Роденька.

Родион галантно открыл даме дверь и сел вслед за ней на заднее сиденье. Катерина слегка удивилась, она думала, что курсант проводит только до машины, но он едет с ней. — Вначале вас отвезём, а потом домой. Я сегодня изрядно вымотался. Да и вы наверно тоже. Пояснил свои действия Долгов, на удивления Лавровой. Родион несмело посмотрел на женщину, она тепло ему улыбнулась, легонько провела рукой по его волосам, и словно испугавшись своих действий, резко отдёрнула руку и отвернулась к окну. А у Родиона будто выросли крылья за спиной. Выпитый алкоголь давал о себе знать, Родион, потеряв страх и стыд, взял маленькую ручку любимой в свою руку, поднёс к губам и поцеловал. Лаврова повернулась к нему и теперь смотрела на него, не тая удивления. — Вы даже представить себе не можете, как я испугался, когда вы вошли в кафе… — Родион… — Екатерина Андреевна, у вас было хоть раз такое ощущение, когда знаешь человека всего ничего, а кажется, что это самый близкий и дорогой сердцу человек и ты знаешь его всю свою жизнь. Лаврова, как завороженная смотрела на губы парня, потом неуверенно кивнула и высвободила свою руку. Что-то внутри неё менялось, и уже давно. Катерина чувствовала, что этот человек заглядывает в самую душу, что только он смог надломить железную леди и выпустить на свободу прекрасную женщину. Она видела в глазах Родиона не только уважение к учителю, но и восхищение к женщине. И это пугало её. Пугало то, что она стала привязываться к нему, стала испытывать что-то большее, нежели уважение к ученику. Пугало то, что она очередная игрушка в его руках. Сколько лет она держит оборону? Сколько лет она никого к себе не подпускает? Ведь знает же, что от своей же выстроенной стены и страдает. Машина остановилась возле подъезда Лавровой, но Катерина не спешила выходить, погружённая в свои мысли. — Екатерина Андреевна? — Родион, хотите чаю. Она посмотрела на него своими ясными глазами, и Родя не стал противиться этому искушению. До квартиры они шли молча. Каждому эта ситуация казалась абсурдной, но дороги назад уже нет. — Пойдём. Ничего если я на ты? — Так даже лучше. — Ну, вот и славно. Родион сел за барный столик и внимательно следил за движениями женщины. Катерина поставила чашки с чаем и корзиночку с печеньями и конфетами. Родион взял одну конфету и покрутил в руках. — Знаете, я уже много лет не ел шоколадных конфет, хотя в детстве я их обожал. Просто сходил по ним с ума. Достать их было очень сложно, но маме всегда удавалось их где-то раздобыть. Родя не веселее усмехнулся своим воспитаниям. — А я не помню своего детства. Все мои детские воспоминания связаны с родителями. Хорошо помню, что происходило лет так после шестнадцати. — Почему так? — Мы постоянно переезжали, могли поменять место два раза в месяц. А вот, когда мне было шестнадцать, мы остепенились. Есть какие-то обрывки…Вот ты сказал про конфеты, а в голове промелькнуло. Уж не помню, где это было, помню только мальчика, он подарил мне шоколадные конфеты. Целый пакет. Так странно… Лаврова улыбалась своим воспоминаниям, а Родион не мог поверить своим ушам. — Родион, что с тобой, ты так побледнел. – Катерина, обошла столик и положила руку на плечо парня. – Тебе нехорошо? Родион быстро встал и пошёл к двери. — Родион! — Екатерина Андреевна, всё хорошо. Правда, просто я…я забыл…мне…я тороплюсь. Спасибо вам огромное, спасибо. Родион уже открыл дверь, но остановился и посмотрел на ошарашенную женщину. — Пожалуйста, не пугай меня так больше. Развернувшись, он быстро вышел из квартиры и бегом спустился по лестнице. Катерина, плохо понимая, что сейчас произошло, закрыла дверь и села на пол. В голове крутились мысли, вопросы. Всё же было хорошо, неужели она что-то не так сказала? Вроде нет, разговор был довольно нейтральный, благоразумный. Слёзы рекой полились по щекам. Катя рыдала как девчонка, маленькая, которую очень сильно обидели, и защитить её некому.