Опасное обаяние

Ровно в 09:55 все участники событий собрались у загородного дома генерала. Мы успели выяснить, что дом хорошо охраняется, и помощь Виталия действительно была к месту. Я с Винокуровым и Курочкиным сидела в старой Володиной шестерке, вверх по улице. С этого места были прекрасно видны все подъезды к огромным кованым воротам. Бородинский расставил своих ребят так, что они контролировали все выезды. Все были в напряжении. Мои друзья тоже рвались в бой, но я охладила их пыл, напомнив о скорейшем увольнении, в случае если кто-то их опознает. Нам была уготована роль пассивных наблюдателей. Через минуту подошел Костя, он приоткрыл дверцу. - Марию Сергеевну ни при каких условиях из машины не выпускать, - майор согласно кивнул. - Если услышите пальбу, сразу уезжайте, не отсвечивайте здесь. Константин захлопнул дверь и ушел к черному тонированному джипу, стоявшему в 2 метрах от нас. - До чего дело дошло! С бандитами теперь работаем! - прошипел Винокуров, ему все это не нравилось, но другого выхода не было. – Как же достали эти двойные стандарты! Мы с Федей промолчали, сейчас не было смысла лезть на рожон. Через 5 минут события закрутились. Из машины, стоявшей почти у ворот, вылезли двое здоровых парней в спортивной одежде, они нажали кнопку звонка. Через минуту дверь открылась, и показался парень в камуфляже. Они о чем-то разговаривали еще пару минут, потом камуфляж пропустил их внутрь. Дверь закрылась. Начались минуты затишья. Спустя какое-то время тишину разорвали хлопки, затем приоткрылась тяжелая дверь. За ограду рванули еще человек 10. Раздались звуки выстрелов, Винокуров не мог больше находиться в машине. - Ждите здесь, - сказал он. - Но Костя … - не успела я договорить фразу. - Да к черту его! – майор был настроен решительно, он достал пистолет и пошел крадучись вдоль улицы. Федор пожал плечами и пересел на водительское кресло. Выстрелы продолжались, минут через 15 после импровизированного штурма мы увидели, как из-за ворот показался Винокуров, он шел, оперевшись на бритоголового парня из Бородинских. Из ближайшей машины выскочил водитель, он помог майору забраться внутрь. Курочкин посмотрел на меня и с фразой «Я сейчас!» выбежал и унесся к черной машине. Я осталась одна, какое-то нехорошее чувство кружило рядом. Время тянулось, будто резиновое. Я с замиранием сердца ждала развязки и напряженно вглядывалась в высокий кирпичный забор усадьбы. Вдруг я заметила, что дверь соседней машины приоткрылась, и из нее вышел Константин, в руках у него был пистолет. Он напряженно всматривался в приоткрытые двери и не заметил меня. Из другой двери показался Виталий, он так же, с оружием наизготовку направился к воротам. Я затаила дыхание, что-то пошло не по плану. Да что уж там! Все шло не по плану! Я не могла больше ждать и вышла из машины. Вокруг стояла гнетущая тишина, как в фильмах про Дикий Запад, только ветер тихонько шелестел вокруг. Федор долго не появлялся, я в ужасе думала, что могло произойти с Винокуровым. Набравшись мужества, я тихонько, вдоль дороги, прокралась к автомобилю, в котором находились друзья. Дверца была приоткрыта, и из салона доносились ожесточенные дебаты. - Нужно ехать срочно! – говорил Федор. - Царапина… - почти шептал Винокуров. Я заглянула внутрь и чуть не обомлела от ужаса. Все заднее сидение было перепачкано кровью. - Что тут у вас произошло? – я смотрела на ребят. Полицейские уставились на меня. - Володе ногу прострелили, похоже, артерию задели, а он отказывается в больницу ехать, – пожаловался Федор. – Мы, конечно, перевязали, как смогли… - Володя! – я попыталась переубедить упертого коллегу. – Тебе срочно нужно в больницу! - Не нужно, - прохрипел друг. – Из больницы телефонограмму направят в РУВД и прогорело наше прикрытие. Вылетим с работы, как пить дать! Винокуров, конечно, был прав, но, с другой стороны, бросать его в таком состоянии тоже было нельзя. - Прошу прощения, - я обратилась к водителю, он тут же посмотрел на меня. – Врач все еще в доме? Вы можете с ним связаться? Водитель кивнул и стал набирать номер. - Вот адрес, - я написала на клочке бумаги адрес и отдала Курочкину. – Федор срочно вези его туда. Там есть врач, он поможет. Федор убежал к жигулям, и через пару минут машина остановилась рядом с джипом. Мы аккуратно переложили Винокурова на заднее сидение. Курочкин нажал на газ, и автомобиль, скрывшись с территории дачного кооператива, помчался в город. Из-за ограды уже продолжительное время не доносилось никаких звуков. Я решила заглянуть, проверить все ли в порядке. Конечно, я пыталась себя убедить, что это от того, что я переживаю за друга, но в глубине души я понимала, что за Костю я переживаю даже больше. Мы только вылезли из одной передряги и тут же влипли в другую? Стальные ворота, казавшиеся очень массивными, поддались с легкостью. Я заглянула во двор. Газон измят, на нем валяются несколько разбитых статуй, следы штурма были четко видны, но на улице никого не было. Я осмотрелась, никого не заметив, направилась к дому. Тихонько приоткрыла дверь и вошла. Бородинский и Ганцовский стояли ко мне спиной, но тут же обернулись, когда дверь открылась. - Ты что тут делаешь? - В Костиных глазах вновь был этот черный звериный омут, его тон не терпел возражений. – Я же сказал, что бы вы уезжали, как только услышите выстрелы. - Винокурова подстрелили, - сказала я, без страха глядя ему в глаза. В конце концов, по какому праву он так со мной разговаривает?! – Вы нашли Кораблева? Виталий отрицательно покачал головой. - Наши бойцы тут все прочесали, никого нет. - А подвал смотрели? – во мне на минуту зародилось сомнение. Что-то подсказывало, что он именно там, внизу. - Смотрели и там никого, – сухо добавил Барракуда. – Здесь только эти, – он указал на пятерых солдат, смирно сидевших на диване и ждавших своей участи. «Отлично!» подумала я, « значит никто мне, не помешает!» - Я спущусь вниз, если вы не возражаете, - и, не дожидаясь ответа, я пошла к двери, за которой скрывалась лестница, ведущая вниз. Гонцовский мне что-то ответил, но я уже его не услышала. Ноги вели меня вниз по крутой винтовой лестнице. Там не было ни души. Небольшой хорошо освещенный коридор и четыре двери. Я стала поочередно открывать их. За первой бильярдная, потом полупустая комната, в которой из мебели был только большой шкаф, потом что-то похожее на склад и последняя дверь – маленькая кладовка. В них действительно никого не было. Но чутье говорила, что я на верном пути. Я вернулась к комнате со шкафом. Он действительно был огромным, будто сделанный из цельного куска столетнего дуба. Непроизвольно я потянулась к ручке и приоткрыла ее. Шкаф был пуст, это насторожило еще сильнее. «Неужели я ошиблась?! Где же теперь искать Кораблева?» От беспомощности я ударила кулаком по задней стенке, и она приоткрылась. Я глазам своим не верила... Потайная комната! Ее, скорее всего, никто не осматривал! На плане дома, предварительно добытого кем-то из команды Гонцовского, этого помещения не было. Я осторожно приоткрыла створку, там, в тускло освещенной комнате сидел мой друг, привязанный к стулу и с кляпом во рту, больше в комнате никого не было. Я, не мешкая, полезла внутрь шкафа. Комната, в которую я попала, была оборудована в лучших традициях голливудских триллеров – тусклый свет одинокой лампочки, стены в коричневых брызгах, с потолка свисает крюк и почти бездыханное тело посередине. - Лёнечка, - тихонько прошептала я, глаза тут же наполнились слезами. Но на слезы не было времени. Я попыталась развязать путы, но веревки будто вросли в тело. Кораблев пошевелился и открыл глаза. Когда пришло осознание, что это я, и врагов рядом нет, в его глазах забрезжила надежда. - Все хорошо, я здесь, - шептала я, осторожно доставая скомканную тряпку, используемую вместо кляпа. – Мы тебя спасли. Сверху слышались голоса и шаги спускающихся вниз людей. - Маша, берегись! - на одном дыхании произнес старый друг. Я не поняла его и попыталась повернуться назад в происках чего-нибудь острого, способного перерезать крученую веревку. В спину уперлась безразличная сталь. - Как ты умудряешься попадать в такие переделки? – тусклый пустой голос, будто бездушный телефонный робот, обдал холодом мою душу. В проем вошел Константин. Инстинкты охотника сработали быстрее, я так и стояла, все не понимая, что же тут на самом деле происходит. - Так вот кто меня заказал, неожиданно. Я думал, ты честный человек. - Не тебе говорить о чести, – сильная рука обвила мою талию и прижала к себе, я вздрогнула. Абсурдность происходящего мешала мне сопротивляться. - Отпусти ее, – Костя смотрел мимо меня, в глаза моему похитителю. - Глаз положил на мою жену? – насмешливо спросил голос. Мозг изо всех сил не хотел сопоставлять его с человеком. Но пазл в моей голове сошелся уже при первых его словах. - Она не твоя. - Она всегда будет моей, - Дмитрий еще крепче прижал меня к себе. – Ты можешь с легкостью разрушить мой бизнес, но ее тебе не отнять. - Ты шутишь? – надменно спросил Бородинский. – Я ничего не разрушал. Это законы рынка. А после этого она никогда не будет с тобой. Мария уйдет. - Ничего, поживет полгода на Майорке, подальше от своей дурацкой работы и одумается. – Я почувствовала, как рука с оружием опустилась вниз. Теперь мне почти ничего не угрожало. – Мы тихонько уйдем, а ты про все забудешь. Кораблев изо всей силы ударил Луганского по ноге. Тот взвыл от боли и отпустил меня. Костя не растерялся и попытался выбить пистолет, но не тут-то было. Дмитрий навел его на Барракуду и уже почти спустил курок, но Гонцовский, показавшийся в дверях, оказался быстрее. Тело захрипело и упало на пол. Костя прижал меня к груди, из моих глаз потекли слезы. Я не отдавала себе отчета, почему я из-за плачу - толи от убийства близкого человека, то ли от того, что ложь так долго мне казалась правдой. Как мы выходили из дома, я не помню, слёз уже не было. Просто смотрела в пустоту. Внутри меня что-то умерло вместе с Димой. Я с трудом помню, как садилась на заднее сидение, как тронулась машина . Костя положил голову мне на колени, и я гладила его по волосам, пытаясь привести мысли в порядок. Кораблев был спасен, ребята помогли ему добраться до больницы, там необходимо было уже стационарное лечение. А мы ехали домой, молча. Каждый обдумывал что-то свое. Я испытала сегодня, наверное, самый страшный ужас в своей жизни. А потом пришло понимание того, что все опасности уже позади.