Ловцы забытых обещаний.

      Морисаки напряженно стучал по столу пальцем, стараясь просверлить дырку во лбу Старейшины. Седовласый старик вальяжно посасывал вино, которое алыми каплями проливалось на белоснежные одеяния.

Какая мерзкая картина.

— Итак, — Морисаки чуть подался вперед, стараясь не выдать напряжения. — Вы хотите, чтобы Его Величество передал власть в руки Совета Старейшин? — Именно так, — причмокивая, кивнул головой Старейшина. Морисаки стиснул зубы. — Но с чего бы Его Светлости так поступать? Он молод, силен и мудр. — Молодая кровь горяча, кому как не нам это знать? — Старейшина скривил рот в ехидной улыбочке. — Боюсь, что мы вынуждены отказать Совету, — Морисаки встал из-за стола. — А теперь прошу меня простить, но я вынужден закончить данный разговор.       Старейшина вскочил со стула. — Я бы хотел услышать ответ из уст Сина. Я воспитывал его, думаю, у меня получится его переубедить!       Морисаки сжал кулаки и исподлобья взглянул на старика. — Что ж. А этого уже я не позволю Вам сделать.       Морисаки вышел из зала и потер переносицу. Прошла еще неделя их пребывания в возрожденной из пыли столице, Асуна ранним утром следующего дня отправляется на поиски оставшихся осколков Клависа, с ней отправляется Хранитель. Девушке каким-то образом удалось убедить Сина остаться на посту Короля, и теперь он был мрачнее тучи. Даже беззаботные и очарованные им служанки старались теперь избегать его. — Детишки подросли, что с них взять, — проворчал учитель, направляясь в свои покои.       Морисаки удалось разгадать большую часть свитков, поэтому теперь Асуна знала, где искать оставшиеся осколки. Мужчина, расправив плечи, вошел в комнату. На полу рядом со столом сидели Асуна и Син. Девушка с интересом разглядывала свитки, Син же сидел, скрестив руки на груди и не глядя на Принцессу. — Что ж. Рад вас видеть, — Морисаки плюхнулся за стол. — Асуна, ты возьмешь свитки с собой на случай, если вдруг к тебе вернется способность понимать письменность Агартхи. Осталось три осколка, все они находятся по пути в Синестере, поэтому тебе не придется тратить много времени на смену маршрута. Конкретное местоположение неизвестно, поскольку, увы и ах! — Морисаки театрально схватился за сердце, — эти древние людишки так любили загадки! — Учитель, но ведь известно же хотя бы что-то? — Асуна улыбнулась. — Уверена, что люди, написавшие эти свитки, оставили очевидные подсказки. — Ну-у-у, — мужчина чуть замялся. — В общем-то, бери перо и чернила или же запоминай.       Морисаки откашлялся.

И там, где рожь всегда так вьется, Столица где уж век стоит — Осколок в сердце отзовется Того, кто другом дорожит. Другой осколок спрятан там, Где и вода, и пламя вместе Бушуют в бешеных кострах, И где Богам пришло возмездие. Осколок Клависа последний В Агартхе спрятан, в самом сердце.

— Остальное, к сожалению, не удалось расшифровать даже с помощью Класива и Сина. Да, Син? — Морисаки посмотрел на юношу. — Да, — односложно ответил тот.       Асуна поджала губы. Было видно, что ее расстраивает такая хладность Сина, но она старалась не выдать своих переживаний. Девушка улыбнулась. — Что ж. Тогда я буду рада разделить с вами двумя свой ужин. — Мы с Сином будем счастливы составить тебе компанию, — Морисаки почтенно поклонился девушке. Асуна аккуратно сложила свитки, еще раз всех поблагодарила и вышла. Стоило только девушке выйти, как Сину тут же прилетел подзатылок. — За что?! — он тут же вскочил на ноги, взбешенный такой неожиданностью. Морисаки же с невозмутимым видом налил себе саке. — За то, что ведешь себя как последний кретин, — спокойно ответил мужчина только после того, как насладился напитком. — Если будешь таким букой и на сегодняшнем ужине, то в следующий раз это уже сделает Класив. А у него коготки поострее моих будут.       Морисаки ехидно улыбнулся. Син устало выдохнул. — Я все еще не могу смириться… — Ты же сам сказал ей, что она готова, — Морисаки ощущал себя Омаром Хайамом, когда дела касались этой странной парочки. Он обычно садился по-турецки, расправлял подол шелкового халата и готовился наставлять Сина на путь истинный. — Я сказал то, что должен был.       Морисаки посмотрел на Сина, приподняв бровь. На миг самообладание покинуло его тело, и мужчина швырнул в мальчишку графин, но негодяй увернулся. — Ты — единственный, кому удается вывести меня из душевного равновесия, — невозмутимо продолжил Морисаки. — И все же. Не будь идиотом и постарайся сегодня прийти на ужин хотя бы с улыбкой.

***

      Асуна упала на кровать и, прижав подушку к лицу, закричала изо всех сил. Напряжение, царившее между ней и Сином, росло с каждой минутой. Он сам сказал, что она готова, сам подготовил ей лучшую лошадь, проконтролировал, чтобы никто из слуг не знал об ее отъезде.

Так в чем же дело?

      Асуна устало выдохнула и свесила голову с кровати.

Должно быть, он просто переживает за нее. Это нормально. Но ведь она быстро соберет осколки, спустится в Синистеру, возродит Агартху и вернется.

— Звучит так просто, а как сделать? — девушка тихо заскулила, сжавшись в комочек. Сегодня они проведут последний вечер вместе, а потом… Потом только она, Класив и верный конь.       Под ложечкой тревожно сосало, ком стоял в горле и хотелось расплакаться. Только нельзя! Она — Принцесса Агартхи, никаких слез! И если Син увидит ее в таком состоянии, то с одиночной экспедицией точно будет покончено. — Аргх! Клавис, почему ты просто не можешь примагнитить все осколки? — девушка с укором посмотрела на кристалл, сверкающий на тумбочке в лучах солнца.       Мими так и не вернулся. Стоит ли говорить, что Асуна места себе не находила? Но все же она надеялась, что с ее другом все хорошо. Он силен и, более того, уже пропадал не раз, поэтому надежда теплилась в сердце девушки.       Теперь лишь оставалось собрать свои скромные пожитки да собраться на ужин. С первой задачей девушка управилась за пару минут, а вот что касается сборов на вечернюю трапезу… Асуна не могла себя заставить позвать служанок, с которыми она так и не смогла найти общего языка. Однако только с их помощью можно было найти платье, облачиться в него и привести себя в более-менее божеский вид. — Госпожа, уверяю Вас! Мы сделаем все возможное, чтобы Вы выглядели роскошно на сегодняшнем вечере! — рой девушек окружил Асуну, шелестя километровыми лоскутами ткани и весело щебеча. — Я знаю, что Госпоже подойдет синий! Он подчеркнет цвет ее глаз! — А я считаю, что лучше красного нет ничего! Это символ богатства и плодородия! Так можно будет показать Его Величеству, что Госпожа у нас плодовита и готова подарить ему наследника! — Лучше розового не найти варианта! Это цвет нежности и невинной любви! — Белые ленты подчеркнут талию Госпожи и покажут ее невинность!       У Асуны шла кругом голова, служанки передавали ее из рук в руки, перед глазами мелькали цвета, ее облачали то в один наряд, то в другой, затягивали шнуровку на поясе, потом тут же снимали, чтобы в следующий раз затянуть еще сильнее. — Девушки, ох, прошу вас… — Принцесса в мольбе вскинула руки. — Дайте мне отдышаться… В конце концов, вы же не на свадьбу меня собираете…       Служанки захихикали. — Приносим свои извинения. Мы утомили Госпожу.       Асуна поняла, что ее просто испытывают, наслаждаясь ее беспомощностью. — Но разве Вы не хотите покорить Его Высочество? Почти все время, что вы проводили вместе, Госпожа была одета как обычный воин. Вот мы и подумали, что Вы захотите удивить… — Что ж, — Асуна сдалась. — Давайте остановимся на красном?.. И это не потому что я готова рожать наследника!       Девушка не стала говорить настоящую причину, которая заключалась в том, что в красном платье ей хотя бы удавалось свободно двигаться.       Когда платье выбрали, Асуну заставили пройти в бани и с ног до головы облили розовой водой, после чего натерли ее кожу маслами и хорошенько промыли волосы. Затем ее снова проводили в покои, где служанки принялись колдовать уже над прической. — И зачем Госпожа обрезала волосы? — У Вас такой красивый цвет! — Может, подобрать заколкой? — И украсить цветком!       Асуна боялась открывать глаза, когда наконец приготовления были закончены. — Смею Вас заверить, что мы сделали из Вас самую настоящую Принцессу! — служанки дружно хлопнули в ладоши и повернули Асуну к зеркалу. — Ого…       Перед девушкой стояла самая настоящая императрица, не меньше. Шелковое красное платье, подпоясанное белым широким поясом с вкраплениями золотых нитей, рукава, вышитые вручную мелкими жемчужинами, короткая непослушная челка заплетена в милый колосок, на затылке локоны собраны в пучок, украшенный драгоценной заколкой, и служанки, дав волю фантазии, все-таки сумели и опустить немного волос, чтобы те переливались на свету подобно черным топазам.       От Асуны пахло цветочными маслами, кожа на щечках была румяной и нежной-нежной, словно никогда и не была обветрена. Руки служанки намазали специальным бальзамом, и теперь мазоли с подушечек пальцев пропали, словно Асуна и не держала никогда меча. — Ох, ну надо же. Девушки, спасибо вам всем большое! — Госпожа, носите почаще платье, — одна из служанок улыбнулась. — Мы… Мы бы хотели принести свои извинения за свое поведение. Нам не следовало так относится к той, кто жертвует своей жизнью ради спасения нашего мира. К тому же, Вы вернули нам человеческий облик. Мы благодарны Вам, Госпожа Асуна.       Девушка на мгновенье потеряла дар речи. Служанки все как одна встали на колено. — Что вы… Не стоит… — щеки Асуны горели.       В двери постучались. — Господин Морисаки и Его Высочество ожидают Вас, Госпожа, — мужчина выжидающе посмотрел на девушку.       Асуна села на колени перед служанками, взяв одну из них за руки. — Спасибо вам большое, каждой, — девушка улыбнулась и, поправив платье, вышла из покоев. — Она может быть красивой, стоит ей лишь только улыбнуться, — прошептала самая молоденькая из присутствующих. — Самое главное, что она красива и сильна сердцем.

***

      Асуна немного нервничала. Они с сопровождающим миновали длинный коридор, приближаясь к залу. — Позвольте мне заметить, что Вы потрясающе красивы сегодня, Госпожа, — чуть смутившись, сказал сопровождающий. — Ох, спасибо огромное! — Не стоит переживать, уверяю Вас. — Легче сказать, чем сделать. Это наш последний… — Асуна запнулась, осознав, что чуть не сказала о своем отъезде случайному слуге.

Наш последний ужин.

— Поверьте мне, это не Ваш последний шанс сразить Его Высочество. Хотя, признаться честно, в последнее время он весьма мрачен… — Должно быть, присутствие Старейшин так сказалось на Сине, — Асуна постаралась направить разговор в другое русло. — Должно быть. Ну, мы пришли. — Как?! Уже?! — девушка испуганно замерла, но перед ней уже открылись двери.       Огромный стол манил сверкающей посудой, горячими блюдами и манящими горами фруктов и свежей сдобы. Живот предательски заурчал — еще бы! Она не ела с утра, занятая сборами. — Госпожа Асуна! — объявили ее прежде, чем она вошла в зал.       За столом уже сидели Морисаки и Син. — А где же Класив?       Син бросил холодный взгляд на слуг. Те, откланявшись, вышли. — Как оказалось, наш друг крайне сентиментален и не выносит долгих прощаний, — Морисаки с наслаждением отпил вина. — Оу, вот как…- Асуна чувствовала себя немного растерянной. В это время Морисаки с силой наступил Сину на ногу. Когда тот поднял на учителя недоуменный взгляд, мужчина многозначительно посмотрел на Асуну. — К-О-М-П-Л-И-М-Е-Н-Т! — одними губами прошептал он недалекому мальчишке.       Син поднялся и налил в бокал Асуны вина. — Ты сегодня очень красива, — впервые за долгое время Син тепло улыбнулся девушке. Она просияла. — Спасибо. — Ну, если уж мы тут решили комплиментами обмениваться, то оцените мой потрясающий новый халат! — Морисаки встал из-за стола и продефилировал в развевающемся белоснежном халате, на спине которого были вышиты два дракона — огненный и ледяной. — Он и вправду роскошный, — Асуна улыбнулась. — А сегодня кое о чем подумала… Признаться честно, я бы отдала все на свете, чтобы мы вернулись в конец нашего прошлого путешествия… — Вот еще чего! Мне было очень сложно с двумя детьми! Особенно, когда один из них мечтал мне перерезать глотку! — Морисаки подозрительно покосился на Сина. Тот растерялся и, ничего не ответив, просто уставился в тарелку. — Вот уж чушь! — Асуна громко рассмеялась. — Нет! Я серьезно! Однажды ночью я проснулся от ощущения, что на меня кто-то смотрит, — Морисаки перешел на шепот и наклонился к столу, почти улегшись на него. — А этот негодный мальчишка, — мужчина кивнул головой в сторону Сина, — сидел напротив меня и точил меч. Ночью, Асуна!       Син неловко улыбнулся, разведя руками. — Должно быть, это просто совпадение, — Асуна тихонько посмеялась в кулачок. — А вот и нет! — Морисаки громко поставил свой бокал на стол. — Он хотел меня прикончить за то, что я попытался вселить в твое тело… Ну, в общем… Мы все прекрасно поняли! — Ах-ха-ха-ха, — девушка громко расхохоталась. — Син, почему ты мне не рассказывал об этом? — Ну… Зачем? — юноша чувствовал себя ужасно неловко. — Клянусь, я как вспомню этот его взгляд, у меня аж волосы на руках дыбом встают! — Дмаю, Вам хватит вина, Учитель, — Асуна взглянула на Сина.       Он так сильно изменился. Из мальчишки он превратился в крепкого и статного юношу. А теперь он обрел еще и целое королевство. Син посмотрел на нее, и девушка поспешно отвела взгляд. — Асуна, а что потом? — юноша старался выглядеть как можно более непринужденно, но все тело его горело. То ли необходимо было открыть окна и вспустить свежий воздух, то ли накрыть Асуну балдахином, чтобы скрыть ее красоту… — Потом? — девушка так и замерла с надкушенной ягодой в руке. — После того, как у тебя получится возродить Агартху, — Син натянуто улыбнулся. — Ну… Я бы вернулась в Верхний Мир, чтобы предупредить маму, а потом… Я бы хотела остаться здесь, — Асуна обратилась к учителю Морисаки. — Здесь столько возможностей, и мои знания о Верхнем Мире могут пригодиться, что скажете, Учитель? — Ты хочешь применить навыки на Агартхе? — Морисаки скептически покосился на местный аналог перепелки, который он положил к себе в тарелку. Осознав, что помелочился, Морисаки наложил себе целую стайку фаршированных птичек. — Избежать ошибок Верхнего Мира. Только и всего, — Асуна, наевшись, откинулась на спинку стула. — К тому же, у меня есть чудесный знакомый, который поможет мне своим опытом, — девушка подмигнула Сину. — А если объединиться? — он улыбнулся. — Это поможет людям не только в торговле, но и в дальнейшем сотрудничестве… — О, свадьбы я люблю! — Морисаки поднял бокал и, не произнося тоста, залпом осушил его. — Эм, я имел в виду… — Син покраснел. — Все в порядке, он просто уже напился, — Асуна встала из-за стола. — Спасибо вам за этот вечер. Я искренне верю, что совсем скоро мы повторим. — Разреши мне проводить тебя до покоев, — Син поднялся, с надеждой глядя на девушку. Та, улыбнувшись, кивнула. — Солнце мое, Син! Она не заблудится! Она уже большая девочка! — Морисаки ехидно усмехнулся, но из-за стола не встал.       Асуна и Син вышли из зала и теперь шли в тишине, лишь тихо шелестела юбка длинного платья. Юноша искоса посмотрел на Принцессу — та шла, чуть наклонив голову, словно о чем-то задумалась. Свет факелов отражался в ее заколке и ярких глазах. Син нервно сглотнул и постарался прогнать наваждение. — Хорошо, что я редко вижу тебя в платьях, — неловко пошутил Син, почесав затылок. — М? — девушка смущенно остановилась. — Мне… Мне не идут юбки?       Син запаниковал и тут же принялся убеждать девушку в обратном. — Нет-нет-нет! Что ты! Я хотел сказать, что иначе бы просто не смог с тобой разговаривать! То есть наоборот! Тебе очень идет! Ты очень красивая! Ох, что за чушь я несу, — Син напряженно выдохнул и потер переносицу. — Прости. Должно быть, это все чертово вино… — Все в порядке, — Асуна улыбнулась и взяла его за руку. — Мы все немножко устали.       Волна жара накрыла Сина с ног до головы, стоило лишь Асуне коснуться его руки.

Да что с тобой такое?! Возьми себя в руки!

— У тебя испарина. Ты в порядке? — девушка потянула Сина за рукав. Тот явно нервничал. — Да-да, все отлично! Я в полном порядке, уверяю тебя.       Но Асуна, не слушая возражений Сина, поднялась на цыпочки и приложила прохладную ладонь к горячему лбу юноши. — О, Боги! У тебя жар, — девушка обеспокоено потащила Короля за собой. — У меня в покоях есть снадобье, которое тебе обязательно поможет!       Син проклинал сам себя за такую немощность и беспомощность перед этой девушкой. Он словно зачарованный смотрел на то, как играют отблески пламени на ее тонкой шее, как блестят в темноте ее развевающиеся от быстрого шага волосы.

Такая упорная и настырная.

      Син невольно улыбнулся. Чем-то похожа на того дракона с халата Морисаки. Какая глупость… — Сейчас, минутку, присядь пока, снадобье было где-то здесь, — Асуна посадила Сина на кровать, а сама подошла к подоконнику, на котором уже лежали собранные сумки. Достав оттуда бутылек, девушка вернулась к юноше. — Возможно, жар может быть из-за переутомления. У меня такое было однажды из-за экзаменов.       Асуна торопилась, поэтому слишком сильно потянула за крышку. Лекарство капнуло ей на запястье. — Ох, я такая растяпа, — девушка неловко улыбнулась и протянула бутылек Сину. — Вот, выпей пока, а я поищу…       Син нежно взял Асуну за руку и притянул ее запястье к своим губам. Едва касаясь нежной кожи, он слизал лекарство. — Платок… — девушка чуть пошатнулась. Кровь хлынула к лицу. — Асуна, — Син смотрел на нее таким глубоким взглядом, что Асуна невольно сглотнула. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. — Я… Эм… Син… — девушка почувствовала, как начинают дрожать ее колени. — Смотри-ка, кажется, у тебя тоже жар, — он склонил голову на бок и усмехнулся. Син просто потянул ее за руку и без труда прижал к себе. Не удержавшись, Асуна села прямо ему на колени. Ладошки у девушки вспотели, ноги онемели и отказывались слушаться. Син же нежным движением убрал выбившиеся из колоска волосы и губами коснулся ее лба. Асуна зажмурилась. — Ты боишься меня?       Девушка вздрогнула и испуганно распахнула глаза. — Н-нет. — Врешь, — Син усмехнулся и, взяв ладонь Асуны, поцеловал ее. — Я не боюсь тебя, Син, — девушка замотала головой.       Юноша наклонился прямо к ее лицу, Асуна почувствовала его горячее дыхание на своей коже. — А зря, — прошептал он на ухо, после чего резко поднял ее на руки, положил на кровать и навис над ней.       Асуна вжалась в кровать, но не закрыла глаза, упорно глядя прямо на Сина. Тот усмехнулся. — Смелая, значит? — цокнул он языком, разглядывая девушку. Ее дыхание сбилось, но она так упорно сверлит его взглядом. Волосы растрепались, платье съехало, оголив ключицы и плечи. Интересно, она хоть представляет, скольких усилий ему стоит сдерживать самого себя? Вряд ли. Он чувствовал вкус ее кожи на своих губах, чувствовал ее запах. И ему было мало. — Ах! — Асуна испуганно выдохнула, когда Син наклонился к ней и, после нежного поцелуя в шею, укусил. Он усмехнулся и погладил ее по щеке, глядя прямо в глаза. — Ты не прогоняешь меня и не останавливаешь, Асуна, — прошептал он, почти касаясь ее губ. — Значит ли это, что ты позволяешь?       Девушка вздрогнула, наваждение словно на краткий миг отпустило ее. Она хваталась за остатки сознания и то, что она успела осознать, повергло ее в еще больший шок. Асуна приподнялась и, обвив руками шею Сина, притянула его к себе и робко поцеловала.

Я позволяю.

      Юноша в блаженстве закрыл глаза, наслаждаясь мгновением. Он вытащил заколку, и темные локоны Асуны рассыпались на подушке. — Ты прекрасна, — прошептал Син, притягивая ее к себе и заставляя сесть. Он снова и снова целовал ее, чувствуя, как теряет последние крупицы рассудка рядом с этой девушкой, а она, словно нарочно дразня его, сняла пояс с рубашки и теперь гладила его спину своими прохладными ладонями, сводя с ума.       Син медленно распоясал платье, наблюдая за реакцией Асуны. Все-таки он готов в любой момент остановиться, но девушка уже стягивала с него рубашку. Асуна не понимала, что делает, но кровь бурлила в ее венах, легкие обжигало с каждым вдохом, а Син был так близко, что отступать некуда. Она не увидится с ним еще так долго, а они так мало говорили о главном. Да и нужны ли слова, если прямо сейчас он заставляет ее тонуть в мурашках?       Дрожащими от волнения руками девушка стянула с него рубашку и поцеловала его в шею. И вдруг Син замер. Он перестал сжимать ее талию и теперь стыдливо опустил взгляд. — Асуна, прости…       Девушка недоуменно моргнула. — Что случилось? — она нежно приподняла его лицо, взяв за подбородок. Син посмотрел на нее и грустно усмехнулся. — Ты такая красивая…       Сердце Асуны пропустило удар.

Какой же он…

      Девушка вспомнила их разговор, когда он говорил, что никто и никогда не полюбит такого урода как он. Видите ли — шрамы в Агартхе считаются уродством. — Син, ты самый потрясающий мужчина в моей жизни, слышишь? — Асуна спустилась с кровати, обошла Сина и села позади него. Его бледная сильная спина была напряжена. Девушка увидела ужасные шрамы, которые когда-то оставил ядзоку. Асуна обняла Сина, прижавшись к его теплой спине щекой. — Ты спас меня. И эти шрамы — только моя вина. Я люблю тебя, Син.       Асуна нежно коснулась губами шрама.

У него такая горячая кожа…

— Я люблю тебя, Асуна, — Син обернулся к ней. — Люблю тебя до безумия, до безрассудства…       Он крепко сжал ее ладони и поцеловал их. Он смотрел на нее, дышал этой девушкой, хотел, чтобы все ее существо принадлежало лишь ему одному.       Он снова навис над ней, шелковые ткани соскользнули с нежной кожи, обнажив хрупкое девичье тело. Син нежно поцеловал ее в живот, оставляя дорожку влажных поцелуев по всему телу. Он с трудом сохранял самообладание, руки его дрожали от напряжения. — Син, — она простонала его имя, когда он осыпал поцелуями нежную шею. Асуна выгнулась ему навстречу, и импульс пронзил все тело юноши. Их обнаженные тела соприкоснулись. Син легко поднял девушку и посадил на себя, крепко сжав ее бедра. Он тяжело дышал, уткнувшись лицом в ее шею, Асуна же целовала его голые плечи, гладила его спину и зарывалась ладонями в густые волосы. — Ты заставляешь делать меня ужасные вещи, Принцесса, — выдохнул он и кровожадно усмехнулся. — Сейчас будет немного больно.       Асуна вскрикнула и выгнулась, тяжело дыша. Она прикусила от боли губу и зажмурилась. Син замер и обнял девушку. — Прости. Я больше никогда не сделаю тебе больно.       Девушка лишь кротко кивнула, сжав руку Сина. Он подался вперед, и Асуна снова закрыла глаза. Теперь ее единственным ориентиром во всем этом мире была лишь рука, которую она крепко сжимала. Но боль прошла, и стоны невольно начали срываться с ее искусанных губ.       Син осыпал ее кожу поцелуями, нежно гладил ее и что-то шептал, обжигая шею дыханием, но девушка растворилась в нарастающем чувстве, единственное, что она осознавала в этот момент — она любит этого человека.       Син сошел с ума, он гладил ее бедра, шею, целовал ее грудь и губы, он словно не дышал все эти годы, не жил, и теперь он задыхался, одурманенный хрупкой девушкой, что сладко стонала под ним. Во всем мире существовала лишь она одна — самое прекрасное, что могли создать Боги.       Асуна выгнулась, впилась ноготками в спину Сина и тихо вскрикнула. Она тяжело дышала, ее грудь поднималась и опадала. Девушка блаженно улыбалась. Син поцеловал ее в лоб и поспешил укутать в одеяло. Он крепко прижал Асуну к себе и зарылся носом в ее растрепанные волосы. — Я готов отдать за тебя жизнь, Асуна. — Твоего сердца мне будет достаточно, — девушка повернулась лицом к Сину и, сияя от счастья, поцеловала, взъерошив юноше волосы на затылке.