Омут карих глаз

Я никогда не любил карие глаза, никогда мне не нравились блондинки и вообще, я думал, что моя избранница будет голубоглазой, стройной с короткими белоснежными волосами, как Лиссана. Я не особо сильно над этим задумывался, просто постоянно искал в толпе девушку хотя бы чем-то похожую на Лис. После её смерти все стало тусклым и однообразным. Я не мог отличить серый от черного. Хеппи подрос с того времени и теперь мы могли ходить сами на задания. Без моей мертвой подруги это было ужасно, но через некоторый промежуток времени я окончательно смирился. Впервые встретив Люси, я не особо удивился, когда её пришлось спасать из корабля с этими глупыми псевдо-магами. Она представляла собой не особо умную, легкомысленную девушку. Однако, уже скоро Хартфилия стала слишком близким для меня человеком. Она заполнила собой пустующую дыру в моей душе, заполнила жизнь красками, привела меня в мое изначальное состояние. Я ни на миг не забывал Лис, но тогда во мне поселилось желание оберегать эту Заклинательницу не только от боев, а также и от разочарований. Я не хотел её терять. После всей истории с её отцом и Фантом Лорд, Люси смотрела на меня иными глазами и я это замечал. В карих глазах я видел симпатию и страх от того, что кто-то мог погибнуть. Хартфилия хотела уйти из гильдии и была удивленна, что её никто не выгоняет. Первые слезы я увидел, когда словил её. Люси плакала от горя и радости одновременно. Её зов я почувствовал давно и только потом понял, что во мне был страх: не поймаю; она разобьется. В тот день я подумал, что ненавижу карие глаза. Я изредка наблюдал, как её глаза становятся карамельными во время смеха и радости, как радужку наполняет цвет горького шоколада по утрам, как они становятся безумно печальными карими во время грусти, как в них переливается черный чай, когда она пишет свои романы. Кстати, насчет романов. Я читал парочку книг Лиссаны и честно не понимал, как можно влюбиться в человека всего лишь из-за глаз. Лис только смеялась из-за этого и часто говорила, что скоро и сам пойму. В такие моменты я смотрел в её синие глаза и хотел поцеловать её мягкие губы. Люси вызвала во мне непонятную буру чувств: она оказалась не такой глупой, с ней было весело, а самое главное - Люси была верной до глубины души. Хартфилия верила во все, во что можно было бы верить, она часто мечтала и в такие моменты, глаза отливали обычным молочным шоколадом. Я ненавидел шоколад. Хартфилия ужасно вкусно готовила, но так же ужасно кричала. Однако, в какой-то период времени нахождения с ней, я понял, что эти крики были самым приятным пробуждением в моей жизни. Люси хорошо общалась с ребятами из гильдии. Хеппи часто подговаривал меня оставаться у неё на ночевку и я соглашался. Не только потому что, её кровать была самым мягким из того, на чем я спал, а из-за того, что рядом с ней не хотелось подорваться и отправляться в дальние страны и спасать всех и вся. Рядом с ней было спокойно, тепло и уютно. Я рассмотрел свое отношение к карим глазам. После Эдоласа вернулась Лиссана и я был счастлив. Настолько, что моего счастья хватило бы и на грустную Люсю. Она редко стала говорить, часто оставалась дома, перестала ходить на задания, а главное - общаться с нами (Хеппи и мной). Сначала, я не обращал на это внимания. Лис была рядом и теперь мы могли осуществить нашу детскую мечту - быть вместе навсегда и надолго. Никто против и не был. Но уже не такие синие глаза Лиссаны стали чужими. Теперь не хотелось её целовать, хотелось общаться, смеяться и чтобы Люси была рядом. Вскоре Хартфилия вернулась к привычному образу жизни.Люси стала ходить с нами на задания, смеялась и говорила. Её карие глаза стали ещё более близкими. Я настолько привык к миру вместе с ней, что когда она немного отдалилась, мир начинал тускнеть. Люси была моим наркотиком. Тогда, я впервые задумался о любви. Мне казалось, что Люси всегда будет рядом, а это и есть тот самый хеппи-энд во всех романах, которые она пишет. Но Хартфилия доказала обратное. Вскоре, она ушла из гильдии, команды. Ушла из моей жизни. Я не слышал её звонкого смеха, ворчания по ночам,сопения под утро, не чувствовал теплого дыхания в грудь, рук на плечах и её уютного запаха, не видел тонкую фигуру рядом, недовольную моську и карих глаз. Родных карих глаз. Они были мне так противны, а когда я наконец полюбил их, они исчезли. Просто ушли куда-то и искать было бесполезно. После двух лет поисков я это понял и вернулся в её квартиру. Мне казалось, что вот сейчас я зайду на кухню, а она там сидит и есть свой горький салат, уставившись в окно. Но карих глаз не было, теплых губ на шее тоже, прохладных рук нет. Люси не было рядом. Когда в гильдию пришла повестка о её смерти, я не испугался того, что придется скинуться на похороны или, что все увидят мои слезы. Я испугался, что больше не увижу карих глаз, не увижу Люси. Тогда я впервые понял: я не ненавидел карие глаза,но и не любил их. Я боялся в них утонуть. Полностью исчезнуть в теплом шоколаде, а потом почувствовать горечь на языке и в сердце. Я боялся влюбиться в Люси, но все равно влюбился, но понял это слишком поздно. Я не умел ценить того, что было рядом и поплатился самым дорогим. Я возненавидел омут карих глаз. Я возненавидел Люси Хартфилию.