Ошибочное счастье

— Ты так и не ответил за свои действия, паренек, — сложив руки на груди, прохрипел мистер Преграда, делая шаг навстречу пакистанцу. За какие действия должен ответить Зейн? Что такого он натворил? Меня словно молнией ударило, когда в памяти вдруг вспыхнул тот вечер нашей встречи, избитый парень, больница… Это тот мужчина, к которому он будто бы проник в дом! Это тот самый мужчина, которому я не дала забить до смерти парня из кафетерия, вовремя вызвав девять один один! Это он! Ноги невольно стали подобно ватным и практически обессиленными. Еще минута и я окажусь лежа на полу, мне тяжело дышать и стало как-то слишком жарко. Это он, черт возьми! И прямо сейчас между ним и Зейном вновь начнется драка, которая, на этот раз, может закончиться отнюдь не так удачно, как в прошлый. Сжав кулаки, стоявший рядом со мной брюнет плотно сжал челюсть, можно было увидеть, как напрягся каждый мускул его лица, как радужка вокруг зрачков темнела, и как глаза разожглись ярым пламенем. Он сдерживался, но терпение может лопнуть в любую секунду. Не только одного Малика раздражала насмешливая ухмылка, повисшая на губах амбала. — Ты ответишь за то, что сделал с Олив, щенок, — на мгновение мы с Зейном переглянулись, будто бы он не хотел, чтобы я слышала эти слова. Более того, я и без этого ничего не поняла из сказанного, возникла уйма вопросов, заполняющих каждый миллиметр мозга. А потом кулак пришелся парню прямо по носу, заставляя его упасть на пол под пораженные вопли тех, кто все это время был в нескольких шагах. У меня тоже вырвался испуганный вздох. Такое чувство, будто бы пульс остановился и кровь в венах застыла. Будто бы все произошло в замедленной съемке, как в голливудском боевике. Кажется, я даже смогла почувствовать ту острую боль, что ощутил Малик при ударе. Никто не решался успокоить громилу или заступиться за пострадавшего Зейна, стонущего от боли под их ногами. Отойдя от шока, я бросилась к покалеченному другу, помогая ему снова встать на ноги и попутно осматривая распухший, кажется, сломанный нос. Он не стал отталкивать меня и позволил помочь. Обидчик все так же стоял напротив, потирая костяшки правого кулака левой ладонью, его улыбка неизменно светилась в приглушенном свете. — Ты в порядке? — да, я знаю, что это неуместный в данной ситуации вопрос, но тем не менее, спросить я обязана. Брюнет едва заметно кивает и убирает мою руку со своего плеча, немного отшатнувшись в сторону. Они убивают друг друга глазами. Молча. Пока один из них не разорвал нависшую тишину, приводящую всех наблюдающих в напряжение: — Твой придурок отец, наверное, рад, что я еще не убил тебя. Как только слова были буквально выплюнуты из грязного рта, Зейн Малик яростно набросился на татуированного мужчину, прилагая все силы, чтобы нанести его телу максимальный ущерб за сказанное. Разразилась самая настоящая уличная драка посреди праздника. Несколько крепких парней пытались расцепить двух сцепившихся львов, удерживая их за руки и уводя друг от друга как можно дальше. Настал хаос. Я напугана. Мне непередаваемо страшно и хочется плакать, страх за друга разъедает все внутри, самое ужасное то, что я ничем не могу помочь ему. Ничем! Звуки вновь превращаются в кашу и ничего не разобрать: кто-то разнимает их, кто-то пищит от того же страха, что и я, а кому-то вообще плевать и они свистят, делая ставки на того или иного противника. И никто не может выключить эту бесполезную музыку! Я слышу голос Николь, она очень зла и что-то кричит. — Я вызову полицию, если вы не прекратите! Их наконец-то развели по разным углам. И музыку, наконец, выключили. А Мэрин все кричит и кричит. Народу становится все меньше и меньше, пока вокруг не остается только разбросанный мусор и некоторые забытые гостями вещи. Свет загорается, делая окружающую обстановку еще более неряшливой. Приближающийся голос постепенно приводит меня в чувства, и я быстро моргаю, поднимая глаза вверх. — Пезз, ты в порядке? — Д-да. Я в порядке, — я и не заметила, как села на пол за креслом, обхватив колени руками, словно собака, поджавшая хвост от страха. — Ты выглядишь напуганной и бледной. Я принесу тебе воды, — обеспокоенно коснулась моего плеча подруга и ушла. Зейн сидит на диване, держа на носу пакетик со льдом. Его лицо побито в точности, как и в прошлый раз, будто бы этот мужчина, таким образом, оставляет персональный автограф. Он виновато смотрел в двери кухни, будто бы извиняясь перед именинницей за испорченный праздник. Но испортил его не он, а тот неконтролируемый придурок. — Держи, — тонкая рука светловолосой протянула мне стакан, который я с радостью приняла. Освежающая вода действительно дала мне почувствовать себя немного лучше. - Николь, прости за... это, - сглатывая, обратился к ней Зейн. - Нет, не извиняйся. Мне не следовало впускать кого попало, - выдохнула она, падая на диван рядом с ним. Пожалуй, с этим можно согласиться. Можно было бы собрать только близкий круг людей и... Все же это был ее выбор и ее желание. Я должна уважать это, а не думать о более лучших вариантах. Столько вопросов осталось... Я хочу как можно скорее задать их ему, но, пока что Николь не слишком интересует причина драки, так что я сделаю это позже, когда найдется подходящий момент. Мы продолжаем сидеть на своих местах, утопая в своих же мыслях, и никто не смеет что-нибудь сказать или сделать, вот в этот момент я понимаю, как хочу попасть домой. Дома уютнее быть в тишине, наедине со своими мыслями. Не думаю, что разумным сейчас будет звонить папе и попросить забрать меня, но и Зейна тоже неудобно принуждать довезти меня. Ему и так сейчас плохо... и больно. Я могу переночевать здесь, но мне не уютно находиться в этом доме после произошедшего. Пойду пешком. Глядишь, чрез пару часов буду дома. Я поднялась, нервно отряхивая одежду от невидимой пыли или грязи, уж не знаю, это просто рефлекс; оглядываюсь в поисках своей кофты. - Ты куда? - устало спросила Николь, изогнув бровь. - Кхм, я пойду домой. Спасибо за приглашение, вечеринка была необычной. - Да уж... Она была ужасной, а не необычной. Катастрофа! - всплеснула она руками. - Погоди, я с тобой, - приглушенно сообщил брюнет, подойдя ко мне и протягивая ту самую кофту, в которой я сюда пришла. Свежий ледяной ветерок вскружил мне голову, сразу стало легче и приятнее дышать, спертый воздух в доме вызывал небольшую головную боль. - Ты на машине? - Нет. Она на ремонте еще с прошлой недели. А что? На ремонте? Думаю, что если бы я играла в «Рулетку», то наверняка проиграла бы все деньги - вот так мне везет по жизни. Все же карма вынуждает нас перемещаться при помощи ног, самостоятельно. - Просто... Я думала, что ты сможешь подвезти меня. - Прости, но сегодня мой транспорт - ноги, - виноватая улыбка проскользнула на его побитом лице. Ника промыла и обработала его ссадины, так что без кровавых пятен все выглядит не так ужасно, как могло показаться сначала. - Это будет что-то вроде утренней пробежки, да? - усмехнулась я, пиная камень. Пытаться пошутить, а потом думать о глупости, которую я выдала - мое любимое хобби... - Бегать я точно не в состоянии, но да, это утренняя прогулка. Я не против этой прогулки, хотя точно знаю, что по возвращению домой у меня ужасно будут болеть все конечности, особенно те, что приспособлены для ходьбы. Да и вариантов того, как вернуться домой, не осталось... Мне всегда казалось смешным то, что пар валит изо рта большими клубнями, словно дым из паровоза. Несколько раз я не выдержала и тихо засмеялась, вызывая улыбку на лице Зейна. По пути я часто задирала голову к небу, как делаю это обычно, потому что мерцающие огоньки будто бы притягивал глаза к себе. Звезды. Думаю, что это одна из самых больших загадок моей жизни. Миллиарды прекраснейших и чарующих созданий вселенной. Это такая повседневная и в то же время редкая вещь. Мне нравится то, сияющие точки не такие «мёртвые» как кажется на первый взгляд. Мелкие огоньки, притворяющиеся звёздами, стремительно перетекают все безграничное небо со всех сторон и граней. Одни звезды горят ярче других, но те, тусклые, они не уходят на задний план, нет, просто ещё не пришёл их час. Я уверена. Их магия невероятна. Из-за своей увлечённости, я несколько раз чуть не распласталась на белоснежной земле, если бы не шагающий рядом приятель. Мне нравилось то, что он молчал, что, в принципе, не редкость, и не пытался нарушить установившуюся гармонию. Странным был лишь его взгляд. Время от времени он смотрел на меня, казалось, с теплотой, но думаю, что мне всего лишь показалось. Усталость давала о себе знать. Ветер начинал набирать обороты. Руки порядком окоченели, даже карманы куртки уже не спасали... - Держи, - вполголоса прохрипел Зейн, стягивая со своих рук чёрные перчатки. Его внимательность впечатляла. Я в очередной раз отметила, как повезло моей подруге со спутником. - А как же ты? - Думаю, они нужнее тебе. Твои руки совсем замерзли, - сердце, чуть ли не лопнуло, когда тёплая рука коснулась моей холодной кожи. Стая мурашек пронеслась по спине далеко не от холода... То, что только что произошло, поразило до глубины души. Он сразу же отдернул руку, не прошло и пары секунд. Снова его виноватый взгляд окатил меня как ведро льда. Это ошибка. Такого контакта и быть не должно. - Извини... У тебя и правда холодные руки, - усмехнулся парень, отдавая мне свои перчатки. - Они всегда холодные. Это происходит из-за нарушенного кровообращения, - вдруг выпалила я, и сама не понимая зачем. Мне не хотелось выставить себя всезнайкой перед ним, совсем нет. Когда он сделал это, сразу же оторвался на два шага вперёд, избегая близкого расстояния, потому что миллиметры наших пальцев ощутили друг друга. Я и сама не против перчаток на своих руках, но этот жест стал для меня чем-то новым. Будто бы тысячи молний ударили в сердце, посылая электрические разряды. Прежде я не испытывала такого. Вроде бы банальное касание, но, черт возьми! Щеки горели алым румянцем, потому что так не должно быть. Чтобы предотвратить неловкость, возникшую между нами, снова задираю голову к небу, как вдруг звезда срывается с неба и пересекает блестящий купол, буквально сразу же растворяясь в вечности. Это заставило меня начать смеяться и чуть ли не хлопать в ладоши, неконтролируемое впечатление взяло верх над разумом. Кажется, мой смех был слишком громким, потому что пожилая парочка впереди как-то странно повернулась и посмотрела в нашу сторону, если честно, то плевать, потому что упавшая звезда действительно вызвала у меня детский восторг. Вдруг он чуть слышно захохотал со мной. Я повернула на смех голову в его сторону и увидела, что он тоже наблюдал за небом. Странно, но мне показалось, что в его столь темных же, как и небосвод, глазах отражаются звезды. Или же это просто свет от уличных фонарей, но я предпочла верить в то, что это и правда стайка звезд. Это заставило улыбаться меня еще шире. Нет, я не могу контролировать себя и свои мысли, возможно, потому что слишком устала для этого. Следующий день слишком быстро подошел к концу, а все потому что я легла в пять утра и проснулась в три часа дня, и все равно не выспалась, чувствовала себя ужасно. Странно, но родители всего лишь спросили меня о том, как я провела время на вечеринке и все. Они не спрашивали, где я ночевала и как добралась до своей квартиры. Все же это хорошо, потому что объяснять слишком утомительно и долго, тем более такое поведение со стороны семьи является признаком доверия, в котором я неизменно нуждаюсь. Спасибо им за это. Мое состояние было измученным и опустошенным, что сил хватало только на пару фильмов и немного мороженного. Ближе к вечеру я взяла в руки телефон и решила позвонить Дженнифер, потому что мы не разговаривали почти что двадцать четыре часа и я, вроде как, соскучилась по ней. Тот остаток дня, в котором я бодрствовала, шла борьба между «рассказать ей про драку» или «как-нибудь потом рассказать ей про драку». Конечно же, это важно и я должна сообщить Филдс об этом, но все же мне не хочется расстраивать и без того больную подругу. Позвонила первая не я, а она, я даже не успела взять в руки смартфон. Закрыв глаза и тяжело вздохнув, я приняла входящий звонок: — Перри! Перри-Перри-Перри! — быстро тараторила моё имя подруга, визжа в трубку так, что я могла бы оглохнуть, если бы не убрала от уха телефон на расстоянии вытянутой руки. Она продолжала пищать секунд тридцать, пока в один прекрасный момент не затихла и не просила, здесь ли я. — Да, я слушаю. К чему такая радость? — прибывая в полном непонимании, я налила себе стакан воды и быстро опрокинула его, пока Джен опять молчала, тяжело дыша. Если честно, то от этого мне становится неловко и как-то страшно. Кто её знает… — Так, соберись и нормально скажи мне, что случилось? — Зейн предложил мне стать его девушкой! Девушкой, Пезз! — Что? — расширив глаза, спросила я, потому что мне показалось, будто бы это помеха на линии исказила её слова. Оу, они такая милая пара! Где-то в уголке души меня только сильнее начало подмывать рассказать ей и чувство вины за тот нелепый случай с перчатками только усугублял моё состояние; радоваться за подругу стало немного труднее, но искренность радости оставалась неизменной. Дженнифер Филдс и Зейн Малик — отличный дуэт для роли влюбленной пары. Я никогда не слышала (пока видеть не довелось) настолько счастливую подругу, не сомневаюсь, что её душа прямо в эти минуты прибывает на седьмом небе от восторга! Это очень хорошо, я рада за них. — Зейн… — Я поняла. Это же замечательно! Просто круто, Джен! О Боже, я так рада за вас, так рада! Как он сделал это? Где? — вопросы так и сыпались из моего рта, никто не в силах предотвратить их появление. — Позвал в парк, мы гуляли, а потом он встал напротив меня и посмотрел в глаза… У него такие глаза, Эдвардс! А потом произнёс: «Ты давно нравишься мне, Дженнифер, и я чувствую к тебе нечто большее, чем просто дружеские чувства и я не могу больше терпеть. Ты согласна быть моей девушкой?» — её рассказ казался мне какой-то выдуманной сценой мелодрамы, все настолько идеально, что я вот-вот расплачусь, хотя сделали такое предложение даже не мне! Пока девушка рассказывала всю приключившуюся с ней сказочную историю в мельчайших подробностях, я и сама не заметила, как начала вспоминать тот день, когда Декстер предложил мне стать его. Прекрасный вид с Лодонского Глаза*, ночная жизнь кипит вокруг Центрального парка, но так стеклянно-пластиковая кабина будто бы отгораживала нас от всего и оставляла только друг другу… Тогда я бы не поверила, что этот человек сделает меня сильнее, нанеся громкий и тяжелый удар. Быстро моргнув несколько раз, я снова стала с улыбкой и трепетом в душе слушать остаток истории, представляя влюбленную пару среди желтоватых газонов и извилистых дорожек. — Он просто невероятный, знаешь, — наконец выдохнула она, я могла буквально услышать её улыбку, поэтому и сама широко улыбнулась. — Я рада за вас с Зейном, — повторилась я. Идея их пары и правда нравится мне. Они прекрасно ладят и понимают друг друга. Эти двое напоминают мне луну и солнце, не знаю почему, просто ассоциация. Я желаю своей лучшей подруге, можно сказать сестре, всего наилучшего. Счастлива она — счастлива и я. Надеюсь, что Малик сможет дать ей все это. После окончания несколько часового разговора, догадок подруги о ссадинах на лице своего, теперь уже, парня (я молчала), я отложила телефон, схватив заждавшийся компьютер, начала строчить письмо в Фейсбук новоиспеченному Ромео. Единственная вещь, держащая меня под сомнением — верность парня. Я совершенно не хочу, чтобы Филдс наступала на такие же грабли, что и я, не хочется, чтобы он в один момент разбил её сердце вдребезги… Поэтому я решила начать прямо и коротко, пусть письмо и было немного резковато, ведь мы друзья, но, тем не менее, я отправила: «Причинишь ей боль — будешь иметь дело со мной». Через пару минут пришёл ответ: «Есть, сэр! Мне немного не по себе, потому что ты пугаешь меня такими угрозами, ахах!» Я: «Это не шутка. Она — моя семья». Зейн: «Хорошо-хорошо! Буду беречь её, как зеницу ока». Мой ответ последовал незамедлительно: «Смотри у меня. А вообще, я рада за вас». Последнее сообщение от Малика было простым и банальным: «Спасибо ». Вскоре я уснула на диване, оставив включенным телевизор и свет, позволяя мыслям и Морфею унести меня подальше от реальности в параллельность. *Лондонский глаз (англ. London Eye) — одно из крупнейших колёс обозрения в мире, расположенное в лондонском районе Ламбет на южном берегу Темзы.