Жив или мертв

Я не был рожден, я создан из мертвых и лишь оживлен. Но, какой я? Мертвый или живой? С самого первого дня моего создания я считал себя монстром, да и сейчас являюсь таковым. При взгляде на меня люди бегут в панике и обходят меня стороной. Я не виню их в этом. Я знаю, мне нет места в этом мире, я никогда не смогу добиться признания людей. Никто. Изгой. Монстр. Зло. После обвала мельницы я пытался ходить в ближайшее поселение, но чего и следовало ожидать, меня прогоняли. Несколько раз я пробирался туда ночью, крал одежду, ведь ходить в рванье, в котором я был не очень удобно. Я не нуждаюсь в пище, меня так создали. По сути, мне вообще ничего не надо для жизни, может только крова и спокойствия, чтобы никто не указывал на меня пальцем и не говорил, какой я «красивый». Мельница сгорела, но некоторые книги, провалившиеся вместе со мной, остались, не тронуты огнем. Их было всего три. «Евангелие» было в достаточно жестком переплете и плотной обложке, поэтому и сохранилось. Сборник сонетов Шекспира немного обгорел, однако это не помешало мне прочесть его. И книга, которая пострадала сильнее ее подруг – «Граф Монте-Кристо», я прочел ее, хоть она и была не в лучшем виде. Мой отец – Виктор Франкенштейн создал меня из частей тела умерших. И зачастую эти люди приходят ко мне во снах. Каждая часть тела связана, и я вижу иногда их прошлое, их жизнь. Засыпая, я знаю, что вот-вот погружусь в еще одну историю человека, из которого я был создан. Самые яркие и, наверное, самые противоречивые люди, а точнее их части – голова, с мозгом, и сердце. Из-за того, что во мне находился мозг более-менее образованного бедняги, позволило мне трезво мыслить, а так же читать книги. Его судьба была не столь счастливой. Он жил практически отшельником, можно сказать, как и я. Общество людей было ему противно, для него было куда приятнее сидеть дома среди книг. Именно там «Мозг» находил тот самый покой и умиротворенность. Мужчина прожил одинокую жизнь, без друзей и семьи, равнодушно смотря на мир и обыденно проживая свои дни. Он был плотником, утром на работе до самого вечера, а после домой, туда, где его не достанут беды и невзгоды, где жизнь идет размеренно и неторопливо. Человек, чье сердце мне досталось, был полной противоположностью мозга. В жизни «Сердца» было много радостных дней и много грустных. А так же в отличие «Мозга», он был семьянин: с женой и тремя детьми, он жил и радовался жизни, и тому, что, по его мнению, давал ему Бог. Но не вся жизнь протекает радостно, даже у таких добрых и счастливых людей. Его жена умерла от холеры, поэтому детей и хозяйство ему пришлось тянуть самому. Дети были ему надежной опорой, но и те не смогли долго прожить. Когда мужчина потерял и их, он бросил все, чем еще дорожил и на что мог надеяться. Он долго странствовал, и многое видел; встретил еще одну прекрасную женщину, которая смогла подарить ему двух дочурок. Под старость он с семьей вернулся туда, откуда и началась его жизнь. И там, среди любящих его людей и друзей он умер и был счастлив, что смог подняться на ноги после смерти первой семьи и продолжить свою жизнь. «Мозг» - живший отшельником, был равнодушен и по большей части мертв. Выбрав путь безмятежного спокойствия, тем самым показывая свою неспособность любить. «Сердце» - семьянин, и даже не смотря на то, что в его жизни было много горя, он – счастливый человек, так как способен на настоящие чувства. Даже зная их судьбы, я не понимаю, каково это – любить? Способен ли я на эти чувства? Даже в книгах говорилось о любви, но это мне так не знакомо и не понятно. Да, конечно год жить под обгоревшей мельницей, в пещере всякому наскучит, я ждал чуда, я хотел уйти отсюда. И чудо произошло, только вот вряд ли это спасение. Во всяком случае, после этого я определенно понял, какой я. Когда в мою обитель провалились Ван Хелсинг и цыганская принцесса Анна, я понял, это знак. Это мой шанс уйти отсюда, я хотел жить. Но меня пыталась убить девушка, она знала, что я зло, что я единственный ключ к оживлению детей Дракулы. Не знаю, как великий охотник смог уговорить ее, но она пощадила меня, и такой доброты я никогда не забуду. Они – первые люди, которые захотели мне помочь. Я ценю эту помощь. Да, конечно отправляться в Рим мне не очень хотелось, вероятнее всего меня стали бы изучать, ведь подобное творение, созданное не Богом, стоит отдельного внимания, но почему-то я больше склоняюсь к версии, что при первой же возможности в Ватикане убили бы меня. Но и тут, словно Бог услышал мои молитвы и на карету напал оборотень. Дальше было не очень приятно провалятся в гробу, пока меня не нашли прихвостни вампира. Но все это время, я размышлял. Почему Анна Валериус сохранила мне жизнь? Что заставило эту девушку опустить пистолет? Ее жизнь была и так не сладка с этим родовым проклятием, так и прибавилась еще одна достаточно серьезная проблема. После, судьба вновь свела нас в башне. Спася ее от одной из невест Дракулы, Анна сказала мне спасибо, чего я никогда не слышал в свой адрес за свою короткую жизнь. Эта девушка, на ее плечи взвалилось столько забот, но она рвалась в бой, не смотря на опасность, которая всегда преследовала ее. Несомненно, она заслуживает лучшей жизни. Придя на место битвы двух старых врагов, я увидел бездыханное тело девушки. Анна лежала, широко раскрыв глаза и в этих самых глазах не было ни капли страха, я видел в них смелость и отвагу, боль и грусть, радость и жизнь. В ней одной смешалось столько чувств и эмоций, невозможных передать словами. В этот самый момент я почувствовал боль. Не ту, что чувствуешь при ранениях или порезах, нет, тупая боль не дающая вздохнуть спокойно, мучающая и разрывающая тебя изнутри. В тот день, я впервые узнал, что такое чувство, слезы, боль, утрата. Когда Ван Хелсинг с Карлом сжигали тело принцессы, я уже плыл на плоту. Я не мог смотреть на нее, такую хрупкую, но сильную девушку. Она исполнила свой долг и теперь вместе со всей своей семьей, на небесах, где должны быть все люди, подобные ей. Мир потерял великого война, храбро сражавшегося и никогда не отступающего. Анна Валериус – та самая девушка, которая дала мне понять, что значит быть человеком. И теперь, я точно знаю – я живой. Когда появилась она, я понял, что значит испытывать на себе все тяготы бренной жизни, быть кому-то другом, братом или супругом. Я могу чувствовать, радоваться, страдать, жить. Ведь, гораздо лучше иметь разбитое сердце, чем не иметь его вовсе.