Сказки междумирья.

      В деревне богом забытой, в далёкой тайге, где веет елью, живёт дева прекрасная. Многим она хороша, красива как закатное солнце, умна, но горда та девушка, хитра. Прекрасна травница лицом, но душа горит её всего лишь слабой искрой. Нет в ней зла, но и добра там нет, лишь пустота…       Влюбился сын старейшины деревни, в Веду. Но не привык он к отрицаниям, отказам. Та дева разбила сердце, юноши тому, всего лишь смехом, тихой фразой: — «Ты думаешь, люблю тебя я? Ты слабый, капризный мальчишка! Думаешь, любви моей достоин? Дурень, глупец!». Оттолкнула красавица его, мимо со смехом прошла.       Одарил Веду бог всем! Голосом ангельским, красотой, умом… Забыл лишь он лишь сострадание. Жестоки нравы её, ни щадит она, не подбирает слова. Хоть и себя не жалеет. С детства одна, отца и в помине нет, а мать умерла, едва ли минуло её восемь лет.       А жених неудавшийся решил. Не моя, так пусть же ничья! Пусть никому она не достанется! И объявил:       — Ведьма, та дева, что на опушке живёт! С монстрами и чудовищами в сговоре она! Погубит всех нас она! Уничтожит! Так сожжем же мы ведьму сию! Спасенья её нет! Народ согласился. Ведьма девчонка, ведьма. Остра на язык, хитра. Многие зуб на неё держали. Не в почёте она была. Никто об неё и жалеть бы не стал.       Так сжечь надо ведьму! Пусть горит, и кричит, и умрёт. И больше мешать она нам не будет! Конечно! Всё же так просто! И не будет больше колких взглядов, насмешек. Её все молили о помощи, так больше не надо будет молить, унижаться! Но Веда не дурра. Только услышав о той угрозе, решила — бежать! И чем дальше тем лучше! В секунду, схватив лишь кошель, бежала из дома она, и печка горела и травы сушились, и всё, как бут тот ушла погулять. Люди ждали её, а она всё бежала дальше в лес. Но не понимал народ, что с Ведой и остатки жизни из села уходили. Через год всю деревня сожрала простуда, да чума.