***
– Сейчас же выметайся из моего дома! – И тебе с добрым утром, – Холмс старший аккуратно поставил чашку с чаем на блюдце, не делая абсолютно никаких попыток сдвинуться с места. – Ты вторгаешься в чужое личное пространство, – все так же холодно гнул свою линию Шерлок. – Я заметил, – согласно кивнул Майкрофт, брезгливо окидывая взглядом съемную квартиру Шерлока, которая больше походила на лабораторию, окна квартиры выходили на какой-то обшарпанный двор на краю вселенной. – А тебе не помешало бы одеться. – Не испытываю такой надобности, я у себя дома, – пожал плечами младший, который стоял в дверном проеме в чем мать родила, – а тебе стоит уйти, немедленно. – Не испытываю такой надобности, – передразнил Майкрофт, – я тут по очень важному делу: видишь ли, мой брат вчера чуть не покончил жизнь самоубийством, утопившись в ванне, в которой и сесть-то с трудом можно! – Ну, ты бы там точно поместился, с твоим-то ростом, – одна бровь Шерлока иронично и почти незаметно взметнулась вверх. – Когда ты начнешь хотя бы соблюдать дозировку? – лицо старшего Холмса побледнело, он угрожающе плотно сжал зубы. – Ох, Майкрофт, лучше выпей что-нибудь обезболивающее и покури, – тяжело вздохнул Шерлок, натягивая старый, поношенный халат. – Я не курю, – зло выплюнул Майкрофт. – Твоя сухость во рту и правый оттопыренный карман пиджака говорят об обратном, – младший резко натянуто улыбнулся и победно прошагал в кухню, попутно вытащив пачку сигарет из пиджака, висящего у двери. – С такими нервами нельзя метить на государственные должности, – Шерлок притворно зацокал языком, прикуривая. – Я не мечу на государственную должность, – Майкрофт снял пиджак с крючка и перебросил через руку. – Твои сигареты говорят об обратном, – Шерлок снова улыбнулся. – Если хочешь что-то узнать обо мне, поговори со мной, а не с моими вещами, – Майкрофт скривился, как от зубной боли. – Твои вещи не врут, в отличие от тебя, – голос Шерлока стал почти злым, он кинул пачку брату, Майкрофт поймал ее на лету. Что делают люди, испытывая тоску? Переживая боль? Рыдают, закатывают истерики, напиваются, покупают новые вещи, выбрасывают старые, мирятся, заводят любовников, заводят любовниц, смотрят фильмы, увлекаются книгами или собиранием марок, обвиняют, протестуют, злятся на жизнь, на судьбу, на других людей, пытаются найти выход, находят его или не находят, смиряются, рефлексируют, что? Что делают люди, когда душа не на месте? Когда что-то идет не так? Изобретают наркотики на своей кухне, а потом пробуют их на себе в своей ванне, потом их тащат в их кухню, промывают им желудок и кладут спать в их спальни? Разве так поступают нормальные люди? – Куда катится этот мир, – прошипел сквозь зубы Майкрофт. «Мир в порядке, это с людьми что-то не так», – ответил бесстрастный голос Шерлока в его голове. Майкрофт устало закрыл глаза.***
– Ты строишь карьеру, трудишься, у тебя есть цель, а я? Кто я? – взгляд Шерлока расфокусирован, пульс учащенный, прошло две недели и вот, он опять обдолбан и опять висит на его руках. – Ты мой брат, – тепло улыбается Майкрофт, – список составил? – На столе, – шепчет Шерлок и отключается. Следующая стадия – бред. – Я ненавижу это, ненавижу это все, – бормочет Шерлок в подушку. – Что ненавидишь? – устало отзывается Майк, скорее по привычке. Рукава его рубашки закатаны, жилетка расстегнута, и вообще весь вид какой-то растрепанный и побитый. – Жизнь, – выдыхает Шерлок, – в которой мне не нашлось места. Майкрофт ничего не отвечает, потому что знает, что он прав. Еще через неделю Шерлок заявился к нему на работу. В домашних штанах, растянутой футболке и старой толстовке, с трехдневной щетиной, кудрями, торчащими во все стороны, и глазами, горящими, как у дьявола. – К мистеру Холмсу нельзя, у него встреча! – секретарша, женщина средних лет в темно-синем костюме и с ярко-алой помадой на полных губах, уверенно перегородила ему дорогу. Шерлок нагнулся почти вплотную к женщине и, заглянув ей в глаза, протараторил: – Мисс, я опасный человек, остро нуждающийся в дозе, а, судя по вашему походу к кардиологу на прошлой неделе, сердце у вас слабое, к тому же, дома вас ждет собака по кличке Лаки, да и платят вам здесь не так много, чтобы вы рисковали жизнью на рабочем месте – потому, прошу вас, – Шерлок чуть сжал ее предплечья, – отойдите. Дверь в кабинет Шерлок открыл с ноги, вполне недвусмысленно намекая, что деловая встреча Майкрофта окончена. – Где они? – Шерлок с порога начал рыться в книжных полках, расставленных по периметру кабинета, роняя на ковер книги, папки и все, что попадалось у него на пути, будто не замечая Майкрофта и еще одного мужчину, смотрящих на него ошарашенным взглядом. – Мистер Секвуд, полагаю, нашу встречу придется прервать, извините моего брата, он не в себе. Спасибо за все старания, что вы приложили к нашему общему делу, я этого не забуду, но сейчас… – Где они, Майкрофт?! – Шерлок перешел на выдвижные шкафы, выдергивая их один за другим и высыпая содержимое на пол. – Что вы себе позволяете, мистер Холмс! – Секвуд оскорбленно смотрел на спину Шерлока своими круглыми рыбьими глазами, на его широком мясистом лбу проступила испарина от негодования. – Да! Что вы себе позволяете, мистер Холмс? – Шерлок резко развернулся на каблуках, встретившись с холодным взглядом брата. – Врываетесь в мой дом, воруете мои вещи, что дальше? Однажды я проснусь рабом контрабандистов стран третьего мира?! – Прекрати истерику, Шерлок, – шикнул на него брат, когда за Секвудом закрылась дверь, и они остались одни. – Я всего лишь принял меры предосторожности, – Майкрофт устало сел в кожаное кресло напротив камина. – И ты всерьез думал, что я принесу твои реактивы и наркотики сюда, в свой кабинет? – Майкрофт многозначительно обвел взглядом перевернутые шкафы и полки, листы документов, живописно устилающие пол кабинета, скрывая под собой персидский ковер. – О нет, это всего лишь меры предосторожности, – Шерлок изобразил страх, – вдруг где-то заложена бомба! – Для убедительности и наглядности своих действий Шерлок перевернул вверх дном еще два шкафчика и заглянул под кресло. – Ты же теперь персона номер один, уверен, на тебя каждый день строчат завистливые доносы и строят планы покушений – привыкай быть знаменитым, брат мой, – младший состроил выражение искреннего сочувствия. – Я не мог допустить, чтобы накануне повышения на меня могли что-то нарыть, тем более – нарколабораторию младшего брата! – Майкрофт перешел на повышенный тон. – Как можно кого-то допустить до управления страной, когда этот "кто-то" не может разобраться с собственным братом?! Повисла тишина, Шерлок оторвал задумчивый взгляд от книжных полок напротив и развернулся к брату лицом: – Вот именно, – Шерлок склонил голову набок, – как? Майкрофт молча сжал и разжал кулаки, потом поднялся на ноги, спокойно поправил галстук, отвернувшись к зеркалу. – Пошел вон, – тихо, не узнавая своего голоса, сказал он. Шерлок посмотрел на его отражение в зеркале, потом на неестественно прямую спину – и двинулся к выходу. Уже у самой двери он обернулся. – Тебе действительно все это нравится? – голос Шерлока был слегка хриплым, под глазами залегли густые тени, руки дрожали. – Свой кабинет с окнами на Букингемский дворец, верность нации, долг народу, государственные тайны и прочее. Майкрофт молчал. – Это – предел твоих мечтаний?! – зло выкрикнул Шерлок, в тишине это прозвучало, как выстрел. – Всю жизнь думать, кто и что о тебе скажет, да ты же теперь у них на крючке! Марионетка для идиотов, для всех этих тупых баранов! Ты об этом мечтал? – Шерлок взял вазу с цветами и с размаху запустил в стену, та разбилась с жалобным звоном, Майкрофт лишь коротко прикрыл глаза. – Ты такой же, как все, как все эти тупые педанты! – Шерлок запустил в ту же стену пепельницу, а следом – графин с водой. – Ты думаешь, что ты их перехитришь? Думаешь, такой умный? – в стену полетела еще пара стаканов. – Ты играешь по их правилам! Шерлок остановился, закрыл лицо руками и расплакался. Брат стал его последним разочарованием. Если раньше его посещала мысль, что они не такие, как все, что они оба не созданы для этой жизни, то теперь, видя этот ухоженный кабинет, брата в дорогом костюме-тройке и – прости, Господи, – секретаршу! Это было предательством, невыносимым предательством. Майкрофт подошел к нему и обнял за плечи. – Да, мы не такие, – тихо сказал он, гладя брата по спутанным кудрям, – но мы здесь, и нам придется смириться с этим, – он чуть крепче сжал его плечи. Шерлок вытер глаза рукавом растянутой толстовки и посмотрел на брата глазами обиженного ребенка. – И даже не думай, что мы с тобой чем-то отличаемся, – с этими словами Майкрофт двумя руками поднял массивную лампу на ножке из черного мрамора и со всей силы кинул все в ту же многострадальную стену. Раздался оглушительный грохот. Шерлок запрокинул голову и захохотал. – Всегда мечтал это сделать, – выдохнул Майкрофт, глядя на обломки лампы, лежащие на полу. Он знал, что для Шерлока навсегда останется предателем идеи их особенности, отличности от этой толпы глупых ягнят, общества, которое Шерлок так люто ненавидел, и в котором так остро нуждался, но сейчас у него появился шанс все исправить, а больше ему и не нужно.