Падая и поднимаясь

      — Слушай, а мне тут в голову взбрела идея, — пьяным голосом проговорил Киске.       — Ну выкладывай, прошлая твоя идея хорошо зашла, только в голову ударила сильно, — отозвался такой же не трезвый Ишшин.       — Она до гениальности проста, — воздев указательный палец к небу произнес Урахара. — Выбьем твоего «не сынишку» из тела, посмотрим, что он представляет из себя в духовной форме, может и не пустой вовсе.       — Хмм… А ты такое проворачивал уже? — скептично уточнил Шиба.       — Неа, — беззаботно отозвался шляпник. — Но ничего не мешает провести нам эксперимент!       — Но-но-но, все же внешне он мой сын, — попытался возразить Ишшин. — Да и для начала надо вернуться обратно в Каракуру…       — Мда… Я вовсе и не думал, что моя экспериментальная настойка настолько сильно ударит по голове, — лениво обронил Киске.       — Экспериментальная?! — тут же воскликнул Шиба. — О Ками, и тут твои эксперименты…       — Да ладно тебе, — отмахивась рукой сказал Урахара. — Меня больше сейчас интересует в каком море этот островок…       — Да черт его знает, — лениво отозвался Ишшин. Так эти двое провели еще три часа на одном из маленьких островков в море Банда, что омывает берега Индонезии.

***

      Зангецу бежал, он уже не помнил, сколько ловушек преодолел он на пути. По дороге ему встречались и ямы с кольями, и ловушки со стрелами, пару раз под его ногами осыпался пол, а также судя по звукам, гигантский булыжник все также преследовал его по пятам. Цепь давно перестала звенеть где-то впереди седого, теперь она обмоталась вокруг его левой руки и с какого-то перепуга подпитывала пустого реацу, но седого это совсем не волновало. Адреналин кипел в его крови, разум был в предвкушении приза, который, по его мнению, обязательно должен был быть в конце всего этого. Вот после очередного поворота, пол под его ногами вновь стал трещать, камень осыпался в бездонную пропасть. Глаза Зангецу расширились в удивлении, земля за ним медленно осыпалась, а дороги пред ним более не было, лишь пропасть в несколько метров шириной. Тихо звякнула цепь, обмотанная вокруг его руки, она вновь стала тянуть реацу из седого, повинуясь странному инстинкту он вскинул левую руку вверх. Цепь быстро стала увеличиваться, ее звенья появлялись буквально из ниоткуда, с веселым перезвоном ее конец устремился куда-то во тьму потолка. Оттолкнувшись ногами седой полетел вперед, казалось бы, зачем он это сделал… Но он не стал падать, где-то там под потолком цепь нашла себе опору, может зацепилась обо что-то, а может и просто обвила большой корень. Приземлившись на другом краю пропасти Зангецу посмотрел назад, а затем приложил раскрытую ладонь к лицу.       — Сонидо… — тихо вымолвил пустой. — Забыл про него, начинаю тупеть, а все это вина этого тупого Короля.       А затем развернулся и его глаза вновь распахнулись в удивлении. Там была всего лишь дверь, обычная белая дверь, за которой не было ни стены, ни чего-либо другого, лишь пустота. На дверной ручке висела светло-коричневого оттенка фетровая шляпа. Подойдя к двери седой обошел ее пару раз, убеждаясь, что ни с одной стороны ничего нет, а то мало ли. Итогом осмотра стала информация, что с задней стороны двери нет ручки, ну, а с передней есть и ручка, и шляпа, висящая на ней. Одной рукой седой взял шляпу и поднес поближе к глазам.       — Зангецу, черт побери, Джонс, — весело выдал седой и надел шляпу себе на голову и лишь затем потянул за дверную ручку. Из-за двери повеяло холодом, чуть сглотнув пустой быстро дернул ручку на себя. За дверью была пустота, не в том смысле, что ничего, а буквально пустота. Там была тьма, в которую угодил Куросаки во время своего вынужденного заточения между Сообществом Душ и Хуэко-Мундо.       — Опачки, — брови седого съехались к переносице, от чего тот стал еще больше напоминать Куросаки. — Сказать об этом Королю или нет?

***

      Утро Куросаки Юзу начиналось как обычно, проснувшись девочка медленным шагом пошла в ванную не боясь очереди, ибо по субботам ее сестра Карин спала до полудня, отец скорее всего давно уже встал и сейчас делает свои дела, а младший брат еще во всю спит. Не особо торопясь девочка проводила утренний моцион, все было как обычно, если бы не одно но.       — Хммм, — тихо хмыкнула Юзу уловив сквозь шум воды звуки телевизора. Казалось бы, что такого, но звук телевизора не был привычным нудным голосом одного и ведущих утренних новостей. То был девичий голосок, вещающий о мире и добре.       — Дааа, вперед Мио-чан, — донесся до ушей Юзу голос ее брата. — Раскидай всех во имя луны! «Надо же» — удивленно подумала девочка, выключая воду. Пока она растиралась полотенцем до нее дошла еще пара фраз, выкрикнутых ее братцем на запале, а затем раздалась какая-то песня, которой тихо подпевал Ичиго. Одевшись девочка быстрой походкой направилась на звук. В гостиной напротив телевизора действительно сидел ее младший брат, на столике перед ним стояла ополовиненная миска с клубникой. Глаза рыжего мальчишки с какой-то странной ностальгией смотрели, на то как с виду милая девочка избивает всех вокруг с помощью магии, любви, а порой и бензопилы украшенной розовой ленточкой. Юзу было невдомек, что рыжик смотря на миловидную девчушку вспоминал: битвы, монстров и ударные дозы адреналина, бушующие в его крови. Пусть это и странно сравнивать девочку-волшебницу и непонятный гибрид духовных сущностей, ставший героем, но мальцу это не мешало. Ведь все было столь похоже… Неуклюжая и не приспособленная к миру наставница волшебницы, давшая ей силу, монстры, появляющиеся из отрицательных эмоций обычных людей. Рыжик улавливал на нарисованном лице эмоции, которые попросту там не были отображены. Видел, как в глазах девочки желание защищать с каждой серией становилось жаждой битвы, чувствовал легкую грусть во взгляде, когда та была вынуждена становиться обычной школьницей… Она была так похожа на него. Нервно выдохнув Ичиго переключил канал, все же такие мультики слишком бередили его воспоминания. «Сравниваю себя с персонажем мультика…» — грустно подумал Ичиго. «Рукия бы уже меня засмеяла»       Пусть Куросаки и устал от битв, но ему не хватало тех, ради кого он бился, тех кто знал про него все. Миловидной и порой глупой Орихиме с ее вечным «Куросаки-кун». Молчаливого и преданного Чада с его кодексом чести. Хмурого и слишком серьезного Исиды с его девчачим увлечением вышивкой. Доброго и довольно вспыльчивого Ренджи, готового в любой момент пуститься с Ичиго в очередное приключение. А еще Куросаки не хватало Рукии… Рыжику было не по себе без ее детских рисунков, которые он в тайне от нее хранил в своем столе. Ему не доставало ее вечных наставлений и их штучных перепалок. Да даже по плюшевому извращенцу Кону Куросаки скучал. На лицо Ичиго невольно выползла грустная улыбка, он придавался воспоминаниям пока где-то на грани сознания он не услышал голос. «Король, тут короче… Тебе на это стоит взглянуть» — послышался как будто сквозь вату голос Зангецу.

***

      Внутренний мир встретил Ичиго полутьмой, чадящим пламенем нескольких факелов и его альтер-эго в непривычной ему фетровой шляпе.       — Так, у меня два вопроса, — хмурясь произнес Куросаки. — Откуда шляпа и где мы?       — Шляпу я нашел, — скалясь ответил седой. — А это место видимо вырыли твои тараканы, пещера это.       — Пещера? — удивленно спросил рыжий.       — Именно, но это не самое главное, — произнес Зангецу делая шаг в сторону, за ним находилась дверь. — Скажу одно, попробуй-ка ее открыть.       Недолго думая, как и всегда, впрочем, Ичиго сделал несколько шагов к двери и потянул на себя ручку. «Смирись, прекрати бороться, ты сделал все что мог. Просто усни…» — эхом раздался голос в где-то в голове Ичиго, за дверью разлилась тьма, а где-то на самом ее дне Куросаки видел рыжую макушку. Пальцы отпустили ручку двери, нога со всей силы пнула дверь. Стоило проходу закрыться, как шепоток на грани сознания пропал.       — Черт побери, — сокрушенно выдал Куросаки. — Откуда это дерьмо тут?