Я знаю - ты рядом...

      У Есени были галлюцинации и она видела Женю. Эти видения доказывали все, что она выяснила в этот раз. Есеня видела, как Женя договаривается со всеми исполнителями, как звонит Меглину, как изучает литературу по психологии, чтобы усовершенствовать свое умение внушать и переманивать на свою сторону. Видит, как он гордится собой, когда Саша рассказывает о проведённом им анализе, и как наслаждается, наблюдая за смертью Меглина. Внезапно её вырывает из видений звук громко захлопнувшейся двери. И, очнувшись, она видит на пороге архива Женю, собственной персоной. Она понимает, что ничего хорошего от этого ждать не следует. Он медленно подходит к столу и садится напротив, при этом не говоря ни слова.       — Ну что, Есенька, все-таки дошла до правды. Вот приспичило же тебе это правосудие… Я же даже попросил отца работой тебя нагружать, чтобы продыху не было, а ты все равно никак не успокоишься. Ну, что поделать, другого выбора у меня нет, придётся и тебя убрать, а ведь никто даже не заметит. Обставлю все так, будто ты сама решила счёты с жизнью свести, повеситься решила. А что, и повод есть, — Женя явно наслаждался моментом, смаковал каждое слово. — Ну, а перед тем, как убить тебя, я, пожалуй, расскажу, как все было. Ведь ты ещё не все знаешь, не так ли? — Есеня молчала, то ли от не прошедшего опьянения, то ли от шокового состояния, но не могла выдавить из себя ни слова. Она была в ступоре.       — Ну что ж, начнём! — торжественно заявил Женя. — Ты меня знаешь, я привык быть лучшим во всем, пусть с учебой не всегда ладилось, но зато во всем остальном я был первым. Да и учеба — это короткий этап в жизни, а вот работа — это навсегда, тут я должен быть самым лучшим, самым востребованным. Однажды отец решил поведать мне про одного гениального сыщика, он говорил, что такого второго найти нельзя, что управы для него тоже нет. Говорил, что Меглин плюёт на любые правила и нормы, что маньяки редко когда остаются живыми после задержания, но ему все равно никто ничего сделать не может, видите ли, он гениальный следователь, — в голосе Жени явно читались раздражение и обида. — Ну я и решил, что хватит с Меглина лавров, пора ему на покой. Но зная, что сам он не уйдёт, пришлось выгонять его насильно. Нужно было остаться незамеченным, так что процесс предстоял долгим. Близился выпускной, и поэтому я решил, что лучшего места для первого бенефиса придумать невозможно. Найти Праздничного было легко, он уже умом тронулся после ухода жены, а с такими работать легче, вот я и не стал заморачиваться. Жертва тоже быстро подвернулась, я знал, что Меглин убийцу возьмёт прямо в клубе, так что искать будет уже некого. Но вот незадача, он каким-то чудом взял тебя в стажеры, при том, что в жизни никого не брал. Но и тут я знал, как поступлю. Я сымитирую свою смерть, а Меглин, в конечном итоге, сам умрет или же, в крайнем случае, я его убью. Но нет, надо же было тебе вмешаться, стать его прилежной ученицей и встать у меня на пути. Я надеялся, что после такой напряженной работы, как в прошлые два месяца, ты не выдержишь и решишь все это бросить, но ты оказалась упрямей и сама подписала себе приговор, — Женя облегченно выдохнул и откинулся на спинку стула.       Есеня понимала, что Женя в любой момент может кинуться на неё и даже убить, но все-таки в начале их разговора умудрилась включить диктофон. Парень себя подставил, таким образом чистосердечно признавшись в содеянном. Стеклова же уже не испытывала к нему никаких дружеских чувств, а лишь презрение и желание убить его собственными руками. Нужно было только выждать момент. Сейчас, вероятно, он ожидает нападения и готов сражаться, так что она решила отвлечь его разговорами.       — Жень, ну ты же знаешь, что никто не сможет заменить Меглина, даже я. Ничего не изменится после того, как ты меня убьёшь, все равно ты не станешь лучшим следаком. Хорошим — да, но не лучшим, — Есеня пыталась вывести парня из равновесия, чтобы он рассредоточил свое внимание и отвлёкся. — Саша никуда не уезжал, верно? Это ты его убрал, потому что он слишком много знал.       — Ты что думаешь, я такой дурак? Я же понимал, что первый к кому ты побежишь, когда я тебе позвоню — это Саша. Я не мог позволить ему остаться.       Ответив, Женя встал из-за стола и медленно начал подходить к Есене. Она знала, что сейчас Женя нападет и ей надо будет бороться за свою жизнь и за тех, чьи жизни он погубил. Но, в тот самый момент, когда он уже был в шаге от Есени, она вдруг увидела размытую фигуру Меглина. Девушка только успела улыбнуться и подумать, что если она проиграет это сражение, то хотя бы наконец встретится с Родионом, как Женя бросился на неё, схватил за шею, выбил у неё из-под ног стул и начал тащить к стене. Есеня всеми силами пыталась вывернуться, освободиться от рук парня, дотянуться до пучка, который, по обыкновению, удерживался карандашом, но все было тщетно. Вот она уже прижата к стене архива, у неё подкашиваются ноги, темнеет в глазах, а воздух перестаёт попадать в легкие. Есеня уже сдалась…       Но вдруг, сквозь черноту, она услышала глухой звук от удара по голове и руки вокруг горла ослабили хватку: это упал Женя. Есеня мгновенно пришла в себя и, не обращая внимания на своего спасителя, распустила волосы, вонзив карандаш прямо в горло нападавшего. Она поймала его, теперь уже наверняка.       И вот Есеня сидит над телом Жени и видит перед собой до боли знакомые ботинки. Она встаёт и понимает, что перед ней Родион Меглин, который только что, в очередной раз, спас ей жизнь. Он жив, и в это ещё сложнее поверить, чем в то, что ТЫ-МЕНЯ-НЕ-ПОЙМАЕШЬ — Женя. А Меглин просто стоял, улыбался и вдруг сказал:       — Да, да, я тоже скучал!