Пожалуйста, раскрась этот мир для меня

Жила на свете девушка: неглупая, красивая, но главное, очень юная. Так как это сказка, то назовем ее Элизабет. Окружающая действительность уже давно казалась девушке серой и унылой без Короля Гоблинов, единственного Властелина в сказочном Андеграунде. Она искала волшебного правителя повсюду. Заглядывала и в цирк, и в театр, страстно мечтая встретить Его там. Ходила по магазинам, модисткам, и парикмахерским, заказывая наряды с кружевами и завивая свои локоны в мудреные прически. Но волшебного лаза в сказочное королевство перед ней так никто и не открыл. Отчаянье Лиз не знало границ, когда она вдруг осознала, что ей не встретить в этом сером мирке Короля Гоблинов, ну ни как! Что Он, в смысле Король, безмерно велик и прекрасен для этой провинциальной клоаки, коей девушка считала существующую действительность. И он никогда не снизойдет до общения с простыми смертными. Она, пожалуй, одна из немногих, кто искренно полагал, что гоблины, подданные Джарета, являются остроумными собеседниками и расторопными помощниками. Одним великолепным хрустально-осенним утром, когда надежды в ее сердце не осталось уж совсем, даже самой крошечной, Лиз пила чай на кухне и вздыхала. Тонким пальцем девушка бессознательно обводила ободок фарфоровой чашки, тихо нашептывая: - Ну почему ты не приходишь, я же зову тебя? Неужели ты не слышишь? Тебе так трудно придти? Я не эта глупая Сара, я бы не отказала… Я бы нашла, чем тебя занять. Как развлечь... Я бы сделала тебя счастливым, клянусь!… Не успела она расплакаться от вселенской несправедливости и жалости к себе, которые охватили ее, как в форточку впорхнула небольшая белая сова, разгоняя сильными крыльями промерзлый утренний воздух. Облетев полусонную Лиз, птица взгромоздилась на стул с самой высокой спинкой и высокомерно вздернула клюв. Очень медленно сипуха осмотрелась вокруг и поежилась, внимательный птичий взгляд остановился на недоуменно моргавшей девушке. Через мгновенье сова преобразилась в ехидно ухмыляющегося мужчину с пышно торчащей во все стороны арийской шевелюрой. Он пришел очень просто: без молний и грозы, без спиритической доски, и кровавого обряда на кладбище. Король Гоблинов откликнулся на зов так… по-детски. Его в отчаянии позвали и он прилетел. - Мм, и чего мы ждем? - обратился он к Лиз тем самым, потрескивающим и искрящимся, как шампанское, голосом идеального мужчины, склоняясь к девушке через стол все ближе и ближе, пока кончик его носа не замер в миллиметре от ее лица. – Ты ведь только что обещала сделать меня счастливым. Вот и делай, я жду, - властно приказали тонкие безжалостные губы, после чего вновь сложились в коварную ухмылку, сулящую одновременно тысячу безумств и несколько вполне определенных наказаний, в том случае, конечно, если распоряжение их хозяина тот час же не кинуться исполнять. - Я вижу вокруг только серую действительность, а хотелось бы… хотелось чего-нибудь! - он задумался. – В общем, раскрась этот мир для меня, пожалуйста. Развлеки меня. Разноцветные глаза Джарета дьявольски поблескивали, подсвечивая хмурую утреннюю темень сапфирово-изумрудным блеском. Элегантно подоткнув края своего темно-красного плаща на стуле, мужчина привычно закинул ногу на подлокотник, и расслаблено замер. Уходить он не собирался, и уж точно не пожелает растворяться в воздухе подобно галлюцинации, если его чем-нибудь заклясть. Так что, как ни крути, а дело иметь с ним придется. Оторопевшая девушка, наконец, обрела дар речи: - Но как? Я не знаю… Не могу же я вот так с бухты-барахты… - она отставила чашку с давно остывшим чаем. - Придумай что-нибудь, ну же, - подбадривал мужчина, глядя ей в глаза, при этом его голос приобрел какой-то совершенно новый, пока незнакомый девушке, интимный тон. Элизабет заметалась по маленькой уютной кухоньке, где теперь сидел нежданный гость, как ужаленная. Девушке нужно было чем-то занять руки. Став у раковины, она принялась тереть несчастную чашку, искоса поглядывая на такого незнакомого ей теперь знакомца. Что она может ему предложить? Что дать? Чем порадовать? Может быть, ему предложить мороженое из морозилки? Или клюквы? Ой, нет. Глупость. Зачем ему это? В поле зрения, как назло, попали высокие сапоги мужчины – "Знаю! Свяжу-ка я ему носки! Теплые и… это тоже глупость. Но возможно он все-таки голоден. Сварить ему супа или омлет пожарить? Да что со мной такое? Это же Король Гоблинов, а не какой-нибудь хулиган из соседней подворотни! Для него нужно что-нибудь утонченное и королевское. Но мне на ум почему-то ничего не приходит, кроме "супа с манжетами". Черт-черт-черт!" - А Вы… - не договорив, девушка опять отвернулась, ругая себя за нерасторопность, ничего не придумывалось, абсолютно ничего. Джарет со скучным видом уставился в окно, после чего, зевнул пару раз, делано прикрываясь рукой, и снова взглянул на девушку. О Небеса! Она забыла про элементарную вежливость! Где ее хваленая учтивость?! Где воспитанность?! - Может, хотите чаю для начала? – пискнула Лиз, хватаясь за чайник, как за спасительную нить, когда встретила брошенный исподлобья угрюмый взгляд нечеловечески красивого существа. Однако уже было поздно. Разноцветные глаза Короля сузились и стали похожи на две холодные льдинки. - Как-то у тебя все обыденно получается. Значит, ты не будешь возражать, если я заберу то, за чем пришел. – Лиз попыталась было, отрицательно покачать головой, прояснить для себя, о чем он толкует. Но Джарет жестом не дал ей ничего сказать, продолжая: - У меня есть твоя клятва. Смотри, вот она. Он протянул руку в черной бархатной перчатке, и в ней засияла, как маленькое солнце, эфирная сфера. - Я заберу твои детские сны. Как видно, тебе они больше не понадобятся. Приговор был вынесен. Каждое слово, произнесенное мужчиной в предутренней тишине, рубило как плаха, отчетливо и со свистом. Он протянул Элизабет ее клятву, девушка взяла сферу в холодные вспотевшие ладошки. Когда же ее пальцы коснулись эфира, солнечный шар будто бы что-то всосал в себя, какую-то совсем незаметную частичку чего-то очень большого и важного. Джарет тут же ловко выудил сферу из девичьих рук, и спрятал в воздухе со словами: - А теперь я поверну его вот так, и мы исчезнем из твоей жизни навсегда, как ты того желала в мыслях… совсем недавно. Дверь за незнакомым визитером захлопнулась, юлой завертелся ключ в замочной скважине, а на лестничной клетке послышался волнующий стук уверенно шагающих в неизвестность каблуков. Но Элизабет было уже плевать на это, напевая себе под нос что-то неразборчивое, она вернулась к мытью чашки и к созерцанию осеннего пейзажа за окном, по какой-то причине больше не гнетущего романтическую девичью душу.