Жестокая сказка

А там бесконечно холодно. Стальными ладонями обнимает ветер, пробирая неизведанным, страшным до безумия. Вглубь. Туда - в душу. Пытаешься понять, что не так сделала, только тщетно все до боли в горле. И в ветхих книжонках не найдешь ответа на вопрос. Как в жестокой сказке, где вместо покрасневших щек и расплывающихся под цветом неба объятий, есть лишь твой личный кровавый легион – одиночество и отчаяние. А по щекам уже давно не прыгают крохотные солнечные зайчики, лишь невесомой пеленой усталости ложится лунный свет на бледную кожу. А я, наверное, не смог бы просто так сказать тебе «люблю». Ведь сложно же, колко, совсем не привычно, и я много раз репетировал, говоря это самому себе, только вот нарастающе-противно признаваться в нелепых чувствах своей же подлой натуре, и это уже издевательство, потому что ценю тебя больше, чем себя. Казалось бы, записки черствого романтика, но я пытаюсь, Леви. Во мне раскрываются те эмоции: новые, необычные. Просто так невыносимо больно видеть, как ты с каждым днем смотришь на меня с легкой жалобно-теплой надеждой в глазах. Так, что кажется, будто железяки по всему телу впиваются глубже и глубже, выжигая на стальной нерешительности самовлюбленного, как кажется, убийцы драконов твое имя. И так холодно тебе, я знаю. Но время еще есть. Правда в обрамлении жалких минут я совершенно не чувствую, не узнаю себя. А происходишь со мной ты, неловко касаясь нечаянно при встрече, или же нелепо и смущенно здороваясь на пороге привычной гильдии каждое утро. Не дам замерзнуть, обещаю же. Лишь касайся, лишь несмело вырывай из легких робкие вздохи моего имени, и я буду греть. Пока не развею стереотипы жестокой сказки и не превращу ее в сине-оранжевый – яркий шаблон твоих любимых книг со счастливым концом, и решусь сказать то самое, режущее слух гулкими вибрациями низкого голоса, слово.