что это, профессор? - Этому ни ты, ни я не можем помочь, — ответил Дамблдор. - Но ведь если Волан-де-Морт применил Убивающее заклятие, - снова начал Гарри, - и на этот раз никто не погиб вместо меня, как же я могу быть жив? - Я думаю, ты понимаешь, - сказал Дамблдор. - Вернись мысленно назад. Вспомни, что он сделал по своему невежеству, алчности и жестокости. Гарри задумался, обводя глазами окружающее пространство. Если это и впрямь дворец, то какой-то странный, с рядами кресел, с рельсами там и сям - и при этом здесь не было никого, кроме его самого, Дамблдора и корчащегося существа под стулом. А потом ответ пришел сам, без малейшего усилия. - Он взял мою кровь, - сказал Гарри. - Именно! - ответил Дамблдор. - Он взял твою кровь и восстановил с ее помощью свое тело! Твоя кровь в его жилах, Гарри, Защитные чары Лили внутри вас обоих! Он вынудил тебя жить, пока жив он сам! - Я жив… пока жив он сам? Но я то думал… что все как раз наоборот! Я думал, мы оба должны умереть. Или это одно и то же? Тут его внимание отвлекли стоны и судороги несчастного существа под стулом, и он снова покосился на него. - Вы уверены, что мы ничего не можем сделать? - Здесь ничем не поможешь. - Тогда объясните… еще, - сказал Гарри. Дамблдор улыбнулся: - Ты был седьмым крестражем, Гарри, крестражем, который он создал невольно. Волан-де-Морт сделал свою душу до того хрупкой, что она разбилась вдребезги, когда он совершал эти несказанные злодейства - убийство твоих родителей, покушение на убийство ребенка. И он унес из вашего дома даже меньше, чем сам он думал. Он оставил там не только свое тело. Он оставил часть самого себя в тебе, намеченной жертве, которая выжила против всякого ожидания. А его знания, Гарри, отличались ужасающей неполнотой! Волан-де-Морт не дал себе труда понять то, что не представляло для него ценности. О домовых эльфах, детских сказках, любви, верности и невинности Волан-де-Морт не имеет ни малейшего понятия. Ни малейшего! А что все это обладает силой, превосходящей его собственную, силой, недоступной никакому волшебству, - эту истину он проглядел. Он взял твою кровь, полагая, что она придаст ему сил. Он принял в свое тело крошечную часть тех чар, которыми защитила тебя мать, умирая за тебя. Его тело хранит ее самопожертвование, и пока эти чары живы, жив ты и жива последняя надежда Волан-де-Морта на спасение. Дамблдор улыбнулся Гарри. Гарри уставился на него: - И вы это знали? Знали все это время? - Я только догадывался. Но мои догадки, как правило, подтверждаются, - весело сказал Дамблдор. Они сидели молча, наверное, довольно долго, а существо у них за спиной продолжало скулить и трястись.*** От этого сладкоречия Поттер начал звереть. Да, прав Гримм, надо уходить. Дамблдор что-то говорил о Дарах смерти, плакал, называл Гарри лучшим, чем он сам, человеком и магом, каялся в ошибках. Поттер смотрел на него кивал, задавал приличествующие разговору вопросы, но решение он уже принял и просто доигрывал последнюю роль в этой жизни. Как он не кинулся на Дамблдора с обвинениями и разоблачением, было известно только Гримму, который опутал Поттера туманом спокойствия. Наконец преамбула подошла к концу и встал вопрос, что хочет Гарри делать дальше. - Я слишком устал, директор, - вздохнул недавний герой. – И, думаю, там должны справиться и без меня. Есть же профессора, мракоборцы, орден Феникса. А я пойду дальше. Губы Дамблдора дрогнули: не такого ответа он ожидал от своей марионетки. - Ну что ж, мальчик мой, таков твой выбор, - пересилив себя, кивнул старый волшебник. - Надеюсь, мы встретимся в твоем новом большом путешествии. Гарри встал и пошел к поезду. Сев в вагон, он отправился вперед. А Гримм приготовился дать обещанную помощь не мёртвому Поттеру. Дамблдор, находившийся в невидимости в ветвях ближайшего дуба, снял все чары, подпитывавшиеся за счёт темного Лорда и Гарри, а затем активировал руны смерти на рунном круге Поттера. Темный Лорд встал, а Поттер остался лежать сломанной куклой. Знал бы Тёмный Лорд, что участвует в очередном раунде спектакля, сожрал бы все половички в резиденции Малфоев и заавадился бы сам. Жидкое империо, подлитое в его бокал Люциусом, было завязано на Дамблдора. Впрочем, как и то же самое зелье, подлитое Поттеру лучшим другом Уизли. Отличие зелья и заклятия было небольшое, но существенное: заставить сделать что-то с помощью зелья, действительно идущее вразрез с характером и желаниями человека, невозможно. Заклятие просто ломало волю человека и с ним можно было бороться. Дамблдор всю жизнь совершенствовался в легилименции и окклюменции. С помощью зелья империо он мог творить поистине прекрасные картины геройства и предательства. Даже выбор этой лесной поляны не был случаен. Целый месяц Дамблдор собственноручно вырезал рунные круги для последнего разговора Поттера и Ридла, теперь же плиты с рунными кругами скрывались под ворохом прошлогодней листвы и слоем земли. Сам же великий маг в невидимости летел к Хогвардсу, чтоб стать его спасителем. - Мальчишка мертв? Белла, проверь, - приказал восставший Лорд. Беллатрикс мгновенно оказалась рядом с Гарри. Положив руку на грудь, она констатировала отсутствие сердцебиения. Махнула палочкой, применяя чары осмотра, и констатировала смерть от заклятия смерти Авада Кедавра. Лорд счастливо рассмеялся: - Наконец-то. Все к замку, положим конец этой войне. И захватите полувеликана, из него будет прекрасный щит. Пожиратели радостно восклицая покинули поляну. - Ну вставай, претендент, - рыкнул Гримм. Поттер поднялся и замер в ожидании дальнейших инструкций. - Да, хороший ты исполнитель, как голем. Поднимите правую руку и левую ногу, а теперь поднимите к левой ноге правую ногу, все выполнишь... - скривился пёс. – Ну, за неимением лучшего... я вот как решил тебе помочь. Тут недалеко куча тел детишек, я принес одно, от авады погибшее, сейчас наведу иллюзию, будешь ты - это он. Ну и могу пару желаний исполнить в качестве бонуса. Только запредельного не проси, я и так уже отвел две беды от тебя. Лорд хотел твое тело тащить всем на показ, в замок, а перед этим Дамблдор собирался в рунном круге тебя убить. Я еле успел сломать конструкцию рунную. Ну как, согласен? - А что мне еще остается? – огрызнулся Гарри, отряхивая с себя травинки, землю и сухие листья. Пёс тоже отряхнулся, разбрасывая с боков прилипшие к шерсти листья и куски веток. - Да ничего, выбора у тебя пока нет. - Послушай, а ты можешь мне показать, что сейчас в замке происходит? – нетерпеливо обернулся Гарри. - Могу, только у тебя одна останется просьба. Согласен? - Да. Пока говорили, Гримм колдовал, приводя труп неизвестного в подобие трупа Гарри Поттера. В это время над поляной засиял экран, на котором отразились происходящие события. В замке прошло не более получаса. Там бушевало сражение. Вот Макгонагалл, Слизнорт и Кингсли бьются с Лордом. Невилл отрубил голову Нагайне. Молли Уизли поразила Беллу Лестрандж, а Лорд отбросил от себя противников. Тут и появился Дамблдор в сиянии магии, двумя заклятиями свалив недолорда. Ликование. Великий маг жив, победил, он снова герой. На экране лица магов, ликующие и радостные. Впрочем, ликование охватило не всех питомцев волшебной школы. Один человек не радовался победе. Гермиона Грейнджер вышла из большого зала и, заливаясь слезами, пошла по лестнице на верхние этажи. Дамблдор заметил это, хоть и был окружен толпой почитателей. Он поймал взгляд Рона Уизли и кивнул в сторону удалявшейся девушки. Рон встрепенулся и бросился за ней. Несмотря на усталость и горе, Гермиона шла очень быстро. Нагнал ее Рон только на четвертом этаже у огромного каменного завала. - Герми, подожди, ты куда? – запыхавшись, рыжий схватил девушку за руку. - Рон, Гарри погиб, а всем все равно, все радуются... – сквозь слёзы прошептала магичка. - Ну он крестраж был, ты же поняла сама, он должен был умереть... – неловко залепетал Уизли. Гермиона прислонилась к грязной каменной стене, не обращая внимания на холод камня. Внутри было куда холоднее. Рон виновато смотрел на подругу, терзаясь жалостью. - Да? – недобро усмехнулась Гермиона. - Кому и что он должен? Рон, Гарри спас этот мир не раз и всё ещё должен? Это мы все ему должны! А теперь все лавры получит Дамблдор. А где он был, когда мы прятались и не знали, что делать? Когда скитались по стране, ночуя в палатках и питаясь, как нищие? - Ты не должна так говорить, - испуганно отшатнулся рыжий. - Дамблдор - великий светлый волшебник. Он победил Гриндевальда и Волан-де-Морта... - Он породил и Гриндевальда и Волан-да-Морта! – перебила возмущённая Гермиона. - И я докажу, что он трус и подлец, а не великий светлый. Ты читал же книгу Скитер? - Ну читал. И что? Там, как всегда, одно вранье. Вот увидишь, ее призовут к ответу за ложь, - уверенно предрёк Уизли. - Там не ложь, Рон, это правда. Мы были с Гарри у Батильды Бегшот, и там были все те фотографии. - Ну, может быть, - протянул Рон. - Ты со мной, Рон? Я сейчас пойду назад в большой зал и спрошу его, где он был, почему он бросил нас на год! – сузив глаза от злости, рвалась к справедливости волшебница. - Конечно, - поспешно согласился Рон. Девушка повернулась спиной к рыжему, а тот резко вытянул палочку из рукава и бросил ей в спину обездвиживающее заклятие. - Вот что с вами делать, с грязнокровками? – презрительно прошипел он. - Вечно лезете куда не следует. А могла бы пожить, я б тебя в жены взял. Ну ладно, мне теперь и чистокровную найдут. А про тебя даже не вспомнят, как и про твоего Гарри. Я теперь буду главным героем после Дамблдора, он мне давно это обещал, да вы с Поттером мешались. - Рон направил палочку на огромную кучу камней и переместил ее поверх заботливо уложенной на пол бывшей подружки. - Прекрасная гробница. Все подумают, что тебя завалило камушками, как и моего идиота-братца. – И, довольный собой, Рон направился в большой зал. Как только Рон оглушил Гермиону, Поттер вскочил на ноги и заорал: - Кикимер!!! Эльф с хлопком немедленно появился на поляне. - Перенеси её сюда быстро, и чтоб Рон не заметил, что она пропала! Эльф поклонился и исчез, через секунду появился вновь, неся оглушенную девушку. - Гримм, у меня ведь еще одна просьба? Так? – нервно повернулся к псу Гарри. - Угу, - рыкнул тот. - Сделай такой же труп Гермионы, как и для меня. - Ха, интересно, ладно, - философски вытянул лапы пёс. – Эй, эльф, притащи труп какой-нибудь женщины, только не бери в большом зале, найди на стенах или во рву. Кикимер поклонился псу так, что коснулся носом земли, и исчез, что-то яростно вереща. Гримм уже закончил работу и исчез, а Кикимер разместил тело под завалом, когда Гермиона пришла в себя. Увидев целого и почти невредимого Гарри, она разрыдалась на его груди, как и полагается девушке, сквозь слёзы рассказывая, что произошло в Хогвартсе. Когда же немного успокоилась, Гарри в ответ описал, что произошло с того момента, как он пошел на встречу с Лордом в лесу. И теперь благодаря помощи Гримма они свободны и мертвы для всего мира. А по словам счастливого эльфа, дом на Площади Гриммо свободен от врагов и ждет хозяина. Трансгрессировав в Лондон, якобы погибшие заперлись в старом доме темной семьи Блэков и свалились спать прямо в гостиной. - Эй, эльф, - позвал Гримм. - Мальчишка - благородный дурак, потратил свои желания на чушь. Ну пусть будет как есть. Я чего тебя позвал. Других от парня я ждал пожеланий: что наставника хорошего попросит или артефакт какой с уникальными свойствами. Но раз такого не произошло, я сделаю ему последний тайный подарок. Ты же предан ему, так? - Да, господин покровитель дома Блэк, - с нижайшим поклоном ответил эльф. - Так вот, ты будешь тайным наставником этих двоих, - развалившись на ковре в гостиной, распоряжался пёс. – Вымой тут всё, а им открой весь дом, и самое главное – купель. Пусть первым делом в ней искупаются. Потом книги будешь подсовывать нужные, подсказывать и показывать. А чтоб не заподозрили тебя поначалу, скажешь, что воспитателем молодых Блэков был. Мозги я тебе поправлю, а то ничего со своей куцей соображалкой сделать не сможешь. Покажешь книги Блэков, где защита дома описана. Пусть активируют и главное - пусть сидят и учатся. Год у них, потом приду и проверю. И не подведи меня, эльф, иначе не видать тебе перерождения. Понял? - Понял, господин, - махнул домовик ушами, склоняясь в очередном поклоне. Гримм ощерился, улыбаясь по-собачьи, и дунул на склоненную голову эльфа. -"Эх, если б так же легко можно было с Поттером всё решить, - тоскливо подумал Гримм, вставая с ковра. – Вот только людям мозг не добавишь, не убавишь. Что есть, с тем и помрёт..."