Безумная дорога к великому счастью

Это безумие. Зачем я это делаю? Зачем в очередной раз я рушу свою идеальную жизнь? Жених, прекрасная работа, отличные отношения с родителями, верные друзья, которые прошли со мной через всё дерьмо, которое я вытерпела. Нет. Которое мы вытерпели. Стас Шутов испортил и сломал мою жизнь из-за глупого детского поступка. Я трогаю обе руки. На них ровные круглые шрамы от сигареты, которую Стас решил потушить об меня. Я делала пластическую операцию, потому что он сделал моё лицо по-настоящему уродливым. Я была пустышкой. Совершенно неживой. Его отправили в школу-интернат. Мне сказали, что он очень изменился. Сколько раз я уже пыталась подойти к его сестре Яне и спросить его адрес — не вспомню. Но всё заканчивалось тем, что я разворачивалась и бежала обратно домой. Трусиха. Нет. Не трусиха. Скорее всего, во мне ещё есть инстинкт самосохранения. Усмехаюсь над собственными мыслями, глупейшие отмазки. Но сейчас… Я иду с полным намерением получить адрес Стаса. Я могла бы спросить, где он живёт со своим другом Егором у самого Егора, но решила, что лучше спрошу у шестнадцатилетней Яны. Я позвонила в дверь, не чувствуя угрызения совести перед Максом (моим женихом). Я устала от идеальности. Настолько идеальный мир, что я прекрасно чувствую, что мне в нём не место. Я стала настоящей актрисой. Никому не показываю своих чувств. Вру. Я их показываю только своим лучшим друзьям. Они знают меня вдоль и поперёк. Дверь открывает Яна. Как же она похожа на своего старшего брата. Ей тоже было не сладко в детстве, потому что она застала момент, когда Стас был неадекватным и играл с ней в психушку, что может навести ужас на любого здравомыслящего человека. Но, как ни странно, Стас показывал сестре всё самое светлое, что было связанно со мной. Не считая тех самых моментов, когда ему нужно было лечь на лечение в психиатрическое отделение. -Томка, как давно я тебя не видела! — восторженно вскрикнула Яна, бросившись меня обнимать. Я рассмеялась и обняла её в ответ. Когда она была совсем крошкой, то мы со Стасом сыграли свадьбу, и Яна стала нашей дочкой. Мы катали коляску по парку с важными лицами, говоря прохожим, что это наш ребёнок. Она для меня как родная. -Заходи! Будешь мне всё-всё рассказывать. В их доме после отъезда Стаса всё кардинально изменилось. Когда-то в холле весели жёлтые обои в цветочек. Сейчас же здесь стены покрашены в белый и серый цвет. Выглядит всё очень современно. Когда-то он был для меня таким же родным, как и соседний, моей бабушки и дедушки. Но с данным ремонтом этот дом стал для меня чужим, чему я очень рада. Когда произошел тот самый ужасный случай, после которого Стаса отправили в интернат, я была в доме, который считался домом врага. Сейчас же это просто соседский дом, в котором живёт дружелюбная семья. -Ты даже не представляешь! Только что звонил Стас, сказал, что он заключил миллионный договор с какой-то компанией. Их бизнес летит вверх. Я немного притормозила. Моя решимость резко начала снижать обороты. Если он сейчас богат, значит, вокруг него крутятся блондинки, с ногами до ушей? -А ты как живёшь? Она заметила, что напоминание о Стасе вызвали у меня, так сказать, некоторые неудобства. Я ей начала рассказывать, как училась в Санкт- Петербурге, что сейчас много работаю, появился жених, вечные проблемы в семье, путешествия с друзьями и прочее. Она всё впитывала в себя, как губка. -Представь себе, мой брат тоже переехал в Питер, теперь обустраивается там. Говорит, что очень красивый там город, зовёт к себе, но из-за предстоящих экзаменов и выпускного не могу себе этого позволить. -Как он? — осторожно спрашиваю я. -О, он так изменился… Стал не только для близких добрым и весёлым, но и для других тоже. Он после интерната… В общем он просто изменился. Я ей улыбнулась. Мы ещё некоторое время поговорили, после чего она вскочила, и начала что-то искать. -Слушай, ты же всё равно живёшь со Стасом в одном городе, так? Не могла бы ты заехать к нему, и передать кое-что? Я замерла, но потом кивнула. Всё-таки я за этим сюда и пришла. Посидев в гостях ещё некоторое время, я всё же собралась и пошла в соседний дом. Раньше он был чем-то вроде крепости. Когда я оказывалась на его участке, то я чувствовала себя в безопасности. Сейчас же этот дом ассоциируется с моим светлым детством и последними двумя годами учёбы в школе. Бабушка опять наготовила кучу пирожков, дедушка опять закричал с дивана, что хочет есть, на что бабушка предложила ему заткнуться и не мешать ей. Я усмехнулась. Ничего не изменилось, они всё такие же бабушка и дедушка. За это я и люблю у них проводить время. -Ба, надо уже выезжать, а то я так никогда до дома не доберусь. Бабушка засуетилась, наложила с собой пирожков, дала мне гостиницы для Макса. Я вышла из дома, быстро села в машину и выехала с парковки. Я хочу до заката оказаться в городе. *** -Доброе утро, солнышко, — пропел над моим ухом жених. Пахло какао и поджаренным хлебом. -Доброе, — прохрипела я. Как обычно бывает у меня по утрам, после липкого, страшного сна. Эти сны у меня регулярны, Макс ничего не знает о них, просто думает, что я неспокойно сплю. -Сегодня мне срочно нужно улететь на гастроли в Италию. Я правда очень извиняюсь перед тобой, малышка, но этот концерт будет для каких-то влиятельных дядечек, а нам нужна денежка на свадьбу. Да, он думает о свадьбе больше, чем я. Я вообще благополучно её забросила и даже умудрилась о ней забыть. -Ничего страшного, я всё-равно сегодня буду занята. После работы надо заехать по делам. Возвращайся домой быстрее. Он поцеловал меня, и вскоре уехал. Тогда я вздохнула полной грудью. Смотрю на будильник и понимаю, что, на самом деле, мне уже пора поднять свою задницу с постели и идти на работу. *** Я стояла напротив особняка, в котором должен жить Стас. Почему страх настолько силён, что я боюсь подойти к звонку ближе, чем на двадцать шагов? В итоге, сильно на себя разозлившись, я решаю, что это бессмысленно идти к нему. Разворачиваюсь и делаю шаг. -Тома? — слышу такой родной голос, который вызывает просто бурю эмоций. Резко поворачиваюсь и перестаю дышать. Как он повзрослел. Сердце начинает биться сильнее. Но на этот раз не из-за страха. Я просто счастлива наконец-то увидеть его. -Привет, Стас, — тихо говорю я, но он слышит, что я говорю. Слышит он только одним ухом, потому что одни ублюдки избили его и засунули в его ухо горящую палку. Я вздрогнула, потому что помню, что именно я виновата в том, что он стал психопатом. Я до сих пор виню ту маленькую девочку, которая не позвала на помощь взрослых. Возможно, с ним сейчас было бы всё хорошо, и он не был тем чудовищем, в которое превратил и меня. Мы схожи. Идентичный и единый сосуд. Он сокращает между нами расстояние в несколько шагов и стоит нос к носу со мной, но не прикасается. Подул ветерок, и он жадно и глубоко вдохнул воздух. -Гномик. У меня навернулись слёзы на глаза. Он называл меня так, когда я вернулась после долгого отсутствия из Москвы. Это прозвище было для меня, как блаженство, но при этом ассоциации с ним не самые превосходные. -Шшш, не плачь, — на этот раз он прижал меня к себе и начал успокаивающе гладить по голове. Это не Оно, которое я хотела убить в яме. Это Стас. Тот самый Стас, о котором я могла только мечтать. Нет никакого притворства, потому что ему это больше не нужно. Он больше ни с кем не спорил на счёт меня, это я знаю наверняка. -Стас, — шепчу я, он прижимает меня к себе ещё сильнее. Чувствую себя, как дома. Мой дом. -Почему ты здесь, Тома? Почему ты не с мужем? «Мужем?» — удивляется всё моё подсознание. -С чего ты взял, что я замужем? — хмурюсь я. Он нахмурил брови, но потом сказал: -Я думал, что ты уже вышла за него замуж. «Если бы не любила тебя, то обязательно бы уже вышла за него 2-3 года назад» — подумала я про себя. -Учёба, работа… Мы сейчас немного заняты тем, чтобы было на что жить, нежели о свадьбе, — пытаюсь придать словам лёгкость. Но только мне самой ясно, что это враньё, потому что о свадьбе заботятся все, кроме меня самой. Для меня главным фактором является то, чтобы меня не трогали. И это единственное. -Пойдём в дом, здесь холодно, — сказал Стас. Меня немного сбивает с толку его приглашение. Так необычно слышать и видеть его таким… человечным что ли? Я киваю и иду за ним. Его коттедж оказывается настоящим особняком. Три роскошных этажа, богатый двор с прудиком и каменной тропинкой до самой двери. Эта картина опьяняет меня. Мы безумно любили смотреть на закат и рассвет. Я просто уверена, что здесь делать это получается просто замечательно. Сам дом белый, с высокими колоннами, как не странно, фасад дома в стиле классики. Он видит моё лицо и, ухмыльнувшись, кладёт свою руку мне на талию и подталкивает вперёд. -Думаю, любоваться ты можешь целые десятилетия, так что лучше давай пройдём в дом. Мы заходим внутрь. Тут всё совершенно по-другому. Всё такое современное, как и в доме его родителей, сплошной минимализм, превосходство серых, белых и черных тонов. Что ему совершенно не подходит. Стеклянная лестница так и манит наверх. Он подталкивает меня в другую сторону и мы оказываемся в гостиной. В гостиной уютно и тепло. Посередине комнаты стоит большой камин, в котором весело играют огоньки. Как символично. Опять в голове тот день, когда всё изменилось. Сама гостиная богата красными цветами. Ковры, мебель, всё в красном, чёрном и бордовом. Такая контрастность, по сравнению со всем домом, очень свойственна Стасу. Это может показаться немного неуютно, но ничего подобного. Всё обыграно так, как не сможет обыграть даже один из величайших дизайнеров мира. Только сейчас я замечаю, что между нами происходит неловкое молчание. Нервно убираю прядь волос за ухо. Он замечает этот жест и его голубые глаза меняют оттенок на более синий. -Ну, что, гномик, нам есть о чём поговорить, не так ли? — улыбается он мне. И он прав. Очень даже есть. *** Мы садимся на диван, и я смотрю на огонь. Так много мыслей, но все они неуловимы. -Мм, немного неловко, да? — спрашивает Стас. Я тихонько смеюсь, он смеётся в ответ. -Почему ты не давал о себе знать после…возвращения? — спрашиваю я. И тут же ругаю за это. Он вздыхает и произносит тихо: -Я был на выпускном. Я видел тебя и… того парня. Я видел, как ты была счастлива. -Ты ничего не знаешь, — с жаром тут же ответила я. -То есть ты хочешь сказать, что ты несчастна? — спрашивает он. Я качаю головой. -Я не об этом. Как ты можешь быть в чём-то уверен, когда ты даже не знаешь, что было со мной эти два года? Он молчит. И я продолжаю: -Я не могла найти себе места. У всех всё налаживалось с твоим уходом. У всех, кроме меня. И не говори мне того, чего ты не знаешь. Да, я счастлива, но не так, как должна. Я рада, что все, кто нужен, со мной. Но не было одного человека, который нужен больше других. Этот человек ты. Он смотрит на огонь. -Сначала я думала о том, насколько сильно тебя ненавижу, но при этом я так же сильно любила тебя. Во мне проходила борьба, меня замучили эти психиатры и психологи, потому что толком они ничем помочь не могли. А я мучилась от кошмаров, и, просыпаясь, каждый раз от собственного крика, единственное, чего я хотела — это оказаться в твоих объятьях. Он продолжает молчать, а я продолжаю свой монолог. -Ты не понимаешь. Потому что потом в один день моя мама накричала на меня, сказав, что я достала её своим молчанием. Что она не видит ту маленькую девочку, которая постоянно гуляла со своим другом. Я не могла ей сказать, что не только друга не стало, но и той самой девочки, которую все любили. Мне хотелось экстрима, пробовать что-то новое, я завязала отношения с Максом и, каким-то загадочным образом, стала спокойней. Но я стала спокойней снаружи, а внутри… Мне хотелось многих обидеть, растоптать с грязью, да и многое из того, что со мной происходило, продолжается до сих пор. Я стала искусственной. Сплошным обманом. Я никому не показываю чувств. Я… Но меня заткнули. Заткнули самым приятным образом. Губы Стаса нашли мои, по мне прошел электрический разряд, я прижалась к Стасу ещё сильнее. Господи, как я давно об этом грезила. Он положил меня на диван и лёг сверху. Как приятно ощущать весь его вес на себе. Мы целовались настолько страстно и отчаянно, что создавалось ощущение, что это последние минуты жизни перед апокалипсисом. Его руки блуждали по моему телу, затрагивая самые превосходные точки, которые заставляли меня выгибаться ему навстречу и постанывать. Но реальность окатила меня через некоторое время с головой. -Стой, подожди, — говорю я, немного отталкивая его. Он непонимающе смотрит на меня. -Я… Я обручена и… Он закрывает мой рот рукой. -Ты сама не понимаешь ни черта. Я все два года в интернате то и делал, что думал о тебе и о том, как я виноват перед тобой, перед семьёй. Да, чёрт возьми, перед всеми. Когда я увидел того парня, то я хотел его убить, но я увидел твои глаза, твои счастливые глаза. Я отпустил тебя, против своей собственной силы. Ты должна быть счастлива, но я, выслушав тебя сейчас, чёрта с два позволю вернуться к нему. Ты всегда была моей, являешься и будешь являться до конца жизни. -Стас, — шепчу я стараясь сказать что-то. -Ты моя. И всегда будешь моей. Я был психом, гномик. Я начал жизнь с чистого листа, и предлагаю тебе быть со мной в моей другой жизни. Я сделаю тебя самой счастливой на всём белом свете, только позволь мне это. Я молчала, не зная, что сказать. -Если ты не согласишься, то я просто разобьюсь на части. Давай начнём жизнь с чистого листа. Забудем того старого Стаса в детстве и юности. Они умерли. Я не позволю больше никому и никогда сломать твою и свою жизнь. Только согласись быть со мной. Слёзы градом текли по щекам. Я была растерянна и счастлива. Сейчас я поняла, что уже являюсь самой счастливой на свете. Он вытер все мои слёзы. Я чувствую, что он больше никому, в том числе и себе, не позволит сделать больно. -Я была согласна пойти с тобой на край света в шестнадцать лет, и сейчас моё решение ни капельки не поменялось. Он облегчённо вздыхает и страстно целует меня. -Будешь моей женой? — спрашивает, резко прервав поцелуй. Я улыбаюсь, и с готовностью киваю. Наконец-то я дома. Действительно дома. Теперь я точно знаю, что я самая счастливая на свете. Ведь все страдания, обиды, боль и разочарования всегда приводят к чему-то светлому. И меня всё это привело к самому высокому и самому почётному счастью на свете.