По ту сторону зеркала

— Мисс Уизли? — окликнули её сзади. Парень с цветами теперь улыбался во весь рот и обращался явно к Мари. Она обернулась и нерешительно шагнула ему навстречу. — Да, это я. — Я от Теда. Меня зовут Лисандер Саламандер, — сказал он так приветливо, что Мари, повинуясь какому-то внутреннему порыву, протянула руку и ответила на его рукопожатие. — Будем знакомы. Это вам, — он протянул розы. — Ох, — только и смогла выговорить Мари и залюбовалась нежно-розовыми бутонами. — Спасибо! А вы что, его личный курьер? — шутливо спросила она. — Нет, я всего лишь работаю под его началом в Оперативном отделе. Девушка поднесла букет к лицу, чтобы вдохнуть аромат свежих цветов, и вдруг заметила небольшой кусочек пергамента среди декоративных гипсофилов. Мари развернула его и пробежала глазами по одной-единственной строчке: «Поздравляю! Ты у меня умница». И всё. Ни обращения, ни подписи, но всё же два коротких слова особенно грели её душу: «у меня». Неужели? — Как... как Тед узнал так быстро? — Ну, информация поставлена у нас оперативно; профессия обязывает, — скромно, но не без гордости сказал Лисандер. — Ух ты! — Мари всё ещё не пришла в себя от этого маленького послания. — Ладно, мисс Уизли, букет я передал и, конечно, присоединяюсь к поздравлениям. — Спасибо большое! И можно просто Мари. — Ну, тогда до встречи, Мари! — Лисандер махнул рукой и быстрым шагом направился к лестнице. Мари же стояла на крыльце Высшей школы Волшебства ещё добрых десять минут, отрешённо глядя вслед ушедшему мракоборцу. В обтягивающем бледно-персиковом платье чуть выше колена и на трёхдюймовых каблуках Мари вошла в «Эдельвейс», где уже собралась половина группы. Ребята уже вовсю пили коктейли, танцевали и хохотали; впрочем, чего ещё можно было от них ожидать? Сегодня они защитили свои дипломы и получили наконец это мордредово высшее образование, которое теперь и в магическом мире ценилось очень высоко. — Эй, Уизли! Ты как всегда — хоть на подиум, — поприветствовали Мари однокурсники, сидевшие ближе всех к выходу. — Да ну вас, — смутилась она, с долей застенчивости поправляя заколку в волосах, и прошла дальше. — Идём к нам, выпьем! — послышались впереди голоса Джеффри и Сары, пытающихся перекричать музыку. — Не слушай их, — авторитетно заявила Келли, которая взялась в буквальном смысле неизвестно откуда и уже тянула Мари на танцпол, — лучше пошли танцевать! И они окунулись с головой в ритм музыки, вкус напитков и радость общения с друзьями. Но всё же в дальнем уголке сознания Мари молоточком стучала мысль о Теде. Она втайне надеялась на то, что если постарается задержаться в кафе как можно дольше, он самым что ни на есть волшебным образом появится в этом сплошь населённом маглами районе, чтобы проводить её домой. «Мечтать не вредно, Мари-Виктуар», — скептически произнёс внутренний голос. В час ночи, с ног валясь от усталости, Мари попрощалась с друзьями и, накинув лёгкую курточку, вышла в прохладную майскую ночь. Слава Мерлину, Моргане и всем прочим — её надежды оправдались! Люпин стоял, прислонившись к стене закрытого киоска напротив входа в кафе, скрестив руки на груди. Заметив Мари (а видок был, судя по его ухмылке, тот ещё!), он отделился от стены и подошёл к ней. — Я знала, что ты приедешь, — с ходу заявила она, не дав ему вставить ехидный комментарий по поводу её внешнего вида. — А я знал, во сколько ты выйдешь, — парировал Тед. — Можно продолжить, — Мари неуверенно мотнула головой в сторону кафе. — Э, нет, — Люпин взял её за руку (при этом предательские мурашки восторга побежали по коже) и заключил в объятия, собираясь, по всей видимости, перенестись отсюда. — Ты уже на ногах не держишься. — Вот ещё! — храбрилась она, но Тед посмотрел на неё взглядом, не терпящим возражений. Потом обнял её крепче и почти бесшумно трансгрессировал. Несколько секунд вокруг была только тьма и вакуум, в ушах звенело то ли от аппарации, то ли от оглушительной музыки, которая после стольких часов на танцплощадке всё ещё гремела в голове Мари. Но вот наконец шум и ощущение сдавленности прекратились, а под ногами появилась твёрдая опора. Мари отстранилась от Люпина в попытке осмотреться вокруг, но едва не упала со своих высоченных каблуков и, схватившись за крепкие мужские плечи, лишь теснее прижалась к их обладателю. — Тед, я подумала над твоими словами... — заплетающимся языком начала она, вновь не давая ему возможности подколоть её. — Ну, насчёт того, чтобы взвесить все «за» и «против». — Я понял. И догадываюсь, к какому выводу ты пришла, — невозмутимо откликнулся Люпин, продолжая поддерживать её. — Откуда?.. — Передумала бы — не было бы приглашения на защиту, — он говорил абсолютно серьёзно. — Кстати, сколько же мы выпили по этому поводу? — Да мало, — отмахнулась Мари, — в основном «мы» налегали на соки и молочные коктейли. Я просто действительно устала, поэтому и... Люпин усмехнулся; выражение его лица как бы говорило: «Ну ну, от усталости её шатает!» Мари фыркнула и всё-таки высвободилась из его объятий... или он попросту позволил ей это сделать? Задумчиво разглядывая окружающую обстановку, которая представляла собой комнату с камином, креслом-качалкой и фортепиано в углу, Мари поняла, что Люпин перенёс её к себе домой. Но как только она собралась возмутиться, незамедлительно последовал ответ на незаданный вопрос: — Сегодня останешься у меня. Мари обернулась и изумлённо посмотрела на Теда. Он слегка пожал плечами: — Мне так будет спокойнее. Мари лишь хмыкнула и присела на краешек кресла, чтобы снять наконец босоножки. Кресло опасно качнулось, и девушка едва не слетела с него, одной рукой удержавшись за паркетный пол. Люпин улыбнулся уголком рта, молча подошёл к ней и... подхватил на руки. Всё произошло так неожиданно, что Мари не успела не только ничего сообразить, но и, тем более, насладиться близостью Теда, такой опасной и одновременно манящей. Однако сказка быстро закончилась. Выйдя в коридор, Тед донёс свою лёгкую ношу до какой-то двери и осторожно поставил на ноги. — Если тебе надо в душ, то — прошу, — он кивнул на дверь. — Да... пожалуй, — глухо отозвалась Мари, бессознательно вынимая заколку из волос и распуская их. Тед, как истинный джентельмен, решил не затягивать неловкую паузу и оставил её одну, скрывшись в полумраке дальней комнаты. Мари же пожала плечами и, нашарив нужный выключатель на стене, открыла дверь, из-под которой уже успела появиться узкая полоска света. Войдя внутрь, она сперва подумала, что ошиблась дверью, или Люпин нарочно решил её разыграть, но потом, присмотревшись, поняла, что находится всё-таки именно в ванной. Правда, стоит отметить, что это помещение было скорее похоже на бассейн в хогвартской ванной старост, о котором столько раз и с таким восхищением рассказывала мама; здесь была огромная джакузи, душевая кабина, две раковины и зеркала во всю стену. Мари тихо охнула, поприветствовав своё отражение, и осторожно включила воду. Пока манившая её к себе джакузи наполнялась горячей водой, Мари усердно раздумывала, как ей поступить. Переодеться после душа было не во что, а выходить из ванной в одном полотенце — слишком рискованно... однако, когда в её усталую голову закралась мысль о том, какие последствия могут быть у этого «полотенца», все клеточки её тела сжались от удовольствия и одновременно от ужаса, но несмотря на все (к слову, вполне аргументированные) доводы рассудка, она перекинула обе ноги через бортик и уверенно погрузилась в пенное море. Через полчаса, насухо вытеревшись и расчесавшись попавшимся под руку гребешком, Мари вышла из мега-ванной и босиком отправилась в сторону той комнаты, в которой скрылся Тед. Он сидел прямо на полу, закинув руки за голову, которая, в свою очередь, покоилась на широкой кровати. Услышав шлёпанье ног, Тед мгновенно открыл глаза и хитро улыбнулся, окинув Мари оценивающим взглядом: она всё же не решилась завернуться в одно полотенце, а потому натянула обратно своё персиковое одеяние. После яркого света ванной её глаза не сразу привыкли к полумраку комнаты, и двусмысленного взгляда Люпина она не видела, зато смогла рассмотреть кровать, которая находилась у окна и была — о боже! — полностью расстелена. Мари внутренне содрогнулась, одни её чувства одолевали другие. — Ложись, дипломированный специалист, — Люпин проследил за ней и, похоже, понял что к чему. — Поможешь с платьем?.. — робко спросила она. Он поднялся с пола, подошёл к ней сзади и ловко, одним движением, расстегнул молнию. Придерживая платье, Мари с замирающим сердцем обернулась. Тед держал её на расстоянии вытянутой руки и смотрел как никогда серьёзно. — Ты очень устала и не можешь сейчас мыслить трезво. Я не хочу, чтобы ты потом жалела. Отдохни. Он тактично отвернулся, а Мари скинула платье и забралась под прохладное атласное одеяло. Когда она замерла, Люпин бросил через плечо, не оборачиваясь: — Спокойной ночи. Он уже переступил порог комнаты, собираясь прикрыть за собой дверь, но Мари остановила его одним лишь словом. — Тед!.. Он обернулся. Она приподнялась на локтях и смотрела на него не мигая; в голубых глазах мелькал целый калейдоскоп эмоций: от непонимания, страха и в то же время непреодолимой тяги — до ожидания ответов на вопросы и... ожидания явно чего-то ещё. Люпин в один миг пересёк комнату, подлетел к ней, наклонился к её лицу, едва различимому в темноте, и прошептал: — Ты даже не представляешь, как трудно мне сейчас уходить... Но так надо. Сказав это, он так же порывисто вскочил и покинул комнату. Мари осталась одна и, вздохнув, откинулась на подушки, укладываясь поудобнее. Перед сном она хотела ещё немного насладиться последними словами Теда, которые, заглушив надоедливую музыку из кафе, отчётливо повторялись в голове, но стоило ей закрыть глаза, как долгожданный сон мгновенно овладел её сознанием. Проснувшись, Мари тотчас же поняла, где находится, потому что услышала голос Теда, разговаривающего с кем-то в другой комнате — очевидно, по каминной сети. — Чего ещё? Ясно... Как будешь на месте, свяжись со мной. Сладко потянувшись, Мари встала, надела многострадальное платье и, приведя себя в порядок, вышла в коридор. Люпин в эту минуту засовывал палочку в специальный чехол, висящий сбоку под курткой наподобие магловской кобуры. — Доброе утро, Тед! — бодро сказала Мари и подошла к нему. — Доброе, — как ни в чём не бывало отозвался он, заглядывая ей за спину и рассматривая аккуратно заправленную постель. — Может, поешь? — Ох, нет, спасибо, — смутилась она, застенчиво теребя в руках заколку, которую решила не вставлять в волосы. — Ты на службу? — Угадала, — откликнулся Люпин и начал обуваться. — Выйдешь со мной? — Ну да, не останусь же я одна в твоих апартаментах... — ей было неловко. — Брось, всего три комнаты. Они вышли из подъезда, и Мари огляделась: вероятно, на работе Теду с лихвой хватало волшебников, потому что жил он в типичном магловском районе, в обычном доме с ничем не примечательным двориком, который прошлой ночью увидеть не удалось — здесь не было ни детской площадки, ни скамеек, ни даже деревьев. «Мрачновато...» — пронеслось в голове Мари, а вслух она спросила: — Как ты добираешься до работы? — Портал, — лаконично ответил он, жестом зовя Мари за собой. Они свернули за угол дома и подошли к недостроенному торговому павильону. Одна часть его помещений уже была арендована и вовсю эксплуатировалась, другая же — пустовала. Тед отодвинул в сторону полиэтиленовую плёнку, закрывающую проход в ту часть павильона, что не использовалась, и вынул из кармана простой ключ, чтобы открыть висевший на ближайшей двери замок. Пока он проделывал все эти нехитрый операции, Мари издали наблюдала за ним, не подозревающим о том, какая буря бушевала сейчас у неё внутри. Колеблясь между «надо сматываться, не идти же с ним в Министерство» и «я не могу от него оторваться», мысленно ругая себя за нерешительность, Мари краем уха услышала, как щёлкнул замок и с тихим скрипом открылась дверь. «Трансгрессирую, пока он отвлёкся», — решила она и поспешила прочь от павильона в сторону ближайшего безлюдного места. Найти таковое не составило большого труда, поскольку день только начинался, и людей на улице почти не было, однако едва Мари закрыла глаза и нацелилась на дом, собираясь переместиться в пространстве, как вдруг услышала сиплый мужской голос: — Куда спешим? Коренастый парень хамоватого вида, возникший буквально из ниоткуда, схватил её за руку и зажал рот. Затравленно озираясь по сторонам, он начал стягивать сумку с её плеча. Мари отчаянно вцепилась в неё — там ведь была волшебная палочка! — и попыталась ударить нападавшего ногой, но он увернулся, продолжая грубо вырывать сумку. Внезапно парня оторвало и бросило в стену. Мари, конечно, догадалась, кто пришёл ей на помощь, и обернулась, чтобы поблагодарить Теда за спасение, но тот уже исчез из виду. — Стоять, урод, я с тобой ещё не закончил, — послышался его жёсткий голос откуда-то из-за бетонной плиты, что когда-то представляла собой стену здания; Мари сделала несколько бесшумных шагов вдоль этой стены и осторожно заглянула за край. Представшее перед ней зрелище было не из приятных: Люпин ногой прижал перепуганного и вмиг присмиревшего парня к обратной стороне полуразвалившейся стены и заломил ему руки так, что даже Мари, стоя в нескольких ярдах, услышала треск костей. — Тебе чё, жить надоело? — тихо, но очень зло сказал Люпин. Парень в ответ выругался, скорее от страха, чем от гнева. Тогда Тед достал из кармана палочку и ткнул ему прямо в грудь . — Ты нарушил границы дозволенного — напал на человека. Более того, ты сделал это у меня во дворе. А такое не прощается. Вспышка невербального заклятия, и парень закричал так, что Мари подпрыгнула на месте. — Силенцио! Время пошло. Теперь криков слышно не было, но то, что Мари видела, оставляло не менее отвратительное впечатление. Неприязнь в её глазах сменялась ужасом, который, в свою очередь, сменялся странным, не изведанным ранее чувством, похожим на благоговение перед непреодолимой, внушающей уважение и трепет силой другого человека, и человеком этим был Люпин, пытающий бедолагу, посмевшего напасть на неё. На задворках сознания мелькнула мысль, что всё увиденное сегодня может радикально изменить её отношение к Теду, вызвать недоверие и страх, но в глубине души Мари понимала: ничего не изменится. — Не надо, прошу! — вдруг раздался голос заикающегося от ужаса парня; похоже, заклинание онемения завершило своё действие. — Прошу вас, не надо! Я больше сюда ни ногой!.. Но Люпин, словно не слыша его, продолжал. Таким хладнокровно-жестоким Мари его ещё не видела. — Умоляяяяяю! — парень уже бился в конвульсиях от боли. Его мучитель безжалостно продолжал свою пытку одному ему известным заклятием. — Не надо, пожалуйста! — Ещё раз сунешься сюда, убью, — коротко сказал Тед и вырубил парня ударом о стену. Мари закрыла глаза и сползла вниз по стене. За спиной раздался голос дяди Гарри: это его Патронус ультимативно спрашивал у Люпина, когда тот соизволит явиться на работу. — Буду через пять минут, — бросил Тед оленю, а сам перемахнул через бетонную плиту и подошёл к Мари. Выражение его лица смягчилось, но не окончательно — оно выражало смесь ярости и в то же время беспокойства. Он подал девушке руку, и от этого прикосновения она сразу забыла про то, что видела сейчас; чёрт побери, у неё были самые что ни на есть серьёзные чувства к Люпину, и изменить их, похоже, было невозможно. — Ты в порядке? — требовательно спросил он. — Да. Спасибо тебе... — выдохнула Мари. — Не стоит. Так и должно быть. — И всё-таки, — мягко настаивала она. — Ты спас меня. — Ты сможешь сама добраться домой? Извини, я спешу. Он разговаривал резко, отрывисто — видимо, ещё сам не отошёл от случившегося. Оглядев Мари со всех сторон и убедившись, что она действительно цела и невредима, Тед собрался было уходить, но вдруг обернулся и сказал, глядя ей прямо в глаза: — Я люблю тебя. И он растворился в воздухе, оставив Мари, как обычно, наедине со своими невысказанными чувствами. Зайдя домой, Мари прямо на пороге застала Доминик. — Мерлиновы подштанники! — выпалила Доминик от неожиданности, но быстро пришла в себя и драконом накинулась на сестру: — Я уже собиралась отправлять сову родителям! Не хочешь сказать, где тебя черти носили? — Сначала мы отмечали выпуск, а потом я переночевала у Теда, — напрямую ответила Мари и, оставив Доминик стоять с раскрытым ртом у двери, прошла к себе в комнату, где очумело пахло розами. Подаренными им розами. — Чего?! — раздался изумлённый голос из коридора. — Можно с этого места поподробнее? — Он забрал меня из кафе, так как было очень поздно, — отозвалась Мари, одновременно с этим переодеваясь. — Да, и спали мы в разных комнатах, — благоразумно добавила она, чтобы отмести лишние подозрения. Но этими скупыми ответами любопытство Доминик было не унять. — Марииии, — протянула младшая Уизли, и её кудрявая голова появилась в дверном проёме. — Я иду к мадам Малкин покупать наряд на твой день рождения, может составишь компанию? — Куда ж от тебя денешься, — улыбнулась Мари, прекрасно понимая, что сестра зовёт её с собой вовсе не за нарядом. — Подожди, я только перекушу чего-нибудь, и пойдём. — Он что, тебя не накормил? — Доминик уже собиралась возмутиться. — Я тактично отказалась, — ответила Мари и вновь попыталась проскользнуть мимо сестры, чтобы пройти на кухню, но та перехватила её на полдороги. — Э, стоп. Сегодня привоз новых платьев, и если мы ещё хоть чуточку помедлим, всё самое лучшее разберут! Поешь где-нибудь по пути. * * * «Святая Моргана! Чтобы я ещё когда-нибудь!..» — эти две мысли раз за разом повторялись в голове Мари, когда она вышла вслед за Доминик из «Твилфитт и Таттинг», с трудом волоча ноги. Доминик же, судя по всему, было хоть бы что: она полдня таскала сестру по всем без исключения магазинам одежды в Косом переулке, перемеряла десятки разных платьев, костюмов и всего прочего, но никак не могла остановить свой выбор на чём-то одном. Когда окончательно уставшая от мелькания перед глазами цветастых тканей, примерочных и ценников Мари заявила ей, что если она сию же минуту не купит себе что-нибудь, то она уйдёт окончательно и бесповоротно, Доминик обиженно выпятила губу, но в последнем магазине, коим и был «Твилфитт и Таттинг», купила себе сногсшибательное платье, за которое потом ещё долго благодарила старшую сестру. Долгожданный завтрак, пришедшийся уже на обеденное время, стал наградой за все мучения Мари, хоть и наградой весьма спорной, поскольку Доминик затащила её поесть не куда-нибудь, а в тот самый «Зелёный дракон», где некогда состоялась судьбоносная встреча с Трентоном Розье. Мари хотела было убедить Доминик зайти в другое кафе, но как только принесли их заказ, забыла обо всём на свете и с жадностью голодного гиппогрифа набросилась на салат и горячее сразу. — Страдалица ты моя, — покачала головой Доминик, но тут же сменила сочувственный тон на деловой: — Ну, рассказывай наконец! У вас что-нибудь было? Мари подняла на сестру укоризненный взгляд, собираясь отчитать за столь неделикатный вопрос, который детям должно быть стыдно задавать, но вовремя вспомнила, что этим «детям» уже двадцать один. — Ничего не было, разумеется. Но... — Что — «но»? — Доминик смотрела так испытующе, как будто невербально применяла легилименцию. — Он сказал, что любит меня, — прямо ответила Мари, сдавшись под настойчивым взглядом Доминик, и всё внутри неё затрепетало от гордости и счастья. — С ума сойти, — восхищённо прошептала та, а шептала она крайне редко. — Ну, а ты? Мари пожала плечами, хотя знала ответ. — Так значит, вы официально вместе? Ты сегодня опять на свидание? — Не знаю... Он не звал, а я уж точно не стану проявлять инициативу. — А хотелось бы, да? — порой младшая сестра знала Мари лучше, чем она сама. Быстро же она её рассекретила. — Обалдеть! Наша Мари теперь обзавелась молодым человеком! — Да, кстати, — Мари решила, что представился удобный случай перевести тему, — а ты у нас когда станешь несвободной? Мама вышла за папу, когда ей было всего двадцать. — Ну я же не могу опередить старшую сестру, — кокетливо ответила Доминик. — Ты ведь знаешь, я жду подходящего момента и подходящего парня. Вот, может, на твоей свадьбе кого и закадрю... Она лукаво улыбнулась, пытаясь таким образом смутить Мари, но та не осталась в долгу; зная, как отвлечь сестру и тем самым дать себе возможность немного подумать, она наклонилась чуть вперёд, жестом подзывая Доминик поближе, и заговорщически шепнула: — Вон те парни за моей спиной пялятся на тебя всё время, что мы здесь сидим. Когда сёстры пришли домой, был уже вечер. Едва переступив порог, они наткнулись на ведро, швабру, кучу моющих средств и во главе всего этого Грейс с волшебной палочкой за поясом. Выяснилось, что пока они праздно шатались по магазинам, их подруга устроила генеральную уборку и сейчас, стирая пыль с мебели, ворчала себе под нос, что привычка к стерильности — худшая из всех привычек будущего целителя. Мари и Доминик переглянулись, ощутив прилив стыда, и, побросав пакеты с покупками, бросились помогать Грейс. Закончили они, когда на улице совсем стемнело. За весь день Тед никоим образом не объявился, поэтому Мари, теперь не обременённой ни домашними заданиями, ни написанием диплома, пришлось искать, чем заняться. В итоге девочки втроём решили устроить ночной кинопросмотр, но трудовой вечер быстро дал о себе знать: после первой же мелодрамы они уснули прямо в одежде на диване в комнате Грейс. Утром Мари разбудил звонок в дверь. Еле разлепив глаза, она с минуту озиралась по сторонам, пытаясь воссоздать картину вчерашнего вечера. Мало того, что она уснула в одежде, так ещё и не в своей комнате. «Ладно хоть в своей квартире!» — зевнув, подумала Мари, но очередная трель звонка оторвала её от мыслей. Растрёпанная и сонная, она поплелась к двери и открыла её нараспашку, даже не посмотрев в дверной глазок. На пороге стоял Люпин, одетый, что называется, «с иголочки». Бодрый, благоухающий, в модной кожаной куртке. Мари сонным недовольным взглядом посмотрела на него и начала закрывать дверь — слишком уж они не сочетались в данную секунду — но Тед проворно подставил ногу в проём. — Ай-ай, мисс Уизли... Вчера было продолжение банкета? Он смотрел на Мари с иронией. Как же её это раздражало! Только она приготовилась выдать ему длинную тираду о том, что по его — его! — вине ей пришлось придумывать себе занятие, что девчонки решили устроить просмотр магловского кино, что из-за него они вчера отключились посреди очередного фильма и, наконец, из-за него она так «сногсшибательно» сейчас выглядит, как вдруг откуда-то с балкона раздался голос Грейс, непреднамеренно спасшей Люпина от потока гневных слов: — Мы кино смотрели, Тед, ты не думай! — У меня выходной, — продолжал он, словно пропустив реплику Грейс мимо ушей и сосредоточив всё своё внимание на Мари. — Выходи, погуляем. Я жду внизу. Она пожала плечами, всем видом демонстрируя напускное равнодушие, и направилась в свою комнату. — Да, кстати, — Тед окликнул её, словно что-то вспомнив, — выходи в этих шортах. Мне нравится, как твои ноги смотрятся. Мари застыла на месте от такой наглости и хотела развернуться, чтобы врезать Люпину, но он уже успел закрыть дверь с той стороны. * * * Спустя целых полчаса (она нарочно потянула время с целью вывести Теда из себя, но в итоге только сама ещё больше завелась) Мари вышла из дома. Люпин сидел на скамейке напротив подъезда, развалившись так вальяжно, как будто это была не деревянная скамья, а мягкий, удобный, поставленный здесь именно для него диван. По его не совсем вежливой и не совсем просьбе, в джинсовых шортах и белой футболке, Мари решительно и угрожающе зашагала в его сторону. Последней каплей, переполнившей чашу её терпения, стало осознание того факта, что он оценивающе её разглядывает. Подойдя вплотную, она в сердцах стукнула ногой по ни в чём не повинной скамейке и воскликнула: — Люпин! — она впервые назвала его по фамилии. — Меня это достало! — А что такое? — с лёгкой ухмылкой спросил он. — Во-первых, я не пила ни вчера, ни позавчера! Уясни себе это: я не пью! — Совсем? — он иронично поднял бровь. — Спиртное! — казалось, Мари кричала на весь двор. — Во-вторых, нечего на меня так пялиться! Я тебе не метла в магазине! — И что же у нас в-третьих? — снова ухмыляясь, спросил он. — Какого чёрта ты меня перебиваешь?! — она вся кипела от гнева. — В-третьих, зачем ты мне сказал это вчера? Чтобы подразнить? Такими словами не шутят! Люпин молча схватил Мари за талию и притянул к себе. Она отчаянно вырывалась, но он усадил её на колени и, крепко держа, закрыл ей рот горячим поцелуем. Она ещё была в ярости, но от прикосновения его губ чуть не задохнулась от блаженства. Они ведь не целовались после того, первого, раза, и Мари так хотела это повторить... А Тед как всегда всё продумал. — Во-первых, — хрипло сказал он, с трудом оторвавшись от неё, — я знаю насчёт спиртного — навёл справки. Во-вторых, ты могла бы и не одеваться так, но всё же послушалась меня. Мне нравится на тебя смотреть, потому что от своих слов я не отказывался. Это относится и к «в-третьих». Учащённое дыхание понемногу замедлялось. Мари заворожённо выслушала его, потом протянула руку и коснулась кончиками пальцев его лица. — Я люблю тебя, Тед. — Я знал, — он торжествующе улыбнулся, но Мари было мало такого ответа, поэтому он добавил: — Ты не представляешь, как я счастлив. И, кстати, — он хитро прищурился, — ты такая привлекательная, когда бесишься. — Неужели? — Мари спрыгнула с его колен. Всё-таки они находились на улице, где были и другие люди, и сидеть в такой сомнительной позе было как-то неприлично. — Пойдём погуляем, а то выходной зря проходит, — Люпин сделал акцент на слове «зря». — О, а у тебя бывают выходные? Но ведь вымогать деньги и пытать преступников — постоянная работа, разве нет? — Детка, ещё одно слово, и я за себя не ручаюсь, — он схватил её в охапку и приготовился трансгрессировать. — А по поводу пыток — таких уродов не надо жалеть. — Но ведь максимум, что он мог сделать — это украсть сумку! — Ты не видела со стороны, как он на тебя смотрел. У таких вообще мозгов нет. Мари замолчала, мысленно ещё раз благодаря Люпина за спасение.