Темнее всего перед рассветом

NF — Paralyzed

Больше, чем потеря тебя, ранит то, что ты даже не пытаешься за меня бороться

Сосчитай до трех, Беллами. И дыши. — Мне жаль, Белл. Но я не вписываюсь сюда. — Если тебе нужно уйти… Я пойму. Но ты всегда будешь со мной. Он прекрасно понимает, в какой момент его малышка становится взрослой и самостоятельной. Понимает, что теперь Октавия не нуждается в защите брата так, как раньше, но не позволяет ей забыть о том, что навсегда останется рядом, как бы далеко сестра не оказалась. Держась за руки, они вместе смотрят вдаль, на потрясающий вид. Полгода назад никто и подумать не мог о том, что это может быть по-настоящему. Беллами дарит сестре поддержку, она понимает его без слов, крепче сжимая широкую ладонь. Никого нет дороже брата. Линкольн — это совсем другое. Октавия не говорит, когда именно покинет его, и Беллами благодарен за это. Ему вовсе не хочется размышлять об этом ночами, выжидая, словно свою смерть. Пока она возвращается в Аркадию вместе с ним. Идет совсем рядом, непринужденно разговаривая с Индрой, будто та не вычеркнула девчонку из своей жизни несколько месяцев назад, будто не отобрала надежду. Октавия осторожно касается его плеча, заставляя вздрогнуть и растерянно посмотреть на нее. В его глазах так много боли и ужаса, у брюнетки сжимается сердце, и слезы скатываются из глаз. Окти отводит брата в сторону, подальше от толпы спешащих домой небесных, и прижимает к себе, обнимая так крепко, так отчаянно, что дышать становится трудно. Беллами молчит, прикрывая глаза и растворяясь в ней, чувствуя, как его любимая малышка забирает крупицу ада. Они так много потеряли. Снова. — Беллами. Беллами, приём. Земляне напали на гору Везер. — О чём ты говоришь? — Её нет. Её больше нет. Они все погибли. Мы с Синклером — единственные, кто остался. Мне жаль. Мне так жаль. Голос Рейвен из рации приглушен, но рыдания слышны так отчетливо, они так бьют по вискам, сжимая черепную коробку до крошечных размеров, вот-вот и все помещение зальет кровью. Беллами не верит. Смотрит на окружающих, пытаясь найти поддержку хоть от кого-нибудь, надеется, сейчас Рейес усмехнется и выдаст, что это была самая наиглупейшая шутка. Но девушка продолжает плакать, оглушая мысли всех. И никто не смеется. Сучка Эко предала их. Отвлекающий маневр удался на славу, и теперь Блейк мечтает прикончить мразь собственными руками, ведь там, в горе Везер была она. Джина. Девушка, которая на какое-то время смогла избавить его от боли. Милая, жизнерадостная, дарила ему ласку, нежность, свою любовь и не требовала ничего взамен. Блейк должен был остаться с ней, защитить, отгородить от всех невзгод, но зачем-то тащится сюда, спасать ту, которая в этом нахрен не нуждается. — Она оставила нас умирать на той горе. Её народ всегда будет ей превыше всего. Он следовал за ней. Он, черт возьми, всегда следовал за ней! Каждый сраный день на этой сраной Земле. Бросает девушку, ставит жизнь Кларк превыше своей. Он готов был умереть за девчонку каждую гребаную минуту. А она снова… снова и снова… оставляет его. Без объяснений, без причин, только слезы в глазах, да разукрашенное лицо. Стиль землян ей вовсе не идет. Блейку хочется грубо схватить блондинку за локоть, вытащить из высокого здания и волочь по улице, как нашкодившего ребенка. Привести в чувства, вбить в голову истину, помочь раскрыть глаза. Окунуть, в конце концов, в ледяную воду, смывая краску, вытравливая решение в очередной раз наступить на заржавевшие грабли. Неужели она действительно верит лживой суке? Неужели вновь отдает жизнь небесных людей в руки Командующей? Разочарован. Беллами Блейка наполняет до самых краев горестное разочарование. И он просто уходит, оставляя ее там, одну, вариться в котле собственных ошибок. — Ты должна вернуться домой к своему. — Извини. Он разбит, сломлен. Парализован. Я устал, Гриффин. Ты больше мне не нужна. Сосчитай до трех, Беллами. И забудь.

Он бы сделал что угодно, чтобы защитить ее. Посмотри, что он получил взамен