Забыть

Забыть. Тебе нужно забыть о нем. Ни к чему ворошить свои раны этим холодным зимним утром. Ты любишь его, а он… он любит другую. Это безнадежно, признай. Зачем цепляться за эти несбыточные мечты, эти грезы, что манят тебя каждую ночь в сказочное царство, где все хорошо, и вы вместе? Да, это волшебно. Счастье расцветает в твоей душе, словно радуга после хмурого утра, наполненного тоской и безнадежностью. Ночами ты паришь над миром, забывая обо всем на свете, мечтая, что однажды, когда все закончится, вы будете вместе. Ты и он. Сказка настолько сладка, желанна, что ты порой забываешься и все-таки показываешь кусочек своей мечты другим. Да, хорошо, что родные совершенно не обращают внимание, на то, как ты пялишься на него в те редкие минуты, когда ему нужно занести вам хлеб, или навестить твою сестру. Ту, что стала причиной его несчастий. Он любит ее, и ты ничего не можешь с этим поделать. Даже безответная любовь — это трясина, из которой так просто не выбраться.       Боги, если бы он только заметил тебя, если бы хоть на секунду приоткрыл свое сердце… Ты видишь, как он страдает и тебя убивает, с каким безразличием на это смотрит твоя дорогая сестренка. Ей-то что, знай — ходи в лес, гуляй с Гейлом, смейся, живи… О своем напарнике она уже и не вспомнит. Да и зачем он ей — живое напоминание об Играх, оживший кошмар, приносящий поутру ее любимые сырные булочки? Дважды уже он пытался заговорить с ней, напомнить о себе, о том, что он тоже нуждается в поддержке, о той связи, что образовалась между ними после Игр…, но безуспешно. Гордость, или глупость твоей сестры, словно вода камень — подтачивают его жажду жизни. Он медленно сгорает, пытаясь забыться долгими бездумными прогулками по заснеженному Дистрикту или стоя за холстом рисуя свою навязчивую идею. Да, в отличие от сестры ты знаешь о его увлечениях. Ты часами любишь наблюдать за окном в его комнату, когда он рисует. В такие моменты твоя маленькая тайна может раскрыться сама собой, уж слишком ты неискушенная в сокрытии чувств. Но мать, к счастью либо занята домашними делами, либо навещает пациентов в больнице Дистрикта. Нет, с этой стороны ты раскрыться не боишься. Китнисс же… она просто бежит. Бежит от любого упоминания о Пите. Этот неестественный страх перед привязанностью, доверием и любовью всегда казался тебе наигранным. Как бы мы не старались — без любви жить не возможно. Это заложено в самой человеческой природе. Это то, что делает нас людьми, а не безмозглыми куклами, лишенными остатков совести, мыслей, чувств. Да — любовь приносит не только радость. Она как строгая мачеха любит порой бить наотмашь, со всей дури, чтобы ты наверняка почувствовал, что значит быть живым. Это больно. Но ты предпочтешь такую боль равнодушию. Нет ничего хуже равнодушия! Даже ненависть может со временем превратиться в нечто иное, для равнодушного же не измениться ничего. Жив ты или мертв, любишь ли — или нет, не имеет никакого значения. И это самое страшное. И Китнисс, надо отдать ей должное, мастерски принимает навязанные ей Судьбой условия: она, не желая принимать тех чувств, что настойчиво стучаться в сердце — просто безжалостно рвет малейшие их ростки. Для нее есть только сестра. Ну, и Гейл, возможно. Питу же в ее душе места не находится. О, ты можешь гордиться такой жестокой сестрицей — мало кто смог бы на ее месте так смело растоптать чужие чувства, похоронив заодно и свои собственные. Подумаешь, несчастный пекарь из дома напротив. Любит? Да и черт с ним! Не переломится! Жил как-то все шестнадцать лет — проживет еще столько же. Если от коклюша не помрет. Парень, конечно, пострадает немного, ну да ничего. Была любовь — пройдет. Не девица, чай — переболеет этой заразой. Это же что-то вроде лихорадки, так? Бессвязный бред, о светлых чувствах, эти мурашки непонятные по всему телу и глупые поцелуи… тьфу, мерзость-то какая! А потом не дай Бог, еще дети появятся… Нет — никакой любви! Выжечь каленым железом всю эту романтическую чушь. И Пита держать подальше от себя, так сказать, во избежание. Она же убьёт его, своим показным равнодушием, неужели не понимает? Грустно усмехаешься и, подойдя к окну, смотришь на улицу. Снежинки все так же медленно кружатся в уже вечереющем небе, напоминая о скором приходе Рождества. Нет, тебе не следует лезть к несчастным влюбленным еще и со своими чувствами. Лучше просто похоронить их поглубже в своей душе, чтобы они даже голову боялись поднять… Пройдет время — боль утихнет, ты научишься жить с ней. Не сразу, нет. Но ничего — ты сильная, ты справишься. Чувства к соседу в доме напротив накроются ворохом прожитых дней, а его улыбка, что словно освещает собой весь дом лучиками счастья — уже не будет так тревожить твой сон по ночам. А пока тебе лучше забыть о нем. Просто забыть.