Сценарий не нашей любви

При каждом прикосновении к её бархатной коже, сердце Баруна хотело вырваться из груди. Её губы пылали от его таких нежных и таких страстных поцелуев. Они не могли контролировать себя. - Стой, Барун, - Санайя сделала шаг назад, - что происходит? Лицо Собти покраснело. Он схватился руками за голову. - Чёрт. Зачем ты всё портишь? Почему не даёшь нашим сердцам получить то, чего они так жаждут. Чёрт. Забудь это. Забудь то, что произошло здесь. Мы просто друзья. Увидимся на съёмках, - мужчина развернулся и направился к двери. - Барун, стой! Что это значит? – кричала Санайя вслед своему «другу», но он не обращал на девушку никакого внимания. Девушка медленно опустилась на пол. Слёзы одна за другой скатывались по щекам. Зачем он так с ней? Это было похоже на начало красивой сказки, но он всё испортил. POV Санайя Целый месяц он не проявлял ко мне никакого интереса, а сейчас решил, что вот так просто может поцеловать меня. Обычно поцелуи значат начало новых отношений, но он, словно боится чего-то, убегает от чувств. Почему он просто не может быть счастлив? Что так сильно тревожит его? Девушка просидела на балконе как минимум ещё пятнадцать минут, а затем, вытерев слёзы, вышла в зал. Баруна нигде не было. Видимо он уже уехал домой. Сейчас Ирани была опустошена, поэтому тоже решила поехать домой. Дома девушка была не в силах делать все вечерние процедуры. Всё, на что она сейчас была способна, так это упасть на кровать и всю ночь плакать в подушку. Каждая клеточка её тела сейчас чувствовала невыносимую боль. А ведь лишь пару часов назад эта молодая девушка была на седьмом небе от счастья. В её сердце зародилась надежда. Надежда на её мечту. А её мечтой сейчас был он. Санайя сама не заметила, как влюбилась в этого простого, весёлого мужчину. В того, кого каждый день видела на работе, кого постоянно дразнила, кого, шутя, называла своим Рахулом. А быть может, он и есть её Рахул? Может она, как и Анджали, должна пожертвовать своими чувствами? Разные мысли в тот вечер постелили Санайю. Она не могла перестать плакать. Ей было обидно. Обидно, что её вот так бросили. Утром Ирани потребовалось приложить много усилий, чтобы привести себя в нормальный вид. Тушь растеклась по лицу, глаза и щёки опухли от слёз, а голова ужасно болела. Выпив пару таблеток, Санайя нанесла лёгкий макияж, чтобы скрыть следы минувшей ночи. Перед выходом, девушка ещё пару минут стояла, уставившись в телефон. Она понимала, что он не приедет за ней, но в сердце всё ещё теплилась надежда. Всё её существо желало, чтобы он как обычно приехал и привёз горячий кофе. Они бы поговорили, он объяснился. Они начали бы сначала. Минута. Три. Десять. Ни одной СМС, ни одного звонка. Он не приехал. - Сано, почему ты ушла, ничего мне не сказав? И выключила телефон? – не успокаивалась Далджит, когда Ирани приехала на съёмочную площадку, - что-то случилось? - Нет, я просто очень устала и не смогла тебя найти, - Санайя попыталась сделать непринуждённый вид и улыбнуться, но тщетно. - Я не буду приставать к тебе с вопросами, но знай, что ты всегда можешь всё мне рассказать, - Каур крепко обняла подругу. Санайя очень долго боялась выходить на площадку. Что она ему скажет? Как он себя поведёт? Дрожь в коленках не давала сделать ей и шагу. Собрав все свои силы, девушка всё же вышла из своей гримёрной. Барун уже стоял на месте. Он был полностью готов к началу съёмок. Стоило Ирани лишь взглянуть на него, она сразу вспомнила вкус его губ. Она вспомнила небо, луну и его сильную руку, скользящую по её, покрытой мурашками, коже. - Привет, - серьёзно сказал Собти, не отрывая взгляда от её губ, - начнём? - Да, я готова, - Санайя старалась держаться спокойно. Весь день прошёл для обоих невыносимо сложно. Они говорили только по тексту, ни слова больше. Съёмки двести девятой серии. Кхуши пьёт бханг и признаётся Арнаву в своих чувствах. Словно высшие силы делали всё возможное, чтобы оба чувствовали себя ещё хуже. Санайе с трудом удалось сыграть эту сцену и не расплакаться. Она не могла говорить ему такие нежные слова, зная, что он не хочет их слышать. По крайней мере, от Санайи Ирани.