Заблудившаяся в снах

Позади раздались свист и улюлюканье, ружейные выстрелы. Я прильнула крепче к моей небольшой кобылке. Удила ее были все в пене, она из последних сил старалась увезти меня подальше от моих преследователей. Это было словно охота на лис — любимая забава английских аристократов. Но постойте, какая охота на лис, поправила я себя, я же, в конце концов, в Шотландии! Но времени размышлять не было, поскольку я была в этой игре жертвой, и мне нужно было выжить любой ценой. В безумной гонке мне удалось оторваться от преследователей, их голоса перекликались где-то рядом, но меня уже скрывала спасительная темнота леса, как вдруг… я услышала тонкий свист, и в следующий момент лошадь подо мной взвилась на дыбы, а затем рухнула как подкошенная. Не удержавшись в седле, я перелетела через ее голову к скале, густо поросшей вереском. Где-то впереди раздался ликующий крик. Слава богу, подумала я, в конном клубе меня научили падать! Однако произошедшее стало для меня неожиданностью. И я лежала, не смея оглянуться на где-то позади меня хрипевшую в агонии лошадку. В следующий момент чьи-то руки обхватили меня сзади. Я пыталась вырваться, закричать, укусить грубую ладонь, закрывшую мне рот, но все было бесполезно. Я уже начала задыхаться, когда почувствовала, как меня куда-то толкают. Вперед, в колючие заросли, оплетавшие крутой скалистый склон Корявые ветви колючего кустарника царапали кожу, цеплялись за платье. Я старалась мешать, сопротивляться, мои руки были относительно свободны, но мой противник был гораздо сильнее меня. Через несколько шагов я наконец обнаружила цель нашего путешествия: под нависшей скалой, скрытая колючими ветвями, скрывалась зияющая дыра. Пещера! Мой похититель толкал меня внутрь, в эту зияющую темноту. Сейчас меня убьют, и никто не узнает, что со мной стало, вдруг мелькнула мысль. Никто и никогда не догадается, где меня искать. Пещер на этой территории было видимо-невидимо, и нередко многие из них образовывали целые катакомбы. Без карты заблудиться там было делом достаточно простым. И вокруг были люди Черного Джеймса — Алистер, мой Алистер уже никогда не сможет придти мне на помощь, никогда я не смогу увидеть этих дымчато-синих, словно шотландское небо, глаз, никогда не услышу этого бархатистого говора! Слезы хлынули из моих глаз. — Не надо! Пожалуйста, отпустите меня! — шептала я, но меня так никто и не услышал. — Пожаалуйстааа! Неожиданно я почувствовала, как руки, сжимающие меня, ослабили хватку, а затем и вовсе исчезли. Вот она желанная свобода! Но в пещере было так темно, что я ощущала слепая, и лишь инстинктивно я почувствовала, что кроме меня здесь есть еще люди. — Тише, миледи, тише! — я узнала дребезжащий голос старого конюха Лиама. — Люди Стюартов повсюду. Если они нас обнаружат… не дай бог, миледи! До меня донесся детский плач и девичий нежный голос, негромко убаюкивающий малютку. Стало быть, это действительно была одна из огромных неизведанных пещер. Понемногу глаза мои привыкали к темноте, но свет, проникающий в пещеру сквозь вход, загораживала чья-то внушительная фигура. Несмотря на кромешную тьму, я чувствовала себя гораздо спокойней. — Лиам, где Зора? Где лаэрд Джон? Леди Хэлен? Где … лаэрд Алистер? Как вам удалось?.. — слова так и сыпались из меня как из рога изобилия. — Успокойтесь, миледи. Нас вовремя предупредили люди Мюррея, — произнес высокий парень скандинавской внешности. Я знала его — он был одним из приближенных людей в окружении Алистер: то ли Свен, то ли Стивен. — Мы ушли вовремя. — Но где он? — неведение пугало меня больше всего. Ответа не последовало. Но моей руки вновь коснулась чья-то ладонь. Я протестующе вскрикнула — это была та самая ладонь, что втолкнула меня в пещеру. И хотя теперь я знала, что это дружеские руки, мое сердце продолжало биться, словно птица. — Все хорошо, Кейтлин, не шуми, — прошептал такой желанный голос позади меня. — Я с тобой. — Алистер! — я повернулась к нему, но в темноте ничего не могла рассмотреть кроме темного пятна. — Как ты смел? Почему ты не сказал, что это ты? — моя рука инстинктивно двинулась в правильном направлении. В тишине пощечина прозвучала особенно громко. — Я же волновалась, я так… — слезы ручьями лились с глаз, голос дрожал, готовый сорваться в крик. Он не дал мне договорить — его губы вдруг прильнули к моим губам. я замолотила кулаками по его широкой груди, но он только крепче прижимал меня к себе, пока я совсем не утратила способности к сопротивлению. Ощущение чего-то необычного наполнило мое тело. Конечно, я и раньше позволяла себе целоваться с мальчиками, но Алистер был первым, кто вызывал у меня такое ощущение. Я чувствовала, как язык его проникает в мой рот, лаская и исследуя, все настойчивей и настойчивей. Спорить мне уже не хотелось, я чувствовала, как теплая волна окутывает мое тело. — Алистер ! — вырвалось у меня его имя. Руки его развязывали шнуровку ариседа, проникая все дальше и дальше. Я чувствовала, как он дрожит, и как это вызывает ответную дрожь во всем теле. Повинуясь неведомому инстинкту, я притянула его ближе. Он был резок, нетерпелив, он неистовствовал, но мне было все равно — сейчас мне не хотелось ничего иного. Я желала Алистера таким, каким он был — резким, безжалостным, но моим. И я решительно коснулась его губ своими. Его губы пахли вересковыми пастилками. Наши языки встретились, и я засмеялась — теперь мы дурачились словно дети, нашедшие новую забаву. А руки его продолжали ласкать мою обнаженную грудь, посылая по всему телу электрические заряды… —Алистер ! — я вдруг вспомнила, что мы не одни. Да и сам он, по-видимому, сообразил, что сейчас не время и не место, отстранившись от меня. — Прости, Кейтлин, — он тяжело выдохнул, все еще дрожа от возбуждения. — Наша первая ночь должна быть не такой. Я должен тебя любить на нашей постели в нашем замке, — голос его дрогнул, — а не здесь, в этой пещере. — Но наш замок… — он говорил о невозможных вещах; Грегор был разрушен и сожжен. — Я знаю, мое сердечко, — он прижимал меня к себе, поглаживая по волосам. — Но не здесь, не сейчас. — Ах, Алистер! — выдохнула я. Наступит ли когда-нибудь момент, когда мы сможем любить руг друга, не оглядываясь на обстоятельства? Понемногу мои глаза стали привыкать к тусклому освещению пещеры. Здесь было немало народа, многих людей из которых я знала. Я была поражена: переходя от одной группы людей к другой вместе с Алистером, от которого я не отходила ни на шаг, я чувствовала искреннюю радость в их голосах — они выражали радость, что я выжила, схлестнувшись с Кэмпбеллами. Много людей — крестьян, укрывшихся в фамильном имении своего лаэрда — выжило, но немало было и погибших. Не было семьи, чтобы не было потерь. Это война, напомнила я себе. Усталость, нервное напряжение, и тепло — теперь меня поверх разорванного платья окутывал роскошный плед МакГрегоров, — вконец утомили меня, и в какой-то момент глаза мои закрылись сами собой, едва только я присела на грязную циновку. Я уже не слышала, как кудахтала вокруг меня Зора, как поднял меня на руки Алистер, унося в укромное место. Я помню лишь ощущение защищенности от его сильных рук, обнимающих меня. И запах пропитанной дымом рубахи. И тепло его тела. Проснулась я, когда почувствовала на себе взгляд — долгий внимательный. В пещере было тихо и тепло — в двух шагах от меня был разожжен огонь. Алистер сидел рядом, задумчиво созерцая пламя костра, что едва слышно потрескивало сучьями. — Алистер? — он обернулся ко мне; его глаза казались темными в отблесках пламени. — А где все? — Люди нашли приют на земле Мюррея, — отозвался он, каким-то глухим и безнадежным голосом. — Остались только мы. И нам пора, мое сердечко. — Уже? — сердце мое тревожно сжалось. Я посмотрела на него. Но Алистер отводил взгляд, тщательно избегая моего взгляда. Это было впервые и казалось странным. Но я знала, что спорить с ним было бесполезно. — Да. Нам пора. — он по-прежнему не смотрел на меня. — Вот, переоденься. — Что это? — Я с сомнением смотрела на платье в его руках. — Племяннице графа Мюррея положено выглядеть подобающе для леди, — хмуро отозвался Алистер; по его лицу можно было понять, что идея выдать меня за родственницу главы известного, приближенного к королевской семье клана, не слишком воодушевляла его. — Я сама не справлюсь, — я разглядывала шнуровку на корсете платья бледно-зеленого цвета. — мне нужна будет твоя помощь. — Ооо! Лаэрд МакГрегоров — камеристкой у юной графини Мюррей? — он расхохотался, но смех получился совсем невеселый. — Перестань, Алистер! — я чувствовала злость из-за неуместности шуток в столь неподходящий момент. — Если ты хочешь, чтобы я осталась с тобой, скажи об этом прямо. Он взглянул в мои глаза и его глаза полыхнули вызовом. — Это не имеет значения. Сейчас важнее всего — твоя безопасность. — Тогда я останусь, — как можно тверже произнесла я, но я знала, что эта битва проиграна. — Я хочу, чтобы ты ехала к Мюрреям, Кейтлин, — в голосе его звучала сталь. — Это не просьба. Это приказ. В горле словно застрял ком. Выхватив из его рук платье, я бросилась вглубь пещеры, ожесточенно срывая с себя лохмотья ариседа. Нырнув в шелковую нежность платья, я подумала о корсаже — здесь не было Зоры, чтобы затянуть его. И тут же ощутила за спиной тепло рук. — Позволь помочь тебе, Кейтлин. Выбора у меня не было, впрочем, он и не посягал на нечто иное, кроме как затянуть шнуровку на моем платье. Его пальцы едва касались моей кожи, но и это, мимолетное прикосновение, заставляло сердце биться сильнее. Но вот его пальцы опустились на мои плечи. — Это ненадолго, Кейтлин, — произнес он. — Потерпи немножко. Мы скоро будем вместе. «Не будем!» — кричало все во мне. Я точно знала, не будем. И, резко отстранившись, я направилась к выходу. Но он не шел за мной. Я остановилась и обернулась в последнем желании увидеть его лицо. — Ты не поедешь к Мюрреям? — спросила я, но ответ уже был очевиден. Он собирался продолжать свою войну против Кэмпбеллов. Он согласно покачал головой. — Я должен закончить, то, что начал. Иди. Тебя ждет коляска. В ней мои люди. Они отвезут тебя к лаэрду Артайру. — Но … как я буду одна, в чужом замке? — я чувствовала, как все в груди холодеет. Без него? Мне придется прожить свою жизнь здесь, в 17 веке… Без него, без сестры, без моего любимого Гленстрэ … как? И слезы, уже ничем не прикрытые, лились из глаз. Он обнял меня. — Ты не будешь одна, — прошептал он; его дыхание обжигало шею. — Там Зора, леди Хэлен, они будут с тобой. И я скоро приеду к тебе. Мне нужно позаботиться о клане. Иди. Вот он — извечный выбор — клан или личное счастье, в который раз стоял перед Алистером. И в который раз он вновь и вновь выбирал клан. Я вышла из пещеры. Воздух, начавший свежеть, все еще был пропитан дымом от обугленного замка. Невдалеке негромко ржали лошади. Коляска для меня, сказал Алистер. Я обернулась. Грязный, оборванный, он все еще стоял у входа в пещеру, освещенный клонившимся к закату солнцем. — Счастливо добраться, Кейлин! — крикнул он. Я упрямо поджала губы, полагая, что он бросится ко мне, чтобы обнять. Но секунда проходила за секундой, а ничего не происходило. Когда я наконец решила обернуться, Алистера уже там не было. Он просто исчез, растворившись в густом лесу. Я уверенно направилась к ожидающей меня повозке. Это было что-то, напоминающее английский летний экипаж. Сзади был привязан знакомый сундук. Я ахнула — это был сундук с вещами из моей комнаты. — Миледи, вы готовы ехать? — кучер, веселый веснушчатый парень, улыбнулся мне улыбкой во весь рот. — Трогай, — ответила я. Лошади неспешно зацокали копытами, увозя меня в новую, неизвестную жизнь…